Девушка лет двадцати ожидала хозяйку части деревянного дома, на окраине города, который хотела снять.
Хозяйку звали Элла, а дом принадлежал когда-то её матери — уважаемому педагогу.
Практически возле жилища находилась остановка, где потенциальная квартирантка должна была встретиться с Эллой.
Воображение девушки рисовало строгую женщину, в платье до пят и пучком на голове. Она же учительская дочка.
Когда к Александре подошла миниатюрная, яркая женщина в коротенькой юбочке, с огненно-красными, коротко стриженными волосами и безупречным макияжем, которая совершенно не вписывалась в тот придуманный девушкой образ,— то она пришла в изумление.
Через пятнадцать минут она и Саша, договорившись буквально о чисто символической плате за аренду жилплощади, так как все удобства находились во дворе, пили чай с печеньем, которое принесла с собой женщина.
Элла оказалась гостеприимной хозяйкой и интересной собеседницей.
Она коротко рассказала о себе.
Александра будет ещё не раз вспоминать в весьма затруднительных моментах своей жизни историю Эллы…
Эллочка, посмотрев на часы, решила заняться приготовлением ужина, чтобы к приходу мужа со службы всё было свежим и горячим. Она думала, как же ей повезло в жизни.
У неё заботливый супруг, оградивший от всех жизненных передряг, к тому же хорошо зарабатывающий, прекрасная дочь. Что ещё нужно для счастья?!
Ужин в этот вечер пришлось разогревать несколько раз, так как Костя запаздывал. Ничего удивительного в том, что офицер мог задержаться на службе, не было. Подобное случалось время от времени.
Но в этот раз глава семьи вернулся далеко за полночь, причём долго не мог попасть ключом в замочную скважину.
Элла сама открыла дверь, а супруг чуть не свалился ей на руки. Проводила бедолагу в комнату, сняла с него форму и не стала мучить расспросами – пускай проспится.
А утром у Константина голова раскалывалась не только от похмелья. Он хмуро сообщил, что их воинскую часть расформируют, а надежды на перевод в другую нет. На дворе ведь девяностые – кругом неразбериха, нет никакого порядка и уверенности в завтрашнем дне .
— Ничего, милый, мы что-нибудь придумаем, – ласково потрепала его волнистую шевелюру женщина.
— Ты ничего не понимаешь! – зло оттолкнул её руку супруг, – это начало конца. Никаких перспектив на будущее больше нет…
Хлопнув дверью, раздражённый супруг ушёл. А вечером снова вернулся пьяный и злой.
Да, действительно, Элла и представить себе не могла, что ждёт их там, за пределами военного городка. О сытой и беззаботной жизни пришлось забыть. После ухода в запас другого выхода, как вернуться в родной захудалый городишко, у них не осталось.
Они поселились у мамы Костика в её двухкомнатной квартире. Света тут же закатила истерику, что её лишили собственной комнаты, так как теперь пришлось делить небольшую спаленку с родителями. Общими усилиями кое-как успокоили девочку. Но это были только цветочки.
Помыкавшись в поисках работы, Костику пришлось согласиться на работу охранника. Бывшему офицеру трудно было смириться с мыслью, что теперь он никто и звать его никак. А ведь раньше отдавал команды налево и направо и подчинённые беспрекословно их выполняли.
Зарплата оказалась просто мизерной. Да и ту — мужчина зачастую домой не доносил. Теперь он частенько заливал стресс.
Домой приползал практически на бровях, но ложиться спать не собирался. Ещё долго стучал кулаком по столу в кухне, пытаясь доказать, кто в доме хозяин, и заставляя содрогаться женщин и хиленькие стеночки хрущёвки.
— Да когда же ты, наконец, возьмёшься за голову? – причитала над сыном Валентина Павловна.
— Цыц, мать! Тебе никто слова не давал…
А Элла смотрела на это семейное шоу молча, время от времени смахивая со щеки непрошенную слезу. Семейство порой перебивалось пустыми макаронами и считало каждую копеечку. А Константин тратил деньги на горячительные напитки.
Нужно было срочно что-то предпринимать, и Элла решила искать работу. Но кто возьмёт женщину за тридцать без единого дня трудового стажа?
Удалось устроиться только продавцом на рынке. Её непосредственный начальник Гоги поставил в палатке в самом закутке, куда и покупатели-то практически не доходили.
И его не волновало, что место не проходное и, что выручка меньше, чем на других его точках, женщина не виновата. А оплата зависела напрямую от прибыли.
Вспомнила Элла, как раньше увлекалась вязанием. Купила пряжу, связала несколько свитерков, выставила на продажу.
Эксклюзивные вещи ручной работы пользовались спросом, но недолго. Гоги заметил, что женщина самовольничает, и пригрозил увольнением. Пришлось отказаться от этой идеи.
Тем временем отношения с супругом окончательно испортились, даже возвращаться домой после работы не хотелось.
Жена бывшего офицера уже и не помнила, когда видела Костю трезвым. Небритое лицо вызывало чувства брезгливости и отвращения. От былой любви к супругу не осталось и следа.
