Ей уже пятнадцать – вполне самостоятельная. Нечего ей тут у нас делать.
– Ты серьезно? Считаешь, что я смогу выгнать собственную дочку из дома? Чтобы нам комфортнее жилось?
– Не на улицу же!
«Валентин, конечно, мне не очень-то подходит. Но вдруг никого лучше не встречу? Внешне он вполне себе, а что характеры разные, можно пережить», – рассуждала Ника, принимая предложение своего ухажера.
Девушкой Ника была правильной, серьезной и рассудительной. Когда ее ровесницы ходили на свидания и подбирали наряды, она занималась учебой или читала.
Однажды однокурсницы все-таки уговорили Нику сходить на танцы, где она и познакомилась с Валентином.
Этот веселый молодой человек сначала флиртовал с одной из подружек Ники, потом пригласил на танец другую и лишь затем обратил внимание на нее, подмигнув и представившись.
«Очень приятно. Но ты, Валентин, не задерживайся, а то не успеешь еще с десятком других девушек пообщаться до конца вечера», – спокойно ответила ему Ника, не желавшая продолжения знакомства.
Однако Валентина этот саркастичный ответ незнакомки, напротив, зацепил. До конца вечера он не отходил от Ники и все же сумел выпросить ее номер телефона.
Молодые люди стали встречаться, и вскоре Валентин сделал Нике предложение.
О любви речи не шло: Валентина в необходимости жениться и остепениться убеждали авторитарные родители, увидевшие, что их сын наконец-то познакомился с серьезной и обеспеченной девушкой, а Ника просто решила, что пора замуж.
«Парень он дружелюбный и добрый, сразу видно. Только легкомысленный. А с другой стороны, если буду принца ждать, то могу и не дождаться.
Вот уже институт заканчиваю, потом свободного времени еще меньше будет. Я вообще сложно с людьми схожусь, а с Валей мы вполне поладили.
Лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном», – рассуждала Ника перед свадьбой.
Вскоре после свадьбы молодые люди переехали жить в подаренную бабушкой Нике квартиру.
Семейная жизнь складывалась первое время довольно хорошо, и вскоре Ника забеременела.
После рождения дочери, названной Олей, отношения супругов стали быстро охладевать.
Ника хотела видеть в муже поддержку и участие, а он всегда предпочитал семейным хлопотам досуг со своими друзьями.
Особенно раздражало Нику то, что Валентин был готов отдать друзьям последнее, даже забрав у собственного ребенка.
Например, однажды Ника обнаружила, что пропали деньги, отложенные на покупку зимней обуви для Оли.
– Куда ты их потратил?
– Понимаешь, лапочка, Васе очень нужны были деньги до зарплаты. Ну вот, я кинулся и взял.
– А со мной обсудить не хотел? Это ведь на зимние ботинки ребенку были деньги! Вот сейчас уже похолодало, а она должна в осенних ходить, ждать, когда тебе Вася долг вернет?
– Ну, не сердись. Потолще там носки ей надень и все. Ваську обязательно надо было помочь. Он же — мой лучший друг!
– Я уже запуталась, кто тебе лучший друг! То Васе, то Олегу, то Андрею помогаешь. Кто бы нам хоть раз помог!
– Да, это все мои друзья. Мы, мужчины, умеем дружить. А вот женщины, чаще корыстные, только о деньгах и думают! Поэтому женской дружбы и не бывает. Но ты-то меня должна понять, лапочка! Не мог я Васе отказать тогда.
– Нет, я тебя не понимаю!
– Ну вот и не удивляйся тогда, что я больше времени провожу с теми людьми, которые меня понимают и поддерживают! – заявил Валентин и ушел, громко хлопнув дверью.
«И нужно было мне это замужество? Не поймешь, чего от него больше: вреда или пользы?» – мрачно размышляла Ника, ворочаясь в постели, в ожидании возвращения мужа, ушедшего на очередную встречу с друзьями.
Все чаще он находил повод уйти из дома «пообщаться» неизменно возвращаясь в нетрезвом виде.
Нике было стыдно признать, что она, такая умная и рассудительная, ошиблась при выборе своего супруга. Еще она не хотела, чтобы ее дочка росла без отца. Но все изменилось после одного случая.
Оля росла болезненной девочкой, ходящей в садик по графику два-три дня посещений через две-три недели больничного.
Однажды девочка расхворалась сильнее обычного, и врач, в очередной раз пришедший по вызову, назначил ей пить серьезное лекарство, отпускаемое по рецепту.
Ника, не желавшая оставлять болеющую дочку без присмотра, попросила мужа сходить в ближайшую аптеку и сразу возвращаться. Валентин беззаботно кивнул и ушел с рецептом и деньгами.
Прошло полчаса, затем час и два, но глава семейства с лекарством куда-то пропал. Его телефон был выключен.
Лишь через шесть часов на пороге квартиры появился дышащий спиртными парами Валентин.
– Я по дороге встретил Толяныча, и он меня позвал к нему ненадолго зайти! Извини, лапочка, задержался!
– Ты принес лекарство?
– Ой, а я думал еще: такое с-странное чувство… Словно что-то забыл! – глуповато усмехаясь, заявил Валентин. – Завтра схожу с утра. Железно!
