Я готовилась к свадьбе…
— Ты прекрасно выглядишь в этом платье. Просто невероятно! — воскликнула Марина, прикладывая ладонь к груди. — Серёжа упадёт в обморок, когда увидит тебя у алтаря.
Я застенчиво улыбнулась, разглядывая своё отражение в огромном зеркале свадебного салона. Белое кружевное платье сидело идеально — облегало в нужных местах, струилось мягкими волнами к полу, подчёркивало плечи. Настоящая мечта любой невесты.
— Думаешь? — я повернулась боком, критически оценивая свой силуэт. — Не слишком пышно? Сергей любит всё лаконичное.
— Поверь, то, что любит мужчина в повседневной жизни, и то, как он хочет видеть свою невесту — две большие разницы, — мудро заметила Марина, поправляя фату на моей голове. — Когда Ваня увидел меня в свадебном платье, он расплакался, хотя до этого вечно твердил про минимализм и простоту.
Я рассмеялась, представив, как мой сдержанный Сергей заливается слезами при виде меня в этом наряде. Нет, он, конечно, не останется равнодушным, но и сентиментальностью никогда не страдал. За что я его, собственно, и полюбила — за этот прагматизм, надёжность, уверенность. В свои тридцать два он уже успел построить успешный бизнес, купить квартиру в центре Петербурга и четко спланировать ближайшие пять лет жизни. В которые, ко всеобщему удивлению, включил и меня — скромного редактора издательства, неисправимую мечтательницу с копной рыжих кудрей. — Нина Степановна тоже должна одобрить, — с сомнением произнесла я, вспомнив будущую свекровь.
— Ой, забудь ты про свекровь, — отмахнулась подруга. — Это твой день, твоя свадьба. Выбирай то, что нравится тебе.
Легко сказать «забудь», когда ты ни разу не встречалась с этой женщиной. Сергей уже полгода откладывал моё знакомство со своей семьёй. Сначала были какие-то проблемы со здоровьем у мамы, потом командировки отца, затем всплыли сложные отношения с младшим братом… В общем, причины находились постоянно. И это немного настораживало, учитывая, что предложение он сделал три месяца назад, а свадьбу мы запланировали через два месяца.
— Вы познакомитесь на выходных, и всё будет хорошо, — словно прочитав мои мысли, ободряюще сказала Марина. — Главное — будь собой. Они не могут не полюбить тебя, Аня.
Я благодарно сжала её руку. Марина всегда умела поддержать. Мы дружили со студенческих лет, и её оптимизм не раз спасал меня от приступов неуверенности и самокопания.
— Берём это платье? — консультант салона, молодая девушка с идеальным макияжем, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
— Берём, — решительно кивнула я, отгоняя тревожные мысли. — И фату тоже.
Загородный дом родителей Сергея оказался не просто домом — это была настоящая усадьба в стиле английского поместья. Двухэтажное здание из красного кирпича, окружённое ухоженным парком с беседками, фонтанами и даже маленьким прудом с лебедями. Когда мы подъехали к кованым воротам, я не смогла сдержать возгласа удивления.
— Впечатляет, да? — Сергей улыбнулся, наблюдая за моей реакцией. — Отец построил его десять лет назад. Говорит, всегда мечтал жить как английский лорд.
— И ему это удалось, — я нервно поправила воротник блузки. — Ты не говорил, что твоя семья… настолько обеспеченная.
— А это имеет значение? — он бросил на меня быстрый взгляд, продолжая вести машину по подъездной аллее.
— Нет, конечно, — поспешно ответила я. — Просто… это немного неожиданно. Ты всегда такой скромный, сдержанный. А тут…
— Этот показной шик — страсть отца, не моя, — Сергей поморщился. — Я предпочитаю функциональность.
Я кивнула, припоминая его минималистичную квартиру — светлую, просторную, с эргономичной мебелью и полным отсутствием декоративных излишеств. Место, где всё подчинено логике и удобству. Полная противоположность этому вычурному поместью.
Мы припарковались у главного входа, и не успел Сергей заглушить двигатель, как парадная дверь распахнулась, явив миру высокую статную женщину лет шестидесяти. Она была одета в строгое платье-футляр цвета слоновой кости, волосы цвета воронова крыла (явно крашеные, учитывая возраст) собраны в безупречный пучок, на шее жемчужное колье, которое даже со стороны выглядело баснословно дорогим.
