Я не узнавала собственного сына. Алексей стоял передо мной — бледный, с вызывающе поднятым подбородком, и смотрел так, будто я была чужим человеком. За его спиной эта женщина — Светлана — прятала усмешку, поглаживая живот.
— Мам, мы будем жить здесь. Недолго, пока не найдем квартиру, — он говорил спокойно, но я видела, как подрагивают его пальцы.
Сергей молча стоял в стороне, опустив плечи. Типично. Всегда избегает конфликтов, даже когда речь идет о будущем сына.
— Алеша, тебе двадцать лет. Ты еще студент! — я старалась говорить тихо, но голос предательски срывался. — А эта женщина… она же старше тебя на десять лет! Ты хоть понимаешь, что она делает?
— Что делает беременная женщина с моим ребенком? — в голосе Алексея зазвенел металл. — Или ты о чем?
Из своей комнаты выглянула Ольга, скрестив руки на груди.
— И где она будет спать? В моей комнате? Или на кухне? Может, в ванной поселим? — сестра смотрела на меня, но обращалась явно к брату.
Сорок пять квадратных метров нашей двушки никогда не казались мне такими тесными. Еще один человек здесь — и мы просто задохнемся.
— Я люблю ее, — Алексей обнял Светлану за плечи. — И мы будем вместе, хотите вы этого или нет.
Ольга фыркнула и захлопнула дверь. Сергей наконец вышел из оцепенения:
— Может, чаю? Давайте все успокоимся и…
— Чаю? — я взорвалась. — Сережа, ты в своем уме? Наш сын привел незнакомую женщину, бросает институт, а ты предлагаешь чай?
Светлана вдруг шагнула вперед. Простое ситцевое платье, недорогие бусы, но взгляд — пронзительный, оценивающий. Она улыбнулась:
— Ирина Сергеевна, я понимаю ваше беспокойство. Но я люблю Алешу, и мы справимся. Я найду работу…
— А образование у вас есть? — перебила я.
Улыбка женщины стала натянутой:
— Среднее. Но я умею работать руками.
Двадцать три года в школе — я знала, когда ученик врет. Что-то здесь не складывалось. Я посмотрела на сына: влюбленный, ослепленный… глупый мальчишка.
Алексей и Светлана поселились в его комнате. Ольга демонстративно возвращалась поздно — «тренировки по боксу», хотя я подозревала, что она просто избегает дома. Сергей все чаще задерживался на работе.
За две недели Светлана изменила наш быт до неузнаваемости. Она готовила странные деревенские блюда с чесноком, от которого пропахла вся квартира. Она включала телевизор на полную громкость. Она постоянно звонила кому-то, запираясь в ванной.
Тем вечером я проверяла тетради десятого класса. Светлана вышла из комнаты Алексея, держа в руках чашку.
— Можно с вами поговорить? — она присела напротив, положив руку на живот.
— Конечно, — я отложила ручку.
— Вы ведь считаете, что я использую вашего сына? — она смотрела прямо, без смущения.
— А вы не используете?
Она улыбнулась:
— Знаете, в моей деревне девочек учат одному: найди мужчину, который вытащит тебя оттуда. Моя мать так и не нашла… спилась. Я не хочу повторить ее судьбу.
— И поэтому цепляетесь за двадцатилетнего студента? Светлана, он ведь сам ребенок…
— Он умный. У него перспективы. А я… — она запнулась. — Я выживаю, как умею. Но я не вру, когда говорю, что люблю его.
— И ребенок? Это правда?
Что-то промелькнуло в ее глазах — то ли страх, то ли раздражение.
— Конечно. Вы бабушкой станете в декабре.
В тот момент дверь распахнулась, и в квартиру ворвалась Ольга — растрепанная, с сумкой через плечо.
— Мам, я не буду ночевать дома. У меня… соревнования завтра, переночую у тренера.
— Оля, стой! Какие соревнования? Ты ничего не говорила…
Но дверь уже захлопнулась. Светлана покачала головой:
— Трудный возраст. Моя сестра такой же была.
Я посмотрела на нее с удивлением:
— У вас есть сестра? Алеша не говорил.
