Слова Димы, резкие, как пощечина, повисли в воздухе нашей маленькой кухни. Его голос дрожал от злости, а глаза, обычно теплые, теперь горели чужим холодным огнем. Я стояла у плиты, держа в руках деревянную ложку, которой только что помешивала картошку на сковороде.
Я не ответила. Не потому, что не хотела, а потому, что слова застряли где-то в горле, как комок непрожеванной еды. Он не дал мне шанса объяснить. Не спросил, что произошло. Просто бросил эту фразу, словно нож, и вышел из кухни, хлопнув дверью так, что задрожали стекла в шкафчиках.
Я осталась одна. Моя жизнь, такая привычная, такая устойчивая, в один момент треснула, как тонкий лед под ногами.
Все началось утром. Обычный вторник, ничего примечательного. Я, как всегда, встала раньше Димы, чтобы приготовить завтрак. Он любил яичницу с беконом, и я, даже если опаздывала на работу, старалась его порадовать. Это было моим способом сказать «я тебя люблю», хотя вслух я говорила это редко. Дима был не из тех, кто нуждается в словах. Или мне так казалось.
Но сегодня утром все пошло не так. Я получила сообщение от Лены, моей подруги, с которой мы не виделись несколько месяцев. Она написала, что будет в городе и хочет встретиться. «В нашем кафе, как в старые времена», — добавила она с кучей смайликов. Я улыбнулась, вспоминая, как мы часами сидели в кофейне в центре, обсуждая все на свете. Но в ответ я написала только: «Ок, созвонимся». У меня не было времени на долгие переписки — нужно было собираться на работу.
На работе день прошел как обычно. Я — бухгалтер в небольшой фирме, и моя жизнь — это цифры, таблицы и бесконечные отчеты. Но сегодня я не могла сосредоточиться. Мысли крутились вокруг сообщения Лены. Я чувствовала, что мне не хватает таких встреч, такого легкого, беззаботного общения. Дома с Димой мы говорили только о быте: что купить, кто заберет заказ, когда платить за коммуналку. Любовь, которая когда-то искрила между нами, как будто растворилась в этих мелочах.
В обед я позвонила Лене, и мы договорились встретиться вечером в том самом кафе. Я не сказала Диме. Не потому, что хотела что-то скрыть, а просто не подумала, что это важно. Он никогда не интересовался моими планами, если они не касались его напрямую. Но я ошиблась.
Когда я вернулась домой, Дима был уже там. Он сидел на диване, листая телефон, и даже не поднял глаз, когда я вошла. Я хотела рассказать ему о встрече с Леной, но он выглядел таким отстраненным, что я решила отложить разговор. Вместо этого я пошла готовить ужин. И вот тогда, стоя у плиты, я услышала его голос.
— Ты где была? — спросил он, не отрываясь от телефона.
— Встретилась с Леной, — ответила я. — Помнишь, моя подруга из универа?
Он поднял голову, и я увидела, как его лицо изменилось. Глаза сузились, губы сжались в тонкую линию.
— С Леной? — переспросил он, и в его голосе было что-то, чего я не могла понять. — А почему ты мне не сказала?
— Я не думала, что это так важно, — начала я, но он не дал мне договорить.
— Не думала? Ты вообще о чем думаешь, Катя? — он встал с дивана, и его голос стал громче. — Я звоню тебе весь вечер, а ты не берешь трубку. Потом вижу в сторис, как ты сидишь в кафе с каким-то мужиком!
Я замерла. Мужик? Какие сторис? Я даже не выкладывала ничего в соцсетях. Но Дима уже был на взводе. Он показал мне экран телефона, где была фотография: я, Лена и ее коллега Игорь, которого она привела с собой. Мы сидели за столиком, смеялись, и кто-то — видимо, Лена — выложил это в сеть, отметив меня.
— Это просто Ленин знакомый, — попыталась объяснить я, но Дима уже не слушал.
— Просто знакомый? Ты думаешь, я идиот? — он швырнул телефон на диван. — Я сижу дома, жду тебя, а ты таскаешься неизвестно с кем! И зачем ты вообще после этого мне нужна будешь?
