— Андрюша, сынок, ты же понимаешь — Танечке нужно помочь с ипотекой. Она же твоя сестра, — Мария Львовна промокнула глаза платочком.
— Мама, мы уже говорили об этом. У меня своя семья, свои расходы, — Андрей устало потер переносицу. — Какие расходы? — всплеснула руками Мария Львовна. — Вы же прекрасно живете! И машина у вас есть, и квартира…
— Стоп! Вы совсем берега попутали? Наша семья не печатает деньги для вашей драгоценной дочурки, Мария Львовна! — Наташа, невестка, не выдержала и вмешалась в разговор. — У нас, между прочим, свой ребенок растет. И кредит за квартиру мы сами выплачиваем, без чьей-либо помощи. — Ах вот как! — Мария Львовна поджала губы. — Значит, это ты настраиваешь сына против родной сестры? Против семьи? — Мама, перестань, — Андрей положил руку на плечо жены. — Наташа права. Мы не можем постоянно содержать Таню. Ей тридцать два года, пора научиться жить самостоятельно. — Самостоятельно? — Мария Львовна задохнулась от возмущения. — Да как ты можешь так говорить? Она же одна, без мужа… — И чья это вина? — снова вступила Наташа. — Может, если бы вы не решали за неё все проблемы, она бы давно и работу нормальную нашла, и замуж вышла! — Да как ты смеешь… — Мама, хватит, — твердо сказал Андрей. — Мы не будем больше давать деньги. Точка. Мария Львовна побледнела, поднялась с дивана:
— Я вижу, сынок, ты совсем забыл, кто тебя вырастил. Кто ночей не спал, когда ты болел. Кто последнее отдавал… — Мама, это нечестно, — Андрей покачал головой. — Ты растила меня не для того, чтобы попрекать этим всю жизнь. Я люблю тебя и Таню, но моя семья — это Наташа и наш сын. И их интересы для меня на первом месте. — Что ж… — Мария Львовна направилась к двери. — Я все поняла. Передам Танечке, что её родной брат отказался помогать. Пусть знает… Дверь захлопнулась. Наташа обняла мужа:
— Прости, что так вышло… — Ничего, — Андрей поцеловал жену в макушку. — Давно пора было это сказать. Может, теперь Таня наконец повзрослеет. Таня сидела в своей квартире, взятой в ипотеку по настоянию матери, и листала ленту социальных сетей. В свои тридцать два она так и не нашла себя — три незаконченных высших образования, десяток брошенных курсов и вечные попытки начать свой бизнес, неизменно заканчивающиеся провалом. — Танечка, я привезла тебе поесть, — Мария Львовна вошла со связкой пакетов. — Представляешь, твой брат… — Мам, я слышала уже раз десять, — Таня даже не оторвалась от телефона. — Андрей козёл, Наташка стерва, я поняла. — Но как же ты теперь будешь? — мать суетливо раскладывала контейнеры на кухне. — Может, попробуешь устроиться в турагентство? Помнишь, Вера Петровна предлагала… — Зачем? Чтобы сидеть за копейки? — Таня фыркнула. — Я же не какая-нибудь офисная крыса. Мария Львовна тяжело вздохнула. Она помнила, как всё начиналось. После развода с мужем она полностью посвятила себя детям. Андрей рос самостоятельным, а вот Таню она берегла особенно — маленькая, хрупкая, впечатлительная. Первый институт Таня бросила на третьем курсе — «не её». Второй — на втором, потому что «преподаватели придираются». С третьим не сложилось из-за «токсичного коллектива». Мать понимала — она где-то ошиблась. Женихи тоже не задерживались. Первый был «слишком простой», второй — «карьерист, думающий только о деньгах», третий «не дотягивал до её уровня». А какой уровень у безработной девушки, живущей на содержании у матери и брата? — Доченька, может, попробуешь для начала просто куда-нибудь устроиться? — осторожно начала Мария Львовна. — Хотя бы для опыта… — Мам, ну сколько можно? — Таня раздраженно отбросила телефон. — Я же говорила — у меня свои планы. Вот запущу блог о здоровом образе жизни… — Как твой блог про астрологию? Или магазин винтажной одежды? Или курсы по… — Это был полезный опыт! — отрезала Таня. — И вообще, что ты понимаешь в современном бизнесе? Мария Львовна промолчала. Она смотрела на дочь и видела в ней своё отражение — такую же неуверенность, спрятанную за маской высокомерия, такой же страх перед реальной жизнью. Только у неё был муж, который тянул семью, пока она строила воздушные замки. А у Тани… — Ладно, мам, мне пора. У меня встреча с потенциальными инвесторами, — Таня потянулась за сумочкой. — С какими инвесторами? — Я же говорила — буду запускать марку органической косметики. Только вот на первое время нужно будет немного вложиться… Мария Львовна похолодела. Она уже видела эти «вложения» — сначала свои сбережения, потом деньги Андрея, кредиты… — Таня, может… может, не надо? Но дочь уже упорхнула, оставив мать наедине с остывающим обедом и тяжёлыми