Наследство
Переезд дался Ларисе непросто. Дочь постоянно ныла, жаловалась и категорически не хотела понимать необходимость этого шага.
— Мам, ну зачем нам это? — капризничала шестнадцатилетняя Настя. — У меня здесь друзья, школа! Я не хочу никуда ехать!
— Настенька, милая, — терпеливо объясняла Лариса, — у тебя там будет своя комната. Представляешь? Своя собственная!
Но девочка только фыркала. Ей было всё равно, что в новом доме у неё будет личное пространство. А вот Ларису это воодушевляло безумно. Дочери уже почти шестнадцать, а они всё ещё ютятся в одной комнате! Временами она удивлялась, как вообще в таких спартанских условиях выжил их с Антоном брак.
Когда-то у них были совсем другие планы. Однокомнатная квартира должна была стать лишь стартом — мечтали расшириться, жить по-человечески. Но родилась дочь, потом заболел свёкор, мать Ларисы тоже требовала внимания и помощи. Денег вечно не хватало. Жили, как говорится, в тесноте, да не в обиде.
А потом дочь как-то незаметно подросла, свёкр с невесткой поправились и смогли наконец жить самостоятельно. Мать Ларисы и вовсе вдруг собралась замуж, чем поразила не только дочь, но и всю родню. И только они с Антоном по-прежнему торчали в своей однушке.
— Тон, я так больше не могу! — жаловалась Лариса мужу, надеясь быть услышанной. — Ни гостей принять, ни развернуться толком. Устала я, в конце концов!
— Ну а что я сделаю? — вздыхал Антон, пряча глаза от жены, на которую не было сил смотреть. — Ты цены видела на недвижимость? Квартира нам не светит, Лариска. Как бы мы ни старались, мы не зарабатываем столько.
Нет, он её очень любил, но стыдился, что так и не смог дать толком ничего, кроме дочери и крыши над головой. В молодости он был красноречив, много чего наобещал любимой… А вот выполнить… Да чего уж там вспоминать, толку-то?
Лара не упрекала — вот как сейчас пожалуется и забудет до следующего раза. И всё равно на душе у Антона было противно. Он старался, даже умудрился отложить неплохую сумму — может, и хватило бы на первый взнос. Но что потом платить? А вот тут уж никак не складывалось.
Родители только руками разводили, когда сын жаловался им на житуху.
— Могли бы помочь, — робко заикался Антон. — Мы вам столько лет помогали…
— Квартира и так тебе достанется, — отвечали они. — Нечего нам наяривать. Мы тебе жизнь дали, образование дали — дальше сам. А мы тоже пожить хотим!
Они жили вдвоём в трёшке и даже слышать не хотели о размене или совместном проживании.
Вернувшись домой после очередного бесполезного разговора с родителями, Антон едва переступил порог, как на него налетела возбуждённая жена. Она закружила его прямо в прихожей в каком-то сумасшедшем танце, хватала за руки, лезла с поцелуями и всё твердила о каком-то доме.
— Лариска, ну погоди! Остановись! — с трудом поймал он мелькающие руки. — Я ничего не понимаю!
Завёл её на кухню, усадил в уголок за стол, подал стакан с водой:
— А теперь медленно рассказывай, что случилось.
Залпом осушив воду, женщина заговорила:
— Мне прямо на работу позвонили, представляешь! Нотариус сказал, что срок вступления в наследство истекает скоро. Мол, меня не могли найти…
— Да какое наследство? Откуда?
— Не знаю тоже! Матери уже звонила — она тоже ни сном ни духом. Завтра поеду всё узнавать. Ты со мной?
— Ну конечно, с тобой. Мало ли, вдруг аферисты какие…
Но это были не аферисты. Очень дальняя родственница по отцовской линии жены оставила Ларисе свой домик. Почему, зачем и как вообще так вышло — никто не знал.
Правда, была загвоздка: дом старый, весь в долгах, ни света, ни отопления — всё отключено. Долги тоже переходили к наследнице. И времени на раздумья не было — нужно было что-то решать здесь и сейчас.
Глядя на расстроенную жену, Антон кивнул:
— Соглашайся. Справимся как-нибудь.
Пришлось потратить все сбережения, но зато уже спустя пару месяцев они смогли переехать в пригород. К слову, место оказалось довольно оживлённое — ходил регулярный транспорт в город, и этот переезд никаких особых проблем им не составил. Ремонт решили делать уже после того, как окончательно обоснуются.
Собрали вещи, закрыли свою крошечную квартиру и уехали в светлое будущее.
Мать Ларисы переживала:
— Раньше дочь каждый день навещала, помогала… А теперь это становится невозможным. Да и внучку жалко — та не хочет уезжать.
— Ларис, ну куда ты с насиженного места? — причитала она. — Жили ведь хорошо, всё рядышком, всем удобно!
— Кому удобно, мам? — устало отвечала дочь. — Тебе и свёкрам? Конечно! Это же не вы как кильки в банке живёте. Ты вон вообще скоро замуж выйдешь — тебе-то грех жаловаться. А о нас кто подумал?
— Ты что, без меня каши не сможешь сварить или стирку в машинку не загрузишь? — обижалась мать. — Я понимаю, ты привыкла, но…
— Мама, я тоже хочу пожить — не для вас, а для себя, для своей семьи!
