— Что ж мне теперь делать? — спрашивала Валентина Васильевна у внучатого племянника, — Помнишь ведь Колю? Того, что в соседнем коттедже жил. Он из-за трех яблонь умер. Никак не могли поделить с новым хозяином, чья это земля. Коля и допереживался до инфаркта.
— Мы что-нибудь придумаем, — обнадежил её Сергей, — главное, ты-то не принимай это близко к сердцу…
***
В свое время центр небольшого города по проекту застроили коттеджами на две-три семьи.
Предполагалось, что те, кто приедет работать сюда, станут заниматься хозяйством: разводить сады и огороды, держать птицу.
Так и получилось. Жили тут люди равного примерно достатка. Растили детей. Помогали друг другу. Собирались, чтобы вместе отметить праздники или проводить кого-то в последний путь.
Жизнь напоминала белье, что сушится на веревках – полощет его ветер, и всё оно на виду, ничего особо не скроешь.
Но в последние годы скромные коттеджи приобрели особый статус, сделались «лакомым кусочком».
Теперь те, кому удалось купить тут квартиру, чувствовали себя «везунчиками», ведь подобных предложений на рынке было мало.
Новые хозяева немедленно брались за ремонт, возводили второй этаж, строили гараж, баню – и получали «свой особняк» в самом что ни на есть центре.
Старожилы же чувствовали себя индейцами, на земли которых пришли «белые завоеватели». Оставалось только жаловаться друг другу.
***
— Когда новый сосед стал свою часть дома перестраивать — он крышу-то приподнял… Весь снег теперь — на мою кровлю падает, она аж прогнулась. А стены начал долбить — у меня трещины побежали. Только я начала ему говорить: «Леня, что ж ты делаешь, я жаловаться пойду…»
Как он заявляет:
«Лена, мне не надо грозить, со мной надо дружить.» Он бывший брат_ок из девяностых, попробуй его тронь!
— А у меня, — жаловалась другая соседка, — новые соседи поставили баню, это на наши-то древние сети. Теперь, что ни день – то засор или прорыв, мастера приходят, ругаются. Новоселов-то никогда дома нет, так они у меня колодец чистят и мне выговаривают.
— Эх, девочки…. Мой сосед вахтой в Москве работает. Приезжает — и трава ему не расти. Как на даче себя ведет. Не понимает, что за стеной люди живут круглый год. И стены тонкие, между прочим. А у него гулянка до полночи, музыка… И один ответ на все: «Я тут хозяин»
До поры до времени беда обходила Валентину Васильевну стороной. Хотя она знала, что в недалеком будущем и в ее доме должны появиться новые жильцы.
Ее соседи, из второй квартиры решили переезжать и выставили свою «четвертушку» на продажу. А Нина Сергеевна, что жила в третьей — неожиданно умерла от инсульта.
Несколько месяцев Валентина Васильевна жила во всем доме одна. Правда, ей тоже нелегко было справляться с делами — чистить снег зимой, ухаживать за садом летом.
Когда жив был ее муж — всё это делалось точно само собой. А теперь ей уже за семьдесят, и силы уходят, уходят…
Однако половина дома, которую занимала женщина, была для нее больше, чем просто квадратными метрами. Тут жили и умерли ее родители, здесь выросла и провела большую часть жизни она сама. Каждый уголок был – живой памятью.
Каждое растение в саду — связано с кем-то из близких. Вот эту яблоню сорта «Белый налив» сажал отец. А мама развела такую вкусную и урожайную малину, что варенья и компотов хватало от лета до лета.
Сама Валентина Васильевна держала пяток кур в сарайчике. Она помнила еще времена, когда городок был поселком, и в тех же сараях у людей жили – у кого коза, у кого – гуси, а у кого – и корова. Тогда яйца и молоко были большим подспорьем для многих.
И вот, наконец, случилось неизбежное. Супружеская чета продала свою квартиру номер два, новые соседи договорились и о покупке третьего номера, таким образом, получив половину дома.
Почти немедленно пришли они к Валентине Васильевне. Познакомиться, а заодно и попросить прикрутить на пару часов вентиль в погребе – что-то там им понадобилось делать с водопроводом.
Пожилая женщина даже порадовалась тому, что, кажется, новые соседи у нее – люди приличные и адекватные. Пара средних лет – мужчина плотного телосложения и худенькая энергичная женщина.
Как-то так получилось, что Степан и Наталья прошли в кухню, мужчина открыл люк погреба, спустился… А через некоторое время пришел снова – уже открыть вентиль.
Позже Валентина Васильевна поняла, что это был ещё и повод – увидеть ее дом изнутри.
***
Стояла весна, и первое, чем занялись новоселы – огородом. По утрам приходили бойкие старушки, приходившиеся матерями супругам – возились в теплице: сажали-пололи-поливали. К вечеру подтягивались муж с женой.
Пушистый кот Шурик, любимец Валентины Васильевны, как-то пробрался через ветхий забор, и пожилая женщина увидела, как мать соседки гонит его веником:
— Пошел отсюда! Брысь! А то повадишься еще в дом ходить…
Увидев Валентину Васильевну, старушка расплылась в улыбке:
— Ваш котик? Какой хорошенький… Я ему говорю, чтобы шел к себе, а то потеряется.
