Инга укуталась в плед и устроилась в любимом кресле с вязанием. По телевизору шли новости, но она слушала вполуха — спицы мерно постукивали, петли ложились ровными рядами. Этот час после ужина был её временем. Саши не было — уехал в командировку на неделю, и она даже немного радовалась этому одиночеству. Можно было не думать о том, что приготовить, не подстраиваться под чужие планы.
Телефон зазвонил резко, нарушив уютную тишину. На экране высветилось имя: Рита. Золовка звонила редко, и Инга сразу насторожилась.
— Ингуль, привет! Как дела? — голос Риты звучал слишком бодро, почти театрально.
— Нормально, работаю потихоньку, — Инга отложила вязание. — А у тебя что случилось?
— Да так… слушай, у меня тут ситуация сложилась. Квартиру продаю, съехать надо, а новую ещё не нашла. Недельки на две-три, не больше. Ты не против, если мы с Машенькой к вам временно переедем?
Инга почувствовала, как внутри что-то сжалось. Не то чтобы она не любила племянницу — девочка хорошая, но Рита… Она умела так подавать просьбы, что отказать казалось неприличным.
— Ну… в принципе… — Инга запнулась, подбирая слова. — Комнат у нас действительно много…
— Вот и отлично! — Рита перебила её, не дожидаясь окончания фразы. — Мы совсем не будем мешать, даже не заметишь нас. Маша тихая, послушная. А я сама по хозяйству помогу.
— Когда вы планируете? — Инга уже чувствовала, что согласие дано, хотя внутри всё протестовало.
— Да завтра и приедем. Ранним утром. Спасибо тебе огромное, родная! Выручаешь очень!
Гудки. Рита уже положила трубку. Инга медленно убрала телефон и посмотрела на свой уютный вечер — плед, вязание, тишину. Завтра всё это кончится.
Пороговая встреча
Утром Инга проснулась с тяжёлым чувством в груди. Всю ночь ворочалась, не могла заснуть. То думала, где разместить гостей, то вспоминала прошлые визиты Риты — всегда было много шума, беспорядка и претензий.
В восемь утра раздался звонок в дверь. Инга накинула халат и пошла открывать, гадая, не слишком ли рано для гостей. За дверью стояла Рита с огромными чемоданами, семилетняя Маша с рюкзачком и переноской для кота.
— Приехали! — Рита широко улыбнулась и, не дожидаясь приглашения, зашла в коридор, таща за собой багаж. — Маш, проходи, не стесняйся. Тётя Инга нас ждёт.
Инга растерянно смотрела на это вторжение. Чемоданов было четыре — явно не на две недели. Кот жалобно мяукал в переноске.
— А… про кота ты не говорила, — неуверенно произнесла Инга.
— Ой, забыла! Это Мурзик, совсем не мешает. Лоток свой привезли, корм тоже. Он очень воспитанный.
Рита уже разглядывала квартиру, будто оценивала территорию.
— Какая у тебя красота! И просторно как! Нам бы вот эту комнату — она с окнами на солнечную сторону, для Маши полезно. А вещи в большую комнату поставим, там места больше.
— Но это… наша спальня, — попробовала возразить Инга.
— Ну так вы же с Сашей в гостевой комнате переночуете пока. Недолго же! — Рита уже направилась к спальне, оценивающе кивая. — Да и вообще, вам полезно иногда обстановку менять.
Маша молча держалась за мамину руку, виновато глядя на тётю. Девочка чувствовала напряжение, но ничего сказать не могла.
— Мам, а где мы будем жить? — тихо спросила она.
— Здесь, солнышко. Тётя Инга нас приютила. Правда, тёть Инг?
Инга кивнула, хотя внутри нарастала паника. Это было не временное размещение — это было переселение.
Дом чужими руками
Прошла неделя, и Инга перестала узнавать свою квартиру. Рита не просто поселилась — она принялась обустраиваться. В ванной висело детское и взрослое бельё, на балконе появились горшки с цветами, которые Рита привезла «чтобы не пропали».
— Инг, а можно я диван передвину? — спрашивала Рита за завтраком. — А то неудобно телевизор смотреть.
И не дожидаясь ответа, передвигала. Потом оказалось, что журнальный столик тоже «неудобно стоит», а в кухне лучше бы шкафчики по-другому расставить — «для удобства».
Мурзик метил углы, несмотря на лоток. Маша каждый день после школы приводила подружек — они играли, визжали, разбрасывали игрушки по всей квартире.
— Дети есть дети, — только пожимала плечами Рита, когда Инга робко замечала беспорядок.
А потом появился Вадим. Высокий мужчина лет тридцати пяти, с уверенным голосом и привычкой командовать.
— Это мой знакомый, — представила его Рита. — Он мне с переездом помогает.
Вадим остался на ужин, потом на ночь. Утром Инга увидела его в своём халате на кухне — он заваривал кофе и читал её газету.
— Доброе утро, хозяйка, — усмехнулся он. — Рита ещё спит, устала вчера.
Инга молча прошла мимо. Её собственный дом становился чужим пространством, где она была гостьей.
Потом Рита записала Машу в школу по их адресу.
