Не ждала Валерия Аркадьевна, не гадала, а пришлось ей в 52 года пойти в декрет. Выбора другого не было.
На лечение внучки нужны были деньги, а зарабатывать их кроме Люды было некому.
— Спи, моя девочка! Спи, моя внученька! Пусть ангел небесный крылами тебя укроет, а Боженька принесет исцеление! – поглаживая по волосикам, приговаривала бабуля. — Спи, моя маленькая! – и поправила одеяльце.
Светочка не проснулась. Лекарство подействовало, принеся недолгий покой.
— Мама, ну как она? – спросила Люда, стоя в дверях спальни.
— Уснула, — проговорила Валерия Аркадьевна, вставая со стула. – Весь день промаялись.
— Иди, отдыхай, я сама с ней, — сказала Люда.
— Посиди, я пока поесть разогрею, — женщина, проходя мимо, погладила по плечу дочь, — там и поговорим.
Люда осталась с дочкой одна в комнате.
— Бедный ты мой ребенок, — проговорила она, — за что тебе такое наказание?
Люда не ждала ответа, она просто винила себя. Заболевание было врожденное, а кого еще мать могла обвинить, кроме себя? Она же ее девять месяцев носила.
Врачи, конечно, успокаивали:
— Людмила, такое не диагностируется даже на поздних сроках беременности. Да и себя вы винить не должны. Это случай. И тем более, не безнадежный. Дорого, правда, но вылечивается без последствий.
Врачи дарили надежду. А подкрепляли бы они ее деньгами – вообще было бы хорошо. В них-то выздоровление и упиралось.
Первую операцию Люда оплатила из сбережений, вторую сделали по квоте, на третью взяла кредит. А потом оказалось, что нужна еще минимум одна, а лучше две.
***
— Что слышно про нашего спортсмена? – спросила Валерия Аркадьевна.
— Бегает, — грустно ответила Люда.
— Я думала, что ты его захваливаешь, когда со мной знакомила, а оказалось, правда! И хороший, и сообразительный, и умный. Хорошо он тебя на пятом месяце кинул, сообразил слинять куда подальше, и додумался не отсвечивать, чтобы его никто найти не мог!
— Найдут рано или поздно, — ответила Люда. – Найду и взыщут алименты, когда отцовство установят.
— Рано или поздно, — повторила Валерия Аркадьевна. – Нам лучше бы пораньше.
Еда сделалась горькой, и Люда с трудом проглотила.
— Людочка, признайся маме, за тобой никто не ухаживает? – через пару минут спросила Валерия Аркадьевна.
— Мама, ну какие ухаживания?
— А хоть какие-нибудь! – Валерия Аркадьевна поднялась и отошла к раковине. – Ты же красивая девочка, поймала бы какого-нибудь мужичка на крючок.
Глядишь, он бы и с денежками помог. А если приличный попадется, так его и насовсем оставить можно.
Если бы у Люды были силы, она бы громогласно возмутилась. Проговорила с легким раздражением:
— Предлагаешь, чтобы я себя продала?
— Вот если завуалировать и не так резко, то это не будет звучать так кошмарно, — Валерия Аркадьевна принялась мыть посуду, чтобы не посмотреть дочери в глаза.
— Не знаю, мама, — Люда задумалась, — ради Светочки, наверное, пошла бы и на это. Только, спроса нет.
— Это на меня спроса нет, а тебя если приодеть, разукрасить, то еще очень даже ничего выйдет.
— Я подумаю, — ответила Люда.
— Нет времени думать, — Валерия Аркадьевна повернулась, а в глазах были слезы. – Если в самое ближайшее время не будет денег, придется продавать эту квартиру, и съезжать куда-нибудь в съемную комнатку.
***
Фурор на работе Люда не произвела, но несколько злобных взглядов от потенциальных соперниц в спину получила. Да и некоторые фразы:
— Посмотрите, как наша серая мышь расцвела! – убедили Люду, что шансы у нее есть.
— Отпуск пришла просить или премию? – спросила Катя, соседка по рабочему месту.
— Отпуск мне не положен еще, а премия не помешала бы, — ответила Люда. – Но, понимаешь, хочется быть женщиной…
— Ясно, — ответила Катя, — на охоту вышла. А и правильно, если не мужика в дом, так хоть настроение на уровне держать!