— Серёженька! — воскликнула она, раскрывая объятия.
Сергей вылез из машины и позволил себя обнять, сам обнимая мать довольно сдержанно. Я тоже выбралась из автомобиля, нервно одёргивая платье. Для встречи со свекровью я выбрала скромное синее платье чуть ниже колена — не слишком официальное, но и не повседневное. Мне казалось, оно подходит. Теперь я уже не была в этом уверена.
— Мама, познакомься, это Анна, — Сергей представил меня, приобняв за плечи. — Аня, это моя мама, Нина Степановна.
— Очень приятно, — я протянула руку, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
Нина Степановна окинула меня оценивающим взглядом с головы до ног — быстрым, но цепким. В её глазах мелькнуло что-то, что я не смогла распознать — удивление? разочарование? — но она тут же улыбнулась, правда, одними губами.
— Взаимно, дорогая, — она едва коснулась моей ладони своей — сухой и прохладной. — Входите, вас уже заждались.
В просторном холле нас встретил отец Сергея — Виктор Андреевич, солидный мужчина с седеющими висками и пронзительными серыми глазами. В отличие от жены, он был более приветлив и после формального рукопожатия даже обнял меня, похлопав по спине.
— Наконец-то Серёжа привёз тебя познакомиться, — сказал он, улыбаясь. — А то мы уже начали думать, что он тебя выдумал.
— Просто не было подходящего момента, пап, — отозвался Сергей немного напряжённо.
— Для семьи момент должен быть всегда, — наставительно произнесла Нина Степановна. — Проходите в гостиную, чай уже подан. И Дима скоро подъедет.
Гостиная оказалась под стать остальному дому — просторная, с высокими потолками, антикварной мебелью и огромным камином, в котором, несмотря на тёплый майский день, горел огонь. Здесь нас ждала ещё одна неожиданность — за чайным столом сидела молодая женщина с младенцем на руках. Увидев нас, она поднялась, приветливо улыбаясь.
— А вот и наша невестка Светлана, — представил её Виктор Андреевич. — Жена Димы. А это их первенец, Кирюша. Два месяца уже малышу.
— Очень приятно, — я кивнула, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. Сергей никогда не упоминал, что у его брата есть жена и ребёнок. Вообще, о брате он говорил крайне мало и неохотно, упоминая лишь, что тот «пошёл по другому пути».
— Взаимно, — Светлана тепло улыбнулась. — Серёжа так много о вас рассказывал.
Это было явным преувеличением, учитывая, что Сергей старательно избегал разговоров о своей семье. Но я вежливо улыбнулась в ответ, присаживаясь на предложенный диван.
Чаепитие проходило в странной атмосфере. Нина Степановна задавала вопросы — о моей работе, образовании, семье — с вежливым интересом, но я кожей чувствовала её внутреннее напряжение и неодобрение. Виктор Андреевич был более непосредственным и даже пошутил пару раз, разряжая обстановку. Светлана в основном молчала, занимаясь ребёнком. А Сергей… Сергей был не похож на себя. Обычно уверенный, спокойный, он выглядел напряжённым, часто поглядывал на часы и односложно отвечал на вопросы отца о делах на работе.
— А вот и Дима! — воскликнула Нина Степановна, когда в холле раздались шаги.
В гостиную вошёл мужчина, поразительно похожий на Сергея, но словно его более яркая, живая версия. Те же серые глаза, но более выразительные, та же линия подбородка, но с лёгкой небритостью, та же высокая фигура, но более расслабленная, свободная. Он был одет в джинсы и простую белую рубашку с закатанными рукавами — наряд, который на любом другом выглядел бы буднично, но на нём казался стильным и продуманным.
— Привет всем! — он широко улыбнулся, подошёл к Светлане, чмокнул её в щёку и погладил сына по голове. — Прости за опоздание, милая. Пробки.
Затем он обнял по очереди родителей и, наконец, повернулся к нам с Сергеем. Между братьями явно чувствовалось напряжение.
— Дима, — сухо кивнул Сергей.
— Серёжа, — Дмитрий ответил чуть теплее и перевёл взгляд на меня. — А ты, должно быть, Анна? Наконец-то я увижу девушку, которая согласилась терпеть моего зануду-брата всю жизнь.
