Николай Константинович был невысокий, полноватый, но крепкий ещё мужчина. Жену свою Ирину и дочку Людочку обожал до безумия и, кажется, готов был для них на всё!
Он любил жену и дочь даже больше, чем свою работу, хотя автомобили были для Николая всё, он с юности увлекался гонками, потом был у друга штурманом. А потом и вовсе сошёл с дистанции и трудился в автосервисе.
Ирина была младше мужа на одиннадцать лет и выглядела ещё беззащитнее из-за своей близорукости. И Николай опекал жену во всём.
Даже готовить учил, сам то Николай Константинович готовил потрясающе — мать ещё научила, да и сам любил вкусно поесть.
Если папа жарил беляши, то праздник был не только в их семье, но и у Людочкиной подружки ниже этажом Оли.
Николай Константинович в белой майке и трениках с вытянутыми коленками, громко пел на кухне, переворачивая румяные, шкворчащие беляши на сковороде. А уже готовые кидал в обливную миску с красными маками.
— Бери-ка беляш, Людмилка! — и он совал дочке в руку теплый, маслянистый круглый пирожок с мясом, — Худая ведь, как мать, и когда я вас только хоть чуток откормлю!
Люда брала беляш, бежала на балкон и по веревочной почте передавала в пакете подруге Оле этажом ниже, и так много раз!
Папа наконец-то восклицал,
— Да что же это такое? Готовлю на пятерых, а мои худышки так и не поправились!
И Николай Константинович хватал Людочку и жену Ирину, обнимал, целовал, Ирина кричала,
— Коля! Перестань сейчас же, я щекотки боюсь! Иииии-ии, не трогай меня, я сейчас не выдержу!
И Николай Константинович тут же усаживал своих любимых девочек чай пить, и сам же ел за обе щёки свои беляши, да так вкусно ел, что даже у малоежек Ирины и Люды пробуждался аппетит.
Тогда Николай Константинович был очень доволен — не зря у плиты стоял.
Ирина тоже пробовала готовить, но её плоские пирожки, похожие на подошвы и безвкусные супы ел только муж.
Смотрел на жену любящими глазами, да нахваливал.
Ирина обижалась,
— Что ты врёшь, Коля? Я такую дрянь приготовила, а ты… ты что, издеваешься? Вот сестра твоя Галина готовит вкусно, и вообще она отличная хозяйка, а я какая-то неумеха!
Муж только молча целовал её руки,
— Ну не сердись, Ира, ты самая лучшая, ну что ты…
Ирина частенько на мужа обижалась.
Когда она спала по утрам в выходные, Николай вставал рано — ему уже не спалось, сердечники часто рано встают, а у Николая сердечко бывало пошаливало, но он не придавал этому значения.
А Ирина обижалась — встал, а мне без тебя и не спится!
Обижалась она и когда Николай в гостях лишнюю рюмочку пропускал. Потом шутил, а все вокруг смеялись, Ирине было за него стыдно.
И даже когда к ним прибежала соседка, с криком, что Николаю в магазине плохо стало и его скорая увезла, Ирина сначала обиделась.
Дома ведь всего полно, а Коля зачем-то в магазин пошёл!
Они с Людой даже представить не могла, что с папой может что-то случится.
Но Николая Константиновича даже до больницы не довезли. Наследственность, сердце.
Ирина Александровна с дочкой Людмилкой в это поверить не могли, им так и казалось, что вот дверь откроется, и папа войдет. И скажет,
— Девчонки, а вы что такие скучные? А может пойдем в парк, там новое кафе мороженое открыли? Кто первый соберется, тому две порции.
Но его не было ни через день, ни через неделю и это было ужасно.
Ирина вдруг поняла, что она совсем не умеет жить без Николая. И не потому, что он полы дома пылесосил и готовил вкусно, а потому, что без Коли дома стало тихо и холодно.
«Как же нам теперь жить? Людочка ещё и школу не окончила, как же одиноко и плохо нам без тебя, Коля,» — плакала поздними вечерами Ирина, глядя на фотографию — на ней Николай смеялся и тянул к ней руки. Как же, оказывается, она любила его, ей весь мир не мил без Коли.
Без его шуток, его заботы, его тепла, Ирина теперь себя уже не чувствовала той молоденькой Иришкой, которую лелеял и которой восхищался муж. А обычной теткой под пятьдесят, худой, близорукой и не особо то и симпатичной.
Осиротели они с Людмилой без папы.
Ирина изо всех сил старалась, пыталась жить дальше, ведь дочь надо на ноги поставить. На работе ещё кое-как получалось. Но что-то в ней оборвалось, и дома она как не пыталась — не могла себя в руки взять.
