— Мам, а почему папа так сильно злится? — тихий голос Максимки дрожал в темноте. — Я ведь просто хотел помочь…
Ира застыла у двери детской, прижимая к груди смоченное холодной водой полотенце. Синяк на лице сына уже начинал проявляться — желтовато-лиловое пятно на нежной детской коже. Ей хотелось закричать, разрыдаться, но она только крепче сжала зубы.
— Папа устал, малыш. Давай приложим холодненькое, — её голос звучал почти спокойно, только пальцы едва заметно дрожали, когда она осторожно прикладывала полотенце к пострадавшей скуле.
Десятилетний мальчик не должен задавать такие вопросы. Не должен бояться собственного отца. Не должен…
За стеной глухо бубнил телевизор — Костя, как обычно, отключился в кресле после очередной порции спиртного. Сегодня он сорвался на сыне, когда тот случайно опрокинул тарелку с супом, пытаясь помочь матери убрать со стола. Первый удар. Раньше он никогда не поднимал руку на детей.
— Мамочка, — Максим уткнулся ей в плечо, — я больше не буду помогать, правда. Пусть только папа не сердится.
Ира почувствовала, как что-то оборвалось внутри. Столько лет она убеждала себя, что терпит ради детей, ради того, чтобы у них был отец, дом, какая-никакая стабильность. А теперь её маленький сын готов отказаться от простой человеческой заботы, лишь бы не провоцировать отцовский гнев.
В дверном проёме появился ещё один силуэт — двенадцатилетняя Аня, настороженная и притихшая.
— Мам, может, нам к бабушке поехать? — осторожно предложила она. — Хотя бы на выходные?
Ира покачала головой. К матери нельзя — та сама еле сводит концы с концами на свою пенсию, да и квартира у неё крошечная, однокомнатная. К тому же, что это решит? Временное бегство только отсрочит неизбежное.
— Всё будет хорошо, — произнесла она вслух, сама не веря своим словам. — Давайте-ка спать, завтра рано вставать.
Уложив детей, Ира прошла на кухню. Села у окна, глядя на тускло освещённый фонарями двор. Типовая пятиэтажка напротив, детская площадка с облезлой горкой, чахлые тополя вдоль дороги — привычный пейзаж маленького промышленного городка. Пятнадцать лет она прожила в этой квартире. Пятнадцать лет терпела, прощала, надеялась.
Когда-то Костя был совсем другим — весёлым, заботливым, работящим. На заводе его ценили как хорошего специалиста. А потом начались сокращения, бесконечные поиски работы, случайные заработки. Он стал выпивать — сначала немного, по выходным, потом всё чаще и больше. Теперь редкий день обходился без бутылки.
Ира помнила, как впервые испугалась его — пять лет назад, когда он, пьяный, швырнул в стену тарелку, недовольный невкусным, по его мнению, ужином. Потом были крики, оскорбления, толчки. Она научилась угадывать его настроение по походке, по тому, как хлопает входная дверь. Научилась быть тише воды, ниже травы. И детей научила — когда папа не в духе, лучше не попадаться ему на глаза.
Но сегодня что-то надломилось. Глядя на испуганное лицо сына, на его попытки сдержать слёзы, она вдруг с пронзительной ясностью поняла: так больше продолжаться не может. Она губит не только свою жизнь, но и жизни своих детей.
Утром она позвонила Светлане — единственной подруге, с которой сохранила отношения за эти годы. Светка работала в социальном центре и много раз предлагала помощь, но Ира всегда отказывалась. Ей было стыдно признать, что её брак превратился в ад.
— Света, помоги мне, — собственный голос показался ей чужим. — Я больше не могу так жить.
Подруга отреагировала мгновенно, будто только и ждала этого звонка:
— Наконец-то! Приезжай прямо сейчас, поговорим.
В социальном центре было тихо и пусто — рабочий день только начинался. Светлана, энергичная женщина с коротко стриженными седеющими волосами, провела Иру в свой кабинет.
— Рассказывай.
И Ира рассказала — всё, что копилось годами. О том, как постепенно её муж превращался в чудовище. О страхе, с которым она возвращалась домой. О детях, которые научились ходить на цыпочках и говорить шёпотом. О вчерашнем ударе.
— Знаешь, — Светлана внимательно смотрела на подругу, — у нас есть кризисное отделение. Временное жильё для женщин с детьми, которые оказались в сложной ситуации. Это не гостиница, конечно, условия спартанские, но крыша над головой и безопасность гарантированы.
