— Так, значит, эту комнату разделим перегородкой, — Вера Павловна прижала рулетку к стене и записала что-то в блокнот. — Мальчикам нужно отдельное пространство для учёбы.
Вика замерла на пороге собственной спальни, ключи от квартиры всё ещё в руке. Свекровь стояла посреди комнаты в домашних тапочках и цветастом халате, как будто это её дом.
— Вера Павловна, что происходит?
— А, Вика, пришла, — женщина обернулась и улыбнулась так, словно встретила гостью в своей квартире. — Я тут прикидываю, как лучше мебель расставить. Света с детьми через две недели переедет, надо всё продумать заранее.
— Переедет? — Вика медленно опустила сумку на пол. — Куда переедет?
— Как куда? Сюда, к вам, — Вера Павловна снова повернулась к стене и продолжила мерить. — У неё ведь двое детей, а вы вдвоём в двушке живёте. Ей эта квартира нужнее.
— Вы о чём вообще? — голос Вики прозвучал выше, чем она хотела. — Это наша с Сеней квартира.
— Ну и что? — свекровь пожала плечами, не прерывая своих измерений. — Арсений мой сын, значит, это семейная жилплощадь. А Светке сейчас совсем тяжело — бывший муж ни копейки не даёт, дети растут, одной не справиться.
Вика прислонилась к дверному косяку, чувствуя, как внутри всё холодеет. Квартира была куплена четыре года назад, когда они с Сеней только поженились. Куплена на деньги от продажи бабушкиной дачи, которую Вике оставили в наследство. Оформлена на её имя.
— Вера Павловна, может, вы сначала со мной посоветуетесь? Или хотя бы с Сеней?
— Так я уже с Арсением разговаривала, — женщина наконец отложила рулетку и посмотрела на невестку. — Неделю назад всё обсудили. Он согласен. Я ему так и сказала: «У твоей сестры двое детей, так что квартиру отдашь ей».
— Сеня знает? — Вика почувствовала, как сердце бухнуло куда-то вниз. — И мне не сказал?
— Наверное, не хотел тебя расстраивать раньше времени, — Вера Павловна подошла ближе и положила руку Вике на плечо покровительственным жестом. — Понимаешь, детка, у Светы ситуация сложная. Игорь вообще с ними не общается, алиментов не платит. Она одна двоих тянет на кассирскую зарплату. А ты молодая, здоровая, муж работает. Вы легко съёмную найдёте.
— Съёмную, — Вика отстранилась, убирая чужую руку со своего плеча. — Вы хотите, чтобы мы из своей квартиры съехали в съёмную?
— Ну не насовсем же, — Вера Павловна снова улыбнулась той улыбкой, от которой Вику всегда передёргивало. — Просто пока Света на ноги не встанет. Год-два, может, три. Дети подрастут, она работу получше найдёт, тогда и съедет.
— Два-три года, — повторила Вика, чувствуя, как внутри разгорается что-то горячее и злое. — В нашей квартире будет жить ваша дочь с детьми два-три года, а мы будем платить за съём.
— Ты что, жалеешь для родных людей? — в голосе свекрови появились стальные нотки. — У Светы дети маленькие, им стабильность нужна. А вы что, не можете потерпеть ради семьи?
В этот момент в прихожей загремели ключи. Сеня. Вика развернулась и пошла навстречу мужу, который только стягивал куртку.
— Привет, — он поцеловал её в щёку, но взгляд был виноватым. — Мам здесь?
— Здесь, — Вера Павловна вышла из спальни с довольным видом. — Мы тут с Викой как раз о переезде Светы говорили.
Сеня застыл с курткой в руках. Потом медленно повесил её на крючок и прошёл на кухню. Вика шла следом, Вера Павловна замыкала шествие.
— Ты знал? — Вика остановилась напротив мужа, скрестив руки на груди. — Неделю назад уже знал, что твоя мать хочет заселить сюда Свету?
— Вика, давай спокойно…
— Ты знал или нет?
Сеня виноватым жестом провёл рукой по волосам.
— Мама сказала. Но я хотел сам с тобой поговорить, найти подходящий момент.
— Подходящий момент! — Вика почти задохнулась от возмущения. — Неделю искал подходящий момент, пока твоя мать измеряет нашу спальню рулеткой?
— Арсений, объясни жене, — встрянула Вера Павловна, усаживаясь на стул. — У Светы дети, у вас нет. Ей квартира нужнее. Это же логично.
— Эта квартира куплена на мои деньги, — Вика повернулась к свекрови. — На наследство от моей бабушки. Оформлена на меня.
— Подумаешь, на твои, — Вера Павловна махнула рукой. — Арсений твой муж, всё у вас общее. И вообще, четыре года замужем, а ребёнка до сих пор не родила. Может, Господь специально не даёт, потому что ты эгоистка?
— Мама! — Сеня наконец встрепенулся.
— Что «мама»? Правду говорю, — женщина повысила голос. — Света всю себя семье отдала, двоих родила, мужа хорошего нашла. Правда, не сложилось, но она старалась. А эта, — она ткнула пальцем в сторону Вики, — только о себе думает.
Вика почувствовала, как руки начинают дрожать от ярости.
— Выйдите из моей квартиры. Сейчас же.
— Вот видишь, Арсений, — Вера Павловна развела руками. — Какая злая. Даже поговорить нормально не может.
— Мама, может, правда сегодня не лучший день для этого разговора, — Сеня неуверенно посмотрел на жену.
— Да какая разница, какой день? — Вера Павловна встала. — Света квартиру уже сдала, покупатель нашёлся. Деньги получила, через две недели выселяться надо. Я думала, хоть племянников пожалеете.
— Что значит «квартиру сдала»? — Вика нахмурилась. — Какую квартиру?