Людочка видела, как маме плохо, она и сама очень скучала без папы. Даже с друзьями не встречалась, а больше сидела вечерами дома и зависала в телефоне. Смотрела старые фотки, на которых папа был жив.
Однажды ей на мобильник поступил видео звонок со странного номера — цифр в номере было гораздо больше, чем обычно в номерах.
Было уже за полночь, мама спала. Люда чужие номера не брала, но этот звонил и звонил. Она скидывала его, но звонок опять повторялся, и Люда решила ответить и вдруг увидела… лицо папы.
Весёлое, даже счастливое, немного похудевшее и какое-то размытое, будто прозрачное, но это было лицо Николая Константиновича! И он смеялся, чуть не плакал от радости,
— Людмилка, слава Богу, а я маме набираю, а она не слышит! Ты только не пугайся, мне тут в виде большого исключения позвонить разрешили! Ну ты же меня знаешь, я ради вас могу стены раздвинуть, даже тут…
— Папа… Это ты? Как это может быть, папа? — Люда поверить не могла, она вглядывалась в экран телефона — ну да, это папа, его ни с кем не перепутаешь.
Но как же папа может ей звонить, если он… умер?
— Людмилка, не бойся и слушай меня, оказывается так можно! Я вообще-то тут ещё близко нахожусь, но так меня уже никто не видит.
А по видео ещё идёт мое изображение, представляешь, чудеса! Ладно, к делу, долго не могу говорить, скоро я буду ещё дальше от вас и уже не смогу позвонить.
Так что слушай и запоминай, я хотел маме всё сказать, но придется тебе.
Помнишь Льва Аркадьевича? Я ему был должен, деньги лежат в кармане пиджака, что в шкафу. Отдай ему и скажи, что старый уговор в силе. Я денег скопил, хотел сюрприз вам с мамой сделать, хорошо их снять успел, как чувствовал, они в коробке из под моих кроссовок на шкафу. Мы со Львом магазин автозапчастей вместе хотели открыть, в пополаме. Так что, дочка, принимайте дела, мама наша хороший бухгалтер, с Богом, дочка, я… с … вами, папа никогда… не … оставит… вас… в беде… Мои де…вочки должны быть счастливыыыыы!!!!))))
Изображение почти померкло, связь почти прервалась и последнее, что услышала Люда, было, — Люд… ми… лка, скажи маме что Лев — отличный, надежный мужик, я ему верююююю……
И тут связь окончательно прервалась, экран мобильника погас, а Люда всё сидела, как зачарованная и так и смотрела на потухший экран…, не замечая ничего вокруг.
— Людочка!
Люда даже вздрогнула — это мама проснулась, вышла воды попить, да в туалет, и увидела, что у неё свет горит.
— Мама, мне… ты только не удивляйся, мама, мне … папа звонил только что, я не знаю, как это может быть, ты представляешь? Он где то тут … он даже нас видит, разве так бывает? — Люда пересказала маме разговор, рассказала, как папа выглядел, но Ирина ей конечно не поверила.
Тогда Люда пошла в их комнату, встала на стул и достала коробку из под кроссовок…
Там было всё так, как сказал по видео звонку папа.
——————————-
Теперь Ирина совладелица и главный бухгалтер магазина автозапчастей под названием «Лев и папа Коля». Муж любил автомобили и Ирина с Людой продолжают его дело.
Люда учится в автотехникуме и помогает в магазине и ей иногда кажется, что она чувствует на себе любящий взгляд отца, он рад, что всё идёт так, как он мечтал.
Папа, видимо, теперь совсем далеко, и больше позвонить уже им не сможет.
Тот длинный номер от его единственного видео звонка она не запомнила, а в истории звонков в телефоне его не было.
Правда, когда Лев Аркадьевич стал оказывать Ирине знаки внимания, а Ирина не знала, как на это реагировать, ей приснился Николай.
Он, как и на том, старом фото, протягивал к Ирине руки, и она отчетливо услышала,
— Ирочка, я ведь тогда сказал Людмилке, что Лёва — отличный мужик, так что, если что, я буду только рад, что с тобой рядом будет надёжный, верный человек! Буду рад!
Вспоминая этот сон, Ирина плачет, глядя на фото Николая, никто его ей не сможет заменить.
Хотя, возможно Коля и прав, надо жить дальше, ведь Коля так хотел, чтобы его девочки были счастливы… От души благодарю за лайки, отзывы и подписку!
Делитесь пожалуйста понравившимися рассказами в соцсетях — это будет приятно автору
