Зима в их небольшом городке всегда наступала не по календарю, а рывком — вчера еще была слякоть, а сегодня все сковало ледяным панцирем. Наталья стояла на автобусной остановке «Улица Строителей», зябко переступая с ноги на ногу. Ветер, казалось, дул сразу со всех сторон, пробираясь под старый темно-синий пуховик, который она одолжила у своей экономки специально для этой поездки.
Наталья вернулась в родной город впервые за пятнадцать лет. Город встретил её серыми пятиэтажками, нечищеными тротуарами и запахом угольного дыма. Она приехала инкогнито. Никаких кортежей, никакой охраны, только задача — увидеть всё своими глазами. Увидеть правду, которую так тщательно скрывали в сухих отчетах.
Внезапно тишину морозного утра нарушил звонкий стук каблуков по наледи. К остановке подошла женщина. Даже со спины было видно: она считает себя хозяйкой жизни. Норковая шуба «в пол», блестящая, переливающаяся графитовыми оттенками, казалась чужеродной на фоне обшарпанного павильона остановки.
Наталья сразу узнала этот профиль, этот вздернутый нос и манеру поджимать губы. Светлана Кораблева. Школьная «королева», гроза учителей и главный кошмар самой Натальи в старших классах.
— Наташка? Власова? — голос Светланы прозвучал как выстрел. — Неужели это ты?
Наталья медленно обернулась, натягивая капюшон поглубже.
— Здравствуй, Света. Давно не виделись.
Светлана подошла почти вплотную, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство. От неё пахло тяжелыми, дорогими духами, смешанными с запахом ментоловой жвачки.
— Боже мой! — наигранно всплеснула руками Света, и на её пальцах сверкнули кольца. — Я тебя еле узнала! Ты так… изменилась. Годы, конечно, никого не щадят, но ты прямо сдала, подруга.
Светлана окинула Наталью взглядом хищника, нашедшего раненую добычу. Она сканировала всё: дешевые сапоги из кожзама, отсутствие макияжа, выбившуюся седую прядь. Для Светланы это был момент триумфа. В школе Наталья была отличницей, любимицей учителей, той, кому пророчили великое будущее. А Света была просто красивой. И вот теперь, спустя двадцать пять лет, справедливость, по мнению Светланы, восторжествовала.
— Морщинки-то вокруг глаз какие глубокие, — продолжала она, смакуя каждое слово. — И седина… Экономишь на салонах? Ох, Наташа, а ведь ты так гордилась своим аттестатом. И что, помогли тебе твои интегралы?
Наталья молчала. Она вспоминала выпускной. Как Света «случайно» вылила бокал красного вина на её белое платье за час до вручения аттестатов. Как Наталья плакала в туалете, застирывая пятно, а Света хохотала в коридоре с подружками.
— Я живу нормально, Света. Не жалуюсь, — спокойно ответила Наталья. В её голосе не было ни злости, ни обиды, только усталость.
Это спокойствие лишь раззадорило Светлану.
— «Нормально»? — фыркнула она. — Ну да, для кого-то и пуховик с рынка — это нормально. А я вот, знаешь ли, привыкла к другому уровню. Мой муж, Игорь — помнишь Игоря? — он сейчас замдиректора нашего ткацкого комбината. Мы только вернулись из Эмиратов.
Света начала перечислять свои достижения, словно зачитывала список покупок: квартира сыну, машина, отдых, бренды. Она говорила громко, чтобы слышали те двое людей, что тоже жались на остановке. Ей нужны были зрители.
— А ты, я смотрю, ждешь наш дряхлый автобус? — она кивнула на расписание. — Мы-то давно на общественном не ездим. У меня своя машина, «Тойота», просто сейчас в сервисе. Пришлось такси вызвать, но они тут копаются… Решила подышать. И тут — ты! Какой сюрприз. Жаль, что жизнь тебя так потрепала.
Наталья слушала, и в её голове складывался пазл. Ткацкий комбинат. Замдиректора Кораблев. Эмираты. Она знала финансовую отчетность комбината наизусть — предприятие три года показывало убытки, зарплаты задерживали месяцами. Откуда у заместителя директора деньги на такую роскошь, если завод «тонет»?
