— Почему ты решил, что я должна ухаживать за твоей мамой? Она мне – свекровь, не родной человек!
— Валь, я не могу сам присматривать за мамой, я работаю, а ты сидишь дома. Да и вспомни, пожалуйста, сколько хорошего нам сделали мои родители, квартиру купили, машину нашу первую.
Денег сколько раз давали? С детьми мама моя никогда не отказывалась сидеть.
— Это было их добровольное решение. Я не обязана таскать горшки из под твоей матери. Не будет её ноги в моём доме!
Дмитрий решился на развод после 20 лет брака. Раньше мужчине казалось, что он жену выучил от и до, но совсем недавно судьба сама устроила супружеской паре проверку. И Валентина, к сожалению, её не прошла.
Сожалел ли Дима о своём поступке? Наверное, нет. Ему почему-то стало легче, как будто ответственности поубавилось.
Валентина же считала, что муж с ней поступил как минимум подло – она не заслужила такого к себе отношения.
***
Ирина Фёдоровна даже после выхода на пенсию продолжила работать. На предприятии, которому отдала женщина последние 40 лет своей жизни, пошли ей навстречу и пристроили Ирину Фёдоровну на должность гардеробщицы.
Всех всё устраивало. Своему сыну Диме Ирина Фёдоровна часто говорила:
— Нельзя, сынок, без работы. Нельзя. Человек, постоянно бездельничая, быстро деградирует.
А я хочу как можно дольше сохранить разум. Мне важно общаться с людьми, понимаешь?
Я не могу 24 часа в сутки сидеть дома. Ну не привыкла я!
— Мама, — ругался Дима, — тебе скоро 70, ты давно уже заслужила отдых. Ну зачем тебе работать, скажи мне? Я уже очень давно предлагаю тебе помощь!
Я вам с папой готов каждый месяц деньги давать. Почему ты отказываешься?
— Потому что, сынок, не хочу ущемлять родных внуков. Нам с папой и так всего хватает.
Ты не волнуйся, лучше Машеньке и Серёже что-нибудь купи.
В этой фразе была вся Ирина Фёдоровна, она никогда не жила для себя, всё время для кого-то. Сначала – для мужа, потом — для сына. А теперь вот для внуков.
Благодаря родителям Дима приобрёл отличный старт, ему дали хорошее образование, практически сразу после свадьбы купили отдельное жильё.
Ирина Фёдоровна никогда не отказывала невестке в помощи, хоть и чувствовала, что та её недолюбливает. Правда, искренне не понимала, за что.
Когда заболел отец Дмитрия, Николай Алексеевич, мужчина тут же поднял тревогу:
— Пап, давай поедем обследоваться? У меня есть хороший знакомый, он работает в частной клинике. Там профессор принимает, очень грамотный специалист. Я договорюсь, тебя запишут на приём.
— Да брось ты, Дима, — отмахивался Николай Алексеевич, — ну подумаешь, первый раз за всю жизнь сердце прихватило! Всё же нормально, болеть перестало.
— Папа, в твоём возрасте это тревожный сигнал! Я тебя прошу, пожалуйста, давай обследуемся?
— Хорошо, но только позже, — пообещал Николай Алексеевич, — через месяцок-другой. Некогда мне, сейчас, Дима, ездить по больницам – сезон грибов начался!
Николай Алексеевич, заядлый грибник, скончался во время очередного похода за опятами – нашли его в лесу односельчане.
Ирина Фёдоровна как-то сразу сдала, бойкая и активная раньше пенсионерка теперь отказалась вставать с кровати, принимать пищу и никого не хотела видеть.
Дима первое время на переезде не настаивал, он маму навещал часто и лишний раз не тревожил, но потом заметил, что у родительницы начинались проблемы не только с памятью – она иногда беседовала с покойным супругом, как с живым.
В её монологе даже присутствовали паузы — как будто она слушала ответы мужа и отвечала ему. Как раньше.
— Валь, мне кажется, маму нужно забирать. Меня её душевное в первую очередь состояние в последнее время очень беспокоит. Да и пора, наверное, проявить свой сыновний долг.
— А зачем, Дима? — тут же поинтересовалась Валентина, — чего Ирине Фёдоровне не живёт у себя дома? Зачем нужно тащить её в город?