— Возьмись, наконец, за голову! – умоляла она мужа, — у тебя же семья, дочь подрастает. Ей нужно красивое платье на выпускной купить. А ты снова ни копейки в дом не принёс…
Элла как могла, пыталась спасти брак. Она стала подозревать, что у супруга появилась другая женщина.
Наряды в пол были перешиты. На её фигурке замечательно смотрелись укороченные юбки и платья.
Только Костя потерял к ней всякий интерес, даже косметика, которой Элла никогда ранее не пользовалась, не помогла исправить ситуацию.
— Закрой рот! – резко обрывал её Костя. – Что ты понимаешь, женщина? Мне очень плохо!
— Ты думаешь, мне с тобой хорошо?
Элла сразу и не поняла, почему в глазах стало темно, а она отлетела к подоконнику. Костик впервые в жизни поднял на неё руку.
Как коршун, на защиту невестки бросилась свекровь. Но и ей досталось от нерадивого сына. Он оттолкнул её в сторону так, что пожилая женщина, не удержавшись на ногах, упала.
Костя покинул квартиру. А Элла помогла Валентине Павловне подняться на ноги, после чего пошла собирать свои вещи.
— Останься, дочка, у меня ведь кроме вас никого нет! – слёзно умоляла свекровь. – Я не смогу жить без внучки! Пусть лучше он уйдёт. А вы будете жить у меня.
— Что вы, Валентина Павловна, это ваш сын. Вы не можете с ним так поступить. Лучше уйдём мы…
Элла переехала к маме, которая проживала в половине дома на самой окраине города.
Светлана переживала, что теперь ей неудобно добираться до школы, к которой она привыкла, да и удобства находились во дворе, а за водой нужно было ходить в родник, так как водопровода тоже не имелось.
Мать и дочь плакали, вспоминая прошлое. Словно это была другая прекрасная жизнь, а теперь им приходится влачить нищенское существование. Казалось, что это навсегда. Элла обнимала Свету, прижимала к себе и шептала:
— Ничего, дочка, всё рано или поздно наладится! Нужно верить в хорошее и оно обязательно наступит! По-другому быть не может.
Элла постоянно повторяла и верила в свои слова. Ведь неприятности накапливались, как снежный ком. Гоги решил её уволить. Приехал его молодой племянник, которому срочно понадобилось рабочее место. Вот Элла и стала крайней.
Но она не сдавалась: искала работу, а параллельно занималась любимым делом. Хорошо, хоть пока торговала хенд мейдом, наработала базу клиентов, и к ней обращались с просьбой связать ту или иную вещицу.
Вечерами она сидела со спицами в руках, не разгибая спины. Но все её потуги не могли покрыть текущих расходов. Да и инфляция постоянно съедала заработанные средства.
Тут ещё, как назло, заболела мама. Она сгорела как спичка.
О том, насколько женщина-педагог была любима своими учениками, Элла узнала только на похоронах матери.
Пришли не только выпускники, которым Надежда Петровна дала путёвку в жизнь, но и бывшие коллеги не забыли уважаемую учительницу, решив проводить в последний путь.
Собрали деньги, кто сколько мог, и этой суммы оказалось достаточно, чтобы оплатить ритуальные услуги похоронного агентства.
На кладбище Элла оступилась и чуть не упала в свежевыкопанную могилу. Её вовремя подхватили крепкие руки учителя физкультуры.
Олег Юрьевич не отходил от скорбящей дочери. Когда все разошлись после поминок, он остался и ещё долго делился воспоминаниями о Надежде Петровне.
Впервые за это тяжёлое время Элла почувствовала какое-то тепло, отчётливо осознав, что её замороженную душу есть возможность отогреть.
Увидев незаконченное вязание, Олег Юрьевич сделал заказ. И женщина была рада отвлечься от тяжёлых мыслей о потере самого близкого человека, погрузившись с головой в работу.
Когда через неделю мужчина пришёл забирать свитер, устроили примерку.
— Элла, вы просто мастерица! – не скрывал восторга от работы новой знакомой заказчик. – Вот бы и мне научиться набрасывать петли.
— А я вам покажу, как это делается! – впервые после похорон улыбнулась хозяйка.
Эллочка понимала, что никакое вязание учителя физкультуры не интересует. Это только повод побыть вместе как можно дольше. Но поддержали игру.
Они сидели рядышком на диване. Олег взял спицы в руки, а Элла дотронулась до его рук, чтобы показать, как сделать первую петлю…
Олег стал частым гостем в доме Эллы. Он помогал носить воду из родника. Вместе с заинтересовавшей его женщиной возился с огородом.
Неожиданно ворвавшись в жизнь Эллы, Олег стал для неё незаменимым, родным и близким человеком. Вскоре он предложил расписаться и перебраться Элле со Светой в его просторную городскую квартиру…
Теперь просыпаясь в объятиях любимого мужчины, Элла чётко осознала – чёрная полоса в её жизни закончилась. И теперь у них с дочерью обязательно всё будет хорошо. Недаром же она надеялась на это.
Нужно верить в хорошее в любой жизненной ситуации. Вселенная обязательно услышит и осуществит самое искреннее, заветное желание.