— Свою однушку продаёт, — спокойно ответила свекровь. — Ей говорят, что можно выгоднее продать, но покупатель хороший попался, сразу деньги даёт.
— И она продаёт квартиру, планируя переехать к нам? Без нашего согласия?
— Ну, Арсений же согласен, — Вера Павловна посмотрела на сына.
Все взгляды обратились к Сене. Он стоял, опустив голову, и молчал.
— Арсений! — окликнула его мать.
— Я… мама сказала, что это временно, — он поднял глаза на Вику. — Что Света просто переждёт, пока новое жильё не найдёт.
— На какие деньги она новое жильё найдёт, если свою квартиру продаёт? — Вика почувствовала, что начинает понимать.
— Ну, она же не все деньги потратит, — неуверенно сказал Сеня. — Часть отложит.
— Часть отложит, — Вика медленно кивнула. — А остальное на что?
— Это не твоё дело, — резко ответила Вера Павловна. — Светлана взрослый человек, сама решит, куда деньги тратить.
— Это моё дело, если она собирается жить в моей квартире!
— Вот именно, в твоей! — свекровь стукнула ладонью по столу. — Всё только «моё» да «моё». А про семью думать не хочешь? У Светы дети растут без отца, ей помощь нужна. А ты что, откажешь родным людям?
— Родным? — Вика усмехнулась. — Света мне кто? Я её три раза в жизни видела. В последний раз на прошлый Новый год.
— Ну и что? Она Арсению сестра, значит, и тебе родная, — Вера Павловна взяла сумку. — Так и передай ей, Арсений, что через две недели ждём её с вещами. Мне на работу с утра, пойду.
Она направилась к двери. Вика её не остановила. Только когда дверь хлопнула, она повернулась к мужу.
— Ты серьёзно собирался отдать ей нашу квартиру?
— Вика, это же временно…
— Временно? Она свою квартиру продаёт! На каком основании она через два года съедет? Где она возьмёт деньги на новое жильё?
— Ну… она же не все деньги потратит от продажи…
— А на что она их тратит? — Вика подошла ближе. — Спроси у своей матери. Узнай, на что Света тратит деньги от продажи квартиры.
Сеня молчал, глядя в пол.
— Я не могу просто отказать сестре, — наконец сказал он. — У неё дети.
— А у нас с тобой есть планы. Мы копим на ремонт. Мы хотели…
— Ремонт подождёт, — Сеня поднял на неё глаза, и в них было что-то упрямое. — Дети важнее.
— Чужие дети, — поправила Вика. — Чужие дети важнее нашей жизни. Понятно.
Она развернулась и ушла в спальню, закрыв за собой дверь. Села на кровать и обхватила себя руками. Внутри всё дрожало — от обиды, от злости, от ощущения полной беспомощности.
Через пять минут хлопнула входная дверь. Сеня ушёл. Наверное, к матери — «успокоить её».
Вика достала телефон и набрала номер.
— Мам? Ты дома? Мне надо с тобой поговорить.
***
Тамара Викторовна встретила дочь на пороге с тревожным лицом.
— Что случилось? По телефону голос такой…
— Можно я чаю попрошу? — Вика прошла в знакомую кухню, где провела всё детство и юность.
Мать молча поставила чайник, достала чашки. Они сидели молча, пока вода не закипела. Только когда перед Викой появилась чашка с горячим чаем, она заговорила.
Рассказала всё — про свекровь с рулеткой, про Свету, про то, что Сеня знал и молчал. Тамара Викторовна слушала, хмурясь всё сильнее.
— И что он сказал? — спросила она, когда Вика замолчала.
— Что Света важнее. Что у неё дети, а у нас нет.
— Так он что, хочет, чтобы вы съехали?
— Он говорит «временно», — Вика усмехнулась. — Но Света уже свою квартиру продаёт. Какое «временно»?
Тамара Викторовна задумалась, медленно отпивая чай.
— Слушай, а почему она продаёт? У неё же там однушка была, от бабушки досталась. Маленькая, конечно, но своя.
— Вот и я не понимаю, — Вика покачала головой. — Свекровь сказала, что Игорь алиментов не платит, совсем с ними не общается. Может, ей деньги нужны на жизнь?
— На жизнь? — мать недоверчиво посмотрела на дочь. — Если на жизнь, она бы квартиру не продавала. Сдавала бы и жила на эти деньги. Продать квартиру — это навсегда остаться без жилья, если другого нет.
— Так она и хочет у нас остаться, — Вика поставила чашку. — Мать Сени уже план составила — они переедут через две недели.
— Вика, послушай меня, — Тамара Викторовна придвинула стул ближе. — Я не хочу тебе советовать рубить сплеча. Может, у Светы правда беда какая-то. Но ты должна понимать: если впустишь их в свою квартиру, выселить потом будет невозможно. Они пропишутся, и всё.
— Я знаю.
— Тогда выясни, что случилось на самом деле. Поговори с бывшим мужем Светы, с кем-нибудь, кто знает ситуацию. Потому что мне эта история про «алименты не платит» не верится. Игорь военный, из зарплаты бы высчитывали автоматически.
Вика задумалась. Мать была права. Что-то в этой истории не сходилось.
— А если у неё действительно беда?
— Тогда мы поможем, — Тамара Викторовна накрыла её руку своей. — Я могу дать денег на съём жилья для неё на несколько месяцев. Но квартиру твою отдавать нельзя. Поняла? Это твоя собственность, твоё наследство от бабушки. Не имеет права никто требовать, чтобы ты от него отказалась.
Вика кивнула, чувствуя, как внутри появляется что-то твёрдое и решительное.
— Я разберусь.
Домой она вернулась поздно. Сени не было. Вика набрала его номер — сбросил. Написала сообщение: «Где ты?» Ответ пришёл через полчаса: «У мамы. Переночую здесь».
