Виктория десять лет тащила на себе семью, но не жаловалась — жили душа в душу. У нее своя квартира, машина, успешная карьера финансового директора, а муж Стас хоть и заливал красиво про «большие планы», зато создавал уютный дом — готовил, убирал, заботился. И все было правда хорошо, пока свекровь сидела в своей Твери и носа не казала.
Но как только эта дамочка начала каждую неделю заявляться со своими «пирожочками», да еще и пожить в московской квартире напросилась «всего на пару недель» — тут-то и всплыло, что мамин сынуля в свои 42 года совсем не тот, за кого себя выдавал все эти годы.
Прошла всего неделя с тех пор, как Степанида Карловна поселилась у них, а Виктория уже не узнавала собственный дом. Свекровь полностью захватила кухню, командовала сыном, как маленьким мальчиком, а Стас… Стас будто превратился в другого человека — дерганого, суетливого, постоянно шепчущегося о чем-то с матерью.
В другое время она бы обязательно с ним поговорила, но сейчас настолько устала от постоянного присутствия свекрови, что просто не находила в себе сил на серьезный разговор. Как оказалось — зря.
Через неделю, собираясь на работу, она случайно задела мышку ноутбука — экран ожил, и Виктория застыла: муж даже не потрудился закрыть страницу с объявлениями о продаже квартир.
— Что это значит, Стас? — Виктория развернула к мужу ноутбук.
— А, это… — он начал нервно теребить воротник рубашки. — Просто смотрел, как рынок изменился…
— Да? А почему тут переписка с риелторами? Почему тут фотографии нашей квартиры? И планировки двух квартир в новом ЖК?
— Вика, ну пойми… — Стас присел рядом. — Мама одна там совсем. А тут мы могли бы купить две квартиры — одну нам, другую ей. В одном доме!
— На какие деньги, позволь спросить? — в голосе Виктории зазвенело негодование.
— Ну как… Продадим эту…
— ПРОДАДИМ?! — она вскочила. — МОЮ квартиру?! Которую я купила на свои деньги до свадьбы?
— Вика, но мы же семья! Мы десять лет живем душа в душу! — Стас тоже поднялся. — Какая разница, чья квартира!
— Большая разница! Особенно когда выясняется, что вы с мамой за моей спиной…
В этот момент в комнату вошла Степанида Карловна, вытирая руки кухонным полотенцем:
— Деточки, я там пирожков напекла! Стасик, иди попробуй, пока горяченькие…
— Знаете что, Степанида Карловна, — Виктория резко повернулась к свекрови. — Давайте начистоту. Это вы придумали план с продажей квартиры?
Свекровь на секунду растерялась, но быстро взяла себя в руки:
— А что такого? Ты же не думала, что будешь вечно командовать моим сыном?
— Командовать? — Виктория расхохоталась. — Это вы у нас главнокомандующий! Неделю живете в моем доме, командуете, указываете, что нам делать… А знаете что, Степанида Карловна? Давайте действительно начистоту. Десять лет ваш сын живет в моей квартире, ездит на моей машине. Десять лет все те же кондиционеры устанавливает — даже свое дело не открыл, хотя сколько раз обещал! Только планы все грандиозные — то одно, то другое…
— Зато он настоящий хозяин! Готовит, убирает…
— В Москве этим не проживешь, вы же понимаете. А вам что нужно? Чтобы я и деньги зарабатывала, и вам праздники устраивала, и борщи варила, и детей рожала? А теперь еще и квартиру решили за мой счет себе купить?
— Я для семьи стараюсь! — всплеснула руками свекровь.
— Для семьи? — Виктория покачала головой. — Нет, вы для себя стараетесь. Хотите и сына под боком держать, и невестку, которая все это оплачивать будет. Только знаете что? Не выйдет.
— Вика! — попытался остановить её Стас.
— Нет уж, дай договорить! Я молчала десять лет. Терпела твои вечные «Москва — город возможностей», «надо опыта поднабраться да самому сове дело открыть». А теперь вы решили продать МОЮ квартиру?
