— Сколько можно жить вот так, как ты? — кричала доведенная до отчаяния Лена на Павла. — Ты же натурально как растение существуешь!
Ешь, спишь, в телефоне постоянно сидишь, да с бабами какими-то левыми переписываешься. Да ещё по 12 часов в сутки в эту Доту проклятую играешь?
От растений хотя бы польза есть — они хотя бы «фотосинтезируют», а ты так, просто существуешь!
— Эй, слышишь, ты бы так не болтала! А то что-то много о себе возомнила! — лениво процедил в ответ Павел, не отрывая взгляда от переписки в социальной сети на своём телефоне. — А то так и договориться можешь!
Пойдёшь опять в свою сиротскую однушку и без меня останешься, поняла?! Кому ты нужна, безродная, кроме меня-то?
Лена познакомилась с Павлом, когда ей было 15 лет, а ему — 18. Девочка воспитывалась в детском доме и нашла себе сначала друга, а потом и парня в одной из популярных онлайн-игр на мобильном телефоне.
Они начали общаться в чате игры. Сначала болтали исключительно на «рабочие» темы, а потом постепенно начали общаться всё ближе и ближе.
В процессе общения выяснилось, что Лена живет в районном центре всего в 80 км от города, где жил Паша с родителями и старшей сестрой-инвалидом 1 группы.
Лена жаловалась Паше на свои подростковые проблемы, а он её понимал и всячески поддерживал, выступая в роли старшего товарища и, по сути, родного человека, которого подростку так не хватало.
По крайней мере, Лене именно так и казалось.
Постепенно девушка, сама не замечая того, влюбилась в Павла, что называется, по уши.
Первый раз они встретились на выходных, Лена сбежала из детдома и приехала в областной центр, пользуясь благосклонным отношением одной из воспитательниц.
Они прогуляли целый день, побывали в парке развлечений, на городской набережной, а вечером долго сидели на дамбе водохранилища и смотрели на звезды.
Лена болтала без умолку, рассказывая любимому парню о своих увлечениях и мечтах, о том, что мечтает стать маркетологом или пиарщиком, а Павел слушал, поддакивал и по-юношески басил, невпопад отвечая на её слова.
С тех пор их встречи стали регулярными — то Лена приезжала к Павлу, то он к ней на выходные или на день, когда в детском доме дежурила любимый воспитатель Лены Ираида Викторовна.
Она понимала, что противостоять подростковым чувствам и любви, да еще и детдомовской девочки, не стоит, а вот поддержать, пожалуй, надо.
Отношения крепли и становились всё более серьёзными. Лена привязывалась к Павлу всё больше и больше, парню тоже нравилась молоденькая и бойкая девушка, которая буквально заглядывала ему в рот, пытаясь угодить и предугадать желания.
Ближе к выпуску из детского дома по причине совершеннолетия, Лена узнала, что её очередь для получения однокомнатной муниципальной квартиры, которая была положена ей, как сироте, практически подошла.
Не иначе, как подсуетилась администрация детдома в лице выросшей за несколько лет в должности до директора учреждения Ираиды Викторовны.
Девушка очень обрадовалась — к тому времени они уже на сто процентов решили съехаться с Павлом и жить с ним. А перспектива получить отдельную жилплощадь предполагала, что им будет куда съехать и жить отдельно от семьи молодого человека.
***
После наступления совершеннолетнего возраста у Лены, пара съехалась и начала жить вместе у родителей Павла в квартире.
Она была трёхкомнатной, поэтому места в общем-то хватало всем: в зале жили родители Паши, которые в то время уже достаточно серьёзно выпивали и практически не обращали никакого внимания на то, что у них в квартире появился ещё один человек.
В угловой комнате с балконом жила молодая пара, а в комнате с отдельным входом из коридора — сестра Павла, лежачая инвалид детства 1 группы. Жили дружно и вполне нормально, хотя не обходилось и без ссор.
Лена никогда не считала себя особо ревнивой, но, увы, Паша в этом плане постоянно давал ей поводы.
Он регулярно, как оказалось через несколько месяцев после того, как они с Леной съехались, общался с разными девушками в социальных сетях и на сайтах знакомств, некоторые диалоги были совершенно недвусмысленными.
Лена, однажды заметив краем глаза подобную переписку, устроила своему сожителю грандиозный скан.дал:
— Чего тебе во мне не хватает-то?! — кричала на опешившего парня разъярённая, как дикая тигрица, девушка, швыряя в него старые тарелки на кухне. — Я ему в рот заглядываю, обстирываю и наготавливаю со своих подработок, между прочим, ещё и в техникуме учусь, а ты вон что задумал!
С другими, значит, шашни крутишь, пока меня дома не бывает?! Я тебе устрою!
— Что ты мне устроишь-то? — уворачиваясь от посуды, кричал в ответ Павел. — Ну пообщался со старыми подругами, я же до тебя не в монастыре жил?! Ты мне давай, прекращай эту ревность, не буду я больше ни с кем общаться, обещаю!
