— С матерью девочки я познакомился во время прохождения срочной службы, имел с ней кратковременную связь, о беременности не знал.
Почти четырнадцать лет спустя меня разыскали сотрудники службы опеки и попечительства, сообщив, что, возможно, я являюсь биологическим отцом ее дочери.
Глава 7. Краткий ликбез
Андрей был прав – готовить оказалось не так уж и сложно. Странно, раньше Вера о подобном и не подозревала.
Наоборот, иногда наблюдая за тем, как что-то готовит домработница или мама, она была готова поклясться: приготовить какое-нибудь блюдо сложней, чем сварить эликсир вечной молодости.
А вот поди ж ты, вся готовка на самом деле – включи плиту и подержи будущий ужин нужное количество времени на сковороде или в кастрюле.
Хотя, конечно, еда была другой. Больше похожа на ту, которой кормили в детском доме. Но при этом нельзя сказать, чтобы она была невкусной.
Вкусная, нормальная еда. Но раньше дома они такое никогда не готовили. Супы, салаты, запеченное мясо, тушеные в духовке овощи, всякие закуски и запеканки.
Андрей, судя по всему, питался по принципу «чем меньше возни – тем лучше». На гарнир у них, судя по всему, стабильно будет либо крупа, либо макароны, а в качестве мясной составляющей – либо «разморозь и разогрей», либо «свари или пожарь курицу».
Хотя в ее прошлой жизни жареное мясо считалось очень-очень вредным и недопустимым к употреблению продуктом.
Сама Вера, впрочем, тайком от матери периодически наведывалась и в находящийся у школы фастфуд, и во всякие чебуречные.
Каждый раз при этом чувствуя себя героиней шпионской саги. А уж чтобы ей спокойно дали чипсы или сухарики – такого не было никогда.
Увидев однажды дочь с пачкой «кириешек» мать прочитала ей полуторачасовую лекцию о том, как ее разнесет от неправильного питания, как посыпятся зубы и волосы, и как настанет полный конец всем системам ее растущего организма.
Перспектива Веру не напугала – строго говоря, она вообще ее выдумкой посчитала. Просто стала прятаться лучше, чтобы материнские нотации не выслушивать.
Своими размышлениями по поводу правильного или неправильного питания она поделилась с Андреем за самостоятельно приготовленным ужином.
По совету мужчины обжарила гавайскую смесь, закинула туда банку сардины в масле и разложила полученное месиво по тарелкам.
На вид было не особо-то и красиво, даже, кажется, подгорело в одном месте, но вкус получился отменным.
— Вер, все эти рассуждения про «вредно» и «невредно» у меня уже вот где стоят, — честно признался мужчина. – Вот как было мне лет столько же, сколько примерно тебе сейчас, началась вся эта вакханалия.
Такое ощущение, что людей вокруг массово преподаватели ОБЖ покусали, не иначе.
И если перечислить все продукты, которые за этот период вредными объявляли, то питаться нам попросту нечем – опасно все.
При этом товарищи, которые угрожают всем подряд тем же гастритом, не учитывают, что его, вообще-то, бацилла одна провоцирует.
А тот же диабет нельзя просто взять – и «наесть» себе шоколадками. Нет, может и можно, но это надо одними шоколадками лет сорок питаться.
— А лишний вес?
— А лишний вес – это лишние калории, поступающие в организм и ни на что не расходующиеся.
И нормативы этого дела для обоих полов и всех возрастов тоже есть в общем доступе.
И если тебя с детства не откармливают на убой – то ты при соблюдении норм потребления пищи более-менее в свой калораж вписываешься, так что особо можешь о таких вещах не переживать.
Вера фыркнула против воли. С Андреем почему-то получалось не переживать о тех вещах, которые сильно заботили маму.
И наоборот – там, где Вера раньше не задумывалась о чем-либо, приходилось напрягать извилины и руки да браться за дело. Вот как с теми же ужинами.
Интересно, что еще будет «не так»? Вот, например, с той же школой. Мама ругала Веру даже за «четверки».
А уж если в дневнике появлялась тройка – девочке приходилось по полночи сидеть и разбирать тему, порой даже под крики родительницы и собственный плач.
Впрочем, у них в школе многие так учились. Родители считали, что это правильно – контролировать успеваемость детей и следить, чтобы они не стали дворниками.
— Слушай, а может, мне еще за тебя домашку делать надо? – сощурившись, уточнил Андрей, когда Вера поделилась с ним этой информацией.
— Ну… — девочка пожала плечами.
— Нет, вот давай рассуждать логически. У нас есть два варианта. Всего два, на самом деле.
У человека есть мозги, либо у человека нет мозгов. Если у человека есть мозги – он вполне в состоянии сам сесть и разобраться и с темой, и с задачей, и со всем прочим.
Если у человека нет мозгов – зачем его напрягать лишний раз тем, на что у него все равно не хватит мозгов?
— Ну так… Образование, нормальная работа, нет?
— Ну хорошо, берем образование. Школу закончили, пошли, допустим, в технарь или в институт. Там что? Все волшебным образом станет понятным?
Я когда на своей специальности учился, там убрали, начиная со второго курса, все школьное, но добавили профильных предметов, которые были сложней и углубленней, чем школьное правоведение, в десятки раз.