— Он многого не знает, — она встала. — Спокойной ночи, Ирина Сергеевна.
Через месяц все рухнуло.
Я возвращалась из школы после родительского собрания. В подъезде столкнулась с Алексеем — он выбегал с рюкзаком, лицо искажено яростью.
— Что случилось?
— Спроси у своего мужа! — крикнул он и побежал вниз по лестнице.
В квартире Сергей сидел на кухне с красным от удара лицом. Светлана, бледная, собирала вещи.
— Что здесь произошло? — я переводила взгляд с мужа на нее и обратно.
— Твой сын ударил меня, — глухо сказал Сергей. — Когда я рассказал ему правду.
Светлана бросила на него злой взгляд:
— Не надо было лезть, Сергей Иванович! Мы бы сами разобрались!
— В чем разобрались? — я схватила женщину за руку. — Что происходит?
Сергей встал:
— Я видел ее с другим мужчиной. В кафе на Ленина. Они обнимались, целовались. Я сделал фото и показал Алеше.
Светлана вырвала руку:
— И что? Думаете, в вашей семье все идеально? Алеша неделями не замечает меня, пропадает в своем институте! А Виктор… он предложил мне работу. Нормальную работу.
— И постель в комплекте? — не сдержалась я.
— Судите, да не судимы будете, — процедила она, застегивая чемодан. — Мне здесь с самого начала дали понять, что я чужая. Что ж, так тому и быть.
Она натянула куртку, схватила чемодан:
— Позаботьтесь о сыне. Он славный мальчик, только наивный.
— А ребенок? — вырвалось у меня.
Она остановилась в дверях и посмотрела на меня с усмешкой:
— Какой ребенок, Ирина Сергеевна?
Алексей не появлялся дома неделю. Телефон не отвечал. Сергей обзванивал морги и больницы. Ольга впервые за долгое время перестала огрызаться и даже подойла обнять меня, когда я заплакала.
— Мам, он вернется, — сказала она. — И мы поможем ему. Ты же знаешь Лешку — он сильный.
На восьмой день раздался звонок в дверь. Я бросилась открывать — на пороге стоял он, осунувшийся, с темными кругами под глазами.
— Можно войти? — спросил тихо.
Я молча обняла его, и он уткнулся лицом мне в плечо, как в детстве.
— Прости, мам. Ты была права. Она… она использовала меня.
Мы сидели на кухне — я, Сергей, Алексей и Ольга. Впервые за много месяцев — вся семья. Алексей рассказал, как нашел Светлану через общих знакомых. Как она призналась, что никакой беременности не было. Как она уже делала подобное с другими мужчинами.
— Виктор — ее бывший. Директор какой-то фирмы. Она вернулась к нему, как только он позвал, — Алексей смотрел в чашку. — Я был таким идиотом.
— Ты был влюблен, — тихо сказал Сергей. — Это не преступление.
— Пап, — Алексей поднял глаза, — прости, что ударил тебя. Я…
— Забыли, — Сергей положил руку на плечо сына. — Главное, что ты дома.
Ольга фыркнула:
— Теперь опять в одной комнате спать… Но я рада, что ты вернулся, придурок.
Алексей впервые улыбнулся:
— А ты всё бьешь грушу? Чемпионкой будешь?
— Буду, не сомневайся, — Ольга тоже улыбнулась. — Только тренироваться негде. В секции ремонт, а дома…
— А что дома? — вмешалась я.
— Мам, ты серьезно? — Ольга закатила глаза. — У нас квартира — коробка спичечная! Где тут тренироваться?
Я посмотрела на наших детей — они выросли в этой «спичечной коробке». Может, действительно пора что-то менять?
Прошло полгода. Алексей вернулся к учебе, Ольга готовилась к выпускным экзаменам. А мы с Сергеем сидели в банке, подписывая ипотечный договор.
— Вы уверены? — в третий раз спросил менеджер. — Это серьезное обязательство на пятнадцать лет.
Я посмотрела на мужа. Он кивнул:
— Уверены. Нашим детям нужно пространство. Для роста.
