Лера всегда считала, что уважение между супругов личных грани друг друга — это залог крепких отношений. Но, видимо, ее муж Алексей и его родня имели совершенно иное мнение.
Их понимание о личных вещах и уважении границ выяснилось в тот момент, когда её новое платье исчезло из шкафа, оставив после себя лишь подозрительно пустую вешалку.
Вернувшись с работы, Лера с воодушевлением думала примерить обновку перед зеркалом, чтобы точно определиться, с какими аксессуарами надеть его на корпоратив и какая обувь лучше подойдет к нему. Но платья нигде не было. Обыскав полки и тщательно перебрав каждую вещь, она вдруг остановилась, вспомнив, что днём у неё были гости — золовка Аня как раз забегала на чай пока Леры не было дома.
— Лёш, а ты случайно не знаешь, куда моё платье могло подеваться? — Лера скрестила руки на груди, поймав мужа как раз у порога.
Алексей потупился, затем неуверенно пробормотал:
— Ой, так Анька её взяла, кажется. Но ничего страшного — вернёт! Ей просто так понравилась, а у неё как раз встреча важная вечером была.
Лера на секунду потеряла дар речи. Она ещё могла бы понять случайное использование, если бы Аня прямо надела её вещь тут, в их квартире, и сразу вернула. Но та, видимо, не сочла нужным даже спросить разрешения.
— Серьёзно, Лёш? — Лера прищурилась. — Она просто решила «взять» мою вещь?
— Да брось ты, — улыбнулся он, надеясь, что проблема решится сама собой. — Вернет сегодня-завтра. А в следующий раз она спросит. Тебя же дома не было и, видимо, до тебя было не дозвониться, вот и взяла.
— Думаю, что тебе не важно, если я завтра приду к ней домой и «просто возьму» её туфли? Или её пальто?
Алексей вздохнул, как будто ему приходилось объяснять что-то совершенно элементарное:
— Лер, ну что ты завелась. Анька так не подумала, просто взяла на вечер. Вернёт же! Такая у меня сестра, что поделать.
Но Лера была непреклонна. Она твёрдо решила: это надо обсудить с Аней лично. Выяснить все обстоятельства «заимствования».
На следующий день.
Встретившись с Аней на кухне у свекрови, Лера сразу перешла к делу:
— Аня, ты не против вернуть мне моё платье? Оно мне нужно, как бы, на корпоратив.
Аня, в стиле непринужденного самоуверенного человека, смело посмотрела Лере в глаза.
— Ой, Лерочка, не кипятись так! Я просто взяла его на вечер, хотела выглядеть стильно. Зачем тут столько пафоса?
— Пафоса? — переспросила Лера, ощутив прилив недовольства. — Пафоса? Анечка, извини меня пожалуйста, ты совсем что ли берега попутала? Это моя вещь и ты взяла её без у меня доме без спроса. Если тебе нужно было это платье, то почему не спросила меня? Ты могла мне хотя бы позвонить?
— Капец, ты такая мелочная, Лер! — ухмыльнулась Аня. — Даже смешно. Мы одна семья, у нас должно быть всё общее, какая разница?
— Какая разница? Значит, ты считаешь, что мне не нужно знать, кто копается в моих вещах? — Лера твёрдо посмотрела на неё.
Тем временем на кухню подошла свекровь с выражением суровой строгости на лице.
— Лера, не будь такой жадной, — вмешалась она. — Анечке это платье оказалось к лицу, ей необходимо было что-то надеть. Она молодая, а для молодых вещей жалеть нельзя.
— Простите, но вы вообще слышите, что Вы такое несёте? — Лера начала терять терпение. — Если уж ей так нужна была моя вещь, почему не спросить меня? И я вообще не понимаю, почему в этой ситуации крайняя я!
— Ты слишком много на себя берёшь, Лера, — подала голос свекровь. — Мы всегда делились друг с другом всем и уж точно такие вопросы не выносили на всеобщее обсуждение. Нельзя так из-за тряпки!
— Да ну? — Лера слегка наклонила голову, скрестив руки. — Значит, чужую вещь без спроса брать можно, а сказать «нет» — это уже наглость, да?
