Разлучница в окне ресторана
Провожать мужа в командировки стало для Оксаны чем-то обыденным, привычным, как утренний кофе или вечерние новости. За несколько лет замужества она уже научилась не цепляться за него перед отъездом, не устраивать сцен. Правда, спокойствие это было показным — внутри всё равно что-то сжималось, когда Богдан собирал чемодан.
В такие дни она обычно ехала ночевать к отцу или приглашала подруг. Но сон всё равно не шёл. Лежала, смотрела в потолок, а потом не выдерживала — звонила мужу. Голос дрожал от обиды:
— Бодя, ну сколько можно? Может, хватит уже ездить по этим командировкам? Найди другую работу!
— Ксюша, — терпеливо отвечал он, — ты же сама знаешь, второй такой работы я не найду.
Она никогда с этим не соглашалась. Работа мужа категорически ей не нравилась — отнимала практически всё его время, а денег приносила меньше, чем зарабатывала сама Оксана в компании отца. Папа давно звал зятя к себе, но Богдан был упрям, как осёл.
— Хочу всего добиться сам, — твердил он. — Не хочу жить на папочкиных харчах.
Оксана поверила бы в его принципы, если бы не знала: муж никогда не брезговал её деньгами. Когда нужно было купить что-то дорогое или съездить в отпуск, он спокойно протягивал руку. Но работать у тестя — это, видите ли, ниже его достоинства.
Впрочем, в остальном Оксана не сомневалась: Богдан — именно её мужчина. У них было столько общего! Читали одни и те же книги, обожали ужастики, оба просто жить не могли без кофе. До хрипоты спорили о политике, предпочитали одни и те же блюда. Богдан никогда не отказывался помочь по дому — не искал отговорок, не брезговал фартуком, мог приготовить ужин или пропылесосить.
— Я одна из тех счастливых, кто встретил свою половинку, — думала Оксана и вкладывала в брак все свои силы.
Странно только, что отцу зять категорически не нравился. Он сказал об этом дочери лишь однажды, перед самой свадьбой, а потом больше эту тему не поднимал. Но женщина знала — папа своего мнения не изменит.
Не раз она пыталась выяснить причину его неприязни, но ответа так и не получила.
— Да что толку, дочь? — отмахивался отец. — Если я сейчас начну расписывать тебе недостатки твоего мужа, разве ты меня услышишь? Разве бросишь его? Это маловероятно. А для меня важно, чтобы ты была счастлива. Если тебя в браке всё устраивает, то я рад. Мне этого достаточно.
Матери у Оксаны не было — её не стало задолго до свадьбы. Богдан полушутя говорил жене, что теперь у них общая мать — его мама. Но Оксана не была так уверена в этих словах. Свекровь оказалась слишком резким, колючим человеком.
— Воспламенилась с работой Боденька! — нараспев говорила она. — Он же всего добился сам, а Ксюшенька всего лишь воспользовалась папочкиной протекцией.
Почему-то свекровь не устраивало, что живут они в квартире Оксаны, и нередко требовала продать её и купить общее жильё. Даже машина — подарок отца на двадцатилетие — подвергалась жёсткой критике.
— Даже я, ничего не смыслящая в машинах, слышу, что она барахлит! — возмущалась свекровь. — В таких случаях машину принято продавать, пока она ещё ездит.
Невестка ничего продавать не хотела. Это была её первая машина, она к ней привязалась и давно решила: даже если машинка умрёт, купит точно такую же.
На втором году замужества Богдана стали отправлять в командировки. Первые несколько раз Оксана ездила с ним, но потом это наскучило. Муж был всегда занят, город незнаком, да и отпрашиваться каждый раз с работы было не очень удобно. Она стала дожидаться мужа дома — собирала его в дорогу, а потом с нетерпением ждала возвращения.
И вот опять тот же привычный сценарий. С вечера женщина собрала мужу чемодан, до полуночи готовила ему еду в дорогу, а потом ещё несколько часов не спала, пытаясь свыкнуться с мыслью, что мужа не будет дома целых две недели.
Утром встала пораньше, погладила его костюм, вынесла в коридор сумку, заварила ароматный кофе. Когда муж проснулся, ходила за ним хвостиком по квартире — посидела на краю ванной, пока он чистил зубы, подала полотенце. На кухне сидела за столом молча, не зная, что сказать. На душе было неспокойно.
— Ну не грусти, дружочек, — сказал Богдан, обнимая её. — Ты и заметить не успеешь, как я уже вернусь. Так что не скучай тут, ладно?
Она кивнула. Глянув на часы, встала:
— Пора. Такси, наверное, уже ждёт.
Машина стояла под подъездом. Поцеловав на прощание мужа, Оксана помахала рукой отъезжающему авто. В это время на столе в кухне разрывался мобильный. Она едва успела ответить.
— Ну чего ты так долго, Ксю? Я тебе уже восьмой раз звоню! — взволнованный голос давней подруги, с которой женщина дружила практически всю сознательную жизнь.
— Ну ты же знаешь, где я, — Оксана усмехнулась. — Странный вопрос.
— Да, я помню, ты с мамой на курорт уехала. Так вот, мне нужна твоя помощь, — подруга перешла на шёпот. — Да ты не поверишь! У матери тут нарисовался ухажёр. Слушай, я ей даже завидую — у них такой бурный роман, прямо искры летят!
— Ну и ты ради этого позвонила мне в такую рань? — удивилась Оксана.