— Не в курсе, что у нас насчет дичи? – спросила Люда, отыгрывая легкий нрав.
— Если для настроения, то любого можно брать, у мужиков с этим просто. Если для дома для семьи, даже и не знаю. Измельчала дичь.
— А если на финансовой основе? – Люда закинула удочку с риском прослыть той самой охотницей.
А чего, собственно, терять? Она для этого и расфуфыривалась.
— А-а, — произнесла Катя, — в этом аспекте. Это тебе по кабинетам пройтись надо, а не в нашем общем зале выбирать.
Тут, в лучшем случае, ужин с танцами, а там могут и поблагодарить, особенно, если язык умеешь за зубами держать.
— За хорошую благодарность я вообще могу все звуки забыть, — проговорила Люда.
— Нормально, — одобрила Катя, — распечатай свежую нормативку и разнеси по кабинетам. Антонина именно так ушла в свободные и независимые с приличным содержанием.
— Слушай, Катя, а откуда ты все это знаешь? – заинтересовалась Люда.
— У меня муж, свекровь, трое детей и две собаки. Я домой не только не тороплюсь, но еще и тут готова поселиться. У меня вся жизнь в этом офисе, потому что там, — понятно, дома, — не жизнь, а одно сплошное… — тяжелый вздох красноречивее сказал, что у нее дома.
— И ты меня не осуждаешь? – зачем-то спросила Люда.
— Я тебя даже поддерживаю, — ответила Катя. – Я про Свету знаю. – Люда покраснела. – И твой парад-алле поддерживаю. Сама так же поступила бы. Вопрос в другом, почему ты раньше так не сделала?
Люда не знала, что ответить.
— Пойду нормативку печатать.
***
По кабинетам инженеров, юристов, бухгалтеров и заместителей Люда прошла, чуть ли, не с ошеломительным успехом.
Столько заинтересованных взглядов она не видела с юности. Поэтому решила ковать железо, пока горячо. В кабинете директора она задержалась.
— Распечатки свежих нормативных актов, — проговорила она, войдя в кабинет.
— Сейчас, — бросил Антон Михайлович, разговаривая по телефону, стоя к девушке спиной. – Я тебе сто раз говорил, овечка ты стриженая, ничего этого не будет! Или будет, как я сказал, или вали в свою Тмутаракань доить коров! И только попробуй вякнуть хоть слово! Я тебя из-под земли достану и туда же зарою!
Он дал отбой и повернулся.
— Оу! – он округлил глазки за квадратными очками. – Людмила?
— Я распечатки принесла, — проговорила она и улыбнулась.
— Спасибо! – он расплылся в улыбке.
— Антон Михайлович, я хотела попросить оформить от фирмы кредитную линию. Мне просто деньги нужны дочке на операцию.
Его лицо сразу погрустнело.
— Я буду очень благодарна вашему содействию, — Люда наигранно опустила глазки.
— Людмила, — проговорил он, растягивая звуки, — у меня тут небольшие проблемки нарисовались, — он кивнул на трубку телефона, — я это дело решу, и мы с тобой к этому вопросу вернемся.
— Мне, как бы, срочно нужно.
— В самое ближайшее время! – Антон Михайлович потер ручки. – Это я тебе обещаю!
***
Третий день Люда являлась на работу при параде. Плохо было то, что она совершенно отвыкла бегать на каблуках, а машины, естественно, у нее не было.
Подбегая к зданию и страшно опаздывая, Люда чуть носом не влетела в дверь.
— Ты тут работаешь? – спросила молодая женщина, которая спасла Люду от падения.
— Спасибо, — ответила Люда. – И да!
— Слушай, я молодой дизайнер, делаю украшения по индивидуальным заказам, а у вас там много денежных мешков работает. Можешь мне с рекламой помочь?
Люда слушала через слово, понимала через два и уже опаздывала. Хотела сбежать, но молодая женщина ее придержала:
— Я заплачУ!
— Сколько? — вырвалось у Люды автоматически.
— Пять тысяч даю сразу за то, что ты надеваешь кулон и ходишь в нем перед коллегами. У тебя в декольте он будет привлекать много внимания. А если будут спрашивать, где взяла, будешь давать мои визитки. За каждый заказ буду тебе платить десять процентов.
— А десять процентов – это сколько?