— Дмитрий! — одёрнула его мать, но он только рассмеялся.
— Да ладно, мам, все знают, что Серёжа у нас самый серьёзный в семье. Правда, Анна?
— Можно просто Аня, — я улыбнулась, не зная, как реагировать на эту фамильярность. — И да, Сергей очень ответственный и надёжный. Это одно из его главных достоинств.
— Вот как? — Дмитрий поднял бровь с лёгкой насмешкой. — А я-то думал, девушки любят плохих парней.
— Не все девушки одинаковы, — я пожала плечами, чувствуя, как Сергей рядом со мной напрягается ещё сильнее.
— Справедливо, — согласился Дмитрий, устраиваясь в кресле напротив. — Рассказывай, чем занимаешься? Серёжа мало что поведал о своей избраннице.
— Я работаю редактором в издательстве художественной литературы, — ответила я, отпивая чай.
— Неплохо, — кивнул Дмитрий. — И сколько платят редакторам в наши дни?
— Дима! — воскликнул Виктор Андреевич. — Это некорректный вопрос.
— Почему же? Мы же семья, должны знать такие вещи, — Дмитрий пожал плечами с невинным видом. — К тому же мне искренне интересно, как люди выживают на зарплату в гуманитарной сфере.
— У Ани хорошая зарплата, — вступился Сергей. — К тому же, она талантливый редактор, её ценят в издательстве.
— Я не сомневаюсь, — Дмитрий поднял руки в примирительном жесте. — Просто пытаюсь лучше узнать будущую родственницу.
Весь вечер прошёл в подобной атмосфере — вроде бы дружелюбной, но с каким-то подводным течением, которое я не могла до конца распознать. Нина Степановна продолжала изучать меня оценивающим взглядом, Дмитрий задавал вопросы, балансирующие на грани вежливости, Виктор Андреевич пытался разряжать обстановку, а Светлана большую часть времени молчала, словно это была привычная для неё роль.
К концу вечера я ощущала себя выжатым лимоном. Когда мы с Сергеем наконец сели в машину, чтобы ехать домой, я испытала почти физическое облегчение.
— Ну как тебе моя семья? — спросил Сергей, выруливая на дорогу.
— Интересная, — дипломатично ответила я. — Твой брат… он всегда такой?
— Какой? — Сергей сжал руль крепче.
— Ну… провокационный.
— Дима всегда любил быть в центре внимания, — он пожал плечами. — Привык, что всё крутится вокруг него.
— А чем он занимается? — поинтересовалась я, вдруг осознав, что за весь вечер никто не упомянул о работе младшего сына.
— Официально он креативный директор в рекламном агентстве, — ответил Сергей с нотой неодобрения. — Но на самом деле он просто прожигает жизнь. Вечеринки, путешествия, экстремальные увлечения. Работает от случая к случаю. Благо, наш отец всегда готов оплатить его выходки.
— Но ведь у него семья, ребёнок…
— Светка знала, за кого выходит, — он покачал головой. — Хотя я уверен, что она рассчитывала на то, что брак и ребёнок его изменят. Наивно.
В его голосе звучала такая горечь, что я решила не продолжать эту тему. Остаток пути мы проехали в молчании.
Через неделю Сергей огорошил меня новостью — его родители настаивают на том, чтобы свадьбу отпраздновали в их загородном доме.
— Но мы же планировали небольшое торжество в ресторане, — растерянно произнесла я. — Только близкие друзья и родные.
— Аня, пойми, для моих родителей важно показать… определённый уровень, — Сергей выглядел виноватым, но решительным. — К тому же, отец уже забронировал кейтеринг, мама выбрала оформление…
— Подожди, — я подняла руку, останавливая его. — Ты хочешь сказать, они уже всё решили? Без нас?
— Я знаю, это звучит не очень хорошо, — он вздохнул. — Но поверь, так будет лучше для всех. Мы получим красивую свадьбу, они — возможность собрать всех своих друзей и партнёров. Все довольны.
— Всех своих друзей и партнёров? — я не верила своим ушам. — Серёжа, мы говорим о нашей свадьбе! О дне, который должен быть особенным для нас двоих. А ты предлагаешь превратить его в какой-то светский раут для деловых партнёров твоего отца?