Вика легла спать одна, в большой пустой кровати, и долго смотрела в потолок, прокручивая в голове разговор со свекровью.
Утром, едва проснувшись, она позвонила подруге Кате.
— Слушай, ты Свету Богатыреву помнишь? Сестру Сени?
— Ну помню, — в голосе Кати послышалось любопытство. — А что?
— Ты её давно видела?
— Да на прошлой неделе в «Мегамолле» встретила. Она детям кроссовки покупала, такие дорогие, фирменные. Я ещё удивилась — откуда у неё деньги на это? Она же кассиром работает.
— Кроссовки, — Вика нахмурилась. — Дорогие?
— Ну да, я такие же сыну хотела купить, так они почти десять тысяч стоят. Она двум детям взяла — это двадцать тысяч только на обувь.
— Кать, а ты случайно не знаешь, как у неё с бывшим мужем дела? Алименты платит?
— Понятия не имею, — Катя замолчала. — А что случилось-то?
Вика рассказала. Катя слушала, периодически ахая и возмущаясь.
— Да они с ума сошли! — взорвалась подруга, когда Вика закончила. — Вот наглость! А Сеня что?
— Сеня на стороне матери.
— Тогда ты знаешь, что делать, — в голосе Кати появилось что-то жёсткое. — Разбирайся, что там у Светы на самом деле. Потому что если у неё денег нет, она бы в «Мегамолле» по двадцать тысяч на кроссовки не тратила.
После разговора с Катей Вика позвонила на работу и попросила выходной по семейным обстоятельствам. Директор туристического агентства, где она работала менеджером, без проблем отпустила — Вика редко брала выходные.
Первым делом она поехала к соседке свекрови — Нине Петровне. Женщина работала в ЖЭКе уже лет двадцать и знала про всех жильцов дома всё.
Нина Петровна встретила её настороженно, но впустила.
— Вика? Что-то случилось?
— Нина Петровна, мне нужна ваша помощь, — Вика присела на краешек дивана в маленькой прихожей. — Вы ведь Свету Богатыреву знаете? Дочь Веры Павловны?
— Ну, знаю, конечно, — женщина прищурилась. — А что?
— Расскажите мне про неё, пожалуйста. Как у неё дела, как с мужем развелись, как с деньгами?
Нина Петровна несколько секунд смотрела на Вику оценивающе, потом махнула рукой.
— Пойдём на кухню, раз уж ты пришла.
На кухне она налила им обеим воды из кувшина и села напротив.
— Что тебе рассказать-то? Света год назад развелась с Игорем. Сама подала на развод.
— Сама? — Вика выпрямилась. — То есть он не бросил их?
— Да какой бросил? Игорь хороший мужик был, работящий. Просто Света решила, что военная жизнь не для неё. То туда переезд, то сюда. Детей по школам таскать надо. Вот и развелась, осталась здесь. Игорь ей алименты платит исправно, я слышала, как Вера Павловна говорила, что даже больше положенного даёт.
— Больше положенного, — Вика медленно повторила. — А свекровь мне сказала, что он вообще не платит и не общается с детьми.
Нина Петровна фыркнула.
— Вера Павловна много чего говорит. Она всегда Светку защищала, с малых лет. Что хочешь, то и придумает, лишь бы дочь в лучшем свете выставить. А Игорь исправно платит, я точно знаю. Света даже хвасталась недавно, что он ещё и на секции детям даёт, и одежду покупает.
— Тогда зачем она квартиру продаёт? — Вика не сдержалась.
— А вот это вопрос, — Нина Петровна хитро посмотрела на неё. — Я слышала, как она с матерью разговаривала в подъезде недели три назад. Света говорила, что хочет машину купить и на море с детьми съездить нормально, не в палатках. Сказала, что однушку продаст, а сама к тебе с Арсением переедет, типа «временно». Вера Павловна идею поддержала.
У Вики похолодело внутри.
— То есть это был план. Заранее.
— Ну а ты как думала? — женщина пожала плечами. — Вера Павловна редко что просто так делает. Она всегда Светке помогала. А тут вы с Арсением в двушке живёте, детей нет — удобно же. Пристроит дочку с внуками к вам, а сама спокойна.
Вика встала, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.
— Спасибо, Нина Петровна. Вы мне очень помогли.
— Ты давай разбирайся, — женщина проводила её до двери. — Не дай им себя использовать. А то потом жалеть будешь.
Вика вышла на улицу и глубоко вдохнула морозный воздух. Значит, это был план. Спланированная операция. Света хочет жить за чужой счёт, купить машину, съездить отдохнуть. А они с Сеней должны съехать из собственной квартиры и платить за съём.
Она достала телефон и начала искать контакты Игоря Богатырева. Нашла его страницу в соцсетях. Написала сообщение: «Здравствуйте, Игорь. Я Вика, жена Арсения Шидловского, брата Светланы. Мне нужно с вами поговорить о ваших детях. Можем созвониться?»
Ответ пришёл через час: «Здравствуйте, Вика. Что-то случилось с мальчишками?»
Они договорились созвониться вечером.
***
Разговор с Игорем состоялся вечером. Вика сидела на кухне, перед ней лежал блокнот и ручка — она решила записывать все важные детали.
— Вика, что случилось? — голос Игоря звучал встревоженно. — С Антоном и Андреем всё в порядке?
— С детьми всё хорошо, — успокоила его Вика. — Игорь, мне нужно узнать правду. Вы платите алименты?
Повисла пауза.
— А что, Света говорит, что не плачу? — в голосе появилась горечь. — Я каждый месяц перевожу по тридцать тысяч. По решению суда пятнадцать положено, но я плачу в два раза больше. Плюс оплачиваю мальчишкам футбольную секцию и бассейн, это ещё семь тысяч в месяц. Одежду покупаю, когда приезжаю их навестить.
