Незабудки
Алексей Добровольский уверенно припарковал свою низкую, сверкающую чёрным лаком BMW с хищной мордой на своём личном месте для VIP-клиентов спортклуба. Эта машина как нельзя лучше подходила Алексею — или Алексею Андреевичу, как его в основном называли последние лет десять.
Добровольский был одним из самых успешных в стране бизнесменов, совладельцем и управляющим самой крупной сети супермаркетов. Свою империю Алексей строил сам, практически с нуля. Его отец был инженером, а мать — учительницей, но Алексей ещё в старших классах решил, что жить, занимая деньги до зарплаты, не для него. С тех пор он уверенно шёл к своей цели.
Добровольский забрал с заднего сидения спортивную сумку и собирался зайти в здание клуба, как вдруг путь ему перегородила нищенка.
— Сынок, подай пару копеек на хлебушек, — жалобно проговорила старушка. — Мне внучку кормить нужно, а денег совсем нет.
Алексей недовольно поморщился. «И куда смотрит охрана клуба? Почему по их парковке ходят попрошайки?»
— Женщина, отойдите, — бросил он раздражённо.
— Сынок, может, у тебя какие продукты есть? Хоть что-то, что не жалко, — умоляюще проговорила нищенка и поправила седую прядь, которая выбилась из-под чёрного платка.
И тут Алексея как будто молния ударила. Он смотрел на серёжки в ушах старухи и не верил своим глазам. Под чёрным платком сверкали и переливались маленькие голубые незабудки в золотой оправе. Серединка цветков сияла настоящими бриллиантами.
Увидев, что мужчина уставился на серёжки, старая женщина тут же натянула платок, но было поздно. Алексей крепко схватил её за руку.
— Откуда у тебя эти серьги? Немедленно говори!
— Это мои серёжки, мои! — вырываясь, бормотала попрошайка.
— Так. Или ты мне всё рассказываешь, или я вызываю полицию, — пригрозил Добровольский. — Эти серёжки просто не могут принадлежать тебе. Десять лет назад я лично заказывал их у ювелира для одного дорогого мне человека.
Нищенка молчала, только слёзы катились по морщинистым щекам.
— Ну что, откровенный разговор или СИЗО?
Расценив молчание старухи как согласие, Алексей открыл перед ней дверь автомобиля.
— Садись и рассказывай.
Реакция Алексея была вполне понятной. История с серёжками была самой болезненной в его жизни, ведь он до сих пор не мог забыть ту, кому их подарил. Он понимал, что Аня была его единственной настоящей любовью.
Одиннадцать лет назад Алексей был начинающим бизнесменом с тремя продуктовыми магазинами и большими амбициями. У него уже была собственная квартира, хороший автомобиль и деньги на девушек и развлечения. Высокий, спортивного телосложения брюнет с мужественным лицом и на хорошей машине не знал отказа у девушек. Он не стремился к серьёзным отношениям и обычно менял подружек как минимум раз в месяц.
Всё изменилось в один не очень прекрасный зимний день, когда Алексей попал в травмпункт со сломанной рукой. Он просто не мог отвести взгляд от молоденькой медсестры, которая накладывала ему гипс. Тоненькая, с почти прозрачной кожей, огромными зелёными глазами и тяжёлым пучком кудрявых русых волос, которые оттягивали назад маленькую головку — девушка была нежной и хрупкой, но её изящные пальчики быстро и умело выполнили свою работу.
— Ну вот и всё. Вы можете идти.
— Девушка-спасительница, я должен отблагодарить вас хорошим ужином.
— Во-первых, ваша спасительница не я, а доктор Андрей Иванович. Может, пригласите на ужин его? — Алексей засмеялся. Хорошая шутка. — Ну, а во-вторых, у меня нет времени на ужины. Я подрабатываю здесь и ещё учусь… Но может быть… Всего вам хорошего, и в следующий раз будьте осторожней.