— Ну, этот кулон стоит сто пятьдесят тысяч, — сказала женщина, — кстати, аккуратней с ним.
Контактами они обменялись у лифта.
— Ну, хоть так собирать буду, — проговорила Люда, пряча деньги в сумочку.
***
— Где тебя черти носят? – проворчала Катя, когда Люда подошла к своему рабочему месту. – А и тебя на рекламу подписали!
— Что? – не поняла Люда.
— Все мало-мальски симпатичные девушки у нас сегодня в подобных кулонах притопали! – Катя рассмеялась. – А мне даже не предложили. Ах, черт! Тебя к директору еще двадцать минут назад вызвали! Беги!
***
— Людмила! – проговорил Антон Михайлович с сальной улыбочкой. – На ловца и зверь, как говориться! Ты говорила, что тебе деньги нужны на операцию?
— Да, — с надеждой в голосе проговорила Люда.
— Я тут подумал, что мы можем не задействовать корпоративную кредитную линию, а деньги я тебе дам сам.
— Правда? – Люда просияла. – Спасибо!
— Не за «спасибо» естественно.
Он недвусмысленно подмигнул.
В принципе, Люда была, вынужденно, конечно, к подобному готова.
— Когда вы сможете дать деньги? – спросила она.
— Только я тебе всю сумму сразу не дам. Разобьем на четыре части. И за каждую встречу я буду давать тебе часть. А то я знаю некоторых, денежки хапнут, а потом ищи ее по всему свету!
— Антон Михайлович, — Люда тяжело вздохнула, — а можно как-нибудь побыстрее все четыре свидания? Операция срочная…
— Ну, моя дорогая, разок сейчас в кабинете, потом вечером в гостиницу поедем. Завтра я перерыв возьму, а потом по готовности, — он гаденько засмеялся. – Но если ты проявишь изобретательность, то и желание у меня вспыхнет раньше!
Лицо Люды замерло восковой маской. Не знала ни что сказать, ни как реагировать. Да и что делать прямо сейчас она не знала.
— Чего задумалась? – спросил Антон Михайлович. – Давай знакомиться без галстуков! Становись на колени и ползи сюда! Люблю покорных! – и он засмеялся.
Спасением стала резко открывшаяся дверь.
— Антоша, а ты ничего не перепутал? – спросила вошедшая женщина.
«Дизайнер украшений», — отметила про себя Люда.
— Ольга, а ты тут что забыла? – Антон Михайлович спешно зас.тег.ивал шт.аны.
— Забыла я, Антоша, перечитать наш брачный договор, по которому за измену все имущество изменившего при разводе переходит супругу. А тут, понимаешь, вспомнила и пришла тебе напомнить. А тут такая встреча!
— Ты ничего не докажешь!
— Та девочка, которую ты похоронить обещался, уже принесла мне все фото и видео, где вы с ней приятно проводили время. Для развода этого достаточно. А вот эта девушка, — она указала на Люду, — оказала мне еще одну услугу. У нее на груди микрофон. У меня есть запись, но она, по сути, ничего не значит. А вот трансляция того, что ты ей тут наговорил, была слышна во всем здании.
— Как? – ужаснулся Антон Михайлович.
— Твоей репутации конец! С тобой ни один порядочный человек в этом городе работать не станет! Я бы еще поняла, отчасти, если бы ей просто хотелось денег. А ей для дочери на операцию. А ты, мелкая твоя душонка, решил ее безвыходным положением воспользоваться! Ну и кто ты после этого?
— Да она сама предложила! — прокричал Антон Михайлович.
— В ее положении не то, что за соломинку схватишься, за г.ад.юку уцепишься! Вот за тебя она и уцепилась!
Люда сняла кулон, сунула его в руку жены директора и поспешила в туалет.
«Денег не будет, — билось в голове. – Черт со всеми вами, но денег не будет!»
***
Ольга оплатила операцию для Светы. А когда выдоила Антона Михайловича досуха, дала еще денег на реабилитацию.
Люда не знала, как благодарить спасительницу, а Валерия Аркадьевна сказала:
— Свою боль в чужое сердце не вложишь, но сочувствие может и отыскаться. Храни Господь таких людей, у которых сердце может понять чужие печали!
Свою боль в чужое сердце не вложишь
Автор: Захаренко Виталий
