— Сказал, — нахмурился Тимофей. – Ты бы знала, какие концерты мать моим девушкам в прошлом закатывала – тоже предпочла бы, чтобы я сиротой был.
— Папа! – принялся дергать за штанину Тимофея мальчик.
— Папа, значит, — комом в горле стали слезы. Вот как, значит. – Что же, и расписались уже?
— Еще три года назад, мам.
Агриппине Геннадьевне никогда не давала покоя семья родной сестры. Да и понятно, почему: родная кровь, все-таки.
Да и непутевая сестренка какая-то, вечно делает все совсем не так, как надо.
Да еще и, стоит ей на ошибки указать, зубоскалит потом, мол, все ведь хорошо получилось, чего ты так переживаешь, Гриппа?
А Гриппа переживает. Как все люди за младшеньких своих. Нормальные люди, а не те, которым наплевать на всех и вся.
Вот родители их, например, что сказали, когда узнали, что Алевтина после училища на Север собирается ехать, на заработки?
— Удачи тебе, дочка, будь осторожней там.
И все! А ничего, что молодая девочка, которой только-только девятнадцать исполнилось, поедет через всю страну в поезде дальнего следования одна-одинешенька?
А ничего, что там, на Севере, на вахте ее, будет толпа охочих до женского внимания мужиков, среди которых не все будут порядочными джентльменами (а скорей всего никто не будет).
А ничего, что она с этого Севера приедет дай боже, что только с разбитым сердцем, а не с пузом, на нос лезущим?
И ведь Гриппа как в воду глядела: приехала Тина через три года на побывку, а у нее и пузо на подходе, и мужик рядом.
Нашла себе какого-то вахтовика. Инженера еще, как оказалось.
Вот подумать бы ей – зачем она нужна инженеру, образованному-то человеку? Поразвлекается же и бросит, как пить дать.
А если даже и женится, как порядочный человек, то будет на вахтах своих изменять постоянно.
Уж Гриппа знает, видела таких. У самой-то у нее жених был обычный самый, тракторист из их местной агрофирмы.
Ну да, выпивал, бывало. Но хотя бы знала женщина, что от этого мужа ждать. А вот как у сестры все будет…
Было в итоге хорошо.
Вместе вырастили сына и дочь, встретили старость и вышли на пенсию.
А сейчас вот, в очередной раз принимали у себя в гостях Агриппину и отшучивались от ее, между прочим, дельных советов.
А ведь она знает, как лучше и правильней. Сама мать сыночка единственного, любимого и желанного.
Муж-то пять лет назад Богу душу отдал, так с тех пор они с Тимофейкой одни остались.
И уж она-то сына берегла. Особенно от всяких ветреных де..виц, которые ему глазки строила.
Объясняла раз за разом, что не пара они ему, что не стоит даже внимания обращать на этих меркантильных молоденьких стерв, которые только и смотрят, как бы приличному мужчине на шею сесть и ноги свесить.
Тимошка-то у нее в город перебрался и ее за собой перевез. Образование получил.
Завидный жених, вот эти верти.хво.стки и завидовали. Да только как начинаешь спрашивать их самих о том, что за душой имеется, а там только «любовь и добрые намерения».
Ага, знает Гриппа их намерения. Мало, что ли, историй, как такие «намерения» честно нажитое мужем при разводе делили и обеспечивали себе сытую жизнь за чужой счет.
Она-то умная, знает, что и как.
А вот Тина не знала. Поэтому сына Григория вообще не берегла.
Гриппа только диву давалась, глядя на девушек племянника. Все, как одна, размалеванные, юбки выше колена или штаны в обтяжку, каблуки, ногти нарощенные…
Сразу видно, что типичные ветродуйки ищут себе спонсора. А Гришенька у Тины тоже завидным женихом получился.
Пусть и с помощью родителей, но квартиру купил к двадцати пяти годам. Сам ремонт там сделал «от» и «до», в основном и девушек туда водил.
Как поняла Гриппа, он даже не всех с матерью знакомил. Мол, если отношениям меньше полугода – не стоит и заморачиваться знакомством с родителями.
