— Миш, ты вообще видишь, что тут творится?
Альбина замерла на пороге кухни, глядя на гору немытой посуды в раковине. Тарелки с остатками еды громоздились одна на другой, на столе валялись крошки, а на плите застыли пятна от утреннего завтрака.
— Ну, Ал, я же только пришёл, — Миша стащил с себя куртку и повесил на спинку стула. — Сейчас всё приберу.
— Ты? — Альбина обернулась к мужу, и в голосе её прозвучала усталость. — Миш, мы оба работаем. Я тоже целый день на ногах стою, клиентам микроволновки показываю, про режимы разморозки рассказываю. А прихожу домой — и будто вообще никто здесь не живёт, кроме меня.
Из комнаты донёсся смех и звуки сериала. Альбина сжала губы.
— Где Рита?
— На диване, наверное, — Миша прошёл к холодильнику, достал бутылку с водой. — Она сегодня резюме составляла.
— Резюме? — Альбина прошла в комнату.
Рита сидела на диване, поджав под себя ноги, и красила ногти ярко-красным лаком. По экрану телевизора метались герои какого-то турецкого сериала, а на журнальном столике валялись упаковки от чипсов и пустая банка из-под газировки.
— Рит, ты посуду мыть не собираешься?
— А? — Рита подняла голову, но взгляд её оставался прикованным к экрану. — Да, сейчас, только досмотрю.
— Ты это три часа назад говорила, когда я на работу уходила.
— Ой, Алечка, ну не начинай, пожалуйста, — Рита махнула рукой с кисточкой, и капля лака упала на обивку дивана. — Я правда забыла. Голова болела с утра, лежала.
Альбина посмотрела на разбросанные по дивану вещи — журналы мод, телефон, наушники, пакет с какой-то новой косметикой. Потом перевела взгляд на Риту. Золовка была одета в новую кофточку, которую Альбина видела впервые, волосы аккуратно уложены, макияж свежий.
— У тебя голова болела? — переспросила Альбина.
— Ну да, с утра. Давление, наверное, скачет. В деревне такого не было, а тут, в городе, воздух другой.
Альбина развернулась и вышла из комнаты. На кухне Миша уже начал мыть посуду, но делал это медленно, будто через силу.
— Ты сказал, что она на неделю приедет, а прошло уже два месяца! — выпалила Альбина, и голос её дрожал от накопившегося раздражения.
Миша замер с тарелкой в руках.
— Алечка, ну ты же понимаешь, она в новом городе. Ей нужно время, чтобы освоиться, найти работу.
— Два месяца — это сколько времени нужно?
— Ну, рынок труда сейчас сложный, не всё так просто.
— Миш, она даже резюме не составила! Я своими глазами вижу. Она целыми днями сериалы смотрит, по телефону болтает, гуляет непонятно где. В магазин сходить — для неё подвиг. А посуду помыть — так это вообще катастрофа какая-то.
Миша поставил тарелку на сушилку и обернулся к жене.
— Она моя сестра. Я не могу её просто выгнать на улицу.
— Я не прошу её выгонять! — Альбина подошла ближе, понизив голос, чтобы Рита не слышала. — Я прошу, чтобы она хотя бы помогала по дому. Или искала работу по-настоящему. А не делала вид.
— Она ищет.
— Где? Когда? Миш, открой глаза! Твоя сестра к нам не на неделю приехала и даже не на месяц. Она приехала жить. За наш счёт.
Из комнаты послышался смех Риты — она разговаривала по телефону.
— Ага, я тебе говорю, классно тут, — голос золовки был громким и беззаботным. — Брат меня поселил, квартира у них хорошая, двушка. Да ладно тебе, чего работу искать, пока тут пожить можно, осмотреться. Город большой, может, кого встречу.
Альбина и Миша переглянулись. Лицо мужа потемнело.
— Она не так имела в виду, — пробормотал он.