— Я… я не могу так сразу, — Ира растерянно теребила ремешок сумки. — Надо подготовиться, собрать вещи…
— Ира, — Светлана накрыла её руку своей, — ты же знаешь, как это бывает. Сегодня он ударил сына первый раз, завтра это может повториться. И будет только хуже. Уходи, пока не случилось непоправимое.
В глубине души Ира понимала, что подруга права. Она вспомнила глаза Максимки, его дрожащий голос: «Я больше не буду помогать…»
— Хорошо, — решение далось неожиданно легко. — Что мне нужно сделать?
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Светлана помогла собрать необходимые документы, объяснила, как добраться до кризисного центра. Ира позвонила в школу, предупредила, что дети сегодня не придут — семейные обстоятельства.
Домой она вернулась к обеду. Костя, как обычно, отсутствовал — наверняка опять в гараже у собутыльников. Быстро собрала самое необходимое — одежду, школьные принадлежности, документы. Руки дрожали, когда она складывала вещи в большую спортивную сумку.
Детей забрала прямо из школы. Аня, кажется, всё поняла без слов — только крепче сжала руку матери. А Максимка спросил:
— Мы к бабушке едем?
— Нет, милый. Мы просто едем в новый дом. Где не будет… — она запнулась, — где нам будет лучше.
Кризисный центр располагался на окраине города, в перестроенном общежитии. Небольшая комната на втором этаже, две кровати, шкаф, стол — действительно спартански, но чисто и аккуратно. В коридоре общая кухня, душевые и туалет.
— Располагайтесь, — сказала дежурная, немолодая женщина с усталым добрым лицом. — Правила простые: не шуметь после десяти, поддерживать чистоту, не приводить посторонних. Если что-то понадобится — я на первом этаже.
Вечером, уложив детей спать, Ира долго сидела на подоконнике, глядя на незнакомый двор. Телефон разрывался от звонков — Костя, протрезвев, обнаружил их исчезновение. Она не отвечала. Только отправила короткое сообщение: «Мы в безопасном месте. Не ищи нас».
На следующий день начались будни новой жизни. Нужно было решать множество практических вопросов — работа, деньги, школа для детей. Светлана помогла составить резюме, разместила его на сайтах поиска работы.
Ира была неплохим поваром — когда-то, до замужества, успела поработать в кафе. Но теперь, после пятнадцати лет домашней работы, её опыт казался неактуальным. В местной столовой предложили место помощника повара с минимальной зарплатой. Она согласилась — выбирать не приходилось.
Костя, поняв, что жена не шутит, начал действовать. Сначала были угрозы — найду, убью, детей отберу. Потом попытки давить на жалость — прости, больше не буду, изменюсь. Потом снова угрозы. Он караулил детей у школы, пытался выяснить у соседей, где они живут.
Пришлось менять школу. К счастью, недалеко от центра была другая, и там нашлись места для Ани и Максима. Дети держались молодцами — не жаловались на неудобства, старались помогать по мере сил. Только Максимка иногда просыпался по ночам от кошмаров.
Работа в столовой была тяжёлой — целый день на ногах, вечно спешка, нервотрёпка. Но Ира не жаловалась. Постепенно стала замечать, что готовит лучше основного повара — у того блюда получались безвкусными, как и положено в столовой. А она не могла удержаться — добавляла специи, экспериментировала с подачей.
Однажды в столовую зашёл представительный мужчина средних лет. Заказал комплексный обед, но есть не стал — только пробовал понемногу каждое блюдо.
— Кто сегодня готовил? — спросил он у раздатчицы.
— А что такое? — насторожилась та.
— Хочу поблагодарить повара. Давно не ел такого вкусного борща.
Так Ира познакомилась с Андреем Павловым, владельцем небольшого ресторана в центре города. Оказалось, он как раз искал повара — предыдущий уволился, уехав в большой город.
— Приходите на пробную смену, — предложил он. — Посмотрим, что у вас получится в более… творческой обстановке.
Ира колебалась. В столовой работа была тяжёлой, но понятной. А ресторан — это другой уровень, другие требования. Справится ли?
— Иди, — подтолкнула Светлана, когда Ира поделилась с ней сомнениями. — Ты же всегда любила готовить. И потом, зарплата там наверняка больше.
Первый день в ресторане оказался настоящим испытанием. Нужно было привыкать к новому оборудованию, другим стандартам, более сложному меню. К концу смены руки дрожали от усталости, а голова кружилась от напряжения.
