– А Ленку сдадим в интернат, – вопила Тамара, – раз вы такие умные и не хотите помогать, пусть вас потом совесть сожрет! Уступай квартиру, сказала!
Переезжай к матери, тут места вам хватит. Мне рожать через 8 месяцев, мне простор и комфорт нужен. О ребеночке подумай, о племянниках своих!
– И вообще, чтоб она сгорела, ваша квартира! Придете потом к нам плакаться, попросите, да будет поздно, – вторил супруге Василий, – на весь мир ославлю, все сделаю, чтобы вас никто за людей не считал! Обратились за помощью, по-человечески попросили…
О своей квартире Ася и Антон мечтали с момента как поженились. И работали ради нее, как проклятые. Никто не помогал.
Ася в декрете бралась за любые подработки – и математику с физикой решала за студентов и школьников, и тексты писала.
С маленькой Анютой никто не нянчился, ее родня была далеко. А родители Антона сразу обозначили свою позицию: родили – воспитывайте.
Супруги справлялись. Снимали половину дома с печным отоплением в пригороде, но совсем рядом с железнодорожной станцией. Так, чтобы Тоша мог ездить на работу.
Он вообще совмещал три должности, когда мог, подрабатывал грузчиком, любую копейку супруги откладывали. Все заработки тащили в дом, как муравьи.
Пока муж был на работе, Ася успевала и огород вскопать и посадить, и дров натаскать – рубил их Антон сам, и печку натопить, а когда надо, и баню.
Хорошо, колодец был на участке, не приходилось за водой далеко ходить. Да и хозяйка дома, Аглая Тихоновна, оказалась женщиной доброй. Носила Анютке козье молоко, угощала малиной, могла приглядеть за ней полчасика, пока Ася бегала в магазин.
Антон почти не спал, добирал в электричке, засыпал везде, где мог. Ася старалась мужа беречь, снимала с него основные бытовые хлопоты.
Накопили на свое жилье за несколько лет, да еще и без ипотеки. Да, взяли новостройку и на окраине, но двухкомнатную, 54 квадрата, чтобы и себе, и дочке. Еще полгода зарабатывали под стоны родственников Антона, чтобы сделать ремонт.
– Вот мы бы себе такую никогда не взяли, – учила их жизни сестра Антона, Тамара. – до метро 30 минут и райончик так себе, одни новостройки, человейники.
– Да тебе и не светит, Томка, – смеялся счастливый Антон, – твой Вася если и заработает на такую, то только через пару жизней. Он же тунеядец, сидит дома, изредка подрабатывает.
– Васеньку не трогай, он слабый больной человек, спина сорвана. Нельзя ему работать. Уж мы как-нибудь перебьемся и в однушке с родителями. Зато и за Ленкой присмотр, и вообще в тесноте, да не в обиде.
– Ну да, родители, наверное, мечтали спать с вами в старости в одной комнате на матрасах, – укорял сестру Антон, – Вася твой мог бы тогда инвалидность что ли оформить. Льготы получить.
– Не признают доктора хворь его, говорят, выдумывает. А он, бедный, мучается. Ну ничего, вот родим второго, получим материнский капитал и поменяем родительскую квартиру на что-то побольше.
– Да того капитала разве что на пару квадратных метров и хватит, – посмеивался Антон.
Не нравился родственникам и сделанный ремонт. При переезде Ася и Антон пригласили всех в гости. Но искренне восхищение выразила лишь Аглая Тихоновна, их бывшая квартирная хозяйка:
– Ну, дворец, – восторгалась она, – молодцы, ребята, такую красоту навели!
А вот родители Антона и сестра с мужем строили кислую мину.
– Зря ты, Тоша, тут ламинат положил, – поучал отец, – не лучший выбор и вообще, что это за материал такой. Надо было доску или линолеум утепленный. А на стенах что? Зачем краска, можно же фотообои с пальмами, чтоб красота была.
– Так у нас вид из окна на речку и закаты, зачем нам фотообои, – смеялась счастливая Ася, – вы, Алексей Павлович, скажете тоже.
– Поучи меня еще, побольше твоего ремонтов сделал, – ворчал свекор, – и плитка в ванной непрактичная. Надо было «кабанчика» класть, он бы хорошо встал. А дверь, ну что вы такую выбрали? Хлипкая же. Вот у нас входная – листовая сталь, почти 10 мм, там ни один грабитель не взломает. А у вас тьфу, фольга, отогнул и готово.
– Где это ты папа ремонты делал, я на своем веку ни одного не припомню, – усовестил отца Антон, – А что до двери, так нам и не надо другую.
Внизу консьерж, видеонаблюдение на этажах, тамбур с соседями. Куда уж безопаснее. А ты рассуждаешь так, как будто всю жизнь домушником был.
– И занавески уж больно страшненькие, – вступила в разговор свекровь, Нина Игоревна, – где ты, Ася, нашла-то такие? Могла бы меня попросить сшить.
Ася промолчала. Она один раз уже поверила в способности свекрови к шитью и горько за это поплатилась новенькими джинсами. Пришлось срочно осваивать технику постановки заплат. Но спорить было бессмысленно.
Старшее поколение было просто недовольно тем, что их младший, неудачный и нелюбимый, сын купил квартиру без посторонней помощи, да еще и не в кредит.
***
Жизнь без надрыва пришлась Асе и Антону по душе. Впервые за 8 лет они выдохнули и могли просто тратить зарплату на одежду, продукты, откладывать на отпуск и вообще планировать поездки.