— Ты преувеличиваешь, — он попытался обнять меня, но я отстранилась. — Да, будут некоторые важные для отца люди, но это не значит, что праздник будет не нашим.
— А моё мнение вообще кого-нибудь интересует? — я чувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. — Или вы уже и меню выбрали, и программу составили, и список гостей утвердили?
— Аня, не драматизируй, — Сергей поморщился. — Я понимаю, что это неожиданно, но поверь, мои родители хотят как лучше. Они готовы взять все расходы на себя, представляешь, какая это экономия для нас?
— Дело не в деньгах! — я повысила голос. — Дело в том, что это наш день, наше решение! А ты просто ставишь меня перед фактом.
— Хорошо, — он поднял руки в примирительном жесте. — Давай обсудим это спокойно. Что именно тебя не устраивает?
Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Меня не устраивает то, что решение принято без моего участия. То, что на нашей свадьбе будут посторонние люди. То, что мы планировали одно, а получается совсем другое. И главное — то, что ты так легко согласился на всё это, даже не посоветовавшись со мной.
— Я просто знаю своих родителей, — он вздохнул. — Когда они что-то решают, проще согласиться, чем воевать с ними. Особенно если речь идёт о таких вещах, как семейные торжества. Для них это… ну, своего рода демонстрация статуса. Понимаешь?
Я понимала. И это понимание мне не нравилось. Впервые с момента нашей помолвки я задумалась о том, во что ввязываюсь. Что значит стать частью семьи Воронцовых? Придётся ли мне каждый раз подстраиваться под решения свекрови? Будут ли все важные моменты нашей жизни превращаться в демонстрацию статуса?
— Хорошо, — сказала я наконец. — Давай пойдём на компромисс. Свадьба в доме твоих родителей, но список гостей мы составляем вместе. И я хочу участвовать в выборе оформления, меню и всего остального.
— Конечно, — Сергей явно обрадовался моей уступчивости. — Я поговорю с мамой, она будет только рада твоей помощи.
Но Нина Степановна оказалась не так рада, как предполагал её сын. Когда мы приехали в загородный дом в следующие выходные, чтобы обсудить детали торжества, она встретила мою инициативу прохладно.
— Дорогая, я понимаю твоё желание участвовать, но у нас уже есть профессиональный организатор, — сказала она, листая каталог цветочных композиций. — Всё будет сделано на высшем уровне, не беспокойся.
— Я не сомневаюсь в профессионализме организатора, — осторожно возразила я. — Но хотелось бы, чтобы наша свадьба отражала и наши с Серёжей вкусы тоже.
— А в чём именно ты видишь проблему? — она подняла на меня испытующий взгляд.
— Ну, например, я заметила, что в предварительном плане все цветочные композиции белые и розовые. А мне бы хотелось добавить лавандовые и голубые оттенки.
— Милая, это свадьба, а не выпускной в школе, — Нина Степановна снисходительно улыбнулась. — Классика всегда выигрывает. К тому же, розовый будет прекрасно сочетаться с твоими рыжими волосами.
Я почувствовала, как внутри всё сжалось. Это была даже не критика — тонкое, едва уловимое пренебрежение. Но я решила не сдаваться.
— И всё же, я бы хотела, чтобы были включены и лавандовые оттенки. Это любимый цвет моей мамы, для меня это важно.
Нина Степановна окинула меня долгим взглядом, затем перевела его на сына, который сидел рядом, неловко переминаясь.
— Серёжа, может, ты объяснишь своей невесте, что свадьба — это не только про личные предпочтения? Это событие, которое должно произвести впечатление на гостей. Профессиональный организатор лучше знает, что будет выглядеть эффектно.
— Мам, думаю, мы можем включить немного лавандовых цветов, — осторожно предложил Сергей. — Это ведь не принципиально?
— Если ты настаиваешь, — она поджала губы и сделала пометку в блокноте. — Что-нибудь ещё?
— Список гостей, — я решила ковать железо, пока горячо. — Мы хотели бы его увидеть.
— Зачем? — искренне удивилась свекровь. — Там все нужные люди, поверь мне.
— И всё же, — настояла я, чувствуя, как Сергей напрягается рядом.
Нина Степановна неохотно достала из папки лист бумаги и протянула мне. Я пробежалась глазами по именам — их было около сотни. И с удивлением обнаружила, что знаю едва ли десяток из них — в основном по рассказам Сергея.