— Неплохо для начала, — оценил Андрей результаты её работы. — Но вы слишком осторожничаете. Не бойтесь экспериментировать.
Постепенно Ира освоилась. Оказалось, что готовить в ресторане — это совсем другое дело, чем в столовой или дома. Здесь ценилось творчество, внимание к деталям, умение создать не просто вкусное блюдо, а маленький кулинарный шедевр.
А потом случилось то, чего она больше всего боялась, — Костя выследил их. Видимо, кто-то из знакомых увидел её в ресторане и доложил бывшему мужу. Он появился вечером, когда она возвращалась с работы — пьяный, агрессивный.
— Значит, так? — прорычал он, хватая её за руку. — В ресторане работаешь? А дома готовить не могла нормально?
Ира попыталась вырваться, но хватка была железной. От Кости несло перегаром.
— Пусти! — она дёрнулась сильнее. — Мне больно!
— А мне не больно? — он рванул её на себя. — Думаешь, я не знаю, что ты там с хозяином крутишь? Шлюха!
Раньше она бы промолчала, стерпела, попыталась успокоить. Но что-то изменилось за эти месяцы. Может быть, она наконец-то поняла свою ценность. А может, просто устала бояться.
— Отпусти меня немедленно, — её голос звенел от напряжения. — Иначе я закричу.
— Кричи, — осклабился он. — Думаешь, кто-то поможет? Всем плевать.
— Отпустите женщину, — раздался спокойный мужской голос.
Ира обернулась — на крыльце ресторана стоял Андрей. Рядом с ним высился крепкий охранник.
— А ты кто такой? — Костя попытался придать голосу угрожающие нотки, но получилось неубедительно.
— Владелец ресторана. И если вы сейчас же не уберёте руки от моего сотрудника, я вызову полицию.
Костя заколебался. В его затуманенном алкоголем мозгу медленно проворачивались шестерёнки, просчитывая ситуацию.
— Это моя жена, — наконец выдавил он.
— Бывшая жена, — твёрдо сказала Ира. — У нас нет будущего, Костя. Уходи.
— Сука! — он замахнулся, но охранник оказался быстрее. Через минуту Костя уже сидел на земле, заломленная рука не давала двинуться.
— Вызывать полицию? — деловито спросил охранник.
Ира покачала головой:
— Не надо. Пусть идёт. Только… — она повернулась к бывшему мужу, — если ещё раз приблизишься ко мне или к детям, заявление напишу. И поверь, свидетелей найду.
Домой её подвёз Андрей. Всю дорогу молчал, только у подъезда спросил:
— Может, вам охрану организовать? У меня есть знакомые в частном агентстве.
— Спасибо, не нужно, — Ира слабо улыбнулась. — Он трус. Теперь, когда понял, что я больше не боюсь, отстанет.
В комнате кризисного центра её ждали дети. Аня бросилась навстречу:
— Мама! Мы так волновались! Ты на два часа позже…
— Всё хорошо, милая, — Ира обняла дочь. — Просто… задержалась на работе.
Ночью, когда дети уснули, она долго думала о случившемся. Странно, но она действительно больше не боялась Костю. Что он мог ей сделать? Отобрать детей? У пьющего безработного нет шансов в суде. Испортить жизнь? Она уже научилась справляться сама.
Следующие несколько месяцев пролетели незаметно. Костя больше не появлялся — видимо, понял, что проиграл. Ира всё увереннее чувствовала себя на работе. Андрей оказался требовательным, но справедливым начальником. Он учил её тонкостям ресторанной кухни, поощрял эксперименты с рецептами.
Дети тоже постепенно оттаивали. Максимка перестал вздрагивать от громких звуков. Аня записалась в театральный кружок — раньше она и мечтать об этом не могла, отец считал все увлечения пустой тратой времени.
К весне они смогли снять маленькую двухкомнатную квартиру — зарплата в ресторане оказалась достаточной. Переезд из кризисного центра отметили чаепитием — пришли Светлана, соседки по этажу, с которыми за эти месяцы сдружились.
— Ну что, не жалеешь? — спросила Светлана, когда они остались вдвоём.
Ира покачала головой:
— Знаешь, я только сейчас поняла, что все эти годы не жила, а существовала. Боялась всего — мужа, одиночества, бедности. А оказалось, что я сильнее, чем думала.
— Ты молодец, — Светлана обняла подругу. — Но впереди ещё много работы.
— Знаю, — Ира улыбнулась. — Но теперь я точно знаю, что справлюсь.