Добровольский ушёл, но он был не из тех людей, которые спокойно реагируют на отказ. Вечером он ждал девушку у дверей травмпункта с огромной охапкой бледно-розовых тюльпанов. В середине января это было настоящей роскошью, лучше любых роз.
— Вы мне очень понравились. Можно хотя бы довезти вас до дома?
— Какие прекрасные цветы… Спасибо вам, но добраться я могу и сама.
— Да цветы по дороге просто погибнут на этом холоде. Садитесь в машину.
Девушка, поколебавшись, согласилась.
Так началась история любви Алексея и Ани. Она была совсем не похожа на тех девушек, к которым он привык. Ресторанам и ночным клубам Аня предпочитала прогулки по городским улочкам или поездки на природу. Казалось, её не особенно интересовали тряпки, а лучшим подарком для неё были книги — девушка очень любила читать.
Добровольский осмелился поцеловать Аню только через месяц после знакомства. А первый раз она осталась у него ночевать только через три месяца. После проведённой вместе ночи Алексей был просто на седьмом небе от счастья. Он понял, что такое настоящая любовь, и чувствовал в себе силы горы свернуть ради Ани.
Анюта тоже словно на крыльях летала от счастья. Алексей был её первой настоящей любовью, и девушка просто растворялась в нём. Но работу и учёбу на анестезиолога в медицинском университете никто не отменял. Да и у Лёши было очень много работы, поэтому иногда влюблённые виделись только раз в неделю.
В конце концов Алексей уговорил Аню переехать к нему. Девушка не очень хотела жить гражданским браком, но всё-таки сдалась и ни разу не пожалела об этом. Жизнь стала похожей на прекрасную сказку.
Лёша любил её и баловал как ребёнка: сюрпризы, подарки, неожиданные поездки к морю на пару дней. Лёша настоял, чтобы Аня научилась водить, и купил ей небольшую машинку. Каждый праздник Алексей заказывал для Ани у знакомого ювелира эксклюзивное украшение. Последним таким подарком стали серёжки-незабудки с сапфирами.
— Носи их и никогда меня не забывай, — в шутку сказал тогда Лёша.
— Ты так говоришь, как будто это прощальный подарок, — девушка даже немного расстроилась, но поцелуи любимого быстро её успокоили.
Аня тоже старалась порадовать своего Лешеньку и училась быть хорошей хозяйкой. Сначала эта наука давалась ей нелегко, ведь девочка выросла в детском доме и у неё не было элементарных навыков. Но со временем Аня всему научилась и очень полюбила готовить, постоянно удивляя Алексея новыми вкусными блюдами.
Родители Алексея, простые и добрые люди, души не чаяли в Анечке. В общем, всё шло к свадьбе, но за два года Алексей так и не сделал Ане предложение. У него был какой-то необоснованный страх перед женитьбой. Хотя с Аней ему было очень хорошо, больше всего Алексей дорожил своей свободой. Мужчина видел, что Аню очень расстраивает эта ситуация, но долго не мог решиться.
Наконец он заказал у своего ювелира прекрасное кольцо с бриллиантом для помолвки, но всё оттягивал решающий момент.
«Сделаю предложение на годовщину нашего знакомства», — решил Алексей.
За неделю до годовщины Аня уехала в другой город к своей единственной подруге из детского дома, которая недавно родила ребёнка и давно приглашала в гости. Алексей решил, что это отличный момент для прощания с холостяцкой жизнью. Собрал своих друзей, повёл их сначала в ресторан, а потом в ночной клуб. Виски лилось рекой, девушки за столиком призывно улыбались, музыка гремела, а дым от кальянов клубился словно туман.
Домой Добровольский тоже приехал как в тумане. И не один, а с сексуальной брюнеткой из клуба.
А дальше всё было как в плохом анекдоте. Аня решила приехать раньше на два дня, так как её вызвали на работу в больницу. Телефон Алексея не отвечал всю ночь, поэтому она добралась с вокзала одна и увидела отвратительную картину: в спальне, на их почти супружеской постели, спал её любимый мужчина, обнимая голую девку с длинными чёрными волосами.