— А где мои друзья? — спросила я, листая страницы. — Марина, Катя, Олег с женой?
— Ах, это, — Нина Степановна махнула рукой. — Мы решили ограничиться кругом семьи и близких друзей. Всех не позовёшь, сама понимаешь.
— Но здесь сто двадцать человек, — я недоуменно подняла глаза. — И я знаю от силы десятерых. Как это «круг семьи и близких друзей»?
— Это деловые партнёры отца, коллеги, важные связи, — пояснил Сергей, избегая моего взгляда. — Ты же понимаешь, как это работает. Сегодня ты приглашаешь их на свадьбу, завтра они обеспечивают тебе выгодный контракт.
— То есть наша свадьба — это бизнес-инвестиция? — я не могла поверить своим ушам.
— Не утрируй, — поморщился Сергей. — Просто в нашем кругу так принято. Светские мероприятия — это возможность поддерживать и укреплять связи.
— А мои друзья, значит, недостаточно светские для вашего круга? — я почувствовала, как к горлу подкатывает ком.
— Анечка, никто не говорит о статусе твоих друзей, — вмешалась Нина Степановна с деланной заботой. — Просто места ограничены, нужно расставлять приоритеты.
— И приоритет — деловые партнёры, а не мои близкие люди?
— Аня, давай обсудим это позже, — Сергей положил руку мне на плечо, явно чувствуя, что разговор идёт не туда.
— Нет, давай сейчас, — я стряхнула его руку. — Я хочу понять, кто ещё не вписывается в ваше представление о «правильной свадьбе». Моя мама, например? Она воспитательница в детском саду, не слишком престижно для вашего круга.
— Что за глупости, конечно, твоя мама приглашена, — Нина Степановна выпрямилась, явно оскорблённая моим тоном. — Мы не какие-то снобы, Анна.
— Да? А мне кажется, именно они, — я встала, чувствуя, как дрожат руки. — Знаете что? Я не уверена, что хочу быть частью семьи, где мои желания и мои близкие ставятся на последнее место. Где мои чувства значат меньше, чем бизнес-связи.
— Аня! — Сергей тоже поднялся. — Ты преувеличиваешь. Давай успокоимся и поговорим рационально.
— Рационально? — я горько усмехнулась. — Ты всегда гордился своей рациональностью, Серёжа. Но свадьба — это не бизнес-план. Это день, который должен быть особенным для нас обоих. И если ты не можешь этого понять, то, может быть, нам стоит пересмотреть наши планы.
С этими словами я вышла из комнаты, оставив Сергея и его мать в оглушительной тишине.
Ночью, лёжа в гостевой спальне (Нина Степановна настояла, чтобы мы остались до утра), я размышляла о том, что произошло. Была ли я слишком резкой? Может, и правда стоило принять правила этой семьи, подстроиться, промолчать? В конце концов, дело ведь не только в свадьбе. Речь шла о всей будущей жизни.
Тихий стук в дверь прервал мои размышления.
— Аня, ты не спишь? — голос Сергея звучал устало и виновато.
— Не сплю, — я села на кровати. — Входи.
Он проскользнул в комнату и сел рядом со мной. В полумраке, освещённом лишь тусклым светом ночника, его лицо казалось осунувшимся и каким-то… постаревшим.
— Прости за сегодняшнее, — начал он. — Я должен был предупредить тебя, подготовить. Знакомство с моей семьей… оно всегда проходит непросто.
— Дело не в знакомстве, Серёжа, — я покачала головой. — А в том, что я вдруг поняла — наши представления о семье, о жизни, они совершенно разные. И дело даже не в деньгах или статусе. Дело в ценностях.
— Каких ценностях? — он нахмурился. — Аня, я люблю тебя. Разве это не главная ценность?
— Конечно, главная. Но есть и другие вещи. Уважение к желаниям друг друга. Готовность поддержать, а не подстроить под чьи-то ожидания. Что случилось с тем Серёжей, который говорил мне, что хочет простую, искреннюю свадьбу без показухи? Куда он делся?
Сергей потёр переносицу жестом, который я хорошо знала — так он делал всегда, когда чувствовал себя загнанным в угол.
— Я просто пытаюсь найти компромисс. Родители много для меня сделали, я не хочу их разочаровывать.