И вот я стою у плиты, а его слова эхом отдаются в голове. Я не знала, что ответить. Не знала, как объяснить, что это было всего лишь недоразумение.
***
Ночь прошла в тишине. Дима спал в гостиной, а я лежала в нашей спальне, глядя в потолок. Сон не шел. Я прокручивала в голове наш разговор, пытаясь понять, где я ошиблась. Почему он так быстро поверил в худшее? Почему не дал мне шанса объяснить? И главное — почему его слова так глубоко меня задели?
Утром Дима ушел на работу, не сказав ни слова. Я осталась дома — у меня был выходной, и я планировала заняться уборкой, но вместо этого просто сидела за кухонным столом с кружкой чая.
Я вспоминала, как мы с Димой познакомились. Это было семь лет назад, на вечеринке у общих друзей. Он был шумный, уверенный в себе, с улыбкой, от которой у меня подкашивались ноги. Я, наоборот, была тихой, немного замкнутой. Но он заметил меня, подошел, и через пару недель мы уже гуляли по парку, держась за руки.
Тогда казалось, что мы идеально подходим друг другу. Он был моей опорой, моим маяком в этом хаотичном мире. Но со временем что-то изменилось. Может, это случилось после свадьбы, когда быт начал забирать все наше время. Может, после того, как мы переехали в эту квартиру, где все напоминало о том, сколько нам пришлось взять в кредит. Или, может, это я изменилась, сама того не замечая.
Я открыла телефон и нашла ту самую фотографию. На ней я выглядела счастливой. Я смеялась, запрокинув голову, а Игорь что-то рассказывал, размахивая руками. Лена сидела рядом, подперев подбородок, и улыбалась. Ничего особенного, просто момент, когда я на секунду почувствовала себя живой. Но Дима увидел в этом предательство.
Я написала Лене, чтобы узнать, кто выложил фото. Она ответила почти сразу: «Ой, это Игорь, он любит все постить. Прости, не подумала, что тебя отметит». Я вздохнула. Хотела написать Диме, объяснить все, но пальцы замерли над экраном. А что, если он не поверит? Что, если он снова бросит что-то вроде «зачем ты мне нужна»?
В тот день я впервые задумалась о том, что, возможно, наш брак — это не то, что я себе представляла. Я всегда думала, что любовь — это про доверие, про поддержку. Но где было это доверие, когда Дима обвинил меня, даже не выслушав? И где была моя уверенность, чтобы дать отпор?
***
К вечеру я решила, что нам нужно объясниться. Не кричать, не обвинять, а просто сесть и разобраться. Когда Дима вернулся домой, я уже ждала его за столом. На столе стояли две кружки с чаем — мой способ начать разговор мирно.
— Нам надо поговорить, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнула настороженность. Но он кивнул и сел напротив.
— Я не изменяла тебе, Дима, — начала я. — Это была просто встреча с Леной. Игорь — ее коллега, я видела его впервые. Ничего не было.
Он молчал, глядя в свою кружку. Я ждала, что он скажет хоть что-то, но тишина становилась все тяжелее.
— Почему ты сразу решил, что я тебя обманываю? — спросила я, чувствуя, как в груди нарастает ком. — Почему ты не спросил, не поговорил со мной?
Он наконец поднял глаза.
— А как я должен был реагировать, Катя? Ты не говоришь, где ты, не берешь трубку, а потом я вижу это, — он кивнул на телефон, лежащий на столе. — Ты хоть понимаешь, как это выглядит?
— Но ты даже не дал мне шанса объяснить! — я не хотела повышать голос, но крик сам вырвался. — Ты просто решил, что я виновата, и все.
— А ты дала мне возможность думать иначе? — парировал он. — Ты же сама все время где-то витаешь. То с подругами, то на работе задерживаешься. Я вообще не понимаю, что у тебя в голове.