— Не так? — Альбина села на стул. — Миш, я устала. Я работаю, прихожу домой и начинаю второй рабочий день — готовлю, убираю, стираю. Твоя сестра даже свои вещи не убирает. Весь диван в её барахле. А счета за коммуналку у нас теперь в полтора раза больше, потому что воды уходит больше, света тоже.
— Ну, коммуналка не так много прибавилась.
— Для тебя это немного. А я считаю каждую копейку, чтобы мы до зарплаты дожили. И ещё продукты. Она ест столько же, сколько мы с тобой вместе взятые.
Миша вздохнул и снова принялся за посуду. Альбина смотрела на его сутулую спину и чувствовала, как внутри всё закипает. Она хотела кричать, хотела разнести эту кухню, выгнать Риту прямо сейчас. Но вместо этого встала и пошла в ванную.
Закрыв за собой дверь, Альбина оперлась о раковину и посмотрела на своё отражение в зеркале. Уставшее лицо, круги под глазами, волосы растрепались за день. Тридцать два года, и она чувствовала себя на все пятьдесят.
Когда они с Мишей поженились три года назад, всё было по-другому. Они снимали маленькую однушку, но это была их квартира. Два года назад скопили на первый взнос и взяли ипотеку на двушку. Работали оба как проклятые, отказывали себе во всём, но это был их общий проект, их будущее.
А теперь в их квартире живёт ещё один человек, который ничего не делает, ничем не помогает и даже не пытается что-то изменить.
***
На следующее утро Альбина проснулась раньше будильника. За окном ещё было темно, но спать больше не хотелось. Она тихо выскользнула из постели, чтобы не разбудить Мишу, и пошла на кухню.
Вчерашняя посуда была помыта, но на плите остались пятна, а пол не подметён. Альбина включила чайник и открыла холодильник. На верхней полке стояла банка с огурцами, которую она закатала ещё летом, когда ездили к её матери на дачу. Рядом лежал кусок сыра, батон, упаковка масла.
Альбина потянулась за сыром и застыла. Вчера вечером она точно помнила, что кусок был в два раза больше. Она собиралась сегодня сделать запеканку с макаронами.
— Опять, — пробормотала она себе под нос.
— Доброе утро!
Альбина вздрогнула и обернулась. В дверях стояла Рита в розовом халате, волосы растрепаны, на лице следы от подушки.
— Привет. Ты чего так рано?
— Не спится, — Рита зевнула и прошла к столу. — А ты чего встала?
— Работать надо.
— А, ну да. У тебя же суббота рабочая.
Альбина кивнула и достала сковороду. Рита села за стол и взяла телефон.
— Слушай, а где у вас тут рынок находится? Хочу погулять, посмотреть.
— Рынок? — Альбина включила плиту. — На Центральной площади. Автобусом двадцать минут.
— А пешком далеко?
— Минут сорок.
— Ух ты, город-то большой, — Рита улыбнулась. — У нас в деревне до всего пешком дойти можно.
Альбина молча разбила яйца на сковороду. Рита продолжала что-то листать в телефоне, время от времени хихикая.
— Рит, а ты сегодня резюме закончишь?
— А? Да, наверное. Только я не знаю, куда его посылать. Миша говорил, что поможет, но всё недосуг ему.
— Так в интернете полно сайтов с вакансиями. Зайди, посмотри, выбери что-нибудь.
— Ага, я вчера смотрела, — Рита отложила телефон. — Там всё такое… ну, не моё. То опыт нужен, то образование специальное.
— А продавцом? Или официанткой? Там опыт не всегда нужен.
Рита скривилась.
— Да ну, я не хочу в обслуге работать. Это так унизительно.
Альбина перевернула яичницу и выключила огонь. Села напротив золовки.
— Рит, а чем ты вообще хочешь заниматься?
— Ну, не знаю. Чем-нибудь интересным. Может, в офисе. Или вообще замуж выйду, тогда и работать не надо будет, — Рита засмеялась.
Альбина не ответила. Она положила яичницу на тарелку и начала есть молча.
— Ты чего такая хмурая? — спросила Рита. — Я пошутила же.
