Телевизор
— Машь, ну ты не грусти, — Егор рассеянно потрепал жену по плечу и тут же прилип взглядом к экрану телевизора, где мелькали кадры очередного футбольного матча.
Маша только вздохнула. К чему слова? Муж уже выполнил свой «супружеский долг» — утешил, как умеет, и тут же забыл о ней. Ритуал завершён, можно вернуться к настоящей любви — телевизору во всю стену.
А в голове у Маши кружились цифры, столбики, строчки, которые никак не желали складываться в нормальный семейный бюджет. Сегодняшняя зарплата стала настоящим ударом — сумма оказалась вдвое меньше ожидаемой. Позвонить в бухгалтерию было уже поздно, поэтому она и пришла к мужу — хотелось хоть какой-то поддержки, совета, понимания.
Телевизор… Господи, как же она ненавидела этот проклятый агрегат! Огромный, почти во всю стену гостиной, он не замолкал ни на минуту с того самого дня, как свекровь преподнесла его в подарок своему «сыночке». Маша была уверена — назло подарила. Чтобы окончательно превратить их дом в филиал своего собственного.
— Да брось ты, — отмахивался Егор, когда Маша пыталась заговорить об этом. — Мама просто хотела нас порадовать. Ты всё придумываешь.
А свекровь, будто этого было мало, почти поселилась у них. Приходила каждый божий день, усаживалась рядом с сыночком на диван, включала их любимую передачу, и они, словно спортивные комментаторы, начинали наперебой обсуждать всё происходящее на экране.
«А эта-то как вырядилась! Ты глянь, Егорушка!»
«Да уж, мам, куда только муж смотрит!»
«А этот-то, гляди, какую ересь несёт!»
«Вот дурак, да? Ничего не понимает!»
Маша в это время металась между кухней и гостиной — готовила, подавала, убирала, смахивала крошки с дивана, наливала чай… А в ушах без конца звенели чужие голоса — телеведущих, свекрови, мужа. К концу дня голова раскалывалась так, что хотелось взять что-нибудь тяжёлое — молоток или биту — и расколотить этот проклятый ящик вдребезги.
Но она сдерживалась. Во-первых, знала, сколько эта дьявольская машина стоит. А во-вторых… Егор бы ей этого никогда не простил. Он берёг телевизор как зеницу ока, порой даже засыпал перед ним — только бы не выключать. Иногда, правда, всё-таки приходилось — работу-то никто не отменял.
— Даже не смей трогать мой телевизор, — строго говорил он перед уходом, упираясь пальцем ей в грудь. — Совсем с ума сойду на стройке, если буду знать, что ты его двигала. И будем мы очень сильно ругаться. Ты поняла, Маша?
Маша, с трудом скрывая отвращение, кивала и уходила на работу вслед за мужем. Работу свою она тоже не особо любила. Как-то так сложилось, что она работала в одном кафе со свекровью. И это вгоняло женщину в настоящую депрессию. Если дома мать мужа ещё сдерживалась, то на работе отрывалась по полной.
— Маш, ну кто ж так картофель чистит? — цедила свекровь, проходя мимо. — Да у тебя половина в очистки уходит!
— Зачем ты столько соли сыплешь? — прищуривалась она, заглядывая в кастрюлю. — Люди ж есть это будут!
— Разве с рыбой так обращаются? — всплёскивала руками, глядя, как Маша разделывает судака. — Да кто тебя вообще готовить учил?!
Коллектив давно привык и только сочувственно вздыхал, но заступаться никто не спешил. Кому охота связываться с посудомойкой, возомнившей себя шеф-поваром мишленовского ресторана?
Жаловаться мужу не имело смысла. Он клялся, что поговорит с матерью, уверял, что уже сделал это. А наутро свекровь, проходя мимо, шипела:
— Мария, ты же зовешь себя поваром… Почему твой соус выглядит как детская неожиданность?
И вот сегодня… Не успела Маша войти на кухню, как наткнулась на странно довольную и молчаливую свекровь. Что-то было не так, но думать об этом не было ни времени, ни желания. Женщина прямиком отправилась к начальству выяснять, почему получила неполную зарплату.
— Как это — списали долг? — Маша непонимающе смотрела на управляющего. — Какой ещё долг? Я ничего не брала и не занимала!
— Вот, смотрите сами, — управляющий протянул ей стопку чеков. — Ваш муж и его мать регулярно обедают в нашем заведении и записывают на ваш счёт. Вы разве не знали?
Нет, не знала она. Ни сном, ни духом не ведала, что за её счёт кто-то питается. О чем и сказала, швырнув на стол передник.
— С мужем и свекровью я разберусь дома, — процедила она сквозь зубы. — А вот к вам большой вопрос. Что вы за контора такая, что кормите всех, кого ни попадя, за счёт своих работников? Всё, я увольняюсь!
Она выскочила из кафе, как ошпаренная, даже не взглянув в сторону свекрови, и тут же набрала номер мужа.
— Маш, ну что за срочность? — недовольно протянул Егор. — Да почему ты звонишь в рабочее время?
— Нужно встретиться и поговорить, — отчеканила она. — Это действительно срочно. Жду тебя возле банка, что неподалёку от моей работы.
Егор удивился, но согласился. Он всё равно собирался в кафе жены пообедать, так что это было ему по пути.