Я открыла рот, чтобы ответить, но слова снова застряли. Он был прав в одном: я действительно отдалилась. Не потому, что разлюбила его, а потому, что устала. Устала от рутины, от молчания, от того, что наши разговоры сводились к списку дел. Но как объяснить это человеку, который смотрит на тебя с таким недоверием?
— Дима, я не хочу, чтобы мы так жили, — сказала я наконец. — Я хочу, чтобы мы были вместе, а не просто ютились под одной крышей.
Он посмотрел на меня, и на секунду мне показалось, что в его глазах мелькнула тень того Димы, которого я когда-то любила. Но потом он отвернулся.
— Я тоже не хочу, — сказал он тихо. — Но я не знаю, как это исправить.
***
Следующие дни были как затишье перед бурей. Мы с Димой старались быть вежливыми, но это была не та близость, о которой я мечтала. Он больше не кричал, не бросал резких слов, но и не делал шагов навстречу. Я тоже не знала, как подступиться. Каждый вечер мы ужинали молча, и тишина между нами становилась все громче.
Я начала замечать мелочи, которые раньше не бросались в глаза. Как он оставляет грязную посуду в раковине, хотя знает, что я ненавижу это. Как я сама перестала спрашивать, как прошел его день. Мы жили, как два человека, случайно оказавшиеся в одной квартире, а не как муж и жена.
В один из вечеров я решила уехать к маме. Не потому, что хотела сбежать, а чтобы просто взять паузу, подумать. Мама жила в небольшом поселке в часе езды от города. Ее дом, старый, но уютный, всегда был для меня местом, где я могла спрятаться от мира.
Когда я приехала, мама встретила меня с улыбкой, но сразу поняла, что что-то не так. Она не стала расспрашивать, просто поставила передо мной тарелку с пирожками и сказала:
— Ешь, а потом расскажешь, если захочешь.
Я рассказала. Не все, но достаточно, чтобы она поняла. Мама слушала молча, только иногда качала головой.
— Катя, — сказала она, когда я закончила, — брак — это не только любовь. Это еще и работа. Если вы оба не будете стараться, ничего не выйдет.
Я знала, что она права. Но как заставить себя стараться, когда кажется, что другой человек уже сдался?
***
В мамином доме я провела три дня. Все это время я много думала. О Диме, о себе, о том, чего я хочу. Я поняла, что часть проблемы была во мне. Я так боялась потерять его, что перестала быть собой. Я перестала говорить, чего хочу, перестала делиться своими мыслями.
Я вспомнила, как в университете я мечтала стать художником. Не профессиональным, а просто для души. Я любила рисовать акварелью, создавать что-то, что было только моим. Но после свадьбы я забросила краски. Они до сих пор лежали в коробке на антресолях, покрытые пылью. Может, это было глупо, но мне казалось, что, вернувшись к рисованию, я смогу вернуть и себя.
Когда я приехала домой, Дима был на работе. Я достала коробку с красками, положила на стол чистый лист и начала рисовать. Ничего особенного — просто абстрактные линии, пятна цвета. Но с каждым мазком я чувствовала, как внутри что-то оживает.
Когда Дима вернулся, он остановился в дверях кухни, глядя на меня. Я была вся в краске, с растрепанными волосами, но впервые за долгое время улыбалась.
— Что это? — спросил он, и в его голосе не было привычной холодности.
— Просто рисую, — ответила я. — Хочу вспомнить, как это — быть собой.
Он ничего не сказал, но сел рядом и смотрел, как я вожу кистью по бумаге. Это был первый вечер за долгое время, когда мы не молчали.
***
Прошло несколько недель. Мы с Димой не стали вдруг идеальной парой, но что-то изменилось. Я начала говорить с ним — не только о быте, но о своих мыслях, страхах, мечтах. Он не всегда знал, как ответить, но он слушал. А я научилась слушать его.
Однажды вечером он пришел домой с букетом ромашек, которые я любила с детства. Он протянул их мне и сказал:
— Я не хочу, чтобы мы потеряли друг друга.
Я взяла букет, и в горле снова встал ком. Но на этот раз не от боли, а от надежды.