У подросшей Анютки была своя комната к школе, с настоящей партой и удобной кроватью. Это казалось огромным счастьем.
В последний месяц лета они даже съездили к Асиным родителям, которых не видели очень давно. Анюта осталась еще на недельку погостить у бабушки с дедушкой, набраться сил перед школой. А Антон и Ася вернулись домой.
Но отдохнуть от забот им не удалось. Позвонили родители Антона и попросили срочно приехать. Пришлось собираться.
– Ну, что тут у вас за пожар? – уточнил Антон, входя в знакомую полутьму родительской квартиры с вечно зашторенными окнами, – опять не на что Ленку в школу собирать?
Мы сами потратились, дать в долг не сможем. И потом, весной же мы ей новую форму купили, когда старая совсем мала стала.
– Не в твоей племяннице дело, – прервала его мать, – тут посерьезнее проблема. Вы должны отдать свою квартиру Васе с Тамарой.
– Что? – опешил Антон, – мать, да вы совсем что ли тут обалдели? С какого перепуга я должен что-то кому-то отдавать. Вы ведь знаете, как мы вкалывали ради этого жилья. Да мы только выдохнули вообще, жизнь увидели!
– Ну вот и послушай, что мы тебе скажем. – все семейство собралось на кухне, сразу стало тесно. Асе и Антону не предложили даже чая.
– Понимаете, – торжественно начала свою речь Тамарка, – я все-таки беременна, можно поздравлять.
У нас будет второй ребеночек, а с ним и материнский капитал. Все складывается так удачно. Но с двумя детьми тут сейчас, конечно, будет тесно. Да и мне беременной нужны условия получше.
Это твоя Аська могла в частном доме с пузом жить, ей нормально. А я такое не выдержу. Поэтому, так и быть, согласна переехать с мужем и Ленкой в вашу тесную, но все же двушку.
А вы со своей одной Анькой легко поместитесь в родительской квартире. Тут спальных мест хватит.
– А зачем нам это? – поинтересовался Антон, – твою выгоду я понимаю — палец о палец не ударив, получаешь квартиру с отличным ремонтом и отдельной детской. А мне это зачем?
У меня дочь в школу по прописке идет, во дворе нашего нового дома ее построили. Скоро первое сентября. Ты думаешь, я соглашусь на подобные финты? А ради чего, Тома?
– Из чувства долга и любви к сестре. Ты же понимаешь, что Томочке хорошие условия нужнее? – строго спросила его мать, – она наш материнский капитал вынашивает.
А потом пособия будет получать от государства, на двоих все больше дадут. И вообще, вы пожили хорошо, и другим дайте.
– Вот как, значит, – возмутился Антон, – они палец о палец не ударили, сидят, тунеядцы великовозрастные, на вашей шее. А теперь мы с Аськой ради них еще чем-то жертвовать должны?
Ну вы даете, дорогие родственники. А скажите-ка мне на милость, может, Вася
пошел бы поработал? Семье на съемную квартиру, например. Или вы снова рассчитываете на чужие силы? Куда вам второй ребенок? Вы и первого-то не тянете.
Тамара сердито фыркнула и положила руки на плечи Васе, которого перекосило от злости.
– Я болен и не могу работать, – завопил фальцетом инвалид, – у меня подагра, болезнь аристократов! Ты что же хочешь, чтобы я на какой-нибудь стройке загнулся? Чтобы дети мои сиротами, а сестра твоя вдовой осталась?!
– Васька, хорош заливать, – поморщился Антон, – тебя ломом не пришибешь!
– А в прошлый раз вроде радикулит был, – рассмеялась Ася, – Вась, ты бы хоть запоминал, чем каждый раз болеешь.
А ты, Тома, лучше подумай, нужен ли вам этот ребенок, пока сроки позволяют. Я, конечно, понимаю, мечты о пособиях выглядят привлекательно. Но вы Ленку уже в нищете растите. А так двое детей будут страдать.
– Ах ты, – кинулась на нее Тамарка, – она еще советы мне будет давать, такая важная!
Сама одну родила и все, больше не можешь поди. А мы вот плодовитые. И вообще, дети – цветы жизни. И будет зайка, будет и лужайка.
Государство нам поможет, люди добрые мимо нашей нужды не пройдут!
– Ну, вот и попроситесь к добрым людям на постой. Посмотрим, как далеко простирается их милосердие.
Что-то Васины родители не спешат предоставить вам свои хоромы. – Сказал Антон, – или их заняли более расторопные родственники и вам уже места нет?
– Бабку они перевезли к себе, из деревни. Предложили нам ее дом занять. Но я в Калужскую область не поеду, чего там делать после Москвы, – возмутился Вася, – я – столичный житель!
Да и пособия тут побольше платят, не как в провинции. Так что, не пустите нас к себе?
Ну, пеняйте на себя. Ославим вас так, что все знакомые будут обходить стороной. Запомните на всю жизнь, как сестру беременную с мужем обидели.
***
После того разговора Ася и Антон заблокировали родственников в социальных сетях. Номера их удалили из памяти телефонов. Они принципиально не хотят общаться.
Через дальних знакомых Антон слышал, что Лена уехала учиться в школу-интернат, и ее не забирают на выходные.
Василий работать так и не пошел. А Тамара планирует рожать и вовсю распускает сплетни про брата и его жену, называя их жадными, неблагодарными.
Но Асе с Антоном теперь все равно.
Автор: Екатерина Коваленко