— У всех свои приоритеты, Света, — мягко сказала Наталья, проверяя свою догадку. — Главное, чтобы совесть была чиста.
— Ой, не надо этих песен для бедных! — рассмеялась Светлана. — Совесть не наденешь на себя в мороз. Посмотри на себя, Наташа! Ты выглядишь как уставшая бюджетница. Муж-то есть? Или сбежал от такой тоски?
— Я вдова.
Светлана на секунду замолчала, но тут же нашлась:
— Ну, может, оно и к лучшему. Одной меньше проблем. Слушай, у меня дома есть пара пальто, я их уже не ношу. «Max Mara», оригинал, немного вышли из моды, но для тебя будет шик. Зайдешь? Или давай я тебе адрес напишу, заберешь. Тебе нужнее.
Это было предложение не помощи, а унижения. Подачка, брошенная с барского плеча.
— Спасибо, не нужно, — твердо сказала Наталья.
— Гордая? — скривилась Света. — Гордость в твоем положении — это глупость. Бери, пока дают. А то так и проходишь всю зиму в этом убожестве. Кстати, мы собираем встречу выпускников. Ресторан «Империя». Скидываемся по десять тысяч. Приходи, я за тебя заплачу. Поешь хоть нормально.
Наталья достала телефон.
— Мне нужно сделать звонок.
— Звони-звони, — махнула рукой Света. — Кредиторы беспокоят?
Наталья набрала номер.
— Александр? Подъезжай. Да, к остановке.
В этот момент из-за поворота, разрезая серую мглу мощными светодиодными фарами, показался огромный черный внедорожник. Он двигался плавно и уверенно, словно хищник в джунглях.
Появление Maybach GLS на улице Ленина произвело эффект разорвавшейся бомбы. Машина была настолько чистой и сверкающей, что казалось, грязь отлетает от неё сама собой. Огромные диски, хищная решетка радиатора, глухая тонировка — этот автомобиль стоил как три таких остановки вместе с ларьком шаурмы по соседству.
Светлана замерла с открытым ртом. Она разбиралась в статусных вещах.
— Ого… — выдохнула она. — Вот это аппарат! Наверное, комиссия из Москвы. Или бандиты. Интересно, к кому?
Она инстинктивно выпрямилась, поправила берет и приняла «светскую» позу. В её голове уже пронесся план: улыбнуться водителю, может, познакомиться. Такие машины в их городе не появлялись просто так.
Машина мягко затормозила прямо перед ними. Дверь водителя открылась, и на снег ступил мужчина в идеальном костюме. Высокий, широкоплечий, с военной выправкой. Александр. Он работал с Натальей уже десять лет и был не просто водителем, а начальником её личной службы безопасности.
Он обошел капот, не обращая внимания на Светлану, которая уже приготовила кокетливую улыбку, и подошел к Наталье.
— Наталья Викторовна, — его голос был полон уважения. — Простите за задержку. Навигатор повел через частный сектор, а там дороги совсем не чистят.
Наталья кивнула.
— Ничего, Саша. Я не скучала. Встретила старую знакомую.
Александр тут же протянул руку:
— Позвольте вашу сумку.
Наталья сняла с плеча потертую сумку и передала ему. Александр открыл заднюю дверь — массивную, тяжелую, открывающую вид на бежевый кожаный салон, где царили тепло и комфорт.
Светлана стояла, словно громом пораженная. Её мозг отказывался обрабатывать информацию. «Неудачница» Наталья? И личный водитель на машине за двадцать миллионов?
— Наташа? — голос Светы сорвался на визг. — Это… это что? Ты кого-то ограбила? Ты содержишь этого парня?
Наталья остановилась у открытой двери и посмотрела на бывшую одноклассницу. Теперь взгляд её серых глаз был не уставшим, а холодным и пронзительным, как сталь.
— Нет, Света. Это служебная машина моей компании.
— Компании? — пролепетала Света. — Какой компании? Ты же… у тебя пуховик…
— Я приехала проверить активы, которые собираюсь приобрести, — спокойно объяснила Наталья. — В частности, Ткацкий комбинат №3. Тот самый, где твой муж работает заместителем директора. Я хотела посмотреть на город и на завод глазами обычного человека, а не инвестора. И я увидела достаточно.
