Елизавета Викторовна проснулась от странного звука. Кто-то стучал да скребся в дверь, видно Мурзик нагулялся, вот и пришёл ни свет ни заря. Только вроде стучать Мурзаил ещё не научился, хотя и умный он кот.
Елизавета Викторовна кряхтя спустила ноги с дивана,
— Да иду я, иду! Эх старость не радость, колени болят сил нет, ну ничего не помогает! Ещё и огород этот я насажала, вот ведь старая развалина, а ухаживать кто будет? Внучка Алёнка обещала приехать, да к чему ей огород этот. Ягоду собрать Алёнка ещё поможет, хоть половину и в рот положит. Да и ладно, пусть с куста поест. А за грядки сынок ругается, они и так всё с рынка привозят, а на выходных хотят отдохнуть. То на рыбалку, то купаться, то за грибами. И то верно — чего корячиться с огородом, коли заработки хорошие. А мне по старинке с грядки охота сорвать. Редисочку в солюшку обмакну, да с черным хлебушком!
Не должна земля пустовать, коли она родить может!
Папку вспомню, как мы с ним картоху сажали на высохшем болоте, вот вкусна была!
— Да перестань ты драть так, Мурзик, всю дверь уже исцарапал! — Елизавета Викторовна открыла дверь и отступила, Мурзик ворвался в дом и её чуть с ног не сбил. Со слепу ей даже показалось, что с Мурзаилом ещё кто-то в дом прошмыгнул. Да видно это просто зрение подвело.
— Ты что летишь, как шальной? Оголодал что-ли так за ночь? Иди мяска дам из супчика, идол мохнатый. Да сама хоть кашки сварю, да хлебца мягкого с чайком да с вареньицем — вкуснее всякого пирожного.
Елизавета Викторовна себе положила в миску горячую кашу с маслом, да во двор вышла, пока кашка на столе остывает. Хорошо то как, ночью дождь прошёл, а теперь солнце припекает. В огороде всё так и прёт!
Повернулась Елизавета Викторовна к грядочкам, да за сердце схватилась. Божечки, да что ж это такое? Вечером сорняки были выше морковки и лука, а сейчас их и в помине нет! Глаза протёрла — ну да, морковочка к морковке стоят, как на выставке. И лучок хорош — а больше ни былинки, ни сорнячка хоть мало мальского. И кругом так же прибрано, да прополото, чудеса да и только!
Вернулась Елизавета Викторовна в избу, а за столом лохматый кто-то сидит и большой ложкой её кашу с маслом наминает за обе щеки. Да ещё и чмокает, да посыпает сахарком!
Тут уж Елизавета Викторовна совсем рассердилась, — Да что же тут такое творится то, не пойму? Или я уже из ума совсем выжила, ты кто такой, а? Говори!
А лохматый ложку облизал, — Вкусная у тебя, баба Лиза, кашка, потому что добрая ты. Огородный я, средний сын Хозяина твоего. Хорошо нам с тобой живётся, сытно! То блинков напечешь ты, то булочек, нам всего хватает. Ну а мы тоже, с дозором и днём и ночью, всё хозяйство твоё досматриваем, а как же ж. Батя наш, Хозяин твой, избу содержит, чтоб стояла не скрипела, тебя не пугала, да чтоб дух был хороший. Матушка бельё, что ты настираешь, сторожит. Чтобы не улетело, да чтоб мухи на него не сели, не пачкали.
Старший брат на чердаке живёт. Ворон и сорок гоняет, чтоб по крыше не топали, да других нечистей всяких летучих от дома отгоняет. Ну а младший брат подпол твой содержит. Следит, чтоб крышки с банок не слетали, не тухло ничего. Один раз, правда, проворонил, но мы ту банку с огурцами слопали. Чтобы добро не пропадало.
А я средний, у меня во дворе забота — Огородный я домовой. Пока ты могла сама грядки полоть, я не лез, нельзя нам лезть под ноги хозяйке. А тут вижу — занемогла ты, ну я и помог, а что ж не помочь, вот кашку заработал.
Елизавета Викторовна глаза протёрла — это ещё что за нелепица? Видно не только с ногами, а и с головой у неё плохо! Оглянулась, а за столом и нет никого, только Мурзик об ноги трётся, мурлычет.
А ноги то и не болят вовсе! Правда пол тарелки каши кто-то слизал, так это может Мурзик и слопал с голодухи?
Алёнка с родителями приехала, Глеб с Любашей полные сумки привезли. А Елизавета Викторовна им с огорода целую миску всего с грядки притащила. И лучок, и зелень, и редисочка с огурчиками.
— Ну ты, ба, даёшь, — Алёнка удивилась, — Я с тобой буду малину и смородину завтра собирать, хочешь?
— Мама, и как ты всё успеваешь? — Удивились Глеб с Любашей.
А Елизавета Викторовна только посмеивается, — У меня помощники хорошие есть, лохматые! Увидела Елизавета Викторовна, что внучка и сын со снохой смотрят на неё как-то подозрительно, и улыбнулась, — Да я про Мурзика, а вы про кого подумали?
Он и мышей всех мне переловил, а ночью ноги мне лечит, мурлычет, меня усыпляет. Ляжет на ноги — утром встаю — не болят, как новенькие!
Ну не рассказывать же ей про то, что у неё семья домовых живёт — жильцы неожиданные, и помогает ей во всем. Всё равно же не поверят!
Да ещё невесть что о ней подумают! Приглашаю подписаться на мой канал будет много интересных историй и забавных видно