Когда Гриппа узнала, что Тина никак это не контролирует – чуть сердечный приступ не поймала.
Его же обла.пошат! Затолкают в ЗАГС пузом, или окрутят-охомутают и на себе женят.
— Сестренка, сейчас есть такая вещь, как контрацепция. И Гриша мальчик умный, я с ним беседу об этом обо всем еще в четырнадцать лет провела, когда он на девочек заглядываться начал.
Осечек не было, значит – все нормально, — отмахнулась сестра.
Она всегда от Гриппы отмахивалась.
Мол, не читай нотации, не кликушествуй, а самое главное – не думай постоянно о плохом.
Да как же не быть плохому, если оно постоянно, всегда рядом?
Только потеряй бдительность и допусти оплошность – окажешься в проблемах по уши.
Уж Гриппе ли не знать!
Но Тина была словно олицетворением всех этих поговорок про мать-ехидну. Будто бы сынок с дочкой ей вовсе не нужны.
Стр.ашно подумать, она позволила дочери поступить в другой город и снимать квартиру с другими однокурсницами!
И даже не приехала ни разу внезапно, чтобы убедиться, что они там действительно нормально живут и учатся, а не ежедневные вечеринки с парнями закатывают.
— Гриппа, даже если Наташка по парням гуляет – я в семнадцать лет на поводок ее не привяжу к заборному столбу.
Лекция по контрацепции проведена, дальше пусть сама думает.
Она и надумала! Залетела в девятнадцать от однокурсника, с которым встречалась.
Да потом еще оказалось, что они все это спланировали и ребенок желанный.
Спланировали, понимаешь ли!
Мол, все хорошо, их теперь распишут без очереди, переедут к мужу, Наташка на заочное перейдет доучиваться, а к моменту, как ребенок в садик пойдет, как раз диплом получит и сможет на работу устроиться.
Да, устроилась, причем в ту же фирму, что и муж – вроде как он за нее там словечко замолвил.
Но ведь авантюра была это, самая настоящая! А Тина лишь отмахивалась, мол, сами разберутся.
И вот сейчас то же самое сказала, когда сын объявил, что женится. Гриппа чуть в обморок не рухнула, когда узнала, что племянника окрутила все-таки какая-то вер.тихв.остка.
Звали ее Лариса (ну точно крыска-Лариска) и Гриппе эта девушка уже заранее не нравилась.
Во-первых, со слов племянника, готовит в их паре он. И зачем, спрашивается, в доме жена, если мужчина сам у плиты стоит?
— Не выдумывайте, тетя Гриппа, причиндалы у меня не отвалятся из-за того, что суп сварю или котлеты сварганю.
А Лариса массажист, ей руки беречь надо, да и устает на работе.
— Массажист? – ужаснулась Агриппина.
Знала ведь она, чем эти массажистки на жизнь зарабатывают.
Объяснило это все, на самом деле. И дорогую машину девушки (ей не показывали, она сама в соцсетях нашла), и брендовую сумку с дорогими туфлями и многое другое.
И вот сейчас она пыталась всеми силами объяснить Тине, что эта девочка – худшее, что могло случиться с их дорогим Гришенькой.
Но Тина уперлась рогом, мол, сами разберутся.
Да как же они разберутся, если вообще ничего в жизни в этой не понимают?
В самый разгар жаркого спора, во время которого Тина накрывала на стол, пришли Гриша с Ларисой.
Собственно, поэтому Гриппа и сидела сейчас на кухне Тининого дома. Надо же было познакомиться с пассией племянника, может быть даже – подловить ее на чем дурном, чтобы показала свое истинное лицо.
— Здравствуйте, — поздоровалась со всеми невысокая брюнетка.
— Милая, что ж ты стрелки себе такие сделала, что и глаз за ними не видно? Ты же не в клуб ваш собралась на столе танцевать, а в приличное место пришла.
— Я так понимаю, вы и есть и моя будущая свекровь, — вздохнула девушка, глядя на Гриппу тяжелым взглядом. Тут уж вмешалась Тина, красная, как рак вареный.