— А почему бы и нет? — внезапно спокойно произнесла Степанида Карловна. — Ты же не думала, что я позволю сыну жить в квартире, купленной женой? Это унижает его мужское достоинство!
— Мужское достоинство? — Виктория снова рассмеялась. — А то, что он десять лет живет за мой счет — это не унижает?
— Стасик просто искал себя! — вскинулась свекровь. — Зато он заботливый, готовит, убирает…
— Как домработница, да? И знаете что? Может, пора уже перестать называть сорокадвухлетнего мужика «Стасиком»?
Степанида Карловна побелела:
— Да как ты смеешь! Стас, немедленно скажи этой… этой… что она не права!
Стас стоял, бледный как полотно, с испариной на лбу.
— Мама, Вика… может не надо…
— Знаете что, — Виктория посмотрела на свекровь, — квартира полностью оплачена с моего добрачного счета. Я единственный собственник. И никакой ваш риелтор…
— Подумаешь! — фыркнула свекровь. — Зато у меня есть грамотный человек, который…
— Который что? — перебила её Виктория. — Собирался провернуть какую-то махинацию с моей недвижимостью?
— Это не махинация! — вскричала Степанида Карловна. — Это забота о семье! Купили бы две квартиры — одну вам, одну мне. Я бы за внуками присматривала…
— За какими внуками? — тихо спросила Виктория и повернулась к мужу. — Стас, неделю смотрю и не узнаю тебя. Каждое слово — с оглядкой на маму, каждый шаг — с её разрешения. А ведь десять лет все было по-другому, пока мама была в Твери.
— Я… ну… — Стас растерянно глянул на мать.
— Вот! Опять на маму смотришь! Десять лет я все оплачивала — и отпуска, и ремонты, и серьезные покупки. Верила в твои обещания про собственный бизнес. И ничего не жалко было! А стоило маме приехать — и ты уже за моей спиной с какими-то риелторами шушукаешься, мою квартиру продать пытаешься. Да еще и через какие-то махинации!
— Не смей так разговаривать с моим сыном! — Степанида Карловна шагнула вперед.
— Вашим сыном? — Виктория горько усмехнулась. — Да, именно что вашим. Потому что за эту неделю вы снова сделали из него маленького мальчика. И знаете что? Я ведь догадывалась, к чему идет. Эти бесконечные приезды, жалобы на жизнь в Твери, разговоры про московскую жизнь
— А что такого? — вскинулась Степанида Карловна. — Вы муж и жена, значит, и квартира общая! Имущество супругов должно быть совместным — так положено! Мой сын имеет такое же право на эту квартиру, как и ты.
— Нет, не имеет. Квартира куплена в браке, но на МОИ деньги.
— Твоей, твоей, твоей! — передразнила свекровь. — Только о себе и думаешь! Либо переписываешь половину на Стасика, либо продаем и покупаем две — нам с сыном и тебе! Стасик, а ты что молчишь? Скажи ей!
Стас нервно вытер пот со лба:
— Мам, может не надо… Это же правда её квартира…
— Предатель! — в сердцах крикнула Степанида Карловна. — Совсем о себе не думаешь! Десять лет живешь как приживалка в её квартире! А я твоя мать! Я имею право требовать, чтобы мой сын жил в собственном доме! Чтобы имел свою долю! Ты же мужчина! Какой ты хозяин, если у тебя ничего своего нет?
Она перевела дух и добавила задыхаясь:
— А если твоя жена не хочет делиться с семьей своим богатством — значит, она тебя не любит. Значит, ты ей никто. Вот и выбирай — или ты с матерью, с семьей, или с этой… карьеристкой, которая даже квартиру на тебя переписать жалеет!
— Прекратите этот цирк! Но знаете что? Квартиру я вам не отдам. А вот Стаса — забирайте.
— Вика! — наконец подал голос муж. — Ты… ты о разводе?
