— Ольга Петровна, да что же вы творите? — не выдержала Наташа, когда увидела, как свекровь роется в её личных документах на кухонном столе.
В этот момент жизнь Наташи разделилась на «до» и «после». До — когда она ещё верила в семейные ценности и уважение к границам. После — когда поняла, что живёт в доме с человеком, который считает её собственностью.
Свекровь даже не подняла головы. Она методично перебирала бумаги из Наташиной сумочки, словно проводила инвентаризацию имущества.
— А что такого? Я просто посмотрела, что у тебя тут. Мать имеет право знать, чем живёт семья сына.
Сердце Наташи забилось чаще. Среди документов лежала справка о зарплате, банковские выписки, договор на съёмную квартиру, которую она тайно присматривала на случай… На случай именно такого дня.
— Это мои личные документы. Вы не имели права их трогать.
Ольга Петровна наконец-то подняла на невестку взгляд. В её глазах плясали довольные огоньки — она нашла то, что искала.
— О-о-о, посмотри-ка! — она помахала справкой о доходах в воздухе. — Какая у нас невестка богатенькая оказывается! Сорок восемь тысяч получает! А нам про тридцать врала!
Наташа похолодела. Она действительно занижала свою зарплату, откладывая разницу на отдельный счёт. Интуиция подсказывала, что в этом доме деньги долго не задерживаются в её карманах.
— И что дальше?
— А дальше — семья общая, и доходы должны быть общие. Никаких секретов. — Свекровь аккуратно сложила документы стопочкой. — Завтра же пойдёшь в банк, закроешь свои счета и переведёшь всё на наш общий. Чтобы я могла контролировать расходы.
— Вы шутите?
— Я никогда не шучу по поводу денег, дорогая. — Ольга Петровна встала и подошла ближе. — Ты живёшь в нашем доме, ешь нашу еду, пользуешься нашими вещами. Пора бы и свой вклад вносить достойный.
Наташа почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Два года она терпела колкости, замечания, попытки контроля. Два года объясняла себе, что свекровь просто привыкла командовать, что нужно потерпеть, что семья важнее гордости. Но это уже было слишком.
— Ольга Петровна, мои деньги — это мои деньги. Я работаю, я зарабатываю, я решаю, как их тратить.
Лицо свекрови мгновенно изменилось. Исчезла наигранная доброжелательность, проступила холодная ярость. — Ах вот как! Значит, ты считаешь себя здесь хозяйкой? — голос повысился до визгливого тона. — Думаешь, раз Данилку закрутила, то можешь тут порядки свои наводить?
— Я думаю, что имею право на личные границы.
— Границы! — рассмеялась Ольга Петровна, но смех был злой, режущий. — Ишь, какие слова знает! Пришла к нам в дом нищая, одна юбка на весь гардероб была, а теперь о границах говорит!
Наташа сжала кулаки. Да, она пришла в эту семью без особых материальных благ. Но за два года она вложила в этот дом больше денег, чем потратила. Она оплачивала половину коммунальных услуг, покупала продукты, делала ремонт в их с Данилом комнате на свои средства.
— Я никогда не была нищей. И я заплатила за своё место в этом доме.
— Заплатила? — свекровь подошла ещё ближе, её лицо исказилось от злости. — Ты здесь временная жилица, дорогая. Это дом моего сына, и пока я жива, я буду решать, кто здесь что делает и как тратит деньги!
В этот момент в прихожей раздались шаги. Данил вернулся с работы. Наташа почувствовала облегчение — наконец-то можно будет поговорить с мужем, объяснить ситуацию, найти компромисс.
— Данила! — тут же закричала Ольга Петровна. — Иди сюда! Посмотри, какая у тебя жена хитрая оказалась!
Данил вошёл на кухню, устало сбросив куртку на стул. Он работал на заводе, смена была тяжёлая, и по его лицу было видно, что хочется только поесть и отдохнуть.
— Что случилось?
— А то случилось, что твоя жена нас обманывает! — свекровь сунула ему под нос справку о зарплате. — Смотри, сколько она получает! А нам врала, что тридцать тысяч!
Данил взял документ, пробежал глазами цифры. Наташа ждала, что он встанет на её защиту, скажет матери, что не её дело рыться в чужих бумагах.
