— Что это? — Елена Владимировна сморщила нос и принюхалась так, словно на стол поставили ведро с помоями.
— Борщ, — с улыбкой пояснила ее невестка Света. Она сняла крышку с небольшой керамической супницы и принялась разливать яркий, наваристый бульон. — Всё-таки это такое удовольствие — готовить из овощей со своей грядки.
— Не вижу особой разницы, — фыркнула свекровь. — А вот сил и времени, чтобы торчать на огороде, уходит уйма!
— Не без этого, — по-доброму засмеялась Света. — Но когда это твое хобби — только в удовольствие.
— Правильно говоришь, когда оно “твое”. А не навязанное, — процедила Елена Владимировна и поджала губы. — Ты вот кому столько наготовила?
— Нам. Да здесь и немного. На пару раз.
— Я не буду есть эту бурду, — для убедительности свекровь даже замахала руками и отступила на шаг от стола. — Непонятно, что там вообще! — Елена Владимировна изобразила рвотный позыв и прикрыла рот рукой, резко отвернувшись от стола.
Света закатила глаза и вздохнула.
Она и сын Елены Владимировны Михаил познакомились полтора года назад, влюбились с первого разговора и расписались спустя месяц без всяких торжеств.
Сэкономленные средства вложили в свою общую мечту — загородный дом, который и продолжили с любовью обустраивать.
С Еленой Владимировной за это время Света виделась ровно четыре раза. Столько же, сколько и Михаил. Причем три из них, она сама уговорила мужа навестить мать на праздники.
Елена Владимировна с самого начала считала женитьбу сына блажью. Но рычагов воздействия на взрослого самостоятельного парня не имела и вынуждена была ждать логичного, по ее мнению, естественного исхода.
Который все никак не наступал, и это начинало нервировать.
Елена Владимировна искренне не понимала, что Миша нашел в этой “простоватой девке”, и чем Света его взяла.
Он был видным парнем, которого всегда окружали более достойные и симпатичные девушки.
К тому же Елена Владимировна до мозга костей была городской жительницей, каким воспитала и сына. И сейчас материнская интуиция подсказывала ей, что Миша уже по горло сыт своей деревенской жизнью, и стоит его только подтолкнуть, все вернётся на круги своя.
А уж после такого печального опыта, он точно найдет себе подходящую спутницу, с которой у Елены Владимировны установятся настоящие дружеские отношения.
Но нужно было поторопиться и не позволить изворотливой Светке привязать сына ребенком!
План созрел сам собой: Елена Владимировна позвонила невестке и напросилась в гости, ведь на новоселье ее так и не пригласили.
Света напомнила, что дважды делала это по телефону, но свекровь всегда отказывала, ссылаясь на занятость. Елена Владимировна отмахнулась и изъявила готовность навестить сына.
Спустя два дня она стояла в просторной, светлой гостиной и не могла сдержать возмущения.
Ее сын, как и она со своим покойным мужем, отцом Миши, терпеть не мог супы!
В их семье на столе появлялось только то, что можно было идентифицировать с первого взгляда.
Как Мишенька допустил, чтобы жена так быстро села ему на голову?
Неужели приворожила?
Елене Владимировне стало не по себе. Ее зазнобило.
Пошлую мысль, что Света удерживает Мишу трюками высшего пилотажа в постели, она отмела сразу.
Трюки и Светка?
Несовместимы!
Точно, приворот!
А как по-другому объяснить, что сын вообще ест эту баланду?
Елена Владимировна с ненавистью посмотрела на невестку.
Прикидывается святой невинностью, а муженька потихоньку сживает со свету.
— Ну почему же непонятно, что тут? — Света, не оценив артистического таланта свекрови, взяла вторую тарелку, зачерпнула поварешкой борщ и повернулась прямо к Елене Владимировне. — Здесь все видно. Вот капуста. Это лук. Здесь морковка. А это свекла. Я ее на тёрке тру. По рецепту моей бабули. Ой, а вот картошечка не попалась, но я ее вторым заходом выловлю. А потом сюда своей зелени с грядки, да сметанки!
— Да ты сама хоть отруби запаренные ешь! — свекровь возмущённо всплеснула руками.
— Кстати, вам в вашем возрасте тоже не помешает! Отруби помогают регулировать работу кишечника и улучшают его микрофлору. А довольная микрофлора — довольный хозяин!
Елена Владимировна покраснела от такой бесцеремонности невестки, но оставила ее без комментария и продолжила:
— А Мишу-то ты зачем это есть заставляешь?
Света озадаченно заморгала.
— Да он вроде как сам ест.
— Так а что мужику делать, если в доме больше есть нечего?
— Приготовить самому, что нравится? Заказать доставку? Сходить к соседке? Навестить маму? — Света с ухмылкой перечислила варианты.
На последнем Елена Владимировна покраснела ещё больше.
— А ты не ерничай! Могла бы проявить уважение и узнать у меня, как и что любит Мишенька.
— Елена Владимировна, так я у него и узнала. Большой уже. Спасибо, говорить научили. Говорит, что все нравится.
— Так врёт он тебе! Непонятно, что ли? На первых порах огорчать не хотел. А теперь давится!
— Ох! — лицо Светы вытянулось, и она со вздохом сказала: — Так ведь борщ сварен, не выливать же его. Придется давиться. Но вы же поддержите сына?