— А ты как думал? Что я позволю вам продать мою квартиру и купить две поменьше? Чтобы твоя мама жила рядом и продолжала командовать?
— Но я же люблю тебя… — пролепетал Стас.
— Любишь? — Виктория горько усмехнулась. — А готов ради этой любви поехать снимать квартиру? Найти нормальную работу? Начать принимать решения сам, взять миллионную ипотеку и платить ее двадцать лет?
Стас молчал, опустив глаза. Степанида Карловна торжествующе улыбнулась:
— Вот видишь, сынок, какая она меркантильная! А я тебя предупреждала…
— Вон из моего дома. Оба, — тихо, но твердо сказала Виктория. — Стас, вещи заберешь завтра. А вы, Степанида Карловна НЕМЕДЛЕННО! Я поехала на работу деньги зарабатывать! И юриста найму, чтобы вы никаким боком не смогли добраться до МОЕЙ квартиры! А то Ишь КАКИЕ УМНЫЕ! На готовенькое решили…
— Как это «вон»?! — возмутилась Степанида Карловна. — Да ты…
— Мама, пойдем, — внезапно твердо сказал Стас. — Вика права. Мы… я все испортил.
Они ушли. Десять лет она жила с человеком, который так и не повзрослел, не стал самостоятельным. А может, и не хотел становиться?
___
В дверь позвонили ровно через неделю. Виктория открыла — на пороге стоял Стас.
— Можно поговорить? — тихо спросил он.
— О чем? — Виктория прислонилась к дверному косяку. — О том, как ты за моей спиной планировал продать мою квартиру?
— Вика, я все осознал! — он шагнул вперед. — Правда! Я уже устроился на нормальную работу — менеджером с перспективами карьерного роста. И маме сказал, чтобы не вмешивалась…
— И что она?
— Плачет, — он опустил глаза. — Говорит, что я неблагодарный сын. Что предал её… Что Москва на меня плохо повлияла…
— А ты как думаешь? — Виктория внимательно посмотрела на мужа.
— Вика, я очень виноват перед тобой. Мама приехала и начала: «Как же так, сынок, живешь в чужой квартире». А я… мы же десять лет были счастливы! Мне нравилось заботиться о тебе, готовить, быть нужным.
— Что же с тобой случилось, Стас? Неделя с мамой — и ты уже готов предать меня? — Виктория смотрела на него с болью.
— Она каждый день, каждый час в уши: «Позор, взрослый мужик на шее у жены сидит». А я… я запутался совсем. Вика, давай попробуем все исправить? Я маме скажу, чтоб не лезла в нашу жизнь…
На телефоне высветилось «Мама». Стас дернулся к телефону.
— Не надо ничего исправлять, — Виктория горько усмехнулась. — Десять лет мы строили нашу жизнь, я верила тебе… А ты? Стоило маме на неделю приехать — и от моего заботливого мужа остался только вечно испуганный «Стасик», который даже в туалет у мамы разрешения спрашивает.
— Но я люблю тебя!
— Нет, Стас. Ты любишь комфорт, который я тебе создала. Любишь мой дом, мою машину, мои деньги… А еще — любишь маму. А я в этом списке где-то после «вкусных котлеток».
— Вика…
— Прощай, Стас. Документы на развод я уже подала.
Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. На душе было удивительно легко — будто огромный камень с плеч упал.
Через месяц они развелись.
А еще через полгода в офис Виктории пришел новый подрядчик — владелец небольшой строительной компании. Он долго извинялся за опоздание:
— Понимаете, пробки… А я сам приехал, хотел лично обсудить проект…
— Ничего страшного, — улыбнулась Виктория. — Главное — что приехали.
Он оказался совершенно не похож на Стаса — уверенный в себе, с чувством юмора, самостоятельный. И главное — без властной мамы за спиной.
С вас ПОДПИСКА!
Как обычно ЛАЙК или ДИЗЛАЙК, КОММЕНТАРИЙ
Начало:
Популярное: