Этот удивительный случай из жизни мне рассказала моя бабушка, которую я часто навещаю в деревне. Однажды мы долго не виделись — я два года работала заграницей и когда вернулась домой, то первым делом поехала к своей любимой бабуле. Я уже несколько дней гостила в деревне, когда вдруг заметила, что ещё ни разу не видела Марию Васильевну — бабушкину соседку из дома напротив. Мне всегда нравилась эта отзывчивая пожилая женщина, великая труженица.​

​— Бабуль! А где же твоя подружка Мария Васильевна? За неделю ни разу не зашла. С ней ничего не случилось? — Забеспокоилась я.​

​Бабушка посмотрела на меня с удивлением:​

​— Так она уже больше года в доме престарелых живет. — И спохватилась. – А, так ты же ничего не знаешь! Так слушай.​

​И бабушка рассказала мне эту историю.​

​Как я уже упоминала баба Маша всегда трудилась не покладая рук. Никто из односельчан ни разу не видел ее без дела — то на грядках возится, то в саду, то корову из стада встречает, то пироги печет — угостит полдеревни, то с двумя ведрами черешни ранним утром на автобус бежит. Свежие овощи и фрукты, зелень, куриные яйца, платки из козьего пуха, сметану -все подряд возила Мария Васильевна в районный центр и продавала на рынке, и каждую денежку бережно складывала в жестяную коробку из-под печенья. Не для себя складывала – самой ей много ли надо — для единственного сына Валерия, для невестки Зины и для внучки Сашеньки. Сын с женой жили в городе в трех часах езды, навещали мать регулярно. С огородом или живностью не помогали, зато за деревенскими харчами приезжали исправно. Бывало, так багажник машины набьют — аж колеса проседают.​

​Годы шли и стала Мария Васильевна потихоньку стареть, болеть — то спину прихватит, то ноги крутит, то натруженные руки в суставах сводит, то давление зашкаливает. Постепенно стала она всю животину переводить, в огороде оставила себе пару грядок, а на остальном участке разрешила соседям картошку сажать. Сын Валера в гости наведывался все реже, а его жена Зинаида и вовсе приезжать перестала — взять-то больше с деревенской мамаши нечего.​

​Когда у бабы Маши стало резко падать зрение — она испугалась, позвонила сыну попросила ее городским врачам показать. Приехал Валера, забрал мать. Зина этому событию не особенно была рада – видеть свекровь, но вида не подала, пригласила освежиться с дороги, накормила. Валерий предложил матери пройти полное обследование. В поликлинике провели целый день, потом в аптеку заехали за лекарствами — возвращаться в деревню было уже поздно. Невестка, узнав, что баба Маша останется на ночь, уже не скрывала своё разочарование, пошла на кухню ужин готовить — так посудой зазвенела, чуть барабанные перепонки не лопнули.​

​В это время к ним на минутку заглянула пожилая соседка, увидела гостью – обрадовалась:​

​— Мария Васильевна! Давно же вас тут не было! Надолго приехали? Уже завтра уезжаете? А идемте ко мне — чайку попьем, да посидим.​

​Проводив мать к соседке Валера заглянул на кухню к жене:​

​— Зин, я пока матери нет поговорить.с тобой хотел.​

​Но судя по голосу, этот разговор Зинаиде уже заранее не нравился.​

​— Мать-то совсем сдала, — начал муж, — в больничке были, так болячек нашли целый букет, ноги говорит, так болят, что ели ходит…​

​— Так она не молоденькая, чтобы наперегонки бегать-то. Что ты хотел — это старость.​

​— Вот и я о том же! — Радостно подхватил Валерий. — Квартира у нас 3-комнатная, Сашка с мужем столице живут, сюда вряд ли вернутся…​

​— Подожди! К чему ты клонишь? — Зинка даже резать морковку перестала. – Ты хочешь сюда ее взять что ли? Ты совсем офонарел? Квартира трехкомнатная, и что?!​

​— Но не в дом же престарелых? – Валера недоумевал. — Между прочим, в этой квартире пару комнат из мамкиной черешни и клубники сложены, которой она каждое лето торговала!​

​— Ты попрекать меня еще этим будешь?! — Разозлилась жена. – Мать твоя не чужим людям помогала, а родному сыну и внучке!​

​— Жестокая ты баба, Зина! — Горестно вздохнул муж. – Думал, заберем мать — будем жить не тужить — у нее дом-то, какой добротный крепкий, на века! Цену хорошую дадут – можно машину поменять, в Турцию отдохнуть съездить…​

​— Да пусть она подавится своим домом! — Заорала Зинаида. — На недельку за границу сгоняем, а потом я лет десять буду горшки за ней таскать! Рабыню Изауру нашел!​

​— Да ты что такое говоришь, дурра! – вспылил Валера и вдруг, увидел на пороге Марию Васильевну.​

​В кухне стало так тихо словно все вокруг оглохли.​

​— Мам, ты давно тут стоишь? -Пролепетал сын.​

​— Да я только что вошла. — Ласково улыбнулась мать. – Очки возьму — мы там с Катей альбом смотрим. Да, я совсем забыла, сынок, я ж предупредить вас собиралась. Я тут через месяц в дом престарелых переезжаю — ты мне уж с вещичками помоги.​

​Валерий не мог вымолвить ни слова. Зато его вторая половина засуетилась:​

​— Да поможет конечно, и я приеду с ним все что надо погрузим, все перевезем. Вот и правильно решили со своими ровесниками-то веселее жить, чем одной.​

​Районный дом престарелых, куда заботливый сын с женой привезли Марию Васильевну, вызвал у Валерия противоречивые чувства. Нет спору — персонал замечательный, директор человек добродушный, душевный, сразу видно — к старикам тут относятся с заботой и теплом. Однако само здание приюта давно требовало ремонта. Линолеум в коридорах весь в проплешинах, из окон дует, в комнате отдыха кроме сломанного телевизора и ветхих кресел ничего нет…​

​Комнатка у Марии Васильевны оказалась маленькая, сырая, кровать продавленная, стулья расшатанные, но мать даже виду не подала, что ее удручает такая обстановка.​

​— Ничего, мам, — сказал Валерий, — я тебе тут такой ремонт отгрохаю – все обзавидуются, в отпуск пойду и отгрохаю. Ну, давай не скучай, скоро навестим, жди в гости.​

​О своем обещании Валерий вспомнил только через полгода, когда Зинаида напомнила, что надо что-то решать с родительским домом, сейчас лето — самое время продать.​

​Директор ничем не упрекнул редких гостей, очень тепло рассказывал о Марии Васильевне.​

​— Вы, прежде чем на второй этаж подниматься, зайдите в комнату отдыха — может ваша бабушка там с подружками телевизор смотрит. Пойдемте, я вас провожу.​

​В комнате отдыха матери не было. Оглядевшись вокруг, сын даже присвистнул:​

​— О, да у вас тут какую красоту навели! Диван и новые кресла, телевизор вон на всю стену, цветочки везде – красотища! В копеечку ремонт обошелся?​

​— Вашей маме спасибо! — Улыбнулся директор.​

​— Маме? — Валерий покачал головой. — Она-то здесь причем?​

​— Так вся эта красота на ее деньги куплена.​

​— Откуда у бабки такие деньги? — Рассмеялась Зинка, а потом вдруг охнула. – Валера! Это она дом наш продала…​

​Мария Васильевна со спокойной усмешкой смотрел она разгневанных родственничков, которые наперебой забрасывали ее упреками и обвиняли в эгоизме.​

​— А что вы так переполошились? Я ж не ваш дом продала, а свой. Имею право! Мне тут хорошо, тепло, весело, вот и захотелось что-то подарить хорошим людям. — Баба маша с хитринкой посмотрела на красную от злости Зинаиду. — Ведь лучше дом продать и народ порадовать, чем им подавиться, правда Зин? Зина опустила глаза и пол и выскочила на улицу.​

​Изменить уже ничего было нельзя.

Источник