Вышла Анна Дмитриевна из районной поликлиники и чуть не расплакалась!
Глаза видят плохо, ноги почти не хотят, да ещё исхудала — аппетита нет совсем. И к какому врачу не пойдёшь, все что-то пишут, пишут, толком ничего не говорят. А мази и капли, что выписывают, не помогают, хоть плачь!
— Вы мне хоть лечение какое-нибудь назначили бы? — попросила Анна Дмитриевна.
— Да какое же вам теперь лечение? Нет от старости лекарства, ну не придумали ещё, — терапевт ей весело так и громко заявила, видно решила, что она и слышит плохо, — Сил у вас жизненных мало, вообще хоть есть кому-нибудь за вами ухаживать?
Анна Дмитриевна даже вспыхнула от этих слов, — Мне вообще-то всего семьдесят два!
Терапевт удивлённо на неё взглянула, потом на её карту, потом опять на Анну Дмитриевну, — Ну все по разному стареют, голубушка, да и потом что, семьдесят два это что, мало что ли? Это уж кому сколько отмеряно, — весело заключила терапевт, — Так, кто там следующий?
Анна Дмитриевна вышла на улицу в полной растерянности. Наверное права врач, ну что она хочет, хватит уже пылить на этом свете. Пора и молодым место освободить.
Она набрала номер дочери, хотя даже не знала, что ей и сказать. У Тани и без неё забот хватает!
— Мама, только быстро говори, мне сейчас некогда, у тебя что-то срочное? — сердито спросила дочка, и Анна Дмитриевна так же быстро ей ответила, — Нет, нет, Таня, ничего срочного, это я так, узнать хотела, как у вас дела?
— Дела не очень, мам, ты же знаешь, я потом перезвоню! — ещё больше рассердилась дочка, — Всё, пока!
Анна Дмитриевна машинально кивнула в пустоту и сунула в карман пальто телефон.
И правда что-то нет у неё сил жизненных, видно права была врач из поликлиники.
Три года назад дочка с внуком в столицу уехали. Таня решила, что в их городке прозябать хватит. Ни учёбы тут для Антона нормальной нет, ни работы для неё. Анну Дмитриевну Танюша уговорила продать их квартиру, а ей комнатку купили. А когда они в столице устроятся, её к себе заберут.
Но всё пошло не совсем так, как хотелось, вот Таня и нервничала. Квартиру им удалось купить только в пригороде. Учиться Антон смог только на платное отделение поступить, а зарплата у Тани оказалась меньше, чем она думала.
Нелегка столичная жизнь!
Первое время Анна Дмитриевна не унывала, хотя и скучала. Дочка Антошу одна растила и Анна Дмитриевна ей во всём помогала.
Но потом её окутала пустота.
Да ещё и во второй комнате квартиры поселился сын хозяина. Похоже он своих отца с матерью замучил, вот его и отселили. Парень шебутной, друзья к нему ходят постоянно, музыка орёт.
Анне Дмитриевне пришлось даже продукты из своего холодильника в комнате прятать. Молодёжь у неё без разбору еду таскает, попробуй с ними сладить, говорят перепутали.
Поэтому Анну Дмитриевну ноги и не вели домой. Шла она, кутаясь в пальтишко, и мысли её были безрадостные. Да и сама не заметила, как ноги её привели к их старому дому. К тому, в котором она Танюшу растила, а потом и Антона Таня из роддома привезла.
Села Анна Дмитриевна на лавочку рядом с домом. Окна её бывшей квартиры светятся, видно, как там люди ходят.
И на секундочку ей даже померещилось, что дочка Таня к окну подошла, штору отодвинула и в темноту всматривается, будто о ней вспомнила!
Анна Дмитриевна зябко плечами повела и запахнула посильнее пальто — вечером похолодало.
И вдруг услышала чей-то стон. Она обернулась — ну надо же, на самом краю лавочки с другой стороны сидел, откинувшись назад и запрокинув голову, пожилой мужчина.
И как это она его сразу не заметила?
Хотя что удивляться, темно, а мужчина спит, он похоже выпивший, надо уходить скорее!
Анна Дмитриевна встала и уже было пошла, но мужчина опять застонал и вроде что-то сказал. Она вернулась, подошла ближе и услышала, — Помогите, плохо, дышать нечем! Пожалуйста помогите…
Анна Дмитриевна быстро достала свой мобильник и вызвала скорую.
— Это ваш муж? Где его документы? Вы поедете с нами или нет? — пока мужчину на носилках заносили в машину скорой, спрашивал врач.