– У тебя ребенок серьезно заболел, а ты напился! Это конец! Ты совсем рехнулся! – закричала Ника. – Дай рецепт, я сама сбегаю!
– Ой, не драматизируй, лапочка! С-сейчас найду… Оп, – сказал Валентин, безуспешно пошарив по карманам, – П-потерял. Ну, может, и так продадут, ты с-сходи, узнай. А то я уже устал. Пойду полежу.
Этот случай словно окончательно пробудил Нику.
«Никогда не прощу ему равнодушие по отношению к собственной дочери!» – решила она и подала на развод.
После расторжения брака Ника решила:
«Теперь главное – заботиться о дочери. Хватит с меня мужчин!»
Она была верна своему слову более десяти лет. А затем случайно познакомилась на работе с Анатолием.
Ника с трудом несла кипу документов для того, чтобы сдать их в архив, когда ей вызвался помочь коллега из соседнего отдела.
Этот мужчина отличался непрезентабельной внешностью: низкорослый, лысеющий и простенько одетый. Но он так искренне улыбнулся Нике и предложил свою помощь, что она не смогла отказать.
С той поры Анатолий принялся ухаживать за Никой, окружив ее заботой и вниманием.
Он был полной противоположностью балагура-Валентина: малообщительный, серьезный и педантичный.
За его плечами был быстро распавшийся брак с красавицей-женой, которая ушла к более перспективному мужчине.
– Жена сказала, что устала от моего занудства, – как-то признался Анатолий Нике.
– Уж лучше зануда, чем гуляка и весельчак, – с усмешкой отвечала она.
Отношения между Никой и Анатолием становились серьезнее день ото дня. Вскоре после того, как он предложил официально оформить их отношения, Ника решила познакомить дочку со своим женихом.
Она очень нервничала, опасаясь ревности и непонимания дочери-подростка. Но Оля, вопреки опасениям матери, восприняла Анатолия достаточно благожелательно.
«Странно что из них двоих именно Толя ведет себе отстраненно», – отметила Ника.
Первое время новая семья жила спокойно и счастливо. Радость Ники омрачало лишь то, что вскоре она стала замечать отдельные проявления ревности Анатолия.
Его раздражало, когда она проводила с дочерью много времени.
«Пускай сама справляется. Большая уже. Мы бы лучше с тобой фильм вместе посмотрели», – любил указывать Анатолий, если Ника помогала дочери делать домашние дела или уроки.
Вскоре Анатолий стал открыто высказывать падчерице свое недовольство по поводу ее поведения.
«Кружку на столе оставила и тюбик с зубной пастой открытый бросила. Да и след на зеркале точно от тебя! Много хаоса создаешь», – ежедневно выговаривал он девушке.
Вскоре Оля, вступившая в сложный подростковый возраст, стала огрызаться на замечания отчима. Ника пыталась сгладить острые углы в отношениях дочери и мужа, но ситуация все накалялась.
– Опять своих подружек приводила, песка нанесли в прихожую. Да еще и печенье все съели, – однажды вечером принялся отчитывать падчерицу Анатолий, вернувшись с работы.
– Да, приходили Ульяна и Вика. Это ведь мой дом, почему я не могу своих подруг пригласить? Вечно все тебе не так, – с вызовом отвечала Оля.
В этот же вечер, оставшись с Никой наедине, Анатолий мрачно заявил:
– Я устал от Ольги. Она уже мне дерзит и возражает. Нет сил ее воспитывать.
– Это подростковый возраст, нужно его просто пережить, – попыталась объяснить Ника.
– Считаю, что она должна свой трудный возраст переживать подальше от нас. Пускай поживет у твоей матери. Ей уже пятнадцать – вполне самостоятельная. Нечего ей тут у нас делать.
– Ты серьезно? Считаешь, что я смогу выгнать собственную дочку из дома? Чтобы нам комфортнее жилось?
– Не на улицу же! Она хорошо со своей бабушкой ладит, вот пускай вместе и живут, – спокойно рассуждал Анатолий. – Иначе я не смогу с вами больше жить. Ты же понимаешь, что нужно сделать непростой, но правильный выбор?
– В этом случае выбор прост: моя дочь. Очень жаль, если ты уйдешь. Я думала, у нас складывается отличная семья. Но если моя дочь тут лишняя, значит, я ошиблась, – твердо заявила Ника.
– Ты ведь понимаешь, что через пару лет дочка от тебя сама уйдет? У нее будет своя жизнь!
– Это будет ее выбор. Но выгонять ее сейчас я никому не позволю. Дочь останется при мне, а ты можешь уйти.
– Ты все-таки подумай хоть до утра, а то потом будет поздно. Я такого выбора тебе никогда не прощу, – говорил Анатолий, явно не ожидавший, что обычно шедшая ему навстречу супруга вдруг примет решение не в его пользу.
На следующее утро Анатолий, собрав вещи, покинул свою жену и падчерицу.
– Мама, прости, пожалуйста. Это из-за меня, да? Я не хотела, чтобы так получилось, – сквозь слезы говорила Оля.
– Все хорошо. Не переживай. Перемелется – мука будет, – утешала Ника дочь.
Она знала, что сделала единственно возможный для себя выбор.