— Нет, деточка, свекровь твоя будущая – это я. Можешь не переживать – я нормальная. А вот сестра моя уже уходит.
— Но… — Гриппа собралась было что-то протестующе завопить, но Тина неожиданно крепко схватила ее за руку и, откуда только силы взялись, выволокла в коридор.
— Значит так, сестренка. Я терпела все твои комментарии. Все твои реплики, подколы, нотации и все прочее….
Десятки лет терпела, почти с рождения самого ты свой скотский характер мне демонстрировала.
Но в жизнь моего сына свой нос по..ганый совать не смей. Еще раз я тебя увижу рядом с Гришей и хоть Ларисой, хоть какой другой девочкой – ты пожалеешь, что на свет родилась, понятно?
— Вот ты как заговорила? – обиженно взвилась Агриппина. – Я добра тебе желаю, а ты…
— Никто из тех, кому ты добра желала, счастья в жизни не нашел. На Тимошку вон посмотреть, как он с такой мамашей скорей сопьется, чем жену себе найдет, — выплюнула сестра в ярости.
Гриппа растерянно замолчала, хватая ртом воздух.
— То есть это я, по-твоему, виновата?
— Да, ты, — отчеканила Тина. – Не надо лезть в жизнь своих детей.
Выросли, отпустила – дальше сами разберутся.
И опыт получат, и шишки свои набьют.
Все, выметайся, потом поговорим.
— Да ноги моей здесь больше не будет, — сквозь зубы процедила Агриппина.
Тяжело вздыхая, женщина шла в сторону своего дома, стараясь выбросить из головы жестокие и злые слова сестры.
Ничего ведь не понимает в этой жизни, д…очка.
Агриппина как лучше хотела, а она… Да и Гришеньку жалко, будет теперь с этой Ларисой свой век коротать.
Не любит сына мать, как есть не любит, — причитала про себя тетка.
И тут же замерла, как вкопанная. Потому что впереди увидела знакомую фигуру сына, который гулял по улице с миловидной женщиной под руку.
Рядом с ними шел ребенок настолько похожий на Тимошку в детстве, что женщине сразу все стало понятно.
— Ну здравствуйте, — заступила она дорогу молодым людям.
— Мама? А ты что тут делаешь?
— Мама? Ты же сказал, что ты сирота, — пролепетала молодая женщина.
— Сказал, — нахмурился Тимофей. – Ты бы знала, какие концерты мать моим девушкам в прошлом закатывала – тоже предпочла бы, чтобы я сиротой был.
— Папа! – принялся дергать за штанину Тимофея мальчик.
— Папа, значит, — комом в горле стали слезы. Вот как, значит. – Что же, и расписались уже?
— Еще три года назад, мам, — скрестил руки Тимофей в защитном жесте. – Тебе не сказали, потому что тетка Тина правильно сказала – неадекватная ты.
Все, мы пойдем. И, пожалуйста, давай без твоих концертов.
Потом к тебе зайду – обсудим и на вопросы отвечу.
Раз уж все вскрылось, могу и с внуком познакомить, но только если вести себя нормально будешь.
До полуночи обрывала телефон Тины Агриппина, костеря сестру на все лады.
Надо же, своих детей не любит, еще и ее сына единственного настроила против нее!
«Аппарат абонента выключен и находится вне зоны действия сети», — раз за разом доносилось из трубки.
Но Агриппина не оставляла попыток.
Уж она-то все равно дозвонится. И выскажет этой… Все, что о ней думает.
И Грише выскажет, и этой его Ларисе, а уж что она Тимофею устроит, когда тот придет – и подумать страшно.
Вот только сын даже не стал слушать мать.
Сказал, что зайдет, когда она себя научится вести. И с внуком так и не познакомил, хотя обещал.
А ведь Агриппина точно знает, как правильно воспитывать детей.
И всяко бы разобралась в этом лучше, чем эта, жена Тимофея которая…
Да только все вокруг неумные, вот и не слушают тетку и маму.
А ведь она добра всем желает! Только добра и ничего больше.
Автор: Екатерина Погорелова