— Валь, я же только что тебе объяснил — мама в последнее время себя не очень хорошо чувствует, ей нужна моя помощь. Ей 73, от былой активности не осталось и следа. Мама теперь как ребёнок ведёт себя.
— Ну, продолжай, — поторопила супруга Валентина, — ты значит мать свою сюда привезёшь и уход за ней скинешь на мои плечи. Так?
— Ну почему… Ты за мамой будешь присматривать в моё отсутствие, пока я на работе.
Валь, она же ведь не лежачая, она сама ходит. Ни купать, ни переодевать маму не нужно, просто приглядывай. Разговаривай с ней. Ничего сверхъестественного.
— А если мне не хочется? Что тогда делать? Дима, я считаю, что вешать уход за свекровью на жену как минимум некрасиво!
Мы с ней – не родственники, я ей вроде бы ничем не обязана. Я не хочу чтобы моя жизнь вертелась вокруг твоей матери.
Слова супруги Дмитрия оскорбили, ему было непонятна причина такого отношения жены к его матери. Молчать мужчина не стал, поэтому спросил:
— Валь, а чем тебе моя мама не угодила-то? Вроде бы она никогда с тобой не ссорилась, жили вы вполне мирно. Или я чего-то не знаю?
— Не ссорились, — подтвердила Валентина, — но и хорошо не жили. Я, можно сказать, твою маму терпела все эти 20 лет.
— Да? — опешил Дмитрий, — а я почему ничего об этом не знаю?
— Потому что я, Дима, умная женщина. Не хотела себя от тебя отворачивать, всё же Ирина Фёдоровна – твоя мама.
Но я считаю, что имею право относиться к ней так, как отношусь.
Знаешь, Дима, меня всегда раздражала способность твоей мамы так незаметно присутствовать в нашей жизни.
Вот вроде бы она и живёт в пригороде, но постоянно рядом! В гости приезжала раз в неделю, с ночёвкой оставалась, приставала ко мне вечно с этими голубцами. Ныла, что капуста сырая!
В общем, есть у меня к ней свои претензии.
— Ну, голубцы у тебя действительно не получаются, — только и нашёл, что ответить, Дмитрий, — не только моя мама по этому поводу тебе делала замечания.
Валя, давай, пожалуйста, договоримся сразу – я, конечно, не могу тебя заставить, поэтому попрошу просто проявить немного милосердия.
Моя мама – пожилой человек, который недавно пережил большое горе. Я хочу находиться с ней рядом!
После кончины отца я осознал, что никто из нас не вечен, понял, что неизвестно, сколько нам Господом отмерено.
Я хочу каждую свободную минуту проводить с мамой. Я много не успел отцу сказать, и очень об этом жалею.
Валентина позиции супруга не приняла. Дмитрию она, нахмурившись, сказала:
— Я своё мнение по этому поводу высказала! Если ты хочешь свою мать привезти сюда, в нашу квартиру, то я к ней не подойду!
За своей бы мамой я, конечно, бы ухаживала, а за свекровью не буду!
***
Дима маму всё же перевёз. Он надеялся, что Валя хотя бы из уважения к тому, что мать для них сделала, выполнит его просьбу, но чуда не случилось.
Валентина, как и обещала, вообще в комнату к свекрови не заходила. Она делала вид, как будто Ирины Фёдоровны в квартире вообще нет.
Конфликт между супругами медленно, но верно назревал, Диму очень обижало отношения жены к матери.
Он неоднократно Валентине высказывал свои претензии:
— Неужели тебе сложно выполнить небольшую просьбу мамы? У меня, Валь, такое ощущение, что ты нарочно над ней издеваешься!
— Да вот ещё, делать мне больше нечего! Просто я стараюсь придерживаться позиции, которую тебе недавно озвучила! Твоя мама — ты за ней и ухаживай!
Она плохо ходит, скоро, наверное, совсем сляжет. И что, ты меня тогда заставишь из-под неё горшки таскать? Оно мне надо?
— Валь, имей совесть! Если бы у меня была возможность, я бы с удовольствием осёл дома и не ходил бы на работу! Сиделку я готов нанять, когда придет время.
Ты 8 лет уже как домохозяйка, у тебя много свободного времени. Уборку ты проводишь один раз в три-четыре дня, питаемся мы в основном полуфабрикатами, тем, что можно на скорую руку приготовить. Чем ты весь день занята?