— А меня разочаровывать можно? — тихо спросила я.
— Нет, конечно, нет! — он взял меня за руки. — Послушай, давай сделаем так. Мы соглашаемся на свадьбу здесь, но настаиваем на присутствии всех твоих друзей. И цветы будут такие, какие ты хочешь. И вообще, мы будем решать всё вместе, я обещаю.
— Серёжа, — я мягко высвободила руки, — дело не в цветах и даже не в месте проведения. Дело в том, что я вдруг увидела нашу будущую жизнь. И мне стало страшно. Твоя мама будет контролировать всё — где мы живём, как обставляем квартиру, как воспитываем детей. А ты… ты всегда будешь искать компромисс. Всегда будешь метаться между мной и родителями. И в итоге никто не будет счастлив.
— Ты преувеличиваешь, — он покачал головой. — Мама просто любит всё контролировать, но она не злая. Она хочет как лучше.
— Для кого лучше? Для себя? Для поддержания имиджа семьи? — я горько усмехнулась. — Знаешь, сегодня, когда я высказала пожелание насчёт цветов, она посмотрела на меня так… словно я предложила украсить свадьбу надувными шариками и серпантином.
— Она старой закалки, — Сергей пожал плечами. — У неё свои представления о красоте и статусе.
— А ты? У тебя какие представления?
Он замолчал, и это молчание было красноречивее любых слов. Сергей метался между желанием угодить родителям и стремлением сделать счастливой меня. И, похоже, сам не знал, чего хочет на самом деле.
— Знаешь, что ещё меня поразило? — продолжила я, видя, что он не спешит отвечать. — То, как ты изменился, когда мы приехали сюда. Словно надел маску. Стал таким… скованным, официальным. Даже с братом держался так, будто между вами стена. Что у вас произошло?
— Долгая история, — он отвёл взгляд. — Мы с Димкой всегда были разными. Он — творческий, импульсивный, я — рациональный, серьёзный. Родители… они по-разному к нам относились. Отец всегда восхищался Димкиной непосредственностью, его умением очаровывать людей. А мама возлагала надежды на меня — я был «надёжным», «перспективным». Потом, когда мы выросли, различия только усилились. Я пошёл по стопам отца в бизнес, Дима решил заниматься творчеством. Родители были против, но он настоял на своём. Конечно, без их финансовой поддержки, без связей, он бы не получил ту должность в агентстве…
— То есть, несмотря на бунт, он всё равно пользуется их помощью? — я удивилась.
— В том-то и дело, — Сергей с горечью усмехнулся. — Дима умеет и свободу сохранять, и выгоду получать. Он манипулирует родителями, особенно отцом, играя роль непонятого творческого гения. А я… я всегда был «правильным» сыном. Делал то, что от меня ожидали, вёл бизнес, как хотел отец, не перечил матери…
— И теперь чувствуешь себя в ловушке, — закончила я за него. — Понимаю. Но, Серёжа, разве ты не видишь? Ты переносишь эту модель и на наши отношения. Ты боишься разочаровать родителей, поэтому готов пожертвовать нашими с тобой желаниями.
Он промолчал, и это молчание было подтверждением моих слов.
— Я люблю тебя, Аня, — наконец произнёс он. — Давай просто переждём этот период. После свадьбы всё наладится, вот увидишь.
— Не наладится, — я покачала головой. — Будет только хуже. Сначала свадьба, потом выбор квартиры, потом рождение детей… Каждый важный момент нашей жизни будет превращаться в поле битвы между твоей матерью и мной. И ты всегда будешь между двух огней.
— Так что ты предлагаешь? — в его голосе послышалось раздражение. — Отменить свадьбу? Разорвать помолвку?
Я молчала, сама испугавшись мыслей, которые роились в голове. Неужели я действительно готова всё прекратить? После полутора лет отношений, после стольких планов на будущее?
— Я не знаю, — честно ответила я. — Мне нужно подумать. И тебе, наверное, тоже.
— Хорошо, — он встал. — Утром поговорим. Возможно, всё будет выглядеть иначе после сна.
Но утром ничего не изменилось. Разве что добавилась новая порция сомнений и тревог.