Алексей никогда не забудет то утро. Аня вошла очень тихо, но он проснулся от её взгляда. Сколько же в нём было горечи, разочарования и боли… Глаза обиженного ребёнка… У Алексея до сих пор сжималось сердце, когда он вспоминал этот взгляд.
Аня немедленно повернулась и вышла из квартиры, не сказав ни слова. Алексей бросился вслед:
— Аня, вернись! Прошу тебя, я всё объясню!
Девушка даже не обернулась. Пока Алексей натягивал штаны, она успела спуститься вниз. Выбежав из подъезда, Алексей увидел, как Аня садится в такси. Видимо, эта машина привезла её с вокзала и ещё стояла у дома.
Больше Алексей Аню не видел. Никогда. В это сложно поверить, но она просто исчезла. С работы она уволилась в то же утро. Когда Алексей приехал в больницу, ему сказали, что Аня пять минут назад ушла. Телефон не отвечал. Аня не взяла ни машину, ни другие подарки, ни вещи. Она ушла в том, что было на ней, с чемоданом, с которым она ездила к подруге. Адреса и телефона подруги Алексей не знал.
Добровольский чувствовал, что он загнан в угол. Сколько же раз он пожалел, что не женился на Ане! Сейчас он даже не мог обратиться в полицию, ведь по документам он был для Ани никем. Алексей пытался искать Аню с помощью своих связей, обращался даже к частному детективу, но всё безрезультатно. Он готов был выть от бессилия. Сильно запил, первый раз в жизни, но родители и работа, к счастью, помогли ему выбраться из этого омута.
С тех пор Добровольский с головой погрузился в работу. За десять лет он построил настоящую империю, но так и не женился. Он не мог и боялся кого-то любить, поэтому все отношения длились не больше нескольких месяцев.
Можно себе представить удивление Алексея, когда он увидел в ушах попрошайки те самые серёжки, которые когда-то дарил Ане. Это были точно они, ошибки быть не могло.
— Это серёжки моей дочки, Анечки, — тихо сказала старушка.
Алексей внимательно посмотрел на неё. Нет, на бомжиху она точно была не похожа. Чистая, достаточно качественная одежда, никакого неприятного запаха. Странным выглядел только чёрный платок на голове и измученное лицо.
— Не нужно врать. Да, эти серьги принадлежат Ане, она моя знакомая. Но у неё нет матери. Где сама Аня?
— Анечка в тюрьме, — старая женщина начала тихо плакать. — Но она ни в чём не виновата! — торопливо проговорила женщина. — Если вы знакомы, то вы понимаете, что она не способна на плохие поступки.
— Да, я уверен в этом.
— Она же анестезиолог, была на операции с главврачом своей больницы. А тот последнее время начал пить, потому что от него жена ушла. Вот и явился на операцию с похмелья. В общем, пациент у него на столе умер. Обвинили во всём Аню, якобы она подобрала неправильный наркоз, и пациент скончался от анафилактического шока. Как она ни боролась — у главврача всё схвачено было. Дали ей пять лет колонии.
Алексей был в шоке. Его одолевали смешанные чувства: радость от того, что она нашлась, и дикая злость на тех людей, которые её подставили.
— Откуда вы Аню знаете? Почему дочкой её называете? — уже спокойнее спросил Алексей.
— Я соседка Анечки. Они с Юлечкой переехали в наш город пять лет назад. Аня взяла квартиру в ипотеку и оказалась со мной на одном этаже.
— Они — с кем? У неё же дочка есть? Юля? Вы не знали?
— Нет, я ничего не знал.
— Сколько девочке лет? — сквозь зубы процедил Добровольский.
— Девять. Такая хорошенькая девчушка!
Впрочем, Алексей не сомневался в ответе. Уже одно то, что девочку звали Юлией, как его маму, говорило о многом.