— Света сказала, что вы вообще с ними не общаетесь и ничего не даёте.
— Что?! — Игорь повысил голос. — Я каждые выходные созваниваюсь с сыновьями! Два раза в месяц приезжаю, когда график позволяет. Последний раз месяц назад был, мы в парк развлечений ходили. Я им планшеты на день рождения подарил. Вика, что происходит?
Она рассказала. Про планы Светы переехать в их квартиру, про продажу однушки, про то, что свекровь говорит о бедственном положении дочери.
Игорь молчал так долго, что Вика подумала, не прервалась ли связь.
— Игорь?
— Я здесь, — наконец ответил он, и голос звучал устало. — Просто не знаю, что сказать. Света говорила мне, что снимает квартиру. Я ещё удивился — зачем, если у неё своя однушка есть. Она сказала, что хочет детям лучшие условия, район получше. Я добавлял ей на аренду по десять тысяч. Получается, она просто брала с меня деньги?
— Похоже на то, — Вика записала цифры в блокнот. — Игорь, а вы не знаете, на что она копит?
— Она полгода назад говорила, что хочет машину. Я спросил, зачем, если права даже не получила. Она сказала, что на курсы записалась. А потом ещё упоминала, что детей на море хочет свозить этим летом, в хороший отель, не в эконом-варианте.
— Машина и отпуск, — Вика подчеркнула слова в блокноте. — А вы не в курсе, что она собирается квартиру продать?
— Какую квартиру? — Игорь опешил. — Свою однушку? Зачем?
— Вот это я и пытаюсь выяснить.
— Подождите, — в голосе Игоря появилась злость. — То есть она решила продать единственное жильё, чтобы купить машину и съездить на море? А потом пристроиться к вам с детьми? Вика, это вообще законно?
— К сожалению, если мы её впустим и она пропишется, выселить будет почти невозможно, — Вика потёрла виски. — Игорь, я не хочу пользоваться ситуацией, но мне нужны доказательства. Можете прислать скриншоты переводов за последние полгода?
— Пришлю прямо сейчас, — твёрдо ответил он. — И ещё переписку нашу со Светой, где она просит деньги на аренду. Вика, я не хочу, чтобы мои сыновья росли, видя, как мать манипулирует людьми. Если нужна моя помощь — обращайтесь.
Через десять минут Вике пришли скриншоты. Переводы на тридцать тысяч каждый месяц, начиная с прошлого года. Дополнительные платежи на секции, одежду, игрушки. Переписка, где Света жалуется на дорогую аренду и просит добавить денег.
Вика сохранила всё в отдельную папку на телефоне. Потом открыла сайты объявлений и начала искать. На третьем сайте нашла — однокомнатная квартира на улице Горького, дом 47. Адрес Светы. Цена — полтора миллиона. В описании стояло: «Срочно! Собственник, прямая продажа, торг уместен».
Вика сделала скриншоты объявления. Потом позвонила Кате.
— Слушай, можешь завтра вечером прийти ко мне? И Олега попроси, пусть тоже придёт.
— Что задумала? — в голосе Кати послышался интерес.
— Устрою семейное собрание, — Вика усмехнулась. — Покажу всем правду. Только мне свидетели нужны.
— Я приду, — пообещала Катя. — И Олега уговорю. Он и так говорил, что мать с Светкой что-то мутят.
Следующий день Вика провела в подготовке. Распечатала все скриншоты, разложила по файлам. Составила план разговора. Созвонилась с матерью и попросила тоже прийти.
— Ты уверена? — спросила Тамара Викторовна. — Может, сначала с Сеней наедине?
— Мама, если я с ним наедине, он опять промолчит или встанет на сторону матери, — Вика сжала телефон. — Мне нужно, чтобы все услышали. И чтобы он понял, что я не шучу.
Вечером Сеня пришёл домой первым. Он не ночевал дома уже три дня, и Вика чувствовала, что между ними выросла стена.
— Привет, — он неуверенно остановился в прихожей.
— Сеня, через час сюда придут твоя мать, Света, Олег, моя мама и Катя, — Вика посмотрела на него спокойно. — Мы будем разговаривать. Ты можешь остаться или уйти, но я буду говорить в любом случае.
— О чём говорить? — он нахмурился.
— Обо всём. О правде. О том, что твоя сестра планирует жить за наш счёт, пока тратит деньги от продажи квартиры на машину и отпуск.
— Откуда ты…
— Я разговаривала с Игорем, — Вика развернулась и пошла на кухню. — И с Ниной Петровной. И нашла объявление о продаже Светиной квартиры. У меня есть все доказательства, Сеня. Все.
Он замер, потом медленно прошёл следом.
— Вика, может, не надо устраивать скандал? Давай мы с тобой…
— Нет, — она повернулась к нему. — Никаких «давай мы с тобой». Ты целую неделю молчал. Ты встал на сторону матери против меня. Теперь будет так, как я скажу. Можешь уходить, если не хочешь присутствовать.
Сеня опустился на стул, закрыв лицо руками.
Ровно в семь вечера начали приходить гости. Первой пришла Тамара Викторовна с решительным лицом. Следом Катя и Олег. Олег выглядел озадаченным.
— Вика, что происходит? Ты сказала, что это важно.
— Сейчас всё узнаешь, — она налила ему воды. — Спасибо, что пришёл.
В половине восьмого позвонила в дверь Вера Павловна. Со Светой. Обе были настроены явно враждебно.
— Это ещё что за собрание? — свекровь прошла в квартиру, оглядываясь по сторонам. — Тамара? Что ты здесь делаешь?