Света побледнела так, что слой тонального крема стал заметен желтыми пятнами.
— Комбинат? Ты… ты новая владелица? Волкова Н.В. — это ты?! (Власова — девичья фамилия).
— Да, — кивнула Наталья. — А то, что ты рассказала про Эмираты, квартиры и машины… Это очень ценная информация, Света. Особенно учитывая, что по официальным бумагам у завода нет денег даже на ремонт крыши в цехах. Думаю, аудиту будет очень интересно узнать, куда утекают средства.
— Наташа… — Света сделала шаг вперед, протягивая руки в дорогих перчатках. — Наташенька, подожди! Я же пошутила! Ты не так поняла! Мы же свои, школьные подруги! Я просто хотела подбодрить! Игорь ни при чем, он пашет как вол, это всё я… я преувеличила!
В её глазах плескался животный страх. Страх потерять всё: сытую жизнь, статус, комфорт.
— Оставь пальто себе, Света, — сказала Наталья, садясь в машину. — Боюсь, скоро тебе придется продавать свои шубы, а не раздавать их. И да, насчет встречи выпускников. Я приду. Обязательно.
Александр захлопнул дверь. Щелчок замка прозвучал как приговор. Машина плавно тронулась, оставив Светлану одну на ветру, в облаке выхлопных газов, с выражением ужаса на лице.
В машине Наталья сняла капюшон.
— В администрацию города, Александр. А потом организуй мне встречу с начальником службы безопасности комбината. Старым начальником, которого уволили полгода назад. Кажется, мне есть о чем с ним поговорить.
Прошла неделя. Для Светланы это была неделя ада.
Все началось тем же вечером, когда она вернулась домой. Игорь сидел на кухне, обхватив голову руками. На столе стояла бутылка коньяка — початая.
— Ты где была? — глухо спросил он, не поднимая головы.
— Гуляла… — прошептала Света, чувствуя, как дрожат колени. — Игорь, я встретила её. Волкову.
Игорь поднял на неё красные, воспаленные глаза.
— Кого?
— Новую владелицу. Это Наташка Власова! Моя одноклассница! Я её встретила на остановке, я не знала… Я наговорила ей… про нас. Про деньги.
Игорь медленно встал. Его лицо налилось кровью.
— Что ты ей наговорила?
— Ну… что мы хорошо живем. Что в Эмиратах были. Что сыну квартиру купили…
Звон пощечины был таким громким, что, казалось, задребезжала хрустальная люстра. Светлана отлетела к стене, прижав ладонь к горящей щеке. Игорь никогда её не бил. Никогда.
— Ты дура! — заорал он, срываясь на визг. — Ты тупая, набитая дура! К нам сегодня зашла группа аудиторов из Москвы! Они перерыли всю бухгалтерию! Они опечатали склады! Они знают про «левые» накладные! Я думал, кто нас сдал?! А это ты! Своим длинным языком!
— Игорь, прости… — рыдала Света, сползая по стене. — Я же не знала! Она была в рванье!
— В рванье она была… Это проверка была! Тайный покупатель, черт бы тебя побрал!
Следующие дни превратились в кошмар. Счета Игоря заблокировали. Машину, записанную на фирму, изъяли прямо со стоянки. Сына, который учился на платном отделении престижного вуза в Москве, предупредили о возможной неуплате за следующий семестр.
Город гудел. Новость о том, что знаменитая бизнес-леди Наталья Волкова — это местная девочка Наташа, облетела каждый двор. Люди обсуждали это в очередях, в парикмахерских, на заводе. Рабочие комбината, которые годами терпели самодурство Кораблева, воспряли духом. Говорили, что новая хозяйка уже распорядилась погасить долги по зарплате и начала ремонт столовой.
А потом наступил день встречи выпускников.
Светлана не хотела идти. Она боялась. Но Игорь, который теперь пил каждый вечер, зло бросил ей:
— Иди. Валяйся у неё в ногах. Проси, умоляй. Если она не отзовет заявление в прокуратуру, меня посадят. И тебя, кстати, тоже могут привлечь как соучастницу, живущую на ворованные деньги. Иди и ползай!
