Семейный долг
— Понимай как хочешь: либо ты оплачиваешь долг моего младшего сына, либо ты больше не часть нашей семьи, — заявила Раисе свекровь, не моргнув глазом.
Рая застыла на пороге с тяжёлыми сумками в руках. Она только что вернулась с работы — уставшая, измотанная, с единственной мыслью поскорее приготовить ужин и рухнуть на диван. А тут… такое.
Виктор, её муж, сидел на том самом диване, потупив взгляд куда-то в пол. Рядом с ним, как всегда, устроилась свекровь — Вера Павловна. Судя по их виду, семейный совет уже состоялся. Без неё.
— Виталик, младший брат Виктора, взял в кредит вот это, — Вера Павловна указала на огромную коробку в углу комнаты. Телевизор ещё не распакованный, но уже ставший проблемой. — Для семьи взял, оплатить не может — денег нету. Так что ты уж будь добра, Райка, возьми на себя оплату за эту покупку.
— Вы что, мама, с ума сошли? — Рая поставила сумки и обернулась к свекрови. — Это по-вашему нормальное заявление?
Вера Павловна расправила плечи и сверкнула глазами:
— Это не я — это Виктор с этим согласился. Он же у вас глава семьи, или как? И к тому же у тебя самый большой заработок в нашей семье. Платить за этот телевизор больше некому.
«Без меня меня женили», — промелькнула в голове у Раи старая поговорка. Вся ситуация казалась каким-то кошмаром, который внезапно свалился ей на голову.
— Так, а ну-ка подождите! — Рая повернулась к мужу. — Витя! Ты что, решил принимать за меня такие решения? Ты же прекрасно знаешь, что у нас не хватает даже на обычную стиральную машину. Всё на еду уходит! А куда остальные деньги деваются — я и не знаю!
Виктор сидел на диване, глядя в пол, как школьник, пойманный на нарушении. В этот момент он казался таким мелким, что Рая даже готова была отчитать его, как ребёнка.
— Раечка, ну ты пойми, пожалуйста, — Витя явно пытался выдумать оправдание. — Виталик рискует испортить себе кредитную историю. Ты же и сама говорила, что нам нужен новый телевизор. Ну вот братишка и взял…
— Я ещё раз спрашиваю: почему именно я должна платить? — Рая была просто поражена наглостью.
Вера Павловна перевела взгляд на Раю, делая вид, что не вмешивается в разговор. Но сам её взгляд был похож на холодное оружие, способное повергнуть в ужас любого, кто осмелится возразить.
— Да ты что, Райка, действительно не понимаешь? — воскликнула свекровь. — Это же семья! Почему ты не хочешь помочь? А ведь ты должна!
Рая покраснела от ярости. Она уже открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент Витя неожиданно её перебил:
— Раечка, ты пойми, пожалуйста… Если ты Виталика не спасёшь, то я точно не смогу больше с тобой жить.
А это было уже совсем не смешно. Рая выдохнула и, еле сдерживая гнев, обратилась к мужу:
— Что, если я потрачу все свои деньги на этот телевизор? Витя, ты сам себя слышишь? Неужели ты думаешь, что я не понимаю — телевизор это только повод? Ты же мне изменяешь, и давно!
Свекровь подскочила с дивана:
— Нет, не изменяет! Он тебе не изменяет! Просто нам правда нечем платить за этот телевизор. А если Виталик в этом месяце не заплатит, то, учитывая штрафы, этот телевизор будет стоить как целая машина!
Рая была готова схватить Виктора за грудки и закричать — у неё сдавали нервы. В этот момент снова заговорила Вера Павловна:
— Раечка, ну правда больше ведь некому заплатить…
Она так и хотела повесить долг своего младшего сына на невестку, а та всё упиралась.
— Вы сами уговорили Виталика купить этот телевизор — вот теперь сами и платите! — взорвалась Рая. — Какой идиот вообще оформил ему этот кредит?
Она сделала паузу, собираясь с мыслями.
— В общем, я вам так скажу: если вы настаиваете на том, что я перестану быть частью вашей семьи, если откажусь платить, — то я разведусь с Виктором. Всего-то делов! И пусть он с телевизором живёт сам. Мне не жалко.
Виктор, окончательно растерявшись, пробормотал:
— Ну я же не виноват… Ну что ты так? Я же не знал, что ты так всё воспримешь… Ра, ну ты пойми… Всё, проехали! Я буду платить сам, только, пожалуйста, не разводись со мной!
Рая еле сдержалась, чтобы не засмеяться:
— А ну-ка, ну-ка, Витя, раскрой мне глаза! Поделись секретом — как ты собираешься платить за этот телевизор? Может быть, продашь свою машину?