— Меня дочь пригласила, — спокойно ответила Тамара Викторовна. — Присаживайтесь, Вера Павловна.
Света молча прошла на кухню и села рядом с матерью, демонстративно скрестив руки на груди. Она была в новой курке — Вика узнала модель, такие в магазинах за двадцать пять тысяч продавали.
Когда все расселись, Вика встала во главе стола. Перед ней лежала папка с распечатками.
— Я собрала вас всех, чтобы раз и навсегда решить вопрос с переездом Светы к нам в квартиру, — начала она твёрдым голосом. — Вера Павловна заявила, что Света в тяжёлой ситуации, что её бывший муж не платит алименты и не помогает. Что детям нужна помощь. Я решила проверить.
— Как ты смеешь проверять! — Вера Павловна вскочила. — Ты следишь за нами?
— Я разговаривала с людьми, — Вика достала первую распечатку. — Это скриншоты переводов от Игоря Богатырева за последние шесть месяцев. Каждый месяц — тридцать тысяч рублей. Это в два раза больше, чем положено по суду. Плюс оплата секций на семь тысяч ежемесячно.
Света побледнела. Вера Павловна открыла рот, но Вика не дала ей вставить слово.
— Это переписка Игоря со Светой, где она просит денег на аренду квартиры. Десять тысяч в месяц дополнительно. При этом она живёт в собственной однушке, — Вика положила на стол следующую распечатку. — А это объявление о продаже этой однушки. Полтора миллиона рублей. Срочная продажа.
— Это моё дело, куда я квартиру продаю! — взорвалась Света.
— Конечно, твоё, — Вика кивнула. — Но не моё дело — предоставлять тебе крышу над головой, пока ты тратишь эти полтора миллиона на машину и отпуск на море.
Тишина была звенящей. Олег присвистнул. Катя торжествующе посмотрела на Веру Павловну. Тамара Викторовна молча кивала, глядя на свекровь дочери.
— Света хвасталась Игорю, что хочет купить машину и съездить с детьми на море в хороший отель, — продолжила Вика. — При этом вы, Вера Павловна, говорите мне, что вашей дочери помочь некому, что она в отчаянии, что дети голодают.
— Мы не голодаем! — вдруг выкрикнул Света. — Я хочу детям нормальную жизнь обеспечить! Машина нужна, чтобы их возить. Отпуск нужен, они устали!
— За мой счёт? — Вика положила руки на стол. — Ты хочешь за мой счёт обеспечить своим детям нормальную жизнь? Продав своё жильё и въехав в моё?
— Арсений согласен! — Света ткнула пальцем в брата.
Все посмотрели на Сеню. Он сидел, уставившись в стол, и молчал.
— Арсений, — позвала его Вера Павловна. — Скажи же что-нибудь! Защити сестру!
— Мама, — наконец поднял голову Сеня, и голос у него был усталый. — Зачем ты мне соврала? Ты сказала, что Игорь ничего не платит. Что Света совсем одна. А тут столько денег…
— Это не твоё дело! — свекровь стукнула кулаком по столу. — Светлане нужна семья рядом! Детям нужны дядя с тётей!
— Нужна семья — пусть живёт рядом с вами, — встрял Олег. — У вас двушка, Света с детьми поместится.
Вера Павловна резко обернулась к младшему сыну.
— Ты на чьей стороне вообще?
— На стороне правды, — Олег пожал плечами. — Мама, ты сама говорила мне, что Вике с Сеней надо помочь Светке. Что это ненадолго. А тут выходит, что это всё было спланировано. Квартира, деньги, переезд.
— Ну и что? — Света вскочила. — Да, я хочу пожить нормально! Четыре года одна, без мужа, двоих тяну! Имею право на отдых!
— Имеешь, — согласилась Вика. — Но не за мой счёт. Моя квартира куплена на деньги моей бабушки. Это моё наследство. И я не позволю тебе или кому-то ещё распоряжаться им.
— Вот видишь, Арсений! — Вера Павловна ткнула пальцем в сторону Вики. — Видишь, какая она? Жадная! Ей родных людей не жалко!
— Жалко, — Вика посмотрела свекрови в глаза. — Мне жалко Антона и Андрея, которые растут с матерью, готовой продать единственное жильё ради машины и отпуска. Мне жалко их отца, который платит вдвое больше положенного и не знает, что его обманывают. Но мне не жалко тех, кто пытается меня использовать.
— Как ты смеешь! — завизжала Света.
— Света, хватит, — неожиданно твёрдо сказал Сеня.
Все замолчали, глядя на него. Он встал, подошёл к Вике и встал рядом с ней.
— Вика права, — сказал он, глядя на мать. — Мама, ты мне соврала. Ты сказала, что Света в беде, что ей помочь больше некому. А на самом деле это всё было спектаклем. Чтобы они переехали в нашу квартиру, а Света потратила свои деньги на себя.
— Арсений! — в голосе Веры Павловны было столько боли и ярости, что даже Вика вздрогнула. — Ты встаёшь на сторону чужого человека против родной крови?
— Вика не чужой человек, — Сеня взял жену за руку. — Она моя жена. И эта квартира действительно её. Я не имел права соглашаться на переезд Светы без её согласия. Прости, Вика. Я был неправ.
Вика сжала его руку в ответ, чувствуя, как внутри тает что-то холодное и тяжёлое.
— Хорошо, — Вера Павловна медленно встала, беря сумку. — Значит, так. Света, пойдём. Нам здесь больше не рады.
— Мама, подожди, — Света растерянно посмотрела на брата. — Сеня, но я правда хотела только на время…
— Нет, — твёрдо сказал он. — Света, ты можешь пожить у мамы, если тебе действительно некуда деваться после продажи квартиры. Но не у нас.