— Где сейчас девочка? Немедленно едем к ней!
— Но зачем?
— Я её отец.
— Как? Аня никогда не рассказывала об отце Юлечке. Эта тема была для неё табу.
— Тем не менее, её отец перед вами. Я в молодости совершил огромную глупость, потерял Аню, а про ребёнка даже не знал. С кем сейчас девочка?
— Со мной. Ане удалось всеми правдами и неправдами оформить на меня опекунство, пока шли суды. Больше всего она боялась, что Юля попадёт в детдом. Но Бог миловал.
— Едем к вам. По дороге расскажите всё.
— Да что рассказывать, сынок? Я их соседка, совсем одинокая. Муж умер давно, детей у нас не было. Вот и сдружилась с Анечкой. Мы помогали друг другу — я с Юлей часто сидела, Аня следила за моим здоровьем, она очень хороший врач. А потом и праздники стали вместе справлять, и даже на море Анечка меня один раз возила. Мы как семья стали. А потом эта беда пришла…
Хорошо, что опеку над Юлечкой мне дали. Одна беда — денег не хватает. Мы Анину квартиру сдаём, а живём в моей, так платим ипотеку. Остаётся моя пенсия, но на неё не разгуляешься, только на коммуналку хватает заплатить. А ведь нужны продукты и лекарства…
Сбережения мои быстро закончились, а у Ани их и не было — всё на квартиру ушло. Я продала другие Анечкины украшения, хоть и жаль было, но деваться некуда… Только эти серьги она просила не продавать ни в коем случае. Сказала, что это Юлечке нам будут на память об отце.
Я их надевала, чтобы из дому не пропали. А то месяц назад приходил сантехник, а потом из шкатулки исчезли деньги на хозяйство. Там, то и было — немного, да я и увидела не сразу. Потом ещё соседка заходила… В общем, как докажешь?
А сейчас до пенсии ещё неделя, а дома из продуктов только макароны. Я и решилась подойти к вам, попросить… Машина у вас больно красивая, я и подумала, что деньги есть, а если сердце доброе, то не откажете…
— Вы теперь ни в чём нуждаться не будете. Как вас зовут, бабушка?
— Валентина Николаевна.
— Спасибо вам за всё, Валентина Николаевна.
— До сих пор не могу поверить, что вы отец Юлечки…
— Главное, что я в этом уверен… Но вы же не заберёте её у меня? Я без разрешения Ани вам Юлю не отдам!
— Я не собираюсь у вас её забирать. И надеюсь, что Аня скоро тоже будет с нами.
Когда Добровольский впервые увидел свою дочь, он не смог сдержать слёз. Перед ним стояла маленькая копия Ани: то же облачко кудрявых волос, те же огромные глаза, только не зелёные, как у Ани, а тёмно-карие, как у него.
Алексей смотрел на девочку и медленно осознавал это чудо: создали её и он, и Аня. В Юле есть его кровь. Он — отец!
Алексей опустился перед девочкой на корточки и крепко обнял её.
— Бабушка Валя говорит, что вы мамин друг.
— Да, солнышко… Ой, я же не купил тебе никакого подарка! Прости. Хочешь, сейчас поедем и купим всё, что ты захочешь?
— А можно кусочек шоколадного торта?
— Конечно, Юленька.
Внутри Добровольского всё корчилось от боли — его дочь, которая должна была расти как принцесса, систематически недоедала!
— Солнышко, сейчас мы поедем в мой магазин. Я его хозяин. А ты представь, что он твой. Там тебе можно абсолютно всё, что захочешь. Правда.
— Ура! Ура!
Добровольский привёз Валентину Николаевну и Юлю в один из своих супермаркетов, приставил к ним менеджера и сказал, что кредит для этих двух дам не ограничен.
— Валентина Николаевна, вы можете брать всё, что угодно. Выбирайте только лучшие продукты и то, что любит Юля и вы. А я поеду на встречу с адвокатом. Нужно вытаскивать Аню.