— Нет, я позвонила, потому что у нас просто безвыходная ситуация! Этот мамин кавалер позвал её к себе в гости, мать вроде согласна. Но ты же помнишь — ехали просто отдохнуть на море, вещей-то у нас раз-два и обчёлся, да и загранпаспорт дома. А этот мужчина — иностранец!
— Пока всё ещё не понимаю, причём здесь я?
— Ты единственный человек, который знает, где запасные ключи от квартиры, и кому мы с мамой доверяем, как себе. Ну, будь другом, съезди к нам, собери вещи мамы и перешли почтой. Только желательно сегодня!
Оксана вздохнула:
— Хорошо, сейчас приму душ, оденусь и поеду.
— Подруга, ты лучшая! — обрадовалась та. — С меня сто грамм и пончик!
Квартира подруги располагалась на другом конце города, поэтому Оксана взяла машину. Список вещей подружка прислала в сообщении, и она справилась довольно быстро. Оставалось заехать на почту. Карты показали, что ближайшее отделение не так уж далеко. Вбив адрес в навигатор, женщина отправилась туда.
Но, как это часто бывает, навигатор что-то напутал и привёз её немного не туда. Пришлось поплутать, прежде чем она нашла нужный адрес. Справившись с отправкой, Оксана повернула в обратный путь. Шла, вспоминая, где припарковала машину, когда мельком повернулась к большому панорамному окну ресторана.
И замерла.
Там, как и любая женщина, она увидела то, чего боялась всю семейную жизнь, но старалась не думать об этом. За столиком в центре зала сидел её муж и вовсю флиртовал с какой-то блондинкой. Даже невооружённым глазом было видно — она не коллега и не случайная знакомая.
Но Оксана не торопилась устраивать разборки. Понаблюдала ещё немного и, убедившись в своих догадках, села в машину, уже зная, что будет делать.
Богдан вернулся, как всегда, с хорошим настроением. Ещё с порога принялся звать жену и очень удивился, когда она не вышла на его зов.
— Родная, ты где? Ты что, заболела? — он вошёл на кухню, где стояла жена у окна.
Она повернулась и указала рукой на стол:
— Присядь.
— Что случилось? Опять твои заморочки из-за командировок? — он растерянно посмотрел на неё.
— Почти. Мы просто разводимся.
Она положила перед мужем два листа бумаги и ручку. Один уже был исписан её почерком, второй — девственно чист.
— Перепиши от своего имени заявление на развод. И прочти внимательно — там приписка, что ты не претендуешь ни на что.
Богдан опешил:
— Ксюша, я что-то не понимаю! Какой развод? Ты о чём вообще?
— Я видела, где ты проводишь свои командировочные. Блондинка натуральная или крашеная?
— Да ты не так всё поняла!
— А как я должна была понять?
— Ксюша, да это всё несерьёзно! Ведь я же мужчина, мне нужно какое-то разнообразие. Ты, как никто, должна меня понимать. Ведь ты же мой друг!
— Друг? — Оксана присела на край стола. — А ты там часом головой не ударился?
— Ну да, друг! Ты… с тобой мне комфортно, классно проводить время, общаться. Я к тебе привык. А то, что… ну, чтобы не заснуть в браке… Но люблю-то я тебя!
Женщина присела за стол и подвинула бумагу ближе к мужу:
— Слушай сюда, дорогой. Сейчас берёшь ручку и подписываешь всё, что я скажу. Или, клянусь, ты пожалеешь о том, что сказал уже сейчас. Отцу я уже позвонила — денег от него ты больше не получишь. Вещи твои собраны. Мать твою я проинформировала. И учти — вякнешь сейчас хоть слово о любви, я сделаю так, что тебя уволят. И ты знаешь — я могу. И молись, чтобы я не рассказала папе истинную причину развода. Если он узнает правду, ты в буквальном смысле выроешь себе яму и ляжешь туда добровольно.
Оксана не блефовала. Отец был влиятельным человеком и мог в два счёта разрушить жизнь мужа, если она попросит. А если взять в расчёт, что зятя он никогда не любил, то ещё и рад будет.
Богдан выглядел сейчас жалко. Видимо, только сейчас до него дошло, что он натворил.
— Ксюшенька, ну давай поговорим! Но я ведь тебя и вправду люблю! Давай забудем всё, давай начнём сначала! А хочешь, я к отцу твоему устроюсь, как ты хотела, и никаких больше командировок! Всё, как ты скажешь!
Оксана усмехнулась:
— Ты как красиво запел! А что, страшно без денег остаться? Не за что будет блондиночку в ресторан водить? Подписывай давай! — рявкнула она и встала.
Как ни просил, что ни говорил Богдан, она была глуха и нема. Получив от него заявление, лично проводила его до двери, вручила вещи и без сожаления закрыла дверь за его спиной.
Да, в глубине души ей было горько, что брак так вот запросто распался. Но каким бы идеальным ни был Богдан для неё, она никогда не простит ему вранья и измены.
Зато отец очень обрадовался, когда дочь наконец-то избавилась от неугодного зятя. В честь такого знаменательного события он даже подарил ей путёвку на тот же курорт, где отдыхала верная подруга.
Весь отпуск Оксана провела с ней, а уж та позаботилась, чтобы Ксюша была настолько занята, что даже не вспоминала о разводе. И знаете что? Жизнь продолжалась. И она была готова к новым встречам — на этот раз с теми, кто понимает разницу между любовью и дружбой.