Смотрю на мужа и вижу момент, когда он принимает решение. Его плечи слегка опускаются, челюсть сжимается до побелевших костяшек, взгляд становится холодно-решительным. Он делает свой выбор.
И я знаю, какой это будет выбор.
Сердце сжимается в предвкушении очередного удара, готовлюсь услышать, что он уезжает с ней.
– Хорошо, – произносит Костя медленно, растянуто, словно взвешивая каждое слово. – Мила, сейчас я вызову врача сюда. Ты останешься в доме, пока он тебя не осмотрит.
Я моргаю, не веря услышанному. Мила тоже застывает с приоткрытым ртом, ее театральные стоны на мгновение прекращаются.
– Что? – выдыхает она. – Но я же говорила, мне нужен мой врач…
– Врач приедет сюда, – Костя уже набирает номер на телефоне, его голос не терпит возражений. – Любой квалифицированный специалист сможет определить, есть ли угроза. А если что-то серьёзное, сразу в больницу.
В его тоне звучит та самая сталь, которой он ведет переговоры с деловыми партнерами. Абсолютная власть, не оставляющая места для споров. Мила открывает рот, готовая возразить, но быстро его закрывает, поняв, что дальнейшие протесты только выдадут её игру.
– Но Костенька, – пробует она другую тактику, голос становится слабым, жалобным, – мне нужно прилечь. Может, проводишь меня в спальню? *** Слушайте аудиокниги неделю за 1 рубль 🎧 *** Костя поднимает на неё взгляд, и в этом взгляде столько холода, что я невольно вздрагиваю.
Он не верит ей.
Совсем не верит.
Но играет по правилам, которые она сама навязала.
– Спальня на втором этаже, – отвечает он ровно. – Лестница. Беременным в твоём состоянии не рекомендуется подниматься по ступенькам. Можешь использовать диван в гостиной.
Лицо Милы на секунду искажается от злости, но она быстро натягивает маску страдальческого смирения.
– Конечно, ты прав, – девушка соглашается сквозь зубы. – Главное, чтобы с малышом всё было хорошо.
Костя уже говорит с по телефону, вызывая врача на дом. Его голос звучит четко, профессионально. Он называет адрес, описывает ситуацию. Беременная женщина, двадцать две недели, жалобы на боли внизу живота. Никаких эмоций, только факты.
А я стою и пытаюсь осмыслить происходящее.
Мой муж, который только что признался в измене, оставляет свою любовницу ночевать в нашем доме.
В доме, где мы прожили двадцать лет. Где спят наши дочери, когда приезжают на каникулы. Где каждая вещь пропитана нашими воспоминаниями.
Внутри поднимается волна возмущения, такая сильная, что перехватывает дыхание. Руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в ладони до боли.
– Нет, – говорю я тихо, но отчётливо. – Нет, Костя. Она не останется в этом доме.
Он заканчивает разговор с врачом и поворачивается ко мне. В его глазах мелькает удивление, он не ожидал, что я буду возражать.
– Настя, будь разумной, – начинает тоном, которым обычно объясняют очевидные вещи маленьким детям. – Врач будет через полчаса. Потом мы решим, что делать дальше.
– Я сказала нет! – голос срывается на крик, и я сама пугаюсь его звучания. За двадцать лет брака я никогда не кричала на Костю. Никогда не позволяла себе терять контроль. – Эта… особа не проведет ни минуты больше в моём доме!
– В нашем доме, – поправляет Костя холодно. – И решаю это я.
Эти слова обжигают сильнее кипятка. Он решает… Как будто мнение жены не имеет никакого значения. Как будто двадцать лет совместной жизни не дают мне права голоса в том, кто может находиться в нашем доме.
– Да ты… ты… Да пошёл ты! – вырывается у меня, и я сама не узнаю свой голос. Он звучит чуждо, дико. – Пошёл ты со своими решениями!
Я разворачиваюсь, намереваясь выйти из комнаты, уйти куда угодно, лишь бы не находиться рядом с ними. Но Костя хватает меня за руку, его пальцы сжимаются на запястье как стальные тиски.
– Куда ты собралась? – в его голосе звучит раздражение пополам с удивлением.
– Отпусти! – пытаюсь вырваться, но его хватка слишком крепкая. – Отпусти меня немедленно!
– Не устраивай сцен, – шипит он, пытаясь удержать меня одной рукой. – Ведёшь себя как истеричка.
Что-то во мне окончательно ломается.
Истеричка?
Я?
После того, что он со мной сделал?
Вся боль, вся злость, накопившаяся за этот кошмарный день, выплескивается наружу.
Свободной рукой начинаю колотить его по груди. Удары слабые, больше символические, чем способные причинить реальный вред. Мои маленькие кулачки не могут навредить такому крупному мужчине, как Костя, но мне нужно хоть как-то выплеснуть ярость.
– Ты… ты… – задыхаюсь от собственной злости, слова путаются, превращаются в нечленораздельные крики. – Как ты смеешь! Как ты смеешь приводить её в наш дом!
Костя легко перехватывает мою свободную руку, теперь удерживая обе. Его лицо искажается от раздражения.
