Анна с раздражением посмотрела на часы. Стрелки показывали 18:40, а это значило, что через двадцать минут на пороге появится Людмила Аркадьевна — свекровь, визиты которой превращались для Анны в настоящее испытание.
Она нервно оглядела гостиную. Всё было идеально убрано: ни пылинки на полированной поверхности журнального столика, ни единой складки на диванных подушках. Но Анна знала: свекровь всё равно найдёт, к чему придраться. «Анечка, ты бы окна помыла, совсем затянуло» или «Доченька, а шторы давно стирала? Пылью пахнет».
От звонка в дверь Анна вздрогнула, хотя ждала его. Глубоко вздохнув и натянув на лицо улыбку, она пошла открывать.
— Анечка, здравствуй, золотко! — пропела Людмила Аркадьевна, обнимая невестку и попутно оставляя на её щеке жирный след от помады. — Я тут пирожков напекла, Сашенька мой любимые — с капустой.
— Спасибо, не стоило беспокоиться, — процедила Анна, забирая тяжёлый пакет. — Я как раз ужин приготовила.
— А что приготовила-то? — без перехода спросила свекровь, проходя в кухню и по-хозяйски заглядывая в кастрюли. — Опять свою диетическую стряпню? Сашеньке нужно полноценно питаться, он же мужчина, ему силы нужны!
Анна бесшумно сосчитала до десяти, прежде чем ответить:
— Людмила Аркадьевна, у нас с Сашей общий подход к питанию. И, как вы можете заметить, он не худеет и полон сил.
— Ой, я же как лучше хочу! — тут же всплеснула руками свекровь. — Что ты сразу в штыки? Вот в наше время невестки свекровей уважали, а сейчас…
Разговор прервал звук открывающейся входной двери. Саша вернулся с работы.
— Мамуля! — радостно воскликнул он, обнимая мать. — Какой сюрприз!
Анна с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Какой же это сюрприз, если мать приходит к ним каждую пятницу?
Вечер тянулся медленно. Анна молча ела, слушая бесконечный монолог свекрови о том, как тяжело одной, как дорожает коммуналка, и какие неблагодарные нынче дети. Саша поддакивал и всячески сочувствовал, не замечая, что жена сидит мрачнее тучи.
— А у Верочки сын каждую неделю приезжает, полы моет, продукты привозит, — многозначительно произнесла Людмила Аркадьевна. — Вот это я понимаю — забота!
— Мама, я же тоже приезжаю, — слегка смутился Саша. — И продукты привожу, и деньги даю…
— Да-да, Сашенька, ты хороший сын, — поспешно согласилась свекровь. — Но вот бывает, душу излить хочется, а тебя всё нет и нет.
Анна фыркнула, не сдержавшись:
— Знаете, Людмила Аркадьевна, у Саши есть работа. И семья. Не может же он каждый день у вас сидеть?
Свекровь метнула в невестку испепеляющий взгляд:
— Конечно, вы теперь его семья. А мать, значит, на обочину?
— Никто вас на обочину не отправляет, — вздохнула Анна. — Просто у всех своя жизнь, и…
— Девочки, не ссорьтесь, — примирительно вмешался Саша. — Давайте чай пить. Мама пирожков принесла!
Во время чаепития Людмила Аркадьевна без конца расспрашивала сына о работе, о планах, попутно расхваливая свою стряпню. А потом как бы между прочим спросила:
— Сашенька, а чем вы на выходных заняты? Я ведь давно вас к себе зову. Борщика сварю, посидим, поговорим…
Анна напряглась. Они с Сашей планировали поехать к её родителям, впервые за три месяца.
— Мам, мы вообще-то к родителям Ани собирались, — неуверенно начал Саша.
— А, ну конечно! — тут же поджала губы свекровь. — Они же важнее. А мать одна пусть сидит.
Когда за Людмилой Аркадьевной закрылась дверь, Анна молча начала убирать со стола. Эмоции переполняли её, но она пыталась держать себя в руках.
— Хороший вечер получился, правда? — как ни в чём не бывало спросил Саша, помогая жене складывать посуду в посудомоечную машину.
— Замечательный, — процедила Анна. — Особенно та часть, где твоя мать пыталась испортить наши планы на выходные.
Саша удивлённо посмотрел на жену:
— Да ладно тебе, она же просто скучает…
— Саша, она манипулирует нами, — не выдержала Анна. — Точнее, тобой. «Дети неблагодарные», «мать одна», «ах, у Верочки сын» — тебе не надоело это слушать?