Алексей встретился с лучшим адвокатом страны, а через несколько дней приехал в колонию на свидание с Аней.
— Прости меня, любимая моя, — это было первое, что Алексей произнёс при встрече.
— И ты прости меня, Лёша, что про дочку не сказала, — Аня подняла на него свои большие глаза. Она совсем не изменилась за десять лет, только ещё больше похудела и осунулась. — Я только тогда узнала, что беременна. Боялась тебе говорить. Я чувствовала, что ты не готов жениться, больше всего опасалась, что ты мне скажешь делать аборт. А я бы всё равно не согласилась…
А в тот день, когда… когда я тебя увидела там, в постели… Я почувствовала, что меня предал самый близкий человек, единственный. Ведь у меня, кроме тебя, никого не было. Я поняла, что тебе нравится такая жизнь, ты будешь гулять, менять девушек… Мне — тем более с ребёнком — во всём этом нет места.
— Аня, я тебе предложение собирался делать! Уже кольцо купил, оно до сих пор лежит у меня дома. Меня как будто бес попутал в ту ночь. Сколько ночей потом не спал, жалел об этом…
— Лёша, я потом столько раз хотела тебя найти и рассказать про Юлю. Но не решалась. Ты стал таким успешным, богатым. Возле тебя всегда столько женщин. Может, и не поверил бы мне.
— Ты что такое говоришь? Я искал тебя несколько лет! Я помнил о тебе каждую минуту! Я не женился! Не смог никого полюбить! А как ты жила всё это время?
— Тогда, десять лет назад, я уехала далеко отсюда, почти за тысячу километров. Мне было всё равно куда, лишь бы подальше. Устроилась в больницу на полторы ставки, сняла квартиру, хваталась за любую подработку. Но до родов скопила немного денег на жизнь. Когда Юлечке исполнился годик, вышла на работу, была на хорошем счету.
Потом, по странному стечению обстоятельств, мне предложили очень хорошую должность здесь. Я решила остаться. Всё-таки родной город. И всё-таки… я хотела когда-нибудь познакомить Юлю с тобой. Я ей всегда говорила, что папа очень хороший человек, но произошло что-то страшное, поэтому мы не вместе.
Я купила квартиру, жизнь наладилась. Ну, а потом было это ужасная история в больнице…
— Аня, я вытащу тебя отсюда. Но из тюрьмы ты поедешь сразу в мой дом. Мы поедем вместе с Юлей и бабушкой Валей. Я надеюсь, ты не будешь сопротивляться?
— Нет, Лёша, не буду. Я повзрослела и поумнела. Мы и так потеряли много времени. У нас ещё всё впереди…
— Аня?
— Да, Лёшенька?
— Можно сказать Юле, что я её отец? Я бы очень этого хотел…
— Да, конечно. Я не против.
После разговора с Аней Добровольский поехал к дочери. Юля радовалась новым игрушкам и вкусностям, но сразу же спросила:
— Дядя Лёша, вы были у мамы? Она скоро будет дома?
— Да, солнышко. Мама передавала тебе привет. Скоро мы будем все вместе. И ещё кое-что, Юля… Я должен тебе сказать. Ты только не переживай… Я не дядя Лёша. То есть, вернее, я Алёша, но… В общем, я твой папа.
— А я сразу догадалась! — счастливо рассмеялась Юля и бросилась ему на шею.
Через месяц Алексей и Юля встречали Аню у ворот колонии. Бабушка Валя ждала их дома, в загородном особняке Алексея. Она вытеснила с кухни домработницу и вовсю пекла пирожки.
— Мамочка!
— Анюта!
— Доченька!
— Лешенька!
Аня таяла от счастья в объятиях любимого мужчины и дочери. Душа Алексея пела, и наконец-то он чувствовал, что по-настоящему живёт. А на заднем сидении BMW Аню ждала огромная корзина незабудок. Ведь если бы не серёжки… Кто знает, как сложилась бы судьба этой пары?