— Наташ, это правда? — спросил он тихо.
— Дан, я могу объяснить…
— Объяснить что? Что ты мне два года врёшь?
Голос мужа был холодным, отстранённым. Наташа почувствовала, как внутри что-то обрывается. Он даже не спросил, почему она это делала. Он сразу встал на сторону матери.
— Я не врала. Я просто… откладывала часть денег.
— На что откладывала? — встряла свекровь. — На любовника? На побег от нас?
— Мама, хватит, — попытался остановить её Данил, но без особого убеждения.
— Не хватит! Я имею право знать! Эта особа живёт в моём доме и скрывает доходы!
Наташа посмотрела на мужа. Он избегал её взгляда, изучал документы. В его позе, в наклоне головы читалось согласие с матерью. Он её не поддержит. Он выберет мать.
— Ладно, — сказала Наташа тихо. — Хотите знать правду? Я откладывала деньги на квартиру. На нашу с Данилом квартиру. Чтобы мы могли жить отдельно.
Тишина, которая воцарилась на кухне, была звенящей. Ольга Петровна побелела от ярости. Данил наконец-то поднял голову и посмотрел на жену.
— Ты хочешь от нас уехать?
В его голосе была обида. Но не за то, что она скрывала планы. А за то, что планы эти существовали вообще.
— Я хочу, чтобы у нас была своя семья. Нормальная семья, где не нужно отчитываться за каждую копейку.
— А-а-а! — завизжала свекровь. — Вот оно что! Решила моего сына от меня увести! Нет, дорогая, не получится!
Она схватила Наташу за руку, её пальцы впились в запястье.
— Данила, ты слышишь? Она хочет тебя украсть! Я же говорила, что эта змея только притворяется хорошей!
— Мам, отпусти её, — Данил сделал шаг вперёд, но нерешительно.
— Не отпущу! — Ольга Петровна ещё крепче сжала руку невестки. — Пусть скажет, сколько денег у неё на счетах! Пусть покажет, где деньги!
Наташа попыталась вырваться, но свекровь держала крепко. В её глазах плясало безумие собственника, который обнаружил, что его имущество пытается сбежать.
— Отпустите меня!
— А ты отдай карту! Отдай все карты! Чтобы я видела каждую твою трату!
— Мама, ты что творишь? — Данил наконец-то очнулся от ступора.
Но было поздно. Что-то важное внутри Наташи лопнуло. Она резко дёрнула рукой, освобождаясь от хватки свекрови, и сделала шаг назад.
— Всё. Хватит.
Голос прозвучал тихо, но в нём была такая сталь, что Ольга Петровна инстинктивно отступила.
— Данил, — Наташа повернулась к мужу. — Ты сейчас можешь выбрать. Либо ты говоришь своей матери, что она не имеет права лезть в мои личные дела, либо я ухожу.
— Наташ, ну не устраивай сцену…
— Это не сцена. Это ультиматум.
Данил растерянно посмотрел на мать, потом на жену. Наташа видела, как в его глазах идёт борьба. Но длилась она недолго.
— Мам, может, и правда не стоит так…
— Данила! — перебила его Ольга Петровна. — Ты что, на её сторону встаёшь? Против родной матери?
И Данил сдулся. Опустил голову, сжал губы. Выбор был сделан.
— Наташ, мама права. Мы же семья. У семьи не должно быть секретов.
Наташа кивнула. Всё стало понятно. Она посмотрела на этих двух людей — на властную, жадную свекровь и на слабого, безвольного мужа — и поняла, что они достойны друг друга.
— Хорошо, — сказала она спокойно. — Тогда вот моё решение.
Она развернулась и пошла в комнату. За спиной слышались возбуждённые голоса — свекровь что-то объясняла сыну, тот оправдывался. Наташа достала из шкафа спортивную сумку и начала складывать вещи. Только самое необходимое. Остальное можно забрать потом.
Когда она вернулась на кухню с сумкой в руках, Данил и его мать замолчали.
— Ты куда? — спросил муж.
— К подруге. Переночую, а завтра займусь квартирой.
— Постой, может, не стоит так резко…
— Стоит, — перебила его Наташа. — Мне стоило сделать это гораздо раньше.