— Ань, ну это же моя мама, — Саша потёр переносицу. — Она правда одна, ей тяжело…
— А тебе не кажется, что у нас двойные стандарты? — Анна скрестила руки на груди. — Почему я должна терпеть еженедельные визиты твоей матери, её постоянные придирки и вмешательство, если ты не выносишь моих родителей?
— Я не говорил, что не выношу твоих родителей, — Саша попытался обнять жену, но она отстранилась.
— Нет, ты просто всегда находишь причину, чтобы не поехать к ним! — в голосе Анны зазвенели слёзы. — То работа срочная, то устал, то голова болит! А когда приезжаем, ты всё время сидишь с кислой миной и демонстративно смотришь на часы!
— Ань, ну твой отец вечно допросы устраивает: сколько зарабатываю, почему машину не меняю, — поморщился Саша. — А мама твоя всё время о детях заводит разговор, хотя мы сто раз объясняли, что пока не планируем.
— А твоя мать, значит, идеальна?! — Анна почувствовала, как закипает. — Она постоянно критикует мою готовку, намекает, что я плохая хозяйка, лезет с советами, которые никто не просил! И пытается распоряжаться нашим временем, как будто мы с тобой — её личная собственность!
Саша тяжело вздохнул и опустился на кухонный стул.
— Ань, может, тебе кажется… Мама просто заботится о нас. Да, она немного навязчива, но это от большой любви.
— Саша, «немного навязчива»? Серьёзно? — Анна рассмеялась, но в её смехе не было и капли веселья. — Она звонит тебе по три раза на дню. Приходит без приглашения, критикует всё, что я делаю. На мой день рождения подарила мне книгу «Как стать хорошей женой» — и ты думаешь, это от большой любви?
Саша защищался:
— Ты преувеличиваешь! Мама старой закалки, ей сложно понять современные отношения. Она выросла в другое время, с другими ценностями.
— А мои родители, значит, из будущего прилетели? — Анна нервно барабанила пальцами по столешнице. — Они тоже «старой закалки», но ты почему-то не стремишься их понять и принять!
— Твои родители смотрят на меня как на неудачника! — неожиданно повысил голос Саша. — Твой отец при каждой встрече напоминает, как твой бывший уже компанию построил, а я всё «в подчинённых хожу». А твоя мать постоянно спрашивает, когда мы ипотеку закроем, как будто я не стараюсь!
— А твоя мать смотрит на меня как на прислугу, которая увела её драгоценного сыночка! — парировала Анна. — Она до сих пор зовёт тебя «мой Сашенька» в моём присутствии, будто напоминая, кому ты «на самом деле» принадлежишь!
Они замолчали, тяжело дыша. Конфликт, долго зревший под поверхностью, наконец вырвался наружу.
— Знаешь, в чём проблема? — тихо сказала Анна после паузы. — Ты защищаешь свою мать, а я — своих родителей. И каждый из нас считает, что прав.
Субботнее утро не предвещало бури. Анна и Саша, словно негласно заключив перемирие, готовились к поездке к родителям Анны. Её мама обещала испечь фирменный пирог с черникой, а отец хотел показать Саше свою новую коллекцию моделей военной техники.
— Аня, во сколько выезжаем? — спросил Саша, запихивая в спортивную сумку плавательные шорты. Родители Анны жили в пригороде, в доме с небольшим бассейном.
— Я думала, в одиннадцать? — отозвалась Анна, выбирая платье. — Как раз к обеду доберёмся.
Телефон Саши зазвонил. Мелодия стояла особая — для матери.
— Да, мам, привет, — ответил он. — Что? Сейчас? Но мы… Что случилось-то?
Анна напряглась, наблюдая, как меняется лицо мужа.
— Хорошо, мам, я сейчас приеду, — сказал он наконец. — Да, постараюсь быстро.
Положив трубку, Саша виновато посмотрел на жену:
— Аня, мне нужно к маме съездить. У неё кран сорвало, вода везде, соседей затопила…
— И сантехника вызвать нельзя? — мгновенно вспыхнула Анна.
— Ань, там всё серьёзно. Я быстро, туда-обратно, а потом сразу к твоим родителям, — заверил её Саша.
— Поразительно, — покачала головой Анна. — Как только мы собираемся к моим родителям, у твоей мамы обязательно что-то случается! То давление скачет, то кошка потерялась, то соседи заливают… А теперь сама соседей топит!