Завтрак проходил в гнетущей атмосфере. Нина Степановна делала вид, что вчерашнего разговора не было, обсуждала меню с экономкой и рассуждала о том, какой оркестр лучше пригласить на торжество. Виктор Андреевич был погружён в деловые бумаги, изредка поднимая глаза и кивая в ответ на реплики жены.
— А где Дима со Светой? — спросил Сергей, нарушив молчание.
— Уехали рано утром, — ответила Нина Степановна. — У Светланы какие-то дела в городе, а Дима… ну, ты знаешь своего брата. Вечно куда-то спешит.
В её голосе не было осуждения — только лёгкая снисходительность, с которой говорят о любимом, но непутёвом ребёнке. И я вдруг поняла ещё одну вещь — Дмитрий был любимчиком. Несмотря на все его выходки, невыполненные обещания, легкомысленный образ жизни, родители любили его больше. А Сергей — правильный, надёжный Сергей — всегда оставался в тени младшего брата, вечно стараясь доказать свою ценность.
— Отвезёшь меня домой после завтрака? — тихо спросила я у Сергея.
— Конечно, — он кивнул, не глядя на меня.
Мы попрощались с его родителями — вежливо, но холодно. Нина Степановна сделала вид, что не замечает напряжения, и пригласила меня заехать на следующей неделе для окончательного согласования деталей торжества. Я неопределённо кивнула, избегая прямого ответа.
Всю дорогу до города мы с Сергеем молчали. Каждый думал о своём, но мысли, наверное, были схожими. Что-то надломилось между нами. Что-то, чего уже не склеить просто разговорами и обещаниями.
Когда мы подъехали к моему дому, Сергей заглушил мотор и повернулся ко мне.
— Аня, послушай, — начал он. — Я понимаю твои опасения. Но неужели мы позволим моим родителям разрушить то, что между нами есть?
— Дело не в твоих родителях, Серёжа, — я покачала головой. — Дело в тебе. В твоей неспособности отстаивать наши интересы. В твоём страхе разочаровать их. Я как будто впервые увидела тебя настоящего — не уверенного в себе бизнесмена, а испуганного мальчика, который всё ещё ищет одобрения мамы и папы.
— Это несправедливо, — он нахмурился. — Я просто уважаю своих родителей и их мнение.
— Уважение — это одно, а слепое подчинение — другое, — я вздохнула. — Знаешь, я думаю, нам действительно стоит взять паузу. Подумать обо всём. Понять, чего мы хотим на самом деле.
— Ты… ты возвращаешь мне кольцо? — его голос дрогнул.
Я посмотрела на тонкое платиновое кольцо с бриллиантом на своём пальце. Три месяца назад, когда Сергей надевал его мне на руку в дорогом ресторане, я была самой счастливой женщиной на свете. А сейчас чувствовала только тяжесть.
— Давай не будем торопиться с решениями, — я накрыла его руку своей. — Просто возьмём время подумать. Неделю или две. Без давления, без звонков. А потом встретимся и поговорим.
Он кивнул, избегая моего взгляда. Я вышла из машины, и он уехал, не дожидаясь, пока я войду в подъезд. Это было так непохоже на обычного Сергея, всегда такого внимательного и заботливого.
Две недели пролетели как в тумане. Я погрузилась в работу, старалась не думать о случившемся, отвечала односложно на обеспокоенные вопросы подруг и коллег. Сергей не звонил, соблюдая нашу договорённость, и я была ему за это благодарна. Мне действительно нужно было время, чтобы всё обдумать.
И вот, спустя пятнадцать дней, он написал сообщение: «Можем встретиться? Я очень скучаю».
Мы договорились увидеться в кафе — нейтральной территории, не его квартира и не моя. Когда я вошла, он уже ждал за столиком у окна, нервно вертя в руках чашку кофе.
— Привет, — я села напротив, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле.
— Привет, — он поднял глаза. — Как ты?
— Нормально, — я пожала плечами. — А ты?
— Честно? Паршиво, — он невесело усмехнулся. — Эти две недели были… сложными.
— Для меня тоже, — признала я. — Я много думала.
— И к какому выводу пришла?
Я глубоко вдохнула. Момент истины наступил, и я должна была быть честной — и с ним, и с собой.
— Я готовилась к свадьбе… пока не увидела его семью. Пришлось всё разорвать, — произнесла я почти шёпотом. — Серёжа, я не могу выйти за тебя замуж.