— Не начинай скандал, Дима. Я тебе всё сказала. Пытаться воззвать к моей совести — бесполезно, я никаких угрызений на этот счёт не испытываю. Не порти между нами отношения!
***
Дима, как-то уходя на работу, попросил супругу:
— Валь, пожалуйста, отнеси маме обед в комнату. Просто поставь на тумбочку, она сама поест.
Она вчера вечером себя чувствовала не очень хорошо, я к ней сейчас заходил, говорит, что голова кружится, грудную клетку как будто чья-то рука сжимает.
Если вдруг маме станет хуже, ты мне обязательно позвони. Валя, пожалуйста, заглядывай к ней периодически. Я очень беспокоюсь!
Валентина супругу ничего не ответила, но Дима решил, что жена его услышала. Вернувшись вечером с работы, первым делом мужчина направился в комнату матери.
Родительница лежала на кровати и дремала:
— Мам, ну как ты себя чувствуешь? – спросил Дима.
— Сынок, ты уже вернулся? — открывая глаза, обрадовалась Ирина Фёдоровна, — да ничего, всё хорошо. Как на работе?
— Да нормально, мам. Какая-то ты бледная. Ты сегодня вообще ела?
Ирина Фёдоровна замялась — Валя к ней в комнату не заходила вообще, еду не приносила и к столу не приглашала.
В квартире сына, купленной, между прочим, за её с мужем деньги, Ирина Фёдоровна чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому не хозяйничала.
— Мам, ты чего молчишь? — насторожился Дима, — не обедала, что ли? Валя к тебе не заходила?
— Димочка, не надо, сынок. Да я не голодная! Пожалуйста, только не ругайся! — хватала за руку резко вскочившего сына Ирина Фёдоровна.
Дима бросился в спальню, Валентина лежала на кровати и читала книгу:
— Я же тебя попросил, Валь! Я тебя по-хорошему попросил мать накормить!
Скажи мне, тебе было сложно сделать несколько шагов и отнести из кухни в её спальню хотя бы кружку горячего чая?
— Я тебе сразу сказала, что не буду твою мать дохаживать, — не глядя на супруга, Валентина перевернула страницу, — неужели ты до сих пор не понял?
Дима прикрыл поплотнее дверь и закричал:
— У тебя что, вообще совести нет? Ты ничего хорошего, что для нас сделала мама, не помнишь?
Сколько ночей она провела с нашими детьми, пока ты, такая уставшая от декрета, бегала по подружкам? Сколько раз она нам помогала деньгами?
Квартира, в которой ты столько лет живёшь, была куплена за её счёт!
Машина, на которой я тебя и тещу везде возил первые четыре года после брака, тоже куплена с помощью моих родителей!
Твоя мать помогла хоть рублем?
— Это была их инициатива! Помогали добровольно. Я твоим родителям ничем обязанной себя не считаю. Я у них ни квартиру, ни машину ни просила. И не ори! Не смей повышать на меня голос!
Дмитрий несколько минут молча простоял рядом с лежащей на кровати супругой, а потом вдруг бросился к шкафу, достал чемоданы и принялся туда скидывать все вещи Валентины.
— Можешь уходить, — кричал Дмитрий, — я подаю на развод!
— Ты что, обезумел? — испугавшись тут же вскочила Валентина, — оставь вещи мои в покое! Никуда я не уйду!
— Ещё как уйдёшь, — выкрикнул Дмитрий, — теперь, дорогая Валечка, ты будешь жить в квартире, на которую сама заработаешь! Негоже тебе мучиться в доме, который для тебя, в частности, купила ненавистная свекровь!
Дмитрий супругу выгнал и подал на развод. Валентина причины такого поступка не поняла, она всем рассказывала свою версию происходящего.
Некоторые друзья встали на её сторону, но большинство поддержали Дмитрия, когда узнали, что произошло на самом деле.
Присматривать за бабушкой взялась старшая дочь Дмитрия и Валентины, студентка Маша.
Она перевелась в институт в своём городе и вернулась домой.
Сергей, сын супругов, тоже встал на сторону отца. Обещал по возвращении из армии тоже присматривать за бабушкой.