Витя опустил глаза. Он прекрасно понимал, что с его стареньким жигулёнком много не выручишь. Очень не хотелось расставаться с машиной. Перед ним стоял выбор: машина или жена. И он решил снова пойти в атаку.
— Раечка, ты же сама всё знаешь — у меня денег нету. Что я могу — это платить частями, но, к сожалению, меньшими, чем в договоре. Но, честно, мне даже теперь стыдно перед тобой, — признался Витя, опустив голову.
Рая вздохнула и перевела взгляд на свекровь:
— Ну а вы что скажете, мама Вити? — с вызовом спросила она у Веры Павловны.
Вера Павловна секунду выглядела озадаченно, но потом всё-таки сказала:
— Я всё понимаю, Раечка, тебя прекрасно понимаю. Но извини меня, я просто не знаю, куда ещё обратиться. У меня тоже нет таких денег — все мои сбережения ушли на ремонт. Заплатить и правда нечем.
Рая поморщилась и подошла к окну. Она думала, как выйти из этой ситуации так, чтобы свекровь и Виктор поняли: мир не вращается вокруг их телевизора и их капризов.
Конечно, Рая уважала свекровь. Но вот её отношения с деньгами — это было что-то особенное. Она была как некий финансовый вампир, который тащил всё на свою сторону, а потом спокойно наблюдал, как остальные тратят последние деньги.
— Так, может быть, вернуть этот телевизор? — предложила Рая. — Нечем платить — тогда пусть забирает магазин, и всё. Витя, ты же сам понимаешь, что телевизор в принципе можно вернуть, если не прошло четырнадцать дней.
Витя побледнел:
— Да ты что, Рая, с ума сошла? Как я скажу Виталику, чтобы он вернул этот телевизор? Ты издеваешься?
Вера Павловна тоже нервно нахмурилась и добавила:
— Да, я тоже против того, чтобы телевизор возвращать в магазин.
— Что ж, тогда пусть эта проблема и решается по вашему плану! — огрызнулась Рая, не скрывая возмущения. — Пусть ваши сыночки сами решают, как этот долг заплатить. А я, честно говоря, вообще не при делах.
В этот момент Витя снова попытался оправдаться:
— Раечка, я знал, что так выйдет… Ты же сама мне говорила, что нужно иногда что-то хорошее себе покупать. Разве не так?
Рая замолчала. Да, она когда-то и правда говорила Вите, что нельзя жить в постоянной экономии. Но чтобы вот так взять сгоряча дорогущий телевизор — да ещё и в кредит! — это же перебор.
— Я говорила тебе, что иногда можно что-то себе позволить, но в меру своих возможностей, — сказала она, еле сдерживая эмоции. — Я не против телевизоров, я не против новых вещей. Но когда эти вещи становятся причиной долгов и скандалов — это уже не смешно.
Она немного помолчала, а потом продолжила:
— В общем, так: пусть ваш Виталик идёт с этим телевизором хоть в баню, хоть куда. А с меня хватит. Я, наверное, собираю свои вещи.
Витя был в шоке, а Вера Павловна тихо буркнула:
— Ну что ж ты будешь делать-то? А решение проблемы мы так и не нашли…
Рая покачала головой, чувствуя, как её терпение выходит на предел:
— А мне это и не нужно решать — ваши проблемы. Если Виктор сам не может справиться с таким вопросом, то я не буду за него решать. Вам понятно? И вообще, я не собираюсь ради какого-то телевизора портить свои нервы.
Витя медленно подошёл к Рае и положил руки на её плечи:
— Солнышко, ну ты же знаешь — я тебя люблю. Ты ведь сама понимаешь, что всё это не стоило того. Может быть, у нас получится как-то всё исправить? Я возьму Виталика и пойду с ним в банк, объясню, что он не сможет заплатить…
Рая взглянула на него и, видимо, приняла решение:
— Ну хорошо, Витя. Хорошо. Хрен с ним — я помогу. Но только в том случае, если ты в дальнейшем сам начнёшь отвечать за свои поступки и научишься решать проблемы, не вешая их на других. И помни: больше таких телевизоров мы не покупаем.
Вера Павловна с облегчением выдохнула и улыбнулась:
— Вот видишь — всё же можно решить! Вот теперь можно и спокойно отдыхать.
Но Рая знала, что в следующий раз она точно будет внимательно следить за семейными покупками. И никакая семья не стоит никакого телевизора — даже самого шикарного.
Она подошла к тому самому дивану, на котором только что решалась её судьба, и тяжело опустилась на него. Завтра она заплатит за чужую глупость. Но зато теперь все карты были открыты. И это, пожалуй, стоило больше любого телевизора.