Ты мне дорога и люблю я только тебя, успокойся! Поставь кружку на место, в конце концов, она моя любимая!!
***
Прошло полтора года.
Лена училась на втором курсе техникума и устроилась на подработку в поликлинику. Она забирала часть смен младшей медсестрой, чтобы побыстрее получить нужную для дальнейшей учёбы практику.
Денег не хватало катастрофически. Павел бегал с одной работы на другую, постоянно меняя их.
На одной его, если верить его рассказам, «совершенно не ценили». На самом деле он просто ничего не делал и постоянно опаздывал в офис, куда устроился работать оператором службы поддержки.
На второй «руководство надоело», хотя начальник отдела просто просил банально выполнять собственные обязанности, прописанные в трудовом договоре.
Последней работой Павла стала должность кальянщика в расположенном неподалёку от дома ночном клубе.
Из-за его рабочего графика в ночные смены Лена его практически не видела, ведь он отсыпался дома тогда, когда она была на учёбе или работе.
О личной жизни молодая девушка практически забыла, было совершенно не до этого.
А ещё на ней в качестве повседневных обязанностей полностью повисло всё хозяйство. Она получила квартиру от государства, но она была в ужасном состоянии.
Там нужно было делать капитальный ремонт: менять полы и окна, штукатурить и шпатлевать стены, заниматься более мелкими, но нужными для нормальной жизни делами.
Помогать Лене было некому. К тому времени мама Павла ум.ерла от чрезмерного употребления спиртного, а его отец сожительствовал с какой-то другой женщиной и дома не появлялся.
За квартирой требовался уход: постоянная уборка, приготовление еды, уход за сожителем и его лежачей сестрой — всё это как-то автоматически было взвалено на хрупкие плечи молодой девушки.
В какой-то момент она поняла, что просто перестаёт всё это «вывозить» — жить в таком ритме, без какой-либо помощи в моральном и физическом плане становилось просто невозможно.
Прошло ещё несколько месяцев. Павел уволился с последней работы и у него появилось новое увлечение.
Теперь он, также в привычном уже для себя ритме, ночами играл в компьютерные игры и общался с друзьями и какими-то подругами, особо не стесняясь при этом своей девушки.
А днём спал или валялся на диване около телевизора, также проводя время в постоянных переписках с приятелями, немалое количество которых было женского пола.
Однажды вечером, через несколько дней после очередной ссоры и серьёзного, как ей казалось, разговора с сожителем, в котором она высказала ему все свои претензии, а в ответ услышала, что Павел готов прогнать её из дома в принадлежащую ей квартиру, выданную государством.
Лена поняла, что жить так больше просто невозможно. Нужно было что-то делать, как-то выходить из сложной ситуации.
Для начала она позвонила единственному близкому человеку, который у неё был помимо многочисленных приятелей и приятельниц из детского дома и техникума, Ираиде Викторовне, всё так же работающей директором в детском доме. Та взяла трубку почти мгновенно:
— Ой, Леночка, привет! Сколько не виделись уже? Ты бы заехала как-нибудь, проведала бы меня, да и нас всех! Что-то случилось у тебя?
— Да, Ираида Викторовна. — внезапно заплакала в трубку девушка. — Понимаете, много что случилось!
Страшного ничего, но я так больше просто не могу уже жить. Я себя так чувствую в последнее время, будто мне лет пятьдесят уже, а мне ведь двадцати лет даже ещё не исполнилось! Ну как так можно, а?!
— Леночка, не плачь. — успокоила её по телефону Ираида Викторовна. — Запомни, что любую совершенно проблему можно решить.
Ты жива? Жива. Здорова? Вот видишь, сама говоришь, что не жалуешься на здоровье, только устала очень. Это отдыхом легко проблема решается.
Давай так — ты приезжай, как сможешь, на днях, а мы тут с тобой уже всё обсудим и решим, договорились?
***
Лена приехала в родной детский дом через несколько дней, отпросившись с учёбы, и ничего не рассказав о визите сожителю.
Ираида Викторовна внимательно выслушала бывшую воспитанницу и предложила вернуться на время жить в детский дом, но уже в качестве полноценной сотрудницы на ставку медицинского работника.
Практического опыта у девушки было вдоволь, а решить вопрос с получаемым образованием директор детского дома могла, что называется, влёт.
Жить можно было там же, а с ремонтом квартиры также обещали помочь — в детдоме шёл капитальный ремонт, поэтому можно было договориться с рабочими на небольшую халтуру.
Думала Лена недолго.
Когда Павел проснулся после очередной бессонной ночи, дома Лены не было. В комнате кричала сестра, в шкафу не было вещей сожительницы, а на компьютерном столе лежала записка с текстом:
«Живи теперь с компьютером. Про меня забудь навсегда».
Павел только горько вздохнул — жить станет явно тяжелее. А Лена радовалась — жизнь начинала налаживаться.
С Павлом она больше встреч не искала, да и молодой человек не горел желанием возвращать предательницу, поступившую с ним подло.
Автор: Екатерина Коваленко
