— А ты что, меня на улицу гонишь? — спрашивал отчим у пасынка, — меня, человека, который тебя фактически воспитал?
Я, Дима, просто так этого не оставлю. Я буду справедливости добиваться! Где твоя благодарность?
Как ты спать будешь, зная, что я замерзаю где-нибудь на улице?
Диму воспитывала мама и бабушка. Отец у мальчика был, но он практически сразу после его появления на свет пропал — пошёл вечером к друзьям и домой больше не вернулся.
Ирина искала мужа много лет, мужчина был объявлен в розыск. Только когда Диме исполнилось шесть, нашли останки его отца – оказывается, выпившие дружки расправились над мужчиной и постарались тщательно замести следы.
Пять лет ещё Ирина прожила одна, боль от утраты была настолько сильной, что женщина даже и мысли не допускала о том, чтобы повторно выйти замуж.
Мать Ирины, Евдокия Борисовна, когда Диме исполнилось 13, слегла — упала с небольшой высоты, сломала несколько костей и больше с постели не поднялась.
Незадолго до своей кончины пенсионерка дочери сказала:
— Ира, приведи мне нотариуса.
— Зачем, мама? — спросила у родительницы Ирина.
— Я хочу квартиру Диме подарить, чтобы потом никакой волокиты с бумажками не было. Хочу, чтобы у мальчишки было своё жильё. Ты, я надеюсь, не против?
— Нет, мам. Не против.
Ирина с матерью спорить не стала, нотариуса привела. Дарственную оформили, и через 3 месяца Евдокия Борисовна скончалась, а ещё через шесть в жизни Ирины появился Андрей.
Познакомились мужчина и женщина в магазине – Андрей, видя, как маленькая, хрупкая Ира тащит неподъёмные пакеты, вызвался помочь.
Шли медленно, разговаривали обо всем и ни о чем. Ира рядом с новым знакомым и забыла о том, что её в квартире ждёт двенадцатилетний сын…
***
Дима как-то равнодушно отнёсся к новости о свадьбе матери. Ирина, не желая травмировать ребёнка, честно сыну все рассказала:
— Дим, я уже много лет живу одна. Если честно, я устала. Мама умерла, и у меня кроме тебя на свете никого не осталось…
Я познакомилась с мужчиной, его зовут Андрей, мне он очень нравится. Дима, я бы хотела создать семью с ним. Скажи мне, пожалуйста, как ты к этому отнесёшься?
— Нормально, — пожал плечами Димка, — мне, мам, какая разница? Лишь бы тебе он нравился. Главное, чтобы он нас не обижал.
***
Андрей действительно оказался мужчиной хорошим, с пасынком он общий язык нашёл быстро, у них даже обнаружились общие интересы – страсть к коллекционированию пробок.
Единственное, что до глубины обижало Андрея, так это категоричный отказ Димы называть его папой.
Андрей и Ира к тому времени прожили уже 2 года, и однажды отчим у пасынка спросил:
— Скажи мне, Димка, ты ко мне привык?
— Привык, дядя Андрей.
— А почему тогда ты меня до сих пор отцом не зовёшь?
Димка стушевался: как объяснить отчиму, что он к такому серьёзному шагу не готов?
— Дядь Андрей… Я не знаю этого слова, не чувствую его. Может быть, позже, я вас обязательно так назову. Когда-нибудь.
Андрей, видимо, понял, и к пасынку приставать с такими вопросами перестал. В 18 лет Дима уже ушёл в свободное плавание, ему хотелось независимости.
Да и обстановка в семье стала какой-то накалённой — Андрей незадолго до совершеннолетия Димы потерял работу и стал пить.
Ирина устраивала мужу скандалы, он огрызался от неё в ответ, и каждый вечер в квартире стоял шум. Дима от него устал.
Мать с отчимом взяли за привычку требовать у подростка ответа, на чьей он стороне.
Жилось молодому человеку поначалу сложно — он учился, параллельно подрабатывал, встречался с девушкой, снимал комнату в общежитии.
Получив диплом и с огромным трудом устроившись официально на работу, Дмитрий сразу же предложил своей возлюбленной съехаться. Лиля согласилась.
Дима старался навещать часто маму, тем более, что Ирина Алексеевна смогла наладить тёплые отношения со своей невесткой, поэтому Дима сначала с девушкой, а потом уже с законной супругой минимум два раза в неделю ездил в гости к родительнице.
Ирина Алексеевна как-то обратилась к сыну за помощью:
— Дим, не мог бы ты одолжить мне денег?
— Да я тебе и так их дам, мам. Какие между нами могут быть долги? А зачем тебе?
— Хочу Андрея закодировать, — вздохнула Ирина Алексеевна, — он-то человек хороший, работящий, добрый, просто портит его эта пьянка. Я, если честно, устала от череды бесконечных скандалов и запоев.
— Мам, его лечить нужно. Полноценно, в клинике. Что толку от этих кодировок. А он вообще сам как, согласен?
— Когда трезвый – согласен, а как выпьет – кричит, что он не алкоголик и, если нужно, бросит пить сам. Только я в это не верю.
— Я найду, мам, клинику сам. Постарайся хотя бы дня три его никуда из квартиры не выпускать, чтобы не напился. Вылечим отчима, не переживай.
Лечение Андрею впрок не пошло — он отлежал практически полгода в частной лечебнице, вышел оттуда, где-то год не пил, а потом снова сорвался.
Ирина Алексеевна совсем опустила руки, женщина всё чаще стала подумывать о том, чтобы развестись с сожителем и выгнать его. Но не успела.
***
Андрей незадолго до кончины своей супруги устроился работать вахтовым методом. Уезжал далеко и надолго, Ирина Алексеевна даже в этом стала находить свои плюсы — виделись они теперь куда реже, поэтому и скандалов было меньше.