Светлана надела свое самое скромное платье — черное, закрытое. Сняла все украшения.
Ресторан «Империя» был заполнен. Шум, смех, музыка 90-х. Одноклассники, постаревшие, располневшие, но веселые, обнимались и чокались.
Когда вошла Наталья, музыка, казалось, стала тише. Она была великолепна. Темно-синий брючный костюм идеально сидел на фигуре, волосы уложены в элегантную прическу, минимум макияжа, но кожа светилась здоровьем. Никаких бриллиантов напоказ, только тонкие часы на запястье, которые стоили как весь этот ресторан.
Одноклассники, которые еще полчаса назад сплетничали о ней, теперь смотрели с благоговением. Наталья улыбалась, здоровалась, помнила всех по именам. Она не вела себя как королева, она вела себя как человек, уверенный в себе.
Светлана сидела в самом дальнем углу, сжимая бокал с водой. Она ждала. Ждала, когда Наталья подойдет и начнет её унижать при всех. Вернет ей тот самый должок за выпускной, за автобусную остановку, за годы насмешек.
Наталья подошла к микрофону. Зал затих.
— Ребята, — начала она, и её голос был теплым. — Я так рада вас всех видеть. Столько лет прошло. Мы все изменились. Кто-то стал врачом, кто-то учителем, кто-то строит дома. Это здорово. Я хочу поднять тост за честность. За то, чтобы мы всегда оставались людьми, независимо от того, в пуховике мы или в шубе.
Она встретилась глазами со Светланой. Взгляд Натальи был спокойным, без злорадства.
— И я хочу сделать объявление. Комбинат возрождается. Мы открываем новые цеха. Мне нужны честные, трудолюбивые люди. Если кто-то ищет работу — мои двери открыты.
Зал взорвался аплодисментами.
Когда официальная часть закончилась, Светлана, дрожа всем телом, подошла к Наталье.
— Наташа…
Наталья обернулась. Рядом с ней стояли двое охранников, но она жестом остановила их.
— Слушаю тебя, Света.
— Наташа, не губи Игоря. Пожалуйста. У нас сын…
Наталья вздохнула.
— Я не гублю его, Света. Он сам себя погубил, когда начал воровать у своих же рабочих. У тети Вали, которая ткет полотно сорок лет и получает копейки, пока вы летали в Дубай. У мастера Сергеича, которому не на что было купить лекарства.
— Мы все вернем! Мы продадим квартиру, дачу! Только не тюрьма!
— Это решит суд, — жестко сказала Наталья. — Но я не зверь. Я отозвала требование о немедленном аресте до суда. У него есть время найти адвоката. Но работать на комбинате он больше не будет. Никогда. И в этом городе, боюсь, ему работы не найти.
Светлана заплакала.
— Спасибо… Спасибо тебе.
— И еще, — Наталья достала из сумочки конверт. — Помнишь, ты хотела мне помочь? С пальто? Я возвращаю долг.
Света взяла конверт трясущимися руками. Там не было денег. Там была визитка. «Кризисный центр помощи женщинам «Надежда». Психологическая помощь, переквалификация, трудоустройство».
— Если Игорь продолжит пить и срывать на тебе злость — а он продолжит, я знаю этот тип мужчин, — позвони туда. Тебе помогут. Там учат жить самостоятельно, Света. Без чужой шеи и без чужих денег. Попробуй. Никогда не поздно стать человеком.
Наталья развернулась и пошла к выходу. Александр уже ждал её с распахнутой дверью.
Светлана осталась стоять посреди шумного зала, сжимая в руке маленькую картонку. Она смотрела на удаляющуюся спину бывшей «серой мышки» и понимала: сегодня её прошлая жизнь закончилась окончательно. Королева умерла. Да здравствует королева.
На улице снова пошел снег. Чистый, белый, укрывающий грязь и лед. Город спал, готовясь к новому дню, в котором на проходной комбината впервые за много лет зажжется яркий свет надежды, а в квартире Кораблевых погаснет свет былого величия.