— У меня? — Вера Павловна обернулась. — С двумя детьми? Ты с ума сошёл!
— Тогда не продавай квартиру, — сказал Олег. — Или снимай на деньги от продажи. Тебе и хватит на годы вперёд, если не транжирить на ерунду.
Света заплакала. Не театрально, как Вика ожидала, а тихо, уткнувшись в ладони.
— Я просто устала, — всхлипывала она. — Я хотела хоть немного пожить для себя. Хоть немного порадовать детей. Нормально съездить куда-то, не считая каждую копейку.
— Света, — Тамара Викторовна неожиданно заговорила, — никто не говорит, что ты не можешь это сделать. Но не за счёт моей дочери. У тебя есть деньги от квартиры. Сними хорошее жильё, купи машину, если нужна. Съезди на море. Но живи на свои средства, а не пытайся пристроиться к чужим людям.
— Чужим, — горько повторила Света. — Брат мне теперь чужой.
— Не чужой, — Сеня вздохнул. — Просто я не могу ставить тебя выше собственной жены. Мама научила нас уважать семью. Вика — моя семья.
Вера Павловна схватила дочь за руку и потащила к двери.
— Пойдём. Видишь, они против нас. Значит, будем сами выживать. Как всегда. Когда им помощь понадобится, вспомнят, да поздно будет.
— Вера Павловна, — остановила её Тамара Викторовна. — Никто не против помощи. Если Свете действительно нужна поддержка после продажи квартиры, мы можем помочь деньгами на съём жилья на первые месяцы. Но вселяться в квартиру моей дочери она не будет.
— Засуньте свою помощь! — рявкнула свекровь и выдернула дверь.
Света послушно поплелась за ней. На пороге обернулась, посмотрела на брата полными слёз глазами.
— Ты правда больше её любишь, чем меня?
Сеня молчал несколько секунд.
— Света, это не про любовь. Это про то, что правильно. А правильно — не обманывать и не пользоваться другими людьми.
Света всхлипнула и исчезла за дверью. Хлопок — и они остались втроём: Вика с Сеней, Тамара Викторовна, Катя и Олег.
— Ну, это было драматично, — нарушила молчание Катя.
— Сеня, — Олег подошёл к брату и хлопнул его по плечу, — ты молодец. Честно.
— Я чувствую себя подонком, — признался Сеня.
— Ты не подонок, — Вика обняла его. — Ты просто сделал правильный выбор. Наконец-то.
Олег ушёл через полчаса, Катя с Тамарой Викторовной ещё через пятнадцать минут. Вика проводила мать до двери.
— Ты справилась, — Тамара Викторовна поцеловала дочь в лоб. — Горжусь тобой.
Оставшись наедине, Вика и Сеня долго сидели на кухне молча.
— Мне правда очень жаль, — наконец сказал он. — Я должен был тебе верить с самого начала.
— Должен был, — согласилась она. — Но ты испугался. Мать давила, Света жалобно смотрела. Я понимаю. Просто больше так нельзя, Сеня. Если мы с тобой семья, значит, мы должны быть на одной стороне.
— Будем, — он взял её за руку. — Обещаю.
***
Прошёл месяц. Света продала квартиру — Нина Петровна сообщила Вике эту новость через неделю после памятного разговора. Купила подержанную иномарку и сняла однокомнатную квартиру в соседнем районе, недалеко от дома Веры Павловны.
Сеня пытался звонить матери несколько раз. Первые два раза она сбрасывала. На третий ответила, но разговор был коротким и холодным.
— Как твои дела? — спросил Сеня.
— Нормально, — отрезала Вера Павловна. — Света просит меня каждый день с детьми сидеть. После работы прихожу, а там они меня ждут. Устала уже, честно.
— Мама, может, Света няню наймёт? У неё же деньги от квартиры.
— На няню? — в голосе послышалась усмешка. — Она уже половину на машину спустила, теперь копит на море. Говорит, что детям обещала.
— Мама, это не мои проблемы, — вздохнул Сеня. — Ты сама хотела, чтобы она у нас жила.
— Ну и жила бы, — огрызнулась свекровь. — А так мне теперь самой за ними смотреть. Хорошо хоть рядом живут.
— Мам, может, приедешь к нам? Поговорим нормально.
— Не приеду, — твёрдо ответила она. — Ты сделал свой выбор, Арсений. Теперь живи с ним.
И положила трубку.
Сеня рассказал Вике об этом разговоре. Она слушала, сидя рядом на диване в их обновлённой гостиной — они наконец начали тот самый ремонт, на который копили.
— Ты жалеешь? — спросила она.
— О чём? О том, что не отдал ей квартиру? — Сеня покачал головой. — Нет. Жалею, что мама так и не поняла, что была неправа. Что она до сих пор думает, будто мы обязаны были согласиться.
— Она не поймёт, — Вика взяла его за руку. — Люди как твоя мать не признают ошибок. Для неё ты просто предал семью, выбрав меня.
— А для меня ты и есть семья, — он притянул её ближе. — Самая главная.
Через три недели Олег рассказал, что Игорь узнал о том, что Света врала про аренду, и теперь платит ровно столько, сколько положено по суду. Пятнадцать тысяч в месяц, ни копейкой больше. Света возмущалась, пыталась что-то доказывать, но Игорь был непреклонен.
— Он сказал, что будет и дальше общаться с детьми, покупать им что-то, когда приезжает. Но добровольно переплачивать больше не намерен, — Олег усмехнулся. — Светка в ярости. Говорит, что теперь на море точно не съездит.
— Зато машина есть, — заметила Вика.
— Машина-то есть, да вот бензин дорогой, — рассмеялся Олег. — Она уже просчитала, сколько на поездку уйдёт. Говорит, что лучше самолётом, но на билеты денег нет. В общем, сидит в своей съёмной однушке и жалуется маме.