Он замер, словно его ударили. Потом медленно отставил чашку в сторону.
— Это окончательное решение?
— Да, — я кивнула, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. — Я люблю тебя, правда. Но я вдруг поняла, что не готова стать частью твоей семьи, жить по их правилам, постоянно соответствовать их ожиданиям. И главное — я не верю, что ты сможешь отстоять наше право на собственную жизнь. Ты слишком зависим от их одобрения, Серёжа. Это не твоя вина, просто… так сложилось.
— Я могу измениться, — в его голосе появились умоляющие нотки. — Я уже поговорил с родителями, объяснил, что мы хотим скромную свадьбу, только близкие люди…
— Дело не в свадьбе, — я покачала головой. — Это был просто катализатор. Момент, когда я вдруг увидела всю картину целиком. Твоя мать никогда не примет меня как равную. Всегда будет пытаться контролировать нашу жизнь. А ты… ты всегда будешь разрываться между своим долгом перед родителями и любовью ко мне. И в итоге никто не будет счастлив.
— Ты не даёшь нам шанса, — он смотрел на меня с болью и непониманием. — Не даёшь мне шанса доказать, что я могу быть другим.
— Возможно, — я согласилась, сдерживая слёзы. — Но я не могу построить жизнь на «возможно». Брак — это не пробный период, это решение на всю жизнь. И я должна быть уверена, что мы оба готовы к этому. А сейчас я не уверена. Ни в тебе, ни в себе.
Я сняла кольцо с пальца — медленно, словно отрывая часть себя — и положила на стол между нами.
— Прости, — прошептала я.
Он не взял кольцо, просто смотрел на него, как на что-то чужеродное.
— Я не принимаю это, — наконец произнёс он. — Не сейчас. Оставь его себе, подумай ещё. Я буду ждать столько, сколько нужно.
— Серёжа…
— Нет, послушай, — он подался вперёд. — Я понимаю, тебя напугала моя семья. Понимаю, что я повёл себя не лучшим образом. Но разве нельзя всё исправить? Разве то, что между нами было — все эти полтора года, все наши планы, мечты — разве это можно так просто перечеркнуть?
Я молчала, не зная, что ответить. В его словах была правда. Мы действительно были счастливы вместе. До того момента, как я увидела его семью. До того, как поняла, что за уверенным фасадом скрывается человек, всё ещё ищущий одобрения родителей. До того, как осознала, что наша свадьба — лишь первый шаг к жизни, в которой мне придётся постоянно сражаться за право быть собой.
— Извини, но я не могу взять кольцо обратно, — я покачала головой. — Это было бы нечестно по отношению к тебе. Давать надежду, когда я уже приняла решение.
— То есть это конец? — его голос звучал глухо, безжизненно.
— Прости, — я встала, чувствуя, как по щекам текут слёзы. — Я правда желаю тебе счастья, Серёжа. Просто… не со мной.
Я вышла из кафе, не оглядываясь. На улице был тёплый майский день, цвела сирень, молодые мамы катили коляски, влюблённые пары держались за руки… Жизнь продолжалась. И моя тоже будет продолжаться — без роскошной свадьбы в английском поместье, без контролирующей свекрови, без необходимости постоянно соответствовать чужим ожиданиям.
Я шла по улице и понимала, что, несмотря на боль расставания, чувствую странное облегчение. Словно сбросила тяжёлый рюкзак, который тянул меня вниз. Я сделала правильный выбор. Возможно, самый сложный в моей жизни, но правильный.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Марины: «Как всё прошло? Ты в порядке?»
«Да, — ответила я. — Теперь я в порядке».
И это была правда. Я наконец почувствовала себя свободной — от чужих ожиданий, от необходимости подстраиваться, от страха не соответствовать. Эта свобода была горьковатой, с привкусом потери, но всё же это была свобода. И я знала, что не променяю её ни на какие блага мира Воронцовых. 🎀 Если история откликнулась — буду рада вашей поддержке 🌷 👉 Поддержать автора
Читайте также:
Я застал жену с любовником… Но вместо скандала — я пригласил его на разговор.
Он ушёл к другой, не моргнув глазом… А через 5 лет вернулся и умолял: «Ты — моя единственная!»
Свекровь выбросила мой ужин. Сказала, “теперь я буду учить тебя хозяйничать”