— Да причём тут это? Ведь ты же никогда не жила в частном доме! А вдруг там плохо будет? А вдруг…
— Мам, это уже моя проблема. А если ты переживаешь, так приезжай и помоги нам освоиться. Лишними твои руки не будут.
И вот уже две недели они жили в этом домике. Да, было непривычно. Ночные шорохи и звуки за окном частенько будили и пугали Ларису. Непривычно было просыпаться раньше, а потом топать на остановку по промозглому утру. И пространство, оказавшееся неожиданно большим, заставляло теряться.
Лариса стала замечать, что забывает, куда идёт. Выйдет из кухни, например, и застынет, не понимая… А потом вспоминает — места теперь много! Три больших комнаты, просторная кухня, зал, большие сени… И тогда появляется у неё улыбка — лёгкая, радостная. Ведь не нужно больше тесниться! И вещам всем место есть, и можно всё под себя переделать.
Да что там — даже дочь смирилась и нашла плюсы в переезде. Она теперь могла музыку громко включать, когда хотела, топать могла хоть колесом, хоть шпагат — хоть со скакалкой прямо в доме прыгать, никто слова не скажет!
У Антона была своя радость — гараж. Старенький, но в нём он нашёл разобранный мотоцикл. Теперь после работы там пропадает, полный энтузиазма его собрать, копается в деталях…
В тот день дочка ушла с новыми друзьями на прогулку, Антон сидел в гараже, а Лариса крутилась на кухне и готовила обед. Телефонный звонок был тихим — он звонил где-то в спальне, и услышала его женщина далеко не с первого раза.
— Да, мам?
— Дочка, что ж ты пропала? Не звонишь, не приходишь…
— Так обживаемся. Работа, времени нет…
— А ну понятно. А приглашение твоё ещё в силе? Я поглядела, что там наследство досталось…
— Ну мам, так приезжай! Хочешь, я Антона за тобой пошлю?
— Вот пошли бы… Заодно поможет мне — я тут вам кое-что собрала к новоселью.
Муж не особо хотел, но согласился поехать за тёщей. А Лара, окинув критичным взглядом свои владения, решила, что к приезду матери неплохо было бы и прибраться.
Начав с пыли, вскоре Лариса поняла, что лёгкая уборка переросла в генеральную. Ещё много чего с мужем не разобрали — в доме хранилось множество вещей, оставшихся от прошлой хозяйки.
Решила первым делом избавиться от ненужного хлама, спрятать его хотя бы в кладовку. Там тоже был хаос, а потому сперва пришлось всё сложить аккуратно, освободить немного места.
Стала переставлять старые коробки, двигать утварь и наткнулась на интересный деревянный ящик с замком. Тут же взыграло любопытство. В самом углу, прикрытый старыми плетёными дорожками, он был будто специально спрятан от глаз.
Ржавый замок не поддавался. Лариса поковыряла в нём, даже вспотела от усердия. От досады пнула его ногой и тут же заметила, что замок отошёл. Она его отковыряла и оторопела.
— А чего ж ты гостей не встречаешь? — мать, нагруженная пакетами и свёртками, вошла в дом в сопровождении зятя и застыла, увидев дочь.
Лариса сидела на табурете, уставившись на странный ящик, и не реагировала.
— А что это с ней? — спросил Антон.
— Лар, что это с тобой? — она дёрнулась, подняла на мужа взгляд.
— А ты… ты открой! А то у меня ничего не получилось.
— Это обязательно сейчас?
— Желательно…
Антон сбегал в гараж за монтировкой, в два счёта снёс старый замок и откинул крышку сундука.
Тёща ахнула, а жена рассмеялась.
В старом, прогнившем ящике, скреплённые местами лопнувшими резинками, лежали деньги. Много денег. Откуда они взялись и сколько так лежали — было непонятно. Многие уже вышли из обихода, но попадались и такие, что и сейчас спокойно можно было использовать.
— Это что, схрон? — спросила мать Ларисы.
Но та покачала головой:
— Нет, это коллекция. Смотри — всё подписано. А ниже целые папки…
Родственница, похоже, коллекционировала деньги. Антон выудил из ящика несколько папок, открыл, полистал старые страницы.
— Точно! Тут валюта разных стран…
Что самое интересное, разобраться с этим добром им помогла дочь. Девочка тоже увлекалась бонистикой — она быстро нашла информацию практически о каждой купюре и заключила, что родителям в руки попало настоящее сокровище.
Часть Лариса и Антон оставили для коллекции дочери, остальное продали ценителям. На вырученные деньги сделали ремонт и полностью погасили все долги.
Мать, конечно, ворчала:
— Мол, у меня свадьба, могли бы и мне что-то подарить…
Но так, скорее, для проформы — ни зять, ни дочь не прониклись её речью.
А свёкр с невесткой вдруг воспылали желанием переехать к молодым — мол, в доме капитальный ремонт, квартира большая…
Но их ждало разочарование.
— Вы уж простите, — сказал им Антон и усмехнулся, — но вы у нас не бездомные. Квартира у вас есть — вот и живите. А мы поживём для себя. Имеем право.