— Очень смешно.
— Ой, Алечка, ну расслабься. Всё нормально будет. Я найду работу, когда-нибудь. Просто сейчас не торопится мне пока. Миша сам сказал, что могу пожить, пока не устроюсь.
— Он сказал неделю. Прошло два месяца.
Рита пожала плечами.
— Ну и что? Он же не против. А ты чего бесишься? Квартира не твоя, а Мишина. И он мне брат, а не ты.
Альбина медленно опустила вилку на тарелку.
— Что?
— Ну да, — Рита встала и потянулась. — Квартира на Мишу оформлена, это его собственность. Так что я здесь такая же хозяйка, как и ты.
Она зевнула и вышла из кухни, оставив Альбину сидеть в оцепенении.
***
В субботу вечером Альбина вернулась с работы около восьми. Ноги гудели, в голове шумело. День выдался тяжёлый — в магазин завезли новую партию техники, и весь день покупатели толпились у стендов, задавая одни и те же вопросы.
Поднимаясь по лестнице, Альбина услышала музыку. Громкую, с басами. Она ускорила шаг.
Открыв дверь квартиры, она замерла на пороге. На кухне сидели Рита и какой-то парень. На столе стояли пустые банки из-под пива, тарелки с остатками еды. Парень был лет тридцати, широкоплечий, в джинсах и футболке. Он что-то рассказывал, Рита смеялась.
— Привет! — Рита помахала Альбине рукой. — Это Олег, он сверху живёт. Мы в подъезде познакомились.
Олег кивнул Альбине.
— Здрасьте.
Альбина молча прошла в комнату и сбросила сумку на кровать. Музыка грохотала так, что в ушах звенело. Она вернулась на кухню.
— Можно сделать потише?
— А? Да, конечно, — Рита потянулась к телефону и убавила громкость. — Ты чего такая злая?
— Я устала. И хочу отдохнуть в тишине.
— Ну так отдыхай, кто мешает, — Рита снова засмеялась чему-то, что сказал Олег.
Альбина посмотрела на стол. Продукты, которые она купила вчера на неделю вперёд, почти закончились. Колбаса, сыр, хлеб — всё съедено.
— Рита, это же продукты на неделю были.
— Ну и что? Захотелось перекусить. Олега угостить надо было.
— У меня тоже есть имя, между прочим, — пробормотал Олег и отхлебнул из банки.
Альбина развернулась и ушла в комнату. Закрыла дверь, легла на кровать лицом к стене. Ей хотелось плакать, но слёз не было. Только тупая, давящая усталость.
Через полчаса пришёл Миша. Он тихо вошёл в комнату, сел на край кровати.
— Ал, ты спишь?
— Нет.
— Что случилось? Рита сказала, ты на неё наорала.
Альбина села.
— Я на неё наорала? Серьёзно? Миш, твоя сестра притащила сюда какого-то парня, сожрала все продукты, которые я на неделю купила, включила музыку на всю квартиру. И это я виновата?
— Ну, Олег — наш сосед, нормальный парень. Он в строительной бригаде работает.
— Мне всё равно, кто он! Это наша квартира, и я не хочу, чтобы здесь посторонние люди сидели, пока меня нет!
Миша помолчал.
— Ладно, я с ней поговорю.
— Ты уже сто раз говорил.
— Ну, я ещё раз поговорю.
Альбина встала и подошла к окну. На улице стемнело, фонари отбрасывали жёлтые блики на асфальт.
— Миш, давай поставим условие. Пусть Рита устроится на любую работу — хоть продавцом, хоть кассиром, хоть уборщицей. И начнёт откладывать деньги на съём комнаты. Через месяц-два у неё накопится на первый месяц, и она съедет.
— Ал, это моя сестра, — голос Миши стал жёстче. — Я не могу её выгнать.
— Я не говорю про выгон! Я говорю про то, чтобы она начала жить своей жизнью!
— Она только приехала!
— Два месяца назад!
Миша встал и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Альбина осталась стоять у окна.
На кухне снова заиграла музыка, на этот раз тише. Слышался смех Риты и низкий голос Олега.
***
В воскресенье Альбина проснулась от звука телефонного звонка. Схватила телефон с тумбочки, не глядя на экран.
— Алло?
— Альбина? Это Света.
— Привет, — Альбина села в кровати. Рядом Миша ещё спал, накрывшись одеялом с головой.
— Ты как? Голос какой-то усталый.
— Да так, нормально. Что случилось?
— Да ничего, просто хотела узнать, как ты. Давно не виделись нормально. Может, сегодня встретимся? Погуляем, покофейничаем.
Альбина глянула на часы. Половина одиннадцатого.
— Давай. Во сколько?
— Часа в два? У фонтана на площади.
— Договорились.
Альбина положила трубку и тихо встала. В квартире было тихо. Она прошла на кухню — на столе остались следы вчерашнего застолья. Пустые банки, грязные тарелки, крошки. Альбина вздохнула и начала убирать.
Когда она заканчивала мыть посуду, из комнаты вышла Рита. Выглядела она бодро и свежо, будто вчера не было ни пива, ни позднего вечера.
— Доброе утро! А чего ты так рано? Воскресенье же.
Альбина промолчала, вытирая тарелки.
— Слушай, а Олег классный парень, правда? Он мне вчера рассказывал, что у него друзья есть, которые в разных местах работают. Может, кто-то мне поможет устроиться.
— Угу, — Альбина повесила полотенце на крючок.
— Ты чего такая? Опять обиделась?
— Рита, я не обижаюсь. Я устала.
— От чего?
Альбина обернулась и посмотрела на золовку.
— От того, что я одна всё делаю в этой квартире. Готовлю, убираю, стираю, хожу за продуктами. А ты сидишь на диване, смотришь сериалы и гуляешь непонятно где.
Рита скрестила руки на груди.
— Я тоже убираю.
— Когда?
— Ну, иногда. Просто ты не замечаешь.
— Рита, посмотри на эту кухню. Я сейчас полчаса мыла посуду после твоего вчерашнего веселья. Где ты была, когда всё это надо было убрать?
— Я спала. А что, нельзя поспать в выходной?
Альбина покачала головой и вышла из кухни.
— Ты реально странная, — крикнула ей вслед Рита. — Миша ничего не говорит, а ты доку мне выносишь!
Альбина оделась быстро и вышла из квартиры, не попрощавшись.
На улице было прохладно, но солнечно. Альбина шла по знакомым улицам и дышала полной грудью. Как же хорошо было выбраться из квартиры, хоть ненадолго.
Света уже ждала её у фонтана. Подруга была в ярком красном пальто, волосы распущены.
— Привет! Ну наконец-то, — Света обняла Альбину. — Ты похудела.
— Правда? Не замечала.
— Пошли, я знаю тут одно кафе, недалеко. Там готовят потрясающие круассаны.
Они сели за столик у окна. Света заказала два капучино и круассаны с шоколадом. Альбина смотрела в окно, где мимо проходили люди.
— Рассказывай, что у тебя происходит, — Света взяла круассан. — По тебе видно, что что-то не так.
Альбина вздохнула и начала рассказывать. О Рите, о том, как она живёт у них уже два месяца, ничего не делает, не ищет работу. О том, как Миша защищает сестру, как Альбина устала от всего этого.
Света слушала молча, изредка кивая.
— И что Миша говорит?
— Что она его сестра. Что он не может её выгнать.
— А ты что хочешь?
— Я хочу, чтобы она съехала. Или хотя бы начала помогать по дому и искать работу нормально, а не для галочки.
Света задумалась.
— Слушай, а ты попробуй поставить Мише ультиматум.
— Какой?
— Скажи, что если Рита не съедет или не начнёт работать через месяц, ты сама уедешь. К маме, например.
Альбина покачала головой.
— Не хочу так делать. Это же манипуляция.
— Это не манипуляция, это защита твоих интересов. Ал, ты живёшь в своей квартире, платишь ипотеку, и у тебя есть право чувствовать себя дома комфортно. А сейчас ты не чувствуешь, я это вижу.
Альбина молчала, глядя в свою чашку.
— Подумай об этом, — мягко сказала Света. — Миша хороший парень, но он не должен выбирать между тобой и сестрой. Он должен понять, что есть границы. И ты имеешь право их обозначить.
Они ещё час просидели в кафе, разговаривая о работе, о друзьях, о планах. Альбина чувствовала, как напряжение понемногу уходит.
Когда она вернулась домой вечером, Миша сидел на кухне один.
— Привет. Где Рита?
— Ушла куда-то с Олегом. Сказала, что погуляет.
Альбина села напротив мужа.
— Миш, мне надо с тобой серьёзно поговорить.
Он поднял на неё глаза.
— Слушаю.
— Я больше не могу так жить. Твоя сестра ведёт себя как… как будто это её квартира, а я здесь гостья. Она ничего не делает, не помогает, не ищет работу. И ты её покрываешь.
— Я не покрываю, я просто…
— Миш, у тебя есть три дня. Либо Рита съезжает, либо я ухожу к маме. И не знаю, вернусь ли обратно.
Миша побледнел.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
Он молчал, глядя в стол. Потом встал и вышел на балкон.
Альбина осталась сидеть на кухне, и руки её дрожали.
***
На следующий день Миша ушёл на работу молча. Не попрощался, не посмотрел на Альбину. Она видела, как напряжены его плечи, как он застёгивает куртку резкими движениями.
Когда дверь за ним закрылась, Альбина осталась стоять посреди прихожей. Три дня. Она дала ему три дня.
Рита вышла из комнаты около полудня, зевая и потягиваясь.
— А где Миша?
— На работе.
— Ясно, — Рита прошла на кухню, открыла холодильник. — Слушай, а чего он такой хмурый был с утра? Вы поругались?
Альбина не ответила. Она взяла сумку и направилась к выходу.
— Ты куда? — окликнула её Рита.
— На работу. Смена через час.
— А обедать что?
— Сама приготовь.
Дверь захлопнулась. Рита осталась стоять на кухне с недоумевающим видом.
Весь понедельник прошёл как в тумане. Альбина автоматически показывала покупателям холодильники, объясняла про режимы заморозки, про классы энергопотребления. Коллеги заметили, что она не в себе, но не спрашивали.
Вечером, когда она вернулась домой, в квартире никого не было. На столе лежала записка от Миши: «Уехал к матери. Вернусь завтра вечером».
Альбина скомкала бумажку и выбросила в мусорное ведро.
***
Вторник выдался тяжёлым. Альбина почти не спала ночью, ворочалась в пустой постели. К утру голова раскалывалась.
Рита вела себя демонстративно — ходила по квартире с обиженным видом, хлопала дверьми, разговаривала по телефону нарочито громко.
— Да нет, я не знаю, что у них там стряслось, — говорила она кому-то. — Миша вчера уехал вообще. А его жена на меня косится, будто я что-то украла. Не понимаю, чего она ко мне прицепилась.
Альбина молча собралась на работу и ушла.
Около шести вечера ей позвонил Миша.
— Ал, мне надо с тобой поговорить. Я сейчас дома буду.
— Хорошо.
Голос его был странным — усталым, но в то же время решительным.
Когда Альбина вернулась домой, Миша сидел на кухне. Лицо осунувшееся, глаза красные.
— Где Рита? — спросила Альбина.
— У Олега. Я попросил её уйти на пару часов.
Альбина села напротив.
— Я вчера ездил к матери, — начал Миша. — Хотел с ней поговорить, объяснить ситуацию.
— И что она сказала?
— То же, что всегда. Что я предаю сестру. Что семья должна держаться друг за друга. Что ты плохо на меня влияешь.
Альбина сжала губы.
— Но когда я ехал обратно, — продолжил Миша, — в автобусе встретил Ваську Громова. Помнишь, я рассказывал про него? Мы в школе вместе учились.
— Ну.
— Так вот, он говорит, что несколько раз видел Риту в городе. В торговом центре она ходила, в кафе сидела с какими-то парнями. Новую одежду покупала.
Альбина приподняла брови.
— Откуда у неё деньги? Она же не работает.
— Вот и я не понимаю, — Миша провёл рукой по лицу. — Я весь день об этом думал. И решил сегодня прийти пораньше.
— Зачем?
— Чтобы послушать, о чём она разговаривает, когда нас нет.
Миша замолчал, глядя в стол. Потом поднял глаза на Альбину.
— Я пришёл домой в три часа. Сказал, что заболел, отпросился. Рита не знала, что я дома. Она была в комнате, разговаривала по телефону.
— И что она говорила?
Миша сглотнул.
— Она разговаривала с какой-то своей подругой из деревни. Хвасталась, что живёт у меня бесплатно, что я за всё плачу. Что работу искать не собирается, зачем, если можно так жить. А потом… — голос его стал глухим, — потом она сказала, что я дурак, раз позволяю ей сидеть на шее. И что она найдёт себе кого-нибудь, кто будет её содержать, и точно в деревню не вернётся.
Альбина молчала. Внутри неё всё оборвалось — не от злорадства, а от жалости к мужу. Она видела, как ему больно.
— Миш…
— Я не хотел в это верить, — прервал её Миша. — Я думал, ты преувеличиваешь. Что Рита правда ищет работу, просто не получается. А она… она меня просто использовала. Как какого-то… — он не нашёл слов.
Альбина протянула руку и накрыла его ладонь своей.
— Что ты теперь будешь делать?
Миша выпрямился.
— Я уже решил. Вечером мы с ней поговорим. Серьёзно.
Через час вернулась Рита. Она вошла в квартиру, насвистывая какую-то мелодию, но замолчала, увидев Мишу и Альбину на кухне.
— О, вы оба дома. Как мило, — в её голосе звучала насмешка.
— Рита, садись, — сказал Миша.
— Что такое? Опять будете меня воспитывать?
— Садись, я сказал.
Тон брата заставил её остановиться. Рита медленно подошла к столу и села.
— Я слышал твой разговор сегодня, — начал Миша. — С подругой из деревни.
Лицо Риты побледнело.
— Какой разговор?
— Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Ты говорила, что живёшь у меня бесплатно, что я дурак, раз позволяю тебе сидеть на шее. Что работу искать не собираешься.
— Я… это не так. Ты неправильно понял.
— Рита, я слышал каждое слово.
Повисла тишина. Рита опустила глаза.
— И что теперь? Выгонишь меня?
— У тебя есть неделя, — твёрдо сказал Миша. — Найдёшь работу и начнёшь снимать комнату. Или я сам отвезу тебя обратно в деревню.
— Но Миш…
— Без разговоров. Ты моя сестра, и я люблю тебя. Но я не обязан содержать тебя всю жизнь. У меня своя семья. А ты здоровая, молодая, можешь работать. И будешь.
Рита вскочила из-за стола.
— Да мама тебе этого не простит!
— Я уже говорил с мамой. Я всё ей объяснил. Она недовольна, но это моё решение.
Рита посмотрела на Альбину.
— Это ты его настроила против меня!
— Нет, — спокойно ответила Альбина. — Это ты сама всё сделала.
Рита развернулась и выбежала из кухни. Хлопнула дверь комнаты.
Миша опустил голову на руки.
— Я думал, будет легче. А мне тяжело.
Альбина встала, подошла к нему, обняла за плечи.
— Ты сделал правильно.
***
Следующие дни были напряжёнными. Рита почти не выходила из комнаты, разговаривала с братом односложно. Но в четверг Олег помог ей устроиться на работу — уборщицей в офисное здание, где работал его знакомый.
Рита восприняла это с явным неудовольствием.
— Уборщицей? Серьёзно?