— А Вера Павловна?
— Мама вообще злая. Света на неё всех детей повесила. То в садик отведи, то из садика забери, то пока она на работе с ними посиди. Мама-то сама весь день на ногах на складе, вечером приходит — а тут ещё двое мальчишек носятся. Она на днях Светке высказала, мол, сама решила так жить, сама и выкручивайся. Они поругались.
Вика слушала эти истории с чувством странного облегчения. Не злорадства — просто понимания, что она приняла правильное решение. Что если бы они согласились тогда, сейчас всё это было бы их проблемой.
В начале следующего месяца Вика случайно встретила Веру Павловну у подъезда. Свекровь выходила из машины с тяжёлыми сумками. Вика шла с работы.
Их взгляды встретились. Вика хотела было поздороваться, но Вера Павловна демонстративно отвернулась и пошла к подъезду, даже не кивнув. Вика постояла несколько секунд, глядя ей вслед, потом пожала плечами и пошла дальше.
Дома Сеня готовил ужин — за этот месяц он научился делать несколько простых блюд, стараясь показать Вике, что действительно хочет исправиться.
— Встретила твою мать, — сказала Вика, снимая обувь. — Она даже не поздоровалась.
Сеня замер с половником в руке, потом вздохнул.
— Мне жаль.
— Не надо, — Вика подошла, обняла его со спины. — Честно. Мне не жаль. Я сделала то, что должна была сделать. Защитила наш дом, наши границы, наши планы. Если из-за этого твоя мать на меня обиделась — это её выбор.
— Но мне всё равно грустно, — признался он. — Я хотел, чтобы вы ладили.
— Мы и ладили, пока она не попыталась распоряжаться моей жизнью, — Вика отпустила его и села за стол. — Сеня, есть люди, которые не умеют уважать чужие решения. Которые считают, что их мнение важнее всех остальных. Твоя мать — такой человек. И пока она не поймёт, что была неправа, ничего не изменится.
— А если не поймёт никогда?
— Тогда мы будем жить своей жизнью, — Вика пожала плечами. — Без неё. Это не я разрушила ваши отношения, Сеня. Это она сама выбрала обиду вместо понимания.
Он кивнул, ставя на стол тарелки.
Следующим вечером Кате позвонила.
— Слушай, я тут выяснила кое-что интересное, — в голосе подруги слышалось веселье. — Света действительно записалась на курсы вождения. Но уже бросила. Говорит, что слишком стрессово и вообще она в машине может просто пассажиром ездить.
— То есть машину купила, а водить не умеет? — Вика рассмеялась.
— Ну да. Она хотела нанять водителя, чтобы на море доехать. Посчитала — дорого. Теперь вообще не знает, что с машиной делать. Стоит во дворе, за парковку платить надо.
— Может, продаст?
— Пыталась выставить, но за ту цену, что хочет, никто не берёт. Она же новую купила, пусть и в кредит. А продать пытается почти за ту же цену. Говорит, что проездила всего месяц.
— В кредит? — Вика насторожилась. — Она кредит взяла?
— Ну да. Часть наличными отдала, часть в кредит. Думала, что на Игоревы деньги будет платить. А он теперь только пятнадцать даёт. Вот и мучается.
Вика покачала головой. Значит, Света не просто потратила деньги от квартиры — она ещё и в кредиты влезла, рассчитывая на чужую помощь.
— Кать, а море-то будет?
— Какое море? — Катя фыркнула. — Она сейчас только о том и думает, как кредит платить. Съёмную квартиру снимает, за машину платит, дети в школе — расходы. Говорит, что Вера Павловна помогает, но та уже устала. У неё самой зарплата не космическая.
— В общем, всё как мы и думали.
— Ага. Хотела за ваш счёт пожить, не вышло. Теперь сама расхлёбывает.
Вечером, лёжа в кровати рядом с Сеней, Вика рассказала ему новости. Он слушал молча, потом вздохнул.
— Может, ей правда помочь надо?
— Сеня, — Вика повернулась к нему. — Она взрослый человек. Она приняла решения, которые привели к этим последствиям. Это не наша ответственность.
— Но дети…
— Дети получают от отца пятнадцать тысяч алиментов, ходят в школу, их кормят и одевают. Они не голодают, не живут на улице. Просто не поедут на море в дорогой отель. Это не трагедия, Сеня.
Он промолчал, но Вика знала — он переживает. Ему жалко племянников, жалко сестру. Но хотя бы теперь он понимал, что помогать нужно правильно, а не бросаться спасать тех, кто сам создал себе проблемы.
Прошло ещё две недели. Ремонт в квартире подходил к концу. Вика выбрала новые обои для спальни, Сеня собирал мебель. По вечерам они сидели на кухне, планировали, как расставят всё, что купят ещё.
— Хочешь, на выходных куда-нибудь съездим? — предложил Сеня. — Давно никуда не выбирались.
— Давай, — согласилась Вика. — Только недалеко. Может, в область, на природу.
— Договорились.
В субботу они поехали за город. Гуляли по лесу, дышали свежим воздухом, разговаривали обо всём и ни о чём. На обратном пути остановились в придорожном кафе.
— Знаешь, — сказал Сеня, размешивая сахар в своей чашке, — я понял одну вещь. Когда мама давила на меня, говорила про Свету, про детей, про то, что надо помогать, я чувствовал себя виноватым. Как будто я плохой сын, плохой брат. Но теперь понимаю — она манипулировала. Она использовала моё чувство вины.
— Да, — Вика кивнула. — Так часто бывает. Особенно с родителями. Они знают, на какие кнопки нажимать.
— А ты не боялась? Когда собирала всех, когда показывала доказательства?