При этом все эти предметы, так или иначе, применяются в итоге в работе. По крайней мере, в нашей сфере.
Если ты не тянешь эти предметы и за тебя все делают мама-папа, то работать за тебя тоже они будут?
— То есть, по-твоему, тройки вообще не проблема?
— Ты после девятого уходить собираешься, или после одиннадцатого? – уточнил Андрей прежде, чем дать ответ.
— А есть разница?
— Да, есть. Если после девятого и в технарь – там зачисление идет по результатам среднего балла в аттестате.
Если ты учишься до конца – тогда зачисление идет по результатам ЕГЭ. И, технически, тебе может помочь немного с поступлением аттестат с одними пятерками, но важней сдать ЕГЭ на нормальные баллы.
Если ЕГЭ завалил – то будь ты хоть золотым медалистом, а никуда не поступишь, пока не пересдашь на нормальный результат.
— Ага. То есть тройки – это вот вообще нормально, да и в школу ходить необязательно, по-твоему? – хмыкнула Вера.
— Нет, вот в школу ходить обязательно, потому что, напомню, мы с тобой у опеки на карандаше.
И если ты начнешь прогуливать – там народ решит, что я не справляюсь со своими родительскими обязанностями, а значит – пора тебя обратно в детдом забирать.
Напомню, что если ты хочешь обратно – нет нужды заморачиваться со всякими многоходовками, есть простой и легкий путь.
Ну а если не хочешь – то в школе чтобы как штык, за исключением больничных и всяких ЧП.
— Ага, ясно. И можно учиться на тройки. Вот так вот легко. И ты мне слова по этому поводу не скажешь.
— Не скажу.
— Мама говорила, что ругает меня за тройки, потому что ее волнует мое будущее. Получается, оно тебя не волнует? – вырвалось у Веры.
Мысленно она тут же отвесила себе подзатыльник. Не хватало только еще какого-то беспокойства и заботы о себе выпрашивать у мужчины, с которым она третий день вместе живет.
— Волнует, но только в тех аспектах, которые лежат в моей зоне ответственности. А моя зона ответственности – это, прежде всего, финансы и безопасность.
Если тебя кто-то в школе пальцем тронет, или нужны какие вещи – это ко мне. А уж с учебой сама разбирайся.
Нет, я могу тебе объяснить и подсказать что-то в тех предметах, которые сам понимаю. Но волноваться за твое будущее больше тебя самой просто бессмысленно.
Если человека устроит окончить девять классов и сидеть кассиром в «пятерочке», то как ты не пинай его, чтобы учился – он все равно закончит девять классов и сядет за кассу в «пятерочке».
— Ага.
— Ну и учти дополнительно еще такой момент – твоя мама сидела дома, как я понял.
С учетом наличия домработницы и только одного ребенка – у нее была масса времени, чтобы заниматься чем-то еще помимо базы.
Отец наверняка только финансовым вопросом занимался.
Ты чего?
Вопрос был адресован нервному смешку Веры.
— Да так. Ты просто так спокойно этим словом называешь Игоря, что аж как-то… непонятно.
«Не по себе», — этого вслух она не произнесла. Но Андрей, видимо, понял.
— Юридически на тот момент времени именно он был твоим отцом. И тринадцать лет из жизни так просто не выкинешь.
— Ему это скажи.
— А будет смысл?
Вера вздохнула. А потом затронула еще одну тему, которая пока что у них в разговоре не поднималась, но, возможно, могла всплыть.
— Мне, наверное, придется привыкать звать тебя папой?
— Пофиг, — Андрей махнул рукой.
— То есть как это?
— А вот так. Я теперь твой отец по документам вне зависимости от того, будешь ты меня звать папой или и дальше продолжишь называть Андреем.
— А как же… люди?
— А что люди?
— Вопросы будут задавать. У нас еще и фамилии разные.
— У меня в школе уже спросили об этом.
— И что ты им сказал?
— Правду.
— Какую правду? – у Веры холодок по коже прошел, когда промелькнула мысль, что Андрей мог взять – и вывалить незнакомым людям всю историю ее злоключений после маминой см ерти.
А ведь с него запросто станется, он же весь такой… непонятный.
— Самую обычную правду. С матерью девочки я познакомился во время прохождения срочной службы, имел с ней кратковременную связь, о беременности не знал.
Почти четырнадцать лет спустя меня разыскали сотрудники службы опеки и попечительства, сообщив, что, возможно, я являюсь биологическим отцом ее дочери.
После установления факта отцовства я забрал девочку себе.
— И ведь не соврал даже, — снова фыркнула Вера.
На душе отлегло.
— А я никогда не вру. Так проще жить и не надо запоминать, кому и что сказал, чтобы не запутаться в своих же собственных показаниях.
— А почему тогда сказал, что не собираешься меня забирать, когда разговаривал с директором приемника? – подначила Андрея Вера.
И тут же поняла, что себя выдала. Но было поздно – Андрей наверняка уже понял, что тогда она подслушивала.
Судя по тому, как он нахмурился – разговор сейчас будет не из приятных.
Продолжение
Все главы рассказа будут здесь:
Автор: Екатерина Погорелова