Дима тоже в силу своей работы часто бывал в разъездах, мужчина был как раз в командировке, когда ему позвонили из больницы и сообщили:
— Мама ваша к нам в тяжёлом состоянии поступила. В её сотовом телефоне мы нашли ваш номер. Вы же сын Ирины Алексеевны?
— Я, — испугался Дима, — а что случилось? Что произошло?
— Прохожий вашу маму на улице нашёл без сознания. Стало плохо, упала, видимо. Инфаркт у неё обширный. Приезжайте, успеете ещё попрощаться.
Дима успел, а вот Андрей приехать не смог, начальство мужчину даже на похороны не отпустило.
Утрату Дима переживал очень тяжело, на сороковой день просто см.ерти матери он поехал в квартиру, где прошло его детство.
Навёл там порядок, расставил все вещи по своим местам и оплатил коммунальные — Дима не любил, когда у него накапливались долги.
Жильё у мужчины было своё, поэтому в квартире матери, пусть ему и принадлежащей, он жить не собирался, поэтому просто запер её.
Андрей, вернувшись с вахты, сразу же позвонил пасынку и попросил:
— Дим, покажи, пожалуйста, где она лежит. Я хочу прощения попросить за всё.
До кла.дбища ехали молча. Андрей долго стоял у мог.илы, утирая слёзы, Дима решил не мешать отчиму и вернулся в свою машину.
На обратной дороге Андрей пасынка неожиданно спросил:
— Мне что, наверное, вещи нужно собрать?
— Зачем? — удивился Дима.
— Ну, квартира твоя, мамы больше нет… Выгонишь меня, наверное…
— Да нет, — поспешил успокоить отчима Дмитрий, — живи на здоровье. Я не планировал тебя выселять. Только… Дядя Андрей, у меня будет к тебе просьба.
Пожалуйста, не приводи никого в квартиру. Я понимаю, что ты мужик ещё относительно молодой и, наверное, захочешь сойтись с какой-нибудь женщиной, но пусть пройдёт хоть немного времени.
Мне пока тяжело осознавать эту утрату, в этой квартире всё о маме напоминает.
Андрей заверил пасынка, что жениться не собирается, мол, слишком ещё кров.оточит рана на сердце. Дима выдал отчиму дубликат ключей, забрал кое-какие памятные вещи и уехал.
Полгода после этого Дмитрий своего отчима не видел, всё это время он считал, что у Андрея всё нормально. Беспокоить лишний раз отчима мужчина не хотел, да и своих проблем и без него было много.
***
Как-то мужчине позвонил незнакомый номер. В душу почему-то сразу ползла тревога, и Дмитрий на звонок ответил:
— Дима, здравствуй, — раздался смутно знакомый голос, — я правильно звоню? Номером не ошиблась?
— Здравствуйте. Да, это я. А вы, простите, кто?
— Дима, это же я, Леокардия Яновна, соседка ваша. Мы с бабушкой твоей очень дружили.
— Баба Лёка, здравствуйте! Долго жить будете, я вас не узнал.
— Ой, Димочка, очень сомневаюсь! Я в последнее время в а.ду живу. Собственно, по этому поводу тебе и звоню. Ты не представляешь, что в твоей квартире творится!
Дмитрий похолодел:
— А что там творится, баба Лёка?
— Муж Ирины, Андрей который, пьёт по-чёрному. Каждый день у меня за стенкой гудят компании, сам понимаешь, это и музыка, и разговоры громкие, и ещё чего похуже!
Дима, самое страшное — Андрей одновременно сожительствует с двумя женщинами. С двумя, представляешь!
Где-то он этих двух красавиц подобрал и к себе привёл. Так они за него драки устраивают!
Дима пообещал Леокардии Яновне во всём разобраться и тут же поехал навестить отчима.
Картина, которая предстала перед глазами мужчины, его повергла в ш.ок: квартира, уют в которой так любовно наводила его покойная мама, была разгромлена, мебель сломана, мусор, наверное, месяцами не выносился. Смрад стоял невыносимый.
Сам Андрей, вусмерть пьяный, восседал на кухне в компании своих двух сожительниц. Было видно, что пасынку он не обрадовался:
— Что, настучали уже? — ощерился Андрей, — бабка, наверное, из соседней квартиры нажаловалась, да? Что, с проверкой явился, инспектор?
Дима, еле сдерживаясь, чтобы не надавать наглому отчиму по физиономии, велел:
— Выметайся! Больше ты здесь жить не будешь!
— Это как это — не буду? Ещё как буду! Я, между прочим, на это законное право имею, я с Иркой столько лет прожил! Да я сюда столько купил! Да я тебя кормил, ты с руки моей ел!
— Выметайся, — повторил Дмитрий, — не заставляй меня применять силу. А вы, дамы, чего расселись? Вас это тоже касается.
Андрей насиженное гнездо покидать не собирался, на Диму посыпались угрозы судом, «влиятельными знакомыми», которые якобы остались у Андрея из прошлой жизни.
В конфликт вмешались и сожительницы отчима, вечер закончился вызовом полиции.
Дима отобрал у Андрея ключи и запретил ему появляться на пороге квартиры.
Вышвыривая вещи на лестницу, Дмитрий кричал:
— Я же просил тебя! Я тебя просил не поганить память о матери! Мы с тобой о чём договаривались? Ты мне обещал! Обещал никого сюда не приводить!
Для всех знакомых, не знавших ситуацию в подробностях, Дима остался подлым человеком — Андрей всем, кому мог, рассказывал, что его, такого хорошего, просто выставили на улицу.
Дима навёл в квартире матери порядок, закрыл её и решил больше никого туда не впускать. Пусть лучше эта недвижимость отойдёт его детям.