— Боялась, — призналась она. — Боялась, что ты снова встанешь на их сторону. Что останусь одна против всех. Но я понимала, что если не сделаю этого, то потеряю себя. Потеряю своё право на собственную жизнь.
— Спасибо, что не сдалась, — Сеня взял её руку. — Спасибо, что дала мне шанс исправиться.
— Ты его заслужил, — улыбнулась она. — В последний момент, но заслужил.
Они засмеялись, и Вике показалось, что впервые за много недель ей стало по-настоящему легко. Словно тяжёлый груз свалился с плеч.
Вечером воскресенья, когда они вернулись домой, Вике пришло сообщение от Нины Петровны: «Вика, хотела тебя предупредить. Вера Павловна сегодня жаловалась в подъезде, что вы с Арсением бросили семью. Говорила, что вы бездушные люди, что когда вам помощь понадобится, никто не придёт. Я ей сказала, что не она вам судья. Но ты будь готова — она настраивает людей против вас».
Вика показала сообщение Сене.
— И что мы будем делать? — спросил он.
— Ничего, — Вика пожала плечами. — Пусть говорит. Люди, которые нас знают, сами разберутся, кто прав. А остальные — нам не важны.
— Но мне неприятно, что о тебе так говорят.
— Мне тоже, — призналась она. — Но я выбираю своё спокойствие и свою правду вместо чужого одобрения. Даже если это одобрение твоей матери.
Он обнял её, и они так и стояли посреди обновлённой гостиной, среди свежего запаха краски и новой мебели, в квартире, которую отстояли.
— Ты сильная, — тихо сказал Сеня. — Сильнее, чем я думал.
— Не сильная, — Вика покачала головой. — Просто знаю себе цену. И цену тому, что имею.
В тот вечер они открыли бутылку вина, которую Вика купила ещё до всех этих событий, и отметили окончание ремонта. Сидели на новом диване, смотрели в окно на вечерний город и молчали.
Молчание было спокойным. Без тяжести, без напряжения. Просто тишина двух людей, которые знают, что выбрали друг друга и готовы за этот выбор нести ответственность.
— Думаешь, она когда-нибудь простит? — спросил Сеня.
— Не знаю, — честно ответила Вика. — И если честно, мне не очень важно. Я не хотела ссоры, но я и не искала одобрения. Я просто защитила то, что моё.
— И меня, — добавил он.
— И тебя, — согласилась она с улыбкой. — Хотя ты сам чуть было не дал себя в обиду.
Он виноватым жестом развёл руками, и они снова засмеялись.
Жизнь продолжалась. Утром Вика шла на работу в туристическое агентство, Сеня уезжал на телевышку. Вечером они встречались дома, готовили ужин, рассказывали друг другу о прошедшем дне. По выходным ходили гулять, встречались с Катей и Олегом, строили планы на будущее.
Вера Павловна не звонила. Света тоже. Иногда Олег передавал новости — что у Светы проблемы с кредитом, что Вера Павловна устала от внуков, что они иногда ругаются. Но это были новости из чужой жизни, которая больше не касалась Вики напрямую.
Однажды, через два месяца после того памятного разговора, Вика снова встретила Веру Павловну у подъезда. Свекровь стояла у машины, доставала сумки. Увидела Вику и замерла.
Вика подошла ближе, остановилась в паре метров.
— Здравствуйте, Вера Павловна.
Свекровь молча смотрела на неё. Потом отвернулась, захлопнула багажник и пошла к подъезду, не ответив на приветствие.
Вика не побежала за ней. Не стала кричать вслед, не пыталась что-то объяснить. Просто постояла несколько секунд, глядя на закрывающуюся за свекровью дверь, потом развернулась и пошла домой.
Дома её ждал Сеня. Он поставил на стол две чашки и термос, улыбнулся ей.
— Как прошёл день?
— Нормально, — она села напротив и приняла чашку. — Встретила твою мать. Она снова прошла мимо, не поздоровавшись.
Сеня нахмурился.
— И как ты?
— А никак, — Вика пожала плечами. — Честно говоря, мне уже всё равно. Я пыталась быть вежливой, поздоровалась. Она не ответила. Это её выбор. Я не собираюсь бегать за ней и умолять о прощении.
— Но она моя мать, — он опустил глаза.
— Я знаю, — Вика накрыла его руку своей. — И если ты хочешь восстановить с ней отношения — я не против. Звони ей, встречайся, общайся. Но меня в это не втягивай. Я сделала то, что считала правильным. И не жалею.
Он кивнул, и они замолчали, отпивая из чашек.
Вечер тянулся спокойно. Никаких звонков, никаких неожиданных визитов. Просто они вдвоём, их дом, их тишина.
Вика подошла к окну, посмотрела на огни города внизу. Где-то там, в одной из квартир, жила Вера Павловна, которая до сих пор считала её виноватой. Где-то там жила Света с детьми, расплачиваясь за свои решения. Но здесь, в этой квартире, на четырнадцатом этаже, была её жизнь. Её пространство. Её выбор.
— О чём думаешь? — подошёл Сеня, обнял сзади.
— О том, что иногда нужно уметь говорить «нет». Даже близким людям. Даже когда они обижаются.
— Ты жалеешь?
— Ни секунды, — она повернулась к нему. — Я защитила нас. Наш дом, наше будущее, наше право жить так, как мы хотим. И если это значит, что твоя мать на меня обиделась — пусть. Я не могу жить, угождая всем вокруг.
Он поцеловал её в макушку, и они так и стояли у окна, глядя на вечерний город.
Жизнь шла дальше. Без примирения, без сожалений, но со спокойной уверенностью в том, что они приняли правильное решение. Иногда приходится выбирать между миром в семье и собственным достоинством. И Вика выбрала второе.
А это значило — она выбрала себя. И это было правильно.