Маша же, облегчённо выдохнув, направилась к банку. Она планировала заставить мужа вернуть ей деньги, которые он со своей мамашей проел. И не потому, что ей было жалко, а потому, что Егор совсем обнаглел.
Свою зарплату он уже несколько месяцев домой не приносил. И внятного объяснения, почему так, женщина от него не добилась.
— Я лучше знаю, как распорядиться деньгами, — вот и всё, что сказал муж.
— Егор, так и я знаю лучше, — пыталась достучаться до него Маша. — Но при этом не забывай, что у меня есть ты, а ещё и обязательства. Квартплата, счета, продукты. Это всё оплачиваю я, а должны мы вместе.
Но ему было плевать. Слова жены он пропускал мимо ушей, а в последнее время и вовсе начал избегать темы денег. Стоило Маше заикнуться — тут же находились миллион дел, требующих его немедленного присутствия.
Пока Маша шла к банку, встретила знакомую, остановилась поговорить, потом спохватилась — муж, наверное, уже заждался. Поспешила к месту встречи, но с удивлением обнаружила, что Егора ещё нет. «Раз уж пришла, заодно зайду и оплачу коммуналку», — решила она, шагнув в шумный зал, полный людей. Примерилась, к какой кассе меньше очередь, и тут увидела мужа.
Егор стоял чуть в сторонке, за группой миловидных старушек. Он держал плечом телефон, одной рукой затыкал ухо, чтобы шум не мешал, а второй крепко сжимал бумажник. Маша шагнула ближе, всё ещё оставаясь незамеченной, и прислушалась.
— Да, мам, не могла она уволиться, — раздражённо говорил Егор. — Ну, может, разозлилась немного. Ну и что с того? Я поговорю с ней, она ещё вернётся. Да ничего она нам не сделает. Пусть на начальство своё злится. Мы-то причём?
Маша замерла, боясь пошевелиться.
— Да, мама, не кричи, я тебя и так слышу, — продолжал Егор. — Да, я понимаю, ты хотела скорее. Ну извини… Это же твоя идея была есть в этом кафе. Машке зарплата меньше пришла, так что придётся мне изобразить обеспокоенность и подкинуть ей немного деньжат, чтобы не ворчала.
Маша почувствовала, как перехватило дыхание.
— А как утрясётся всё, снова вернёмся к нашему плану, — понизив голос, говорил муж. — Мне как раз обещали повысить зарплату, так что копилочка наша пополнится скоро, и мы купим тебе дачу, которую ты хотела. Я как раз сейчас положу на счёт ещё немного, и получится кругленькая сумма.
Маша едва по стенке не сползла. Получается, пока она работала и содержала мужа, он благополучно копил маменьке на дачный домик? Хороша же она, что терпела такое отношение все эти месяцы! Сама дура, даже обвинить некого.
Сжав кулаки, она вплотную приблизилась к мужу. В момент, когда он её заметил, женщина уже знала, что предпримет. Выхватив у мужа кошелёк, она тут же, в банке, достала оттуда сумму, равную вычету из зарплаты.
— Маша, а что ты творишь? — опешил Егор. — Это ведь мои деньги!
Женщина склонилась к мужу и прошипела:
— Дорогой, ты не стесняйся, крикни погромче. Тебя ещё не все услышали, — а потом добавила: — Я лишь забрала то, что ты проел со своей мамашей. А остальное обсудим вечером дома.
Егор растерянно кивнул, задумавшись, слышала ли жена его разговор. Потом всё же расслабился — вряд ли она что-то услышала, а значит, рано волноваться.
А Мария ринулась домой, где сходу сделала несколько снимков телевизора и выложила в сеть с припиской: «Продам недорого». Она специально выставила цену пониже, чтобы быстрее сбыть с рук ненавистный предмет интерьера. Покупатель нашёлся уже спустя час — сам приехал и демонтировал. После этого Маша довольно резво собрала вещи мужа и выставила в коридор.
Благо, квартира съёмная, платит за неё она, а значит, имеет полное право решать, кто здесь живёт.
Когда Егор вечером пришёл домой и увидел в коридоре свои вещи, он тут же потребовал выдать ему и телевизор. Разбираться с женой ему не хотелось, а вот дарить столь ценную вещь он был не намерен.
Ответ Маши просто огорошил его:
— А нет телевизора. Продала я его.
— Что?! Да как ты могла?! — взревел Егор. — Ведь это же мамин подарок!
— А это компенсация за то, что я несколько месяцев тебя содержала, — спокойно ответила Маша. — Ты ещё легко отделался. Так что скажи спасибо, что я остальные твои вещи с молотка не пустила. На развод я сама подам. Завтра же. И не дай Бог ты или твоя мама суньтесь ко мне.
Маша даже не объясняла причину, да и муж не спрашивал. Она была просто рада, что правда вскрылась и она отделалась, как говорится, малой кровью. Страшно даже подумать, что было бы, если бы у них были дети да общее имущество. Но Бог миловал. Муж показал свою гнилую натуру, считай, в начале их брака — всего второй год пошёл, как они вместе.
Закрыв за муженьком дверь, она перекрестилась и произнесла, глядя куда-то в потолок:
— Как же хорошо, что всё наконец-то закончилось!