мыслями. В глубине души Мария Львовна понимала — она сама создала этот замкнутый круг. И теперь не знала, как из него выбраться. Через три месяца стало очевидно, что затея Татьяны провалилась. Таня вложила последние деньги в «органическую косметику», которая оказалась очередным сетевым маркетингом. Ипотеку платить было нечем, кредитные карты заблокированы. — Мам, может ну ее, эту ипотеку? Пусть банк все забирает, — Таня сидела на кухне у матери, теребя бумажную салфетку. — Хватит, — голос Марии Львовны звучал непривычно твёрдо. — Я продам дачу. — Бабушкину дачу? — Таня удивленно подняла глаза. — Да. Закрою твои долги. Но есть условие. Таня насторожилась. Такой тон матери она слышала впервые. — Ты устраиваешься на работу. Любую. В течение недели. Иначе ты останешься без крыши над головой. К себе я тебя не пущу. И будешь жить, как знаешь… — Но мама… — Я все сказала. Мне шестьдесят пять. Я устала, Таня. Твой брат прав — я сделала тебе только хуже своей заботой. В этот момент в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей. — Можно войти? — он выглядел встревоженным. — Таня, я знаю про твою ситуацию. Мне Вера Петровна позвонила, рассказала про эту косметическую пирамиду. — Пришёл позлорадствовать? — огрызнулась Таня. — Нет. Пришёл предложить работу. У нас в компании освободилось место в отделе документации. Это не мечта, конечно. Но стабильный оклад, официальное трудоустройство, соцпакет. И главное — возможность роста. — Я не собираюсь… — Собираешься, — перебила мать. — Либо так, либо справляешься сама. Я больше не дам ни копейки. Таня обвела взглядом кухню. Здесь прошло её детство. Здесь мама всегда говорила, что она особенная, что достойна только лучшего. А теперь… — Хорошо, — её голос дрогнул. — Я попробую. — Завтра в девять, — Андрей положил на стол визитку. — Не опаздывай. Через полгода Таня всё ещё работала в компании брата. Первые недели дались тяжело — нужно было рано вставать, учиться работать в команде, признавать свои ошибки. Но постепенно она втянулась. Впервые в жизни у неё появились собственные деньги — пусть небольшие, но заработанные честно. Мария Львовна смотрела, как дочь собирается на работу, и с удивлением отмечала перемены. Исчезла капризность, появилась какая-то внутренняя собранность. А главное — Таня наконец-то начала улыбаться по-настоящему, без наигранного оптимизма. — Знаешь, мам, — сказала как-то Таня, — я, кажется, поняла, почему у меня не получалось с женихами. — Почему? — Я искала того, кто будет меня обеспечивать. А сейчас… сейчас я хочу встретить просто хорошего человека. Мария Львовна обняла дочь и заплакала. Впервые за долгие годы это были слёзы радости. Декабрьским вечером в квартире Андрея и Наташи собралась вся семья. Пока Мария Львовна хлопотала на кухне с пирогами, а маленький Димка увлеченно собирал конструктор, Таня помогала невестке накрывать на стол. — Знаешь, Наташ, — Таня аккуратно расставляла тарелки, — я должна перед тобой извиниться. — За что? — Наташа подняла бровь, раскладывая приборы. — За всё. За то, что считала тебя ведьмой, которая настраивает брата против меня. За то, что обижалась, когда ты говорила правду. Ты была права — мне действительно нужно было повзрослеть. Наташа остановилась, внимательно посмотрела на золовку:
— Я никогда не желала тебе зла, Таня. Просто иногда любить — значит быть жёсткой. — Теперь я это понимаю, — Таня улыбнулась. — Знаешь, а в бухгалтерии оказалось интересно. Я даже на курсы записалась, чтобы повысить квалификацию. — И как успехи? — Представляешь, у меня получается! — в голосе Тани звучала искренняя радость. — А ещё… — она замялась, — я познакомилась с одним человеком. Он работает в соседнем отделе. — Да ты что! — Наташа оживилась. — И как он? — Обычный. В смысле, нормальный, — Таня рассмеялась. — Знаешь, раньше я бы даже не посмотрела в его сторону. Инженер, без понтов, без крутой машины. Зато умный, добрый и… настоящий. Из кухни послышался звон посуды и громкий голос Марии Львовны:
— Девочки, помогите пироги достать! Наташа и Таня переглянулись и одновременно рассмеялись. Мария Львовна замерла в дверях с противнем в руках, глядя на смеющихся невестку и дочь. Андрей, проходя мимо, обнял мать за плечи:
— Всё правильно сделали, мам. Всё правильно. За окном падал снег, в комнате пахло пирогами, а маленький Димка, оторвавшись от конструктора, забрался к тёте Тане на колени и требовал почитать ему сказку. Наташа, глядя на эту картину, подумала, что иногда жизнь сама расставляет всё по своим местам. Нужно только набраться смелости и сделать первый шаг.