И Анна Дмитриевна растерялась и села в машину скорой помощи.
— Вашему мужу повезло, ещё бы немного и мы бы его не спасли, — сообщил врач в больнице,
— Можете его забирать, у нас больница переполнена, а он уже полностью пришёл в себя!
— Вы извините, голова что-то закружилась, спасибо вам! — кивал всем мужчина. Он вышел вслед за Анной Дмитриевной,
— Простите, даже не спросил, как мою спасительницу зовут?
— Анна Дмитриевна
— Анечка значит? А я Николай, ну Николай Николаевич, если полностью, я то похоже постарше, мне уже семьдесят пять!
Анна Дмитриевна впервые за этот день улыбнулась — Анечка! Уж не помнит, когда её так называли. И спросила его,
— Вы как себя чувствуете? Давайте я вас провожу?
— Да меня некуда провожать, во как вышло! — рассмеялся Николай Николаевич, — К сыну в гости приехал, а он с молодой женой поцапался, никак не угомонится! Ну я развернулся и вышел, да что-то понервничал, присел на лавку, да и завалился! Смешно вышло, будто пьяный, что люди то подумали? Так что завтра к себе в деревню поеду, зря приехал.
— А где же вы ночевать будете?
— Да на лавочке и заночую, ерунда какая, — улыбнулся ей Николай Николаевич.
— Ну что вы, да разве можно! Давайте вы у меня переночуете, у меня правда комнатка только, но как же вы… на лавочке, а вдруг что?
— Да вы не переживайте, Анечка, я вообще-то ещё крепкий мужик, — засмущался Николай Николаевич, но было заметно, что забота была ему очень приятна.
В комнате Анны Дмитриевны было тепло и уютно. Она и сама удивилась, как у неё хорошо оказывается!
Анна Дмитриевна согрела чайник, нарезала бутерброды, печенье достала. Николай Николаевич деликатно чай прихлебывал и ел неспеша, но с аппетитом. А ей на сердце так тепло стало, первый раз у неё в этой комнате гости!
— Это соседи так шумят? — напившись чаю, как-то по доброму спросил Николай Николаевич, он вышел в коридор, — Вы тут потише, люди молодые, не одни в квартире! У нас тут по радио свой концерт, мы ведь тоже живые ещё люди! — миролюбиво, но как-то твёрдо, по мужицки, сказал им Николай Николаевич, и что удивительно — его послушались!
— Анечка, а приезжайте ко мне в деревню? Я в таком возрасте, когда мне всё равно, что кто скажет или подумает. Могу себе позволить такую женщину просто пригласить.
Анне Дмитриевне стало смешно, ещё недавно она помирать собиралась. А теперь у неё мужчина в гостях и у неё даже не болит ничего. И он так хорошо ей улыбается.
А Николай словно её мысли прочитал,
— Представляете, Анечка, ещё недавно думал, что помирать пора. Вот даже к сыну может потому и поехал, то ли сердце щемит, то ли что — не пойму? А теперь вот сижу с вами рядом — и жить хочется. Да как же я теперь от такой женщины завтра уеду? Дочка Таня позвонила через три дня,
— Мама, ты прости, я тут совсем замоталась. То у Антона в институте проблемы, то на работе. Но сейчас всё вроде в порядке, а мне показалось ты была чем-то расстроена? Мама, я работу хорошую нашла и скоро мы тебя к себе заберём. Ты только не обижайся!
— Да всё хорошо, дочка, ты за меня не переживай! — Анна Дмитриевна сама удивилась, как молодо звучит её голос, — У меня тоже всё хорошо. Вот меня тут в гости в деревню пригласили, как думаешь, соглашаться?
— Мама, кто тебя пригласил? — встревожилась Таня, но тут Николай Николаевич попросил дать ему телефон,
— Здравствуй, дочка! Не волнуйся, я не вор и не обманщик. Пиши адрес и мой номер телефона, я нормальный человек, зовут меня Николай Николаевич. Одинокий я только, как и мама твоя, вот мы и подумали, что может вместе нам лучше жить будет?
Вот так Анна Дмитриевна, нежданно негаданно в семьдесят два года замуж вышла и забыла о старости.
От старости есть лекарство — тепло ладони, доброта сердца и любящий взгляд. И возраст не помеха чувствам. Благодарю вас за лайки, отзывы и подписку!
Делитесь пожалуйста понравившимися рассказами в соцсетях — это приятно автору!