— Что?! — вытаращилась на Свету свекровь.
— Нет? Жаль. Мне кажется, сын оценил бы вашу солидарность.
— Да ты!..
— Света! Мы вернулись! — раздался радостный голос Миши из прихожей.
А в гостиную, громко гавкая, влетело белое пушистое облако.
— А-а-а! — завизжала Елена Владимировна и спряталась за спину Светы.
— Не бойтесь, это Лара. Она не кусается. И она очень воспитанная, — Света, подняла руку вверх, собака перестала мельтешить, подняла голову и села, подчинившись команде. — Моя девочка, ну какая же ты умница.
— Почему вы позволяете соседским собакам заходить в дом? — в шоке просипела Елена Владимировна.
— Почему соседским? Она наша. А в доме, потому что домашняя. Живёт с нами вместе.
— В доме?! Но это же антисанитария! — с придыханием воскликнула свекровь. — И Миша не любит собак!
— Нет, мам, собак не любишь ты. Привет, —сказал Михаил, входя в гостиную. — Приехала как раз к обеду.
— Здравствуй, сын! — Елена Владимировна не сдвинулась с места, ожидая, когда он пойдет и поцелует ее в щёку, но Миша всего лишь слегка приобнял мать, а вот Светке следом достался нежный поцелуй в губы.
— Ну что, обедаем? — хозяин повел носом и расплылся в блаженной улыбке.
— Я бы с радостью, Мишенька, только вот нечем.
— В смысле, нечем?
— Так только свинкам еда готова. Ты, кстати, не говорил, что вы их завели. Это же какой запах будет стоять. Похуже, чем в городе от машин.
Михаил непонимающе посмотрел на мать, затем на Свету, потом на уже накрытый стол.
Мышцы шеи парня напряглись, взгляд вновь вернулся к матери, но в нем уже отсутствовала та лёгкость, что мгновение назад.
— Я, если честно, уже и забыл все эти заморочки, — горько усмехнувшись, проговорил Миша.
— Какие заморочки, сын? Это же наши вкусы! Правила! Традиции, в конце концов! Ты никогда не жаловался!
— Я? Пока был мелкий, боялся злить отца. Когда стал старше, не хотел скандалить с тобой.
— Да что ты такое говоришь?! — не веря своим ушам, выкрикнула Елена Владимировна, чем спровоцировала Лару на новый виток лая. — Фу! — топнула ногой женщина, пригрозив кулаком собаке, которую придерживала невестка. — У нее, конечно, свои предпочтения, — Елена Владимировна зыркнула на Свету, — но что ты за тряпка, что позволяешь так вытирать об себя ноги?! Рад давиться помоями? Разрешил ей устроить из дома зоопарк. Ты хозяин в доме или кто?!
— Я, — мрачно отозвался Миша.
— Так и веди себя, как хозяин! — с облегчением и чувством выполненного долга выдохнула напряжение Елена Владимировна.
— Где твой багаж? — уточнил у матери Михаил.
— До сих пор в прихожей! — моментально нажаловалась она. — А я ж голодная ещё с дороги.
— Отлично. Поблагодари Свету за приглашение.
— Что?..
— Поблагодари Свету за заключительную попытку наладить с тобой отношения и извинись.
— Но она…
— Мама!
— Спас-с-сибо и из-з-звини, — зло прошипела Елена Владимировна.
Света ей сдержанно кивнула.
— Пошли.
— Куда?
— В то место, где все в твоём вкусе, твои правила, твои традиции.
— Но, Миша я же!.. — попыталась образумить мать сына, но Михаил ее перебил:
— Это вы с отцом не любили супы, животных, загород. Мое мнение в расчет не бралось. Зато отец как-то дал мне классный совет: “Не нравится наше, создай свое”. Я создал, мам. Но здесь мой вкус, мои правила, мои традиции. И хозяйка здесь — моя жена. Не нравится? У тебя все ещё есть своё.
— Сынок! Это она настроила тебя против меня! — Елена Владимировна вмиг переключилась на подвывание. — Приворожила! — добавила она страшным шепотом.
Михаил не выдержал, взял мать под локоть, вывел в прихожую, подхватил ее дорожную сумку, открыл дверь, в полном молчании довел до ворот и сказал:
— Света, между прочим, была на твоей стороне. У нее хорошие отношения с родней. Она мне не верила, что может быть так, как у нас. На кухне для тебя было приготовлено отдельное блюдо. Но борщ, мам, был лакмусовой бумажкой. Ты проявилась полностью, — Михаил открыл дверь на улицу: — Такси тебя ждёт.
— Ты… Но… Когда ты успел его вызвать?! — пробормотала Елена Владимировна, все еще не отошедшая от хамской откровенности сына.
— Я сказал Свете подождать. Не отпускать его сразу. И оказался прав.
— Ты! Да ты! – возмутилась Елена Владимировна.
— Я, мам, хозяин. Как ты и хотела, — Михаил подал знак таксисту, опустил сумку матери на землю и, не дожидаясь, пока она сядет в машину, вошёл в ворота и закрыл дверь.
— Приворот, — окончательно убедилась в диагнозе сына Елена Владимировна и, уже сидя в такси, полезла в телефон искать способы снятия этой напасти. Должно же быть что-то, что вернет ей сына!