Её свекровь смотрела на неё, как будто ожидала, что Лера поймёт и сожалеет. Но, видимо, она не знала, с кем имеет дело.
— Лера, ну ты пойми, у Ани сейчас непростое время, ей иногда нужна поддержка, — добавил свёкор, заходя в комнату. — Ты просто пойми.
Лера вежливо улыбнулась:
— Понимаю, Пал Геннадьевич. А что если я начну поддерживать её, копаясь в ваших вещах? Или возьму вашу машину покататься?
— А это уже — наглость! — взорвалась свекровь.
— Наглость? То есть, брать мои вещи — это для вашей семьи норма, а трогать ваше — это наглость?! Так вот, теперь вы понимаете, как я себя чувствую в этой ситуации.
Пока свёкры и Аня стояли ошарашенные её речью, Лера вышла из дома, оставив их обсуждать случившееся.
Пока свёкры и Аня стояли ошарашенные её речью, Лера вышла из дома, оставив их вариться в своих эмоциях. За дверью она вдохнула полном грудью и так же мощно выдохнула, почувствовав лёгкость.
Наконец-то она поставила точку в этом нескончаемом потоке “семейной помощи” в виде одолжений, за которыми всегда следовали односторонние обвинения и требования «войти в положение».
По дороге домой Лера уже успокоилась, но всё ещё не могла поверить в масштаб наглости родственников своего мужа. В голове у нее крутилось: «Аня не просто взяла платье! Она потом ещё и устроила спектакль перед родителями, а те — все как один! — встали на её сторону. А ведь это была моя вещь, моё платье, да ещё и новое. Какое вообще она имела право рыться в чужих вещах и брать их без моего разрешения?»
Когда вечером Макс вернулся с работы, он застал супругу Леру на кухне. Она, как ни в чём не бывало, готовила ужин. Он стоял в дверях, держа в руках свою сумку, и, казалось, не решался войти.
— Привет, — он осторожно облокотился о косяк, — мама звонила…
Лера усмехнулась.
— И что, она жаловалась, что я недостаточно гостеприимна?
Макс вздохнул, сел напротив.
— Лер, ну ты же знаешь, у них другая жизнь, другие понятия. Они с Анькой считают, что семья — это почему-то общее.
Лера сжала губы, стараясь сдержаться, но всё-таки сорвалась:
— Макс, у нас что, коммуна, где всё общее? Это квартира наша с тобой, вещи мои, и уж точно у нас никаких соглашений на тему «бери что хочешь, без спроса» никогда в жизни не было!
Макс покивал, а потом добавил:
— Слушай, я тоже считаю, что это перебор. Я поддерживаю тебя в том, что нельзя так обращаться с твоими вещами. Вообще с любыми. Я поговорил с мамой, поговорил с сестрой. Они, надеюсь, все поняли и осознали, что это была большая ошибка.
Лера прищурилась.
— И что, Анька уже возвращает мое платье?
— Не совсем, — смутился Макс, — она как бы его, ну, испортила… Сожалеет, конечно. Предлагает, знаешь, возместить, что-то взамен купить.
Лера расхохоталась.
— То есть, испортила мою вещь, а теперь они все жалеют? Это даже не смешно, Макс! Они, похоже, вообще не уважают нас. Знаешь что? Может, они научатся уважать границы, если вежливые слова не работают?
Макс, кажется, понял, что ситуация серьёзная.
— Лер, я и правда всё понял. И обещаю, что такое больше не повторится. Мы не обязаны подстраиваться под чьи-то представления о «семейном», и они это тоже поймут.
Лера внимательно посмотрела на него и впервые за последние дни ей показалось, что он наконец на её стороне, не увиливает и не оправдывает.
— Хорошо, Максим, — сказала она спокойно, — я надеюсь, ты понимаешь, что это касается всех наших вещей и границ. Если ты в следующий раз решишь, что «мама лучше знает», имей в виду, что у меня на этот счёт своё мнение. Но знаешь что? Давай больше не будем об этом. Мы с тобой — семья и любим друг друга. И если ты меня в этом поддерживаешь, то нам точно не о чем волноваться.