— Ну что, удобнее же! А то каждый день через весь город возить. Временно же, недолго, — объяснила она, когда Инга возмутилась.
Вечерами теперь к ним приходили родители одноклассников — знакомиться, обсуждать школьные дела. Инга пряталась в единственной оставшейся ей комнате и слушала чужие голоса в своём доме.
Утро последней капли
Инга сидела на краешке стула в собственной кухне и пила чай из чашки, которую ей любезно разрешили взять. Рита хозяйничала у плиты, Вадим читал газету, развалившись на её любимом месте, Маша завтракала, раскидав по столу учебники.
— Слушай, Инг, — Рита присела рядом, понизив голос. — У меня тут идея появилась. А что, если нам такую схему сделать — ты мне комнату сдаёшь официально? Ну, по договору. Я тебе буду платить, скажем, тысяч пятнадцать в месяц, а я окончательно обустроюсь. Тебе доход, мне жильё. Удобно же!
Инга поперхнулась чаем. Она смотрела на Риту и не верила услышанному.
— То есть как это?
— Ну обычно! Я арендатор, ты арендодатель. Цивилизованно всё, по-людски. Квартира у тебя большая, места всем хватит. А деньги лишними не бывают.
Вадим поднял глаза от газеты:
— Правильная мысль. Недвижимость должна работать.
Что-то щёлкнуло внутри Инги. Не сломалось — именно щёлкнуло, как выключатель. Она медленно поставила чашку на стол и посмотрела на золовку.
— Нет.
— Что нет? — не поняла Рита.
— Нет. Не буду я тебе комнату сдавать. И вообще — собирайтесь. Сегодня же.
— Ты что, с ума сошла? — Рита вскочила. — Мы же договаривались!
— Мы договаривались на две недели. Прошёл месяц. Ты переставила всю мою мебель, привела мужика жить, записала дочь в школу и теперь предлагаешь мне арендовать собственную квартиру.
— Но куда мы пойдём?
— Это не мои проблемы, Рита. До вечера, пожалуйста.
Инга встала и пошла в свою комнату. Руки дрожали, сердце колотилось, но впервые за месяц она чувствовала, что дышит полной грудью.
Тишина возвращается
К вечеру квартира опустела. Рита уехала, громко хлопнув дверью и наговорив гадостей про «чёрствую душу» и «как же так можно с родными». Маша плакала, Вадим грузил чемоданы, бурча что-то про «неблагодарность».
Инга стояла у окна и смотрела, как они грузят вещи в машину. Чувство вины давило на плечи — а вдруг правда слишком жестоко? Вдруг надо было потерпеть?
Но когда за ними закрылась дверь подъезда, Инга вдруг почувствовала, как тишина обнимает её. Не пустая, не одинокая — целительная тишина собственного дома.
Она прошлась по комнатам, возвращая мебель на места. Убрала детские игрушки, вытерла кошачьи метки, открыла окна — выветривать чужие запахи.
Вечером позвонил Саша из командировки:
— Как дела? Рита с Машей как устроились?
— Уехали уже, — коротко ответила Инга.
— Как уехали? Разве они не на месяц приезжали?
— Саш, поговорим, когда вернёшься.
Она легла в свою кровать, в своей спальне, в своём доме. За окном была тишина — не музыка, не телевизор, не чужие разговоры. Только тишина. И впервые за месяц Инга заснула спокойно.
Взрослая помощь
Прошло три дня. Инга убрала квартиру, привела в порядок вещи, даже успела закончить свой шарф — тот самый, что вязала в вечер звонка. Чувство вины не проходило, но оно смешивалось с облегчением.
Вечером она набрала номер Риты.
— Да, — сухо ответила золовка.
— Рита, это я. Как дела? Где остановились?
— А тебе-то что? У подруги ночуем, если интересно. На полу, между прочим.
— Послушай… Я хочу помочь. По-другому.
— Поздно уже помогать.
— Я нашла тебе квартиру. Однокомнатную, в нормальном районе. Первый месяц я оплачу, а дальше сама справишься. Работаешь же.
Молчание. Потом тихо:
— Серьёзно?
— Серьёзно. Завтра можешь посмотреть. Адрес скину.
— А почему ты… то есть, зачем?
Инга подумала. Зачем действительно? Из чувства вины? Или потому, что помогать можно по-разному — не жертвуя собой, а помогая по-взрослому?
— Потому что ты семья. Но семья — это не значит, что можно всё. Это значит, что помогают, когда нужно, и не используют, когда удобно.
— Инг… извини. Я не хотела…
— Знаю. Просто в следующий раз сразу говори, что тебе нужно. Честно. А не устраивай спектакли с «временно пожить».
Через неделю Рита с Машей переехали в свою квартиру. Маша прислала Инге рисунок с подписью «Спасибо, тётя Инга». А Рита написала короткое сообщение: «Деньги верну обязательно».
Инга сидела в своём кресле с новым вязанием. По телевизору шли новости, но она слушала вполуха. Спицы мерно постукивали, петли ложились ровными рядами. Её время, её дом, её тишина. И помощь родным — когда нужно и как правильно.
Рекомендуем к прочтению