— Аня, ты что, думаешь, она специально кран сломала? — Саша начал раздражаться. — Мне кажется, ты слишком предвзято относишься к моей маме.
— А ты слишком наивен, если не видишь её манипуляций! — отрезала Анна. — Ладно, езжай. Я позвоню родителям, скажу, что мы опоздаем. Или только я приеду, по обстоятельствам.
Саша уехал, а Анна, кипя от злости, решила всё-таки позвонить родителям. Но не успела она набрать номер, как телефон зазвонил сам. На экране высветилось: «Свекровь».
Анна колебалась. Можно просто не брать трубку, но тогда Людмила Аркадьевна будет названивать до посинения, а потом пожалуется Саше, что невестка её игнорирует.
— Алло, — сухо ответила она.
— Анечка, золотко! — голос свекрови звучал подозрительно бодро для человека, у которого только что случилось коммунальное бедствие. — Сашенька уже выехал?
— Да, поехал вас спасать, — Анна не скрывала сарказма. — Как там потоп?
— Какой потоп? — удивилась Людмила Аркадьевна, но тут же спохватилась. — Ах, этот… Да, ужас! Всё залито! Хорошо, что Сашенька едет, он мой спаситель.
— Интересно, — медленно произнесла Анна, чувствуя, как внутри всё закипает, — а сантехник разве не может решить проблему с краном? Обязательно выдёргивать Сашу из семьи в выходной?
— Ой, ну что ты начинаешь? — тут же перешла в наступление свекровь. — Сын матери помочь не может? Я, между прочим, его растила, ночей не спала, а теперь даже рассчитывать на его помощь не имею права?
— Людмила Аркадьевна, мы сегодня собирались к моим родителям ехать, — Анна старалась говорить спокойно, но голос дрожал от сдерживаемого гнева. — Мы планировали эту поездку давно, и вы об этом знали.
— Ах вот оно что! — всплеснула руками трубка. — Значит, свекровь — помеха! Вечно я не вовремя! Конечно, твои родители важнее! А то, что я тут одна, потом заливаю — это ничего, переживу как-нибудь!
— Вы не одна, к вам едет ваш сын, — терпение Анны истощалось. — И, думаю, задержится там надолго, как обычно бывает в таких случаях. Так что к моим родителям мы сегодня уже вряд ли попадём.
— Ну, не попадёте, значит, не судьба! — без тени сожаления ответила свекровь. — В другой раз съездите, не развалятся твои родители без вас!
Это была последняя капля. Анна почувствовала, что больше не может сдерживаться.
— Послушайте меня внимательно, Людмила Аркадьевна, — голос её звенел от напряжения. — Я терпела ваши выходки три года. Терпела ваши еженедельные визиты, ваши придирки к моей готовке, уборке, внешнему виду. Терпела ваши «сынок, помоги», «сынок, сделай», «сынок, съезди» — каждый раз, когда мы пытаемся провести время вдвоём или поехать к моим родителям. Но с меня хватит.
— Это ты мне такое говоришь?! — задохнулась от возмущения свекровь. — Да как ты смеешь? Я его мать!
— А я его жена! — почти закричала Анна. — И мы с Сашей — отдельная семья, хоть он, кажется, до сих пор этого не понимает! Нельзя постоянно дёргать взрослого сына по любому поводу! У него есть своя жизнь, свои обязательства, свои планы!
— Значит, мать — это не обязательство? — в голосе свекрови зазвучали слёзы. — Отблагодарил за всё, что я для него сделала…
— Знаете, что, Людмила Аркадьевна? — Анна уже не могла остановиться. — Вы специально устраиваете эти «аварийные ситуации» каждый раз, когда мы собираемся к моим родителям! Это нечестно и подло! Вы манипулируете сыном, давите на жалость, пользуетесь его чувством долга! А ему не хватает смелости вам отказать, потому что вы сразу включаете режим «несчастной брошенной матери»!
— Да как ты… Я Саше всё расскажу! Пусть знает, какую змею пригрел на груди! — закричала свекровь и бросила трубку.
Анна опустилась на диван, дрожа от пережитых эмоций. Она знала, что переступила черту, но не чувствовала сожаления. Только облегчение от того, что наконец высказала всё, что накипело.