Трехкомнатная квартира в новостройке — это было безумие в нашем возрасте. Новые долги, новые заботы. Но после всего случившегося мы поняли: самое важное — дать детям опору, поддержку, а иногда и просто больше физического пространства.
Когда мы вышли из банка, Сергей обнял меня за плечи:
— Справимся?
— А у нас есть выбор? — я улыбнулась. — Знаешь, иногда я думаю о Светлане. Интересно, что с ней сейчас?
— Зачем? — нахмурился муж. — Она причинила столько боли…
— И все же, она помогла нам понять что-то важное. О нас самих.
Сергей задумался:
— Знаешь, Ира, я ведь тоже виноват. Я всегда уходил от конфликтов, перекладывал всё на тебя. С воспитанием, с решениями. Если бы я был более… присутствующим отцом, может, Алексей не искал бы утешения на стороне.
— Но ты здесь сейчас, — я сжала его руку. — И мы справимся.
Новая квартира была светлой и просторной. Ольга сразу застолбила себе комнату с видом на парк, а Алексей выбрал ту, что с большим подоконником — для книг и чертежей.
— Мам, а зачем вам с папой такой кредит? — спросил он, помогая разбирать коробки. — Вы ведь могли подождать, пока я закончу институт, начну работать…
Что я могла ответить? Что боялась потерять его снова? Что хотела дать ему возможность привести в дом девушку, когда он действительно будет готов?
— Мы не хотели ждать, — просто сказала я. — Иногда решения нужно принимать здесь и сейчас.
Вечером, когда дети уснули, мы с Сергеем сидели на кухне, считая новые расходы. Ипотека съедала почти половину нашего бюджета.
— Может, возьму дополнительные часы в школе, — предложила я. — Или репетиторство…
— А я поговорю с начальством о повышении, — кивнул Сергей. — Давно пора.
В дверях появилась Ольга в пижаме:
— Не спится. Можно с вами?
Она села рядом, подтянув колени к груди:
— Вы правда из-за нас взяли кредит?
Мы с Сергеем переглянулись.
— Из-за нас и для нас, — ответил муж. — Семья — это главное, что у нас есть.
Ольга вдруг положила голову мне на плечо — жест, которого я не видела годами:
— Знаете, я тут подумала… Может, после школы не в тренеры пойду, а в экономический? Чтобы потом помогать с этой ипотекой.
Я обняла дочь:
— Милая, иди туда, где твое сердце. А с ипотекой мы справимся.
Через несколько минут на кухню зашел и Алексей. Он тоже не спал.
— Семейный совет? — он улыбнулся. — Можно присоединиться?
И мы сидели вчетвером, строя планы на будущее, смеясь над шутками Сергея, вспоминая истории из детства. Где-то глубоко внутри я знала: эта ипотека — самый правильный долг в нашей жизни. Потому что он скрепил нас крепче, чем любые обещания.
Чтобы понять ценность семьи, нам пришлось пройти через боль и предательство. Чтобы найти в себе силы для нового шага, нам пришлось почти потерять друг друга. Нет, Светлана не была злодейкой в нашей истории. Она была зеркалом, в котором мы увидели свои страхи, слабости и, в конечном счете, силу.
А может, и она когда-нибудь найдет своё настоящее счастье — не в поисках мужчины-спасителя, а в самой себе.
Телефон на столе звякнул сообщением. Алексей взглянул на экран и улыбнулся:
— Представляете, мне написали с кафедры. Предлагают участвовать в международном проекте. Если всё получится, будет стипендия. Хорошая стипендия.
— Это замечательно! — воскликнула я.
— Да, мам, — он посмотрел мне в глаза. — Теперь я точно знаю, чего хочу от жизни. И это не бегство от семьи. Это путь к себе.
Той ночью я долго не могла заснуть. В новой квартире было непривычно тихо, и где-то вдалеке мигали огни города. Я думала о том, как причудливо складывается жизнь — иногда самые болезненные испытания приводят к самым важным открытиям. И о том, что любовь — это не только чувство, но и выбор, который мы делаем каждый день.
Выбор оставаться рядом. Выбор прощать. Выбор верить.
Засыпая, я улыбалась. Потому что знала: какие бы трудности ни ждали нас впереди, мы справимся. Вместе.