Она подошла к столу, где лежали её документы, собрала их в папку. Ольга Петровна молчала, но по её лицу было видно — она торжествует. Избавилась от соперницы.
— А кольцо? — неожиданно спросила свекровь.
Наташа посмотрела на обручальное кольцо на своей руке. Простенькое, недорогое. Данил покупал его на последние деньги перед свадьбой.
— Какое кольцо?
— Обручальное. Оно золотое. Тоже семейная собственность.
Наташа усмехнулась. Даже сейчас, даже в этот момент свекровь думала только о материальной выгоде.
— Пожалуйста, — она сняла кольцо и положила на стол. — Забирайте.
Ольга Петровна тут же схватила кольцо и сунула в карман. Данил стоял молча, опустив голову.
— Дан, — сказала Наташа на прощание. — Когда поймёшь, что твоя мама съела твою жизнь, звони. Если будет не поздно.
Она пошла к выходу. В прихожей остановилась, обернулась.
— И ещё. Про деньги. Я никому ничего не должна. Наоборот, за два года я вложила в этот дом сто двадцать тысяч рублей. Квитанции у меня есть. Если хотите, можем посчитать.
Лицо Ольги Петровны перекосилось.
— Ты… ты считала?
— Я всегда считаю. Особенно когда дело касается таких людей, как вы.
Наташа открыла дверь и вышла. На лестничной клетке остановилась, прислушалась. Из квартиры доносился визгливый голос свекрови:
— Данила! Ты слышал? Она нас ещё и грязью поливает! Хорошо, что избавились от такой!
Наташа улыбнулась и пошла вниз по лестнице. На улице было свежо, ветер развевал волосы. Она достала телефон, набрала номер подруги.
— Лена? Привет. Можно к тебе на ночь? Да, случилось то, о чём мы говорили. Я ушла.
Через три дня Наташа подписала договор аренды маленькой однокомнатной квартиры. Через неделю подала документы на развод. Данил пытался звонить, просил встретиться, говорить. Но она не отвечала. Говорить было не о чём.
Прошёл месяц. Наташа обустроила свою квартиру, привыкла к тишине и спокойствию. К тому, что никто не роется в её сумке, не считает её деньги, не указывает, как жить.
Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял Данил. Исхудавший, с потухшими глазами.
— Можно войти?
— Зачем?
— Поговорить. Наташ, я понял… Мама… она совсем озверела. Теперь на меня накинулась. Говорит, что я из-за неё остался без жены, требует, чтобы я ей всю зарплату отдавал. Я больше не могу.
Наташа посмотрела на него без злости. Только с усталостью.
— И что ты хочешь?
— Давай попробуем ещё раз. Я съеду от мамы, мы найдём квартиру…
— Дан, ты же понимаешь, что поздно?
— Почему поздно? Мы же любили друг друга!
— Любили, — согласилась Наташа. — Но ты выбрал её. И это было честно. Ты показал, кто для тебя важнее. Теперь живи с этим выбором.
— Я ошибся!
— Ошибся? Или просто мама стала невыносимой и для тебя?
Данил молчал. Этим молчанием он ответил на её вопрос.
— Дан, иди домой. К маме. Вы друг друга заслуживаете.
Она закрыла дверь. Он ещё постоял за дверью, потом его шаги затихли в коридоре.
Наташа вернулась в комнату, где на столе лежали чертежи нового проекта. Её повысили на работе, дали интересное задание. Жизнь налаживалась.
Через полгода она узнала от общих знакомых, что Данил так и живёт с матерью. Ольга Петровна полностью забрала контроль над его жизнью и деньгами. Он попытался познакомиться с одной девушкой, но мать устроила такой скандал, что отношения закончились, не начавшись.
Наташа не испытывала к бывшему мужу ни злости, ни жалости. Только равнодушие. Он сделал свой выбор. Теперь пусть живёт с последствиями.
А у неё впереди была своя жизнь. Жизнь, где никто не роется в её сумке и не считает её деньги. Где можно дышать полной грудью и не оглядываться на чужие амбиции.
Свекровь хотела контролировать её деньги? Получила полный контроль — над нулём. Ведь Наташа забрала главное богатство — саму себя.