А несколькими неделями позже новые соседи вызвали Валентину Васильевну на разговор:
— Мы хотим вам предложить поменяться с нашей мамой… У нее домик на окраине — хороший деревянный. Там — тишина, покой…
Женщина удивилась настолько, что не сразу нашлась с ответом.
— Нет, — наконец, сказала она, — это невозможно.
— А почему-у-у? — протянула соседка.
Кажется, она даже не предполагала, что ей откажут.
Валентина Васильевна не знала, как объяснить, чтобы поняли. Для нее это — родовое гнездо, она и на дворец его не променяет.
— А мы ведь с вами влипли, — сменил тон сосед, — Во_нь от ваших кур на всю улицу. Да и вообще — если поискать, столько поводов можно найти для жалоб… Огород вон у вас запущенный… На что вам земля? Кстати, она в собственность оформлена? А то нам гараж надо строить, баню… Ай-яй-яй, что ж вы так… Сотки, значит, захапали, а сами… Центр города, а у вас такое запустение… Ждите комиссию и штраф.
Вот тогда у Валентины Васильевны и опустились руки. Ей всегда было тяжело ходить по «присутственным местам» — долгие очереди, отсутствие результата и поднявшееся давление — этим обычно все заканчивалось.
Между тем до вызова комиссии дело не дошло, зато соседи начали грандиозный ремонт. Меняли крышу, сносили все внутренние перегородки, вставляли новые окна и двери, пристраивали дополнительные помещения.
Затянулось это на несколько лет, причем соседи работали тогда, когда им это было удобно. В воскресенье с утра? Да без проблем. В праздники? Само собой разумеется, с утра до вечера, без перерывов.
В новую квартиру они пока не переселились, было у них другое жилье. Конечно, прежде всего новые жильцы хотели обустроить «квартиру своей мечты». Но вероятно они надеялись и на то, что пожилая соседка в конце концов, не выдержит сверления, долбежки, грохота и сама запросится в «тихий домик на окраине».
Валентина Васильевна попробовала было пожаловаться, но это ни к чему не привело. Соседям вроде предписали придерживаться норм, однако на практике все шло по-старому. Новые хозяева переделывали дом на свой лад, уже не считаясь с пожилой женщиной за стенкой
— Потерпи, — советовали Валентине Васильевне приятельницы, — бывает и хуже. Вон на соседней улице новые владельцы половину дома до основания снесли, вырыли котлован и построили особняк. Представь, как все это пережили мать с дочкой во второй половине.
Валентина Васильевна ежилась. Меж тем, близилась очередная весна, ремонт подходил к завершению, и новоселы завели речь о том, что дорогу в гараж удобно было бы проложить по территории «бабки».
— У нее там все равно ничего не растет. Пара яблонь да малина.
Вот тогда Валентина Васильевна и обратилась к внучатому племяннику. За себя постоять не смогла, а за отцовские яблони не смогла не заступиться.
— Знаешь, что я придумала, — сказала она Сергею, — давай я с вами поменяюсь. Вашей двухкомнатной квартиры мне за глаза хватит. А что первый этаж — так это для пожилого человека даже плюс. И поликлиника там рядом.
А ты с Мариной и детьми переедешь в коттедж. Давно надо было так сделать, да мне в голову не приходило. Ребята твои будут в саду играть, у вас сил хватит и на дом, и на огород. И «родовое гнездо» наше останется в семье.
Я вас не неволю, если не захотите — не надо, но мне кажется, это был бы самый лучший вариант. А квартиру, в которую перееду, я завещаю твоим мальчишкам.
Сергей был только рад принять предложение тетки. Переезд состоялся в ближайшее время, вызвав живой интерес соседей. Увидев, как из дома выносят вещи, Степан, который до этого разговаривал с Валентиной Васильевной не иначе, как сквозь зубы, сам подошел к ней.
— Продали, что ль, квартирку-то? А почему не нам? Мы — первые покупатели были бы.
— Так вы ж только обмен предлагали, — Сергей, который и руководил грузчиками, уже стоял рядом, — причем неравноценный и без доплаты. Решили, что старушке и этого хватит. Так вот — бабушка подумала и решила на родственный обмен все же пойти. Так что — будем знакомиться. Мы теперь — ваши новые соседи, и планы у нас, надо сказать — грандиозные.
— Строиться, что ли будете? — угрюмо спросил Степан, — у меня, того, ремонт хороший, вы его не повредите. А то в суд подам.
— Если что, обращайтесь к моей жене. Она как раз там работает. Но не беспокойтесь, мы все будем делать по закону. Шуметь в неположенные часы не станем. А землю оформлена в собственность, кстати. Мальчишки вырастут — и им дом тут построим…
Вечером, Валентина Васильевна отмечала новоселье в тихой уютной квартире. Пришли ее приятельницы с пирогом, за разговорами и чаем засиделись допоздна.
Долго не расходились, сидели на кухне и Степан с Натальей.
— У нас мог бы быть целый коттедж, — повторяла она, — Моя мама бы с нами жила. Как хорошо… Это ты пожадничал, правильно тот мужик сказал, решил бабку просто выжить. Сама, мол, прибежит и попросится хоть куда, лишь бы подальше от нас. А теперь всё из рук уплыло.
Вот переедем мы, и вместо того, чтобы наслаждаться тишиной, будем слушать визг детей и шум стройки. Бог весть, сколько она у них продлится.
Степану оставалось лишь молчать.