– Прекрати немедленно! – рычит он. – Ты себя не контролируешь!
Пытаюсь вырваться из его хватки, делаю резкий рывок назад. И тут чувствую острую боль в левой ступне. Что-то режет кожу, проникает глубоко в мягкие ткани. Вскрикиваю и инстинктивно отдергиваю ногу.
Осколки. Осколки разбитой фигурки, которые так и лежат на полу с тех пор, как Мила её уронила. Один из них, острый как бритва, пропорол мне ступню через тонкую подошву домашних тапочек.
Костя тут же отпускает мои руки, видя кровь, которая уже просачивается сквозь ткань.
– Черт, – бормочет он. – Настя, не двигайся.
Но поздно. Я уже отступила, оставляя кровавые следы на светлом паркете. Боль острая, пульсирующая, с каждым ударом сердца становится сильнее. Опираюсь о стену, не решаясь наступить на раненую ногу.
– Ой, какая неприятность, – доносится сладкий голосок Милы с дивана. В её тоне слышится плохо скрываемое удовлетворение. – Надо было сразу убрать осколки. Я же говорила, что случайно разбила.
Бросаю на нее взгляд, полный ненависти. Она откинулась на подушки, наблюдая за происходящим с выражением довольной кошки. Случайно… Ага, как же.
– Садись, – Костя подставляет мне стул. – Нужно посмотреть, насколько глубокий порез.
Медленно опускаюсь на стул, осторожно приподнимаю ногу. Кровь уже пропитала тапочку, ткань прилипла к ране. Костя аккуратно снимает тапочку, и я прикусываю губу, чтобы не вскрикнуть от боли.
Порез действительно глубокий. Тёмная кровь сочится из раны, стекает на пол. Не критично, но и не поверхностная царапина.
– Нужно промыть и перевязать, – констатирует Костя. – Можешь ходить?
Пробую осторожно наступить на ногу. Резкая боль пронзает ступню, отдаётся в голени. Морщусь, хватаясь за спинку стула.
– Больно, – признаюсь сквозь зубы. – Аптечка на кухне…
Он уже направляется к выходу:
– Принесу перекись и бинты.
Остаюсь одна с Милой. Она внимательно изучает мою окровавленную ногу, на губах играет едва заметная улыбочка.
– Вот видишь, – говорит она тоном, полным фальшивого сочувствия. – Не стоило так нервничать. Стресс до добра не доводит.
Смотрю на неё, и внутри всё кипит от ярости. Но теперь я понимаю, что никуда не денусь. По крайней мере, сегодня. С такой ногой далеко не уйдёшь. Придётся остаться в этом доме. С ними. С мужем и его любовницей.
Мысль об этом вызывает приступ тошноты. Провести ночь под одной крышей с женщиной, которая разрушила мою семью? Слушать их разговоры, их смех? А вдруг они… Нет, об этом думать нельзя.
Костя возвращается с аптечкой, ставит таз с тёплой водой рядом со стулом. Его движения быстрые, уверенные, он всегда умел оказывать первую помощь.
– Сейчас промоем, – говорит он деловито. – Потерпи.
Перекись шипит в ране, и я стискиваю зубы, чтобы не застонать. Костя аккуратно промывает порез, его прикосновения удивительно нежные для такого крупного мужчины. Раньше эта нежность грела душу. Сейчас она только усиливает боль в сердце.
– Глубоко, но не критично, – констатирует он, накладывая повязку. – Швы не нужны, но ходить первые дни будет больно.
– Значит, вам придётся остаться дома, – встревает Мила с дивана. – Какое совпадение! Мы сможем лучше узнать друг друга.
В её голосе столько ядовитого сарказма, что хочется встать и дать ей пощёчину. Но ступня пульсирует от боли, напоминая о беспомощности.
Костя заканчивает перевязку и отходит в сторону. Его лицо непроницаемо, но я замечаю, как он избегает смотреть мне в глаза.
За окном темнеет. Скоро приедет врач, осмотрит Милу, и станет ясно, насколько серьёзны её жалобы. А потом что? Что будет потом? Костя отвезет её домой, и мы останемся наедине со всем этим хаосом? Или она найдет новую причину остаться?
Сижу на стуле, прижимая к груди раненую ногу, и понимаю, что это только начало. Сегодня моя жизнь разлетелась на куски, как та фарфоровая фигурка. И теперь предстоит понять, можно ли собрать эти осколки обратно. Или лучше построить что-то совершенно новое на их месте.
Но первую ночь мне придётся провести здесь. В этом доме, который больше не кажется родным. С мужем, который стал чужим. И с женщиной, которая считает себя хозяйкой моей жизни.
Это какой-то сюрреалистический кошмар. Неужели ещё утром я пекла праздничный пирог в честь нашей годовщины? Неужели самой большой моей проблемой было то, что дочери не смогут приехать? Кажется, это было в другой жизни. Жизни наивной женщины, которая верила в вечную любовь и счастливые браки.
Теперь этой женщины больше нет. Продолжение следует…
Все части:
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6 — продолжение ***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре: «Предатель и его новая жена», Ксения Нежная ❤️ Я читала до утра! Всех Ц. ***
Что почитать еще: ***