Саша вернулся поздно вечером. Анна всё это время просидела дома, никуда не поехав. Родителям она позвонила и объяснила ситуацию, старательно избегая прямых обвинений в адрес свекрови. Но отец всё понял и тяжело вздохнул: «Опять эта старая карга своими фокусами всё испортила?» Анна промолчала, но он и так всё понял.
Саша выглядел уставшим и мрачным. Не глядя на жену, он прошёл на кухню, достал из холодильника бутылку пива.
— Ну, как там потоп? Справились? — спросила Анна, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.
— Аня, зачем ты это сделала? — Саша повернулся к ней, и она увидела в его глазах боль и разочарование. — Зачем ты наговорила маме все эти ужасные вещи?
— А, значит, она уже нажаловалась, — горько усмехнулась Анна. — Интересно, она тебе правду рассказала или приукрасила, как обычно?
— Она плакала, Аня. Сказала, что ты её ненавидишь, обвиняешь во всех смертных грехах, что я выбрал тебя, а на неё мне наплевать, — Саша говорил тихо, но в голосе звенела обида. — Как ты могла такое сказать пожилой женщине, моей матери?
— А тебе не интересно, почему я это сказала? — Анна скрестила руки на груди. — Или правда только одна — мамина?
— Аня, нет никаких «разных правд», — устало произнёс Саша. — Есть факт: ты оскорбила мою мать. Сказала, что она специально устраивает аварии, чтобы привлечь моё внимание. Это абсурд! У неё действительно был потоп, кран старый, прокладка разболталась…
— И сантехника вызвать она не могла? — поинтересовалась Анна.
— Она пыталась, но в субботу это сложно, — ответил Саша. — Вот позвонила мне…
— Зная, что мы едем к моим родителям, которых не видели три месяца, — закончила за него Анна. — И это уже не первый раз, Саша. Каждый наш визит к моим родителям срывается из-за твоей мамы. Тебе не кажется это странным?
Саша отставил пиво и потёр виски, словно у него болела голова.
— Аня, хватит искать заговоры там, где их нет. Это просто совпадения. Мама не стала бы специально ломать кран или делать ещё что-то в этом роде.
— Она бы стала, — тихо, но твёрдо сказала Анна. — И она делает это. Не обязательно физически ломать что-то. Достаточно выбрать момент для звонка с очередной «катастрофой» — и вот ты уже мчишься её спасать. А наши планы летят под откос.
— То есть, теперь я не должен помогать матери, потому что у тебя какие-то фантазии на её счёт? — в голосе Саши появилось раздражение. — Прости, но это уже слишком.
— Я не говорю, что ты не должен ей помогать, — Анна чувствовала, что разговор идёт по кругу. — Я говорю о двойных стандартах. О том, что твоя мама может звонить в любое время и требовать твоего внимания, а моим родителям мы еле-еле выделяем один визит в три месяца. И то, как видишь, не всегда получается.
— Это разные вещи, — упрямо сказал Саша. — Мама одна, ей нужна помощь. А твои родители справляются сами, им наши визиты — просто развлечение.
— «Разные вещи». Ну конечно, — Анна почувствовала, что глаза начинает щипать от подступающих слёз. — Для тебя всегда будут «разные вещи», когда дело касается твоей мамы и моих родителей. Знаешь, я устала от этого, Саша. Устала быть на последнем месте в списке твоих приоритетов. Устала от того, что твоя мама дёргает за ниточки, а ты послушно прыгаешь. Устала от этих бесконечных звонков, визитов, манипуляций.
— А я устал от твоих необоснованных обвинений! — повысил голос Саша. — От того, что ты постоянно видишь в моей маме какую-то злодейку из сериала! Она старая женщина, которая хочет внимания сына — что в этом плохого?
— Плохо то, что она не считается ни с моими чувствами, ни с нашими планами, — Анна вытерла набежавшую слезу. — И плохо то, что ты этого не видишь или не хочешь видеть.
Они замолчали, глядя в разные стороны. Саша первым нарушил тишину:
— Я поеду поживу у мамы несколько дней. Нам обоим надо остыть и подумать.
Анна кивнула, не в силах произнести ни слова. Саша ушёл в спальню собирать вещи, а она осталась на кухне, глядя в окно на темнеющее небо. Ей казалось, что в их отношениях тоже сгущаются тучи, и надвигается буря, последствия которой невозможно предсказать.
Вопрос, заданный ею в запале ссоры, так и остался без ответа: почему она должна терпеть его мать, если он не выносит её родителей?