— Это временно, — сказал Олег. — Зато деньги сразу платят, и можно по вечерам работать. Днём у тебя время будет искать что-то получше.
Рита согласилась, потому что выбора не было.
Через полторы недели она нашла комнату в съёмной квартире на троих с двумя девушками-приезжими. Комната была маленькая, мебели минимум, но зато недорого.
В субботу Миша помог ей собрать вещи и отвёз на новое место. Дал немного денег на первое время.
— Это в последний раз, — сказал он. — Дальше сама.
Рита кивнула. Лицо её было мрачным.
— Ты меня предал.
— Нет, Рита. Я просто перестал позволять тебе жить за мой счёт. Это разные вещи.
Когда Миша вернулся домой, Альбина встретила его на пороге.
— Как она?
— Обижается. Но это пройдёт.
Они сели на диван. Квартира казалась непривычно тихой и пустой.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Альбина.
— Странно. С одной стороны, легче стало. С другой — всё равно переживаю. Она же моя сестра.
— Ты не бросил её. Ты помог ей встать на ноги. Это важно.
Миша обнял жену.
— Прости, что не слышал тебя сразу. Я думал, что защищаю Риту, а на самом деле делал ей только хуже. И тебе тоже.
Альбина прижалась к нему.
— Главное, что ты услышал в итоге. И мы справились.
Они сидели так долго, молча. За окном стемнело, на улице зажглись фонари.
***
Прошёл месяц. Альбина вернулась с работы и включила чайник. Квартира встретила её тишиной и порядком — такой долгожданной тишиной.
На столе лежал телефон Миши. Он забыл его утром, когда уходил на фабрику. Экран вдруг загорелся — входящий звонок. Альбина глянула на имя: «Рита».
Она подумала секунду, потом подняла трубку.
— Алло? Миша забыл телефон, он на работе.
В трубке помолчали.
— Альбина? Это Рита.
— Да, я. Что-то случилось?
— Нет, просто… хотела с Мишей поговорить. Но ничего, передай ему, что я звонила.
— Хорошо. Как ты там?
Рита помолчала.
— Нормально. Работаю. Устала, конечно. Но ничего. Вчера зарплату первую получила. Сама заработала.
В её голосе слышалась странная смесь гордости и удивления.
— Это хорошо, — мягко сказала Альбина.
— Да. Слушай, я… я хотела сказать. Спасибо. Что не дали мне сидеть дальше у вас. Я злилась тогда, думала, что вы плохо со мной поступили. А теперь понимаю — вы правильно сделали.
Альбина почувствовала, как что-то тёплое разливается в груди.
— Рита, мы не хотели сделать тебе плохо. Мы хотели, чтобы ты жила своей жизнью.
— Знаю. Теперь знаю, — Рита вздохнула. — Ладно, передай Мише, что я звонила. И что скоро приду в гости. Если можно.
— Конечно можно. Приходи.
Когда разговор закончился, Альбина положила телефон на стол и посмотрела в окно. За стеклом падал первый снег — лёгкий, почти невесомый.
Вечером пришёл Миша. Альбина передала ему, что звонила Рита.
— Что она хотела?
— Просто поговорить. Сказала, что получила первую зарплату. И ещё… поблагодарила нас.
Миша удивлённо поднял брови.
— Правда?
— Правда. Сказала, что теперь понимает — мы правильно поступили.
Миша подошёл к окну, посмотрел на падающий снег.
— Значит, она растёт. Наконец-то.
Альбина встала рядом с ним, и он обнял её за талию.
— Миш, знаешь, я тогда очень боялась, что ты выберешь её. Что скажешь, чтобы я уходила.
— Никогда бы так не сделал, — Миша повернулся к ней. — Ты моя семья. Самая главная. Просто я не сразу понял, где помощь, а где потакание. Но теперь понял.
Они стояли у окна, обнявшись, и смотрели, как снег укрывает город белым одеялом. В квартире было тепло и тихо. Их квартире. Их доме.
И впервые за долгое время Альбина чувствовала себя спокойно.