— Так я же работаю, семью обеспечиваю, — проговорил под нос обиженный Игорь, — и ты мне четверых родила, и сама жива, и дети здоровы.
Звонкая пощечина отразилась эхом от стен.
— У Леночки здоровье было слабое, — процедила сквозь зубы Марина, — и ребенком она была поздним. Она младше меня на двенадцать лет была, а меня мать в ее двадцать шесть родила.
НАЧАЛО
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
— Игорь, ты сам видишь в каком он сейчас состоянии, — Марина кивнула в сторону соседней комнаты, — его нельзя оставлять одного.
— Это, конечно, здорово, но ты тут уже просидела три дня, — канючил Игорь, — сколько еще планируешь сидеть – непонятно, а там я и дети!
— Ты по мне соскучился, так вот она я, любуйся, — Марина демонстративно развела руки в стороны, — или ты с собственными детьми справиться не можешь?
— Нет, я справляюсь, — Игорь отвел взгляд, — только детям мать нужна.
— Если ты хочешь знать, отец им тоже нужен, — Марина начала заводиться, — только до этого момента они его видели или спящим, или возле телевизора. Был бы ты хоть на десять процентов таким внимательным, как Гриша, я бы слова не сказала.
— Так я же работаю, семью обеспечиваю, — проговорил под нос обиженный Игорь, — и ты мне четверых родила, и сама жива, и дети здоровы.
Звонкая пощечина отразилась эхом от стен.
— У Леночки здоровье было слабое, — процедила сквозь зубы Марина, — и ребенком она была поздним. Она младше меня на двенадцать лет была, а меня мать в ее двадцать шесть родила.
— Ладно, — сказал Игорь, потирая горящую щеку.
— Нет, не ладно! Ты на своем заводе гайки крутишь и не видел, как Гриша за Леночкой нежно ухаживал! И сапожки застегнет, и пальто на плечи накинет, и завтрак в постель, и дверь откроет, и ручку подаст. А ты?
— А я деньги зарабатываю, мне миндальничать некогда, — проворчал Игорь.
— Какие слова, оказывается, знаешь, в кроссворде, небось, вычитал! Так вот, покажи какой ты отец! Возьми на себя детей и дом, пока тут все хоть как-нибудь не разрешится.
— А он тебя не?.. – спросил Игорь и ребром ладони провел себе по горлу.
— Меня точно – «не», а вот себя – может, — грустно ответила Марина, — сам же его видел. Восковая кукла.
— Ну, тогда я поеду, а ты звони, если там помощь какая понадобиться, ну и вообще…
***
Утро четыре дня назад началось с па_ники. У Лены заболел живот, постоянно кружилась голова и ее тошнило. Гриша не стал разбираться, нужно так или нет, и сразу вызвал скорую.
До планируемой даты родов оставалось еще шесть недель, поэтому ни экстренного чемоданчика, ни хоть минимальной готовности не было.
Па_ника и стр_ах.
В больнице Гриша может и имел шанс успокоиться, но на лицах врачей и медсестер он видел те же чувства.
— Рожать будем, — проговорил врач, пробегая мимо Гриши.
— Как? Рано же еще? – па_ника набирала обороты.
— Сидите тут, — врач не стал отвечать конкретно, — к вам потом выйдут.
К вечеру Гриша извелся в фойе так, что собирался идти к персоналу за информацией. Нет, он обращался и раньше, но его просто, раз за разом просили подождать.
— Григорий, — подошла молоденькая медсестра, — вас там заведующий отделения зовет.
Уже тогда Грише стало нехорошо. А новости он слушал в предобморочном состоянии.
Дочка родилась недоношенной, положили в бокс под круглосуточное наблюдение. Для своего срока развита была нормально.
Два, максимум три месяца в боксе и сможете ее забрать домой. А роды раньше времени вызваны открывшейся па_толо_гией в организме матери. Ее спасти не удалось.
Грише называли ди_агн_озы, перечисляли результаты анализов, даже пытались объяснять, какие действия были предприняты.
Но Гриша ничегошеньки не понимал. Даже если бы в медицине разбирался, все равно бы ничего не понял.
Голоса врачей не пробивались сквозь пелену го_ря, которое на него свалилось.
Гриша впал в ступор. Его отвели в ординаторскую, усадили на диван и посадили недалеко интерна помассивней, на случай, если Гриша начнет буянить.
А молоденькая медсестра, что приглашала Гришу к заведующему, вынула у него из кармана телефон и нашла контакт: «сестра жены».
Марина приехала с Игорем, и вдвоем они смогли Гришу увезти домой.
Приехав домой, Гриша начал плакать. Да, женщины не любят, когда мужчины проявляют слабость, но Марина его прекрасно понимала. Да и сама ревела с ним на пару.
Но ее как-то отпустило, смогла сдерживаться, с трудом, через боль. А Гриша переставал только на какое-то время и то, только потому, что впадал в некое подобие забытья.
Первые три дня Гриша не ел совсем. А поила его Марина насильно. Она засовывала трубочку ему между губ и кричала:
«Пей!»
Тогда он пил. А без окрика даже не реагировал ни на что.
На четвертый день с окриками, она накормила его яблочным пюре.
Поминок не было. На кла_дбище его не пустили. А те_ло Лены увезли для за_хор_он_ения прямо из больничного мо_рга.
***
Марина очень боялась, что Гриша сорвется. Слишком сильно он ее любил. Он растворялся в ней. Всего себя отдавал любимой жене.
Что бы там не говорили про «белую» и «черную» зависть, мол, одна – хорошо, вторая – плохо. Но зависть она зависть и есть, в какой цвет ее не раскрашивай.
А Марина сестре завидовала. Ее Игорь таким не был.
Когда Марина была первым беременна, Игорь еще как-то отвечал на ее капризы. Правда, больше из-под палки, да с сопровождением крепким словцом.
А Гриша, как только узнал, что Лена беременна, ни разу ей «нет» не сказал. Даже когда Лена предложила вести видеодневник. Гриша приволок профессиональную камеру, несколько софитов. И они вместе каждый вечер записывали ролик.
Для кого, для чего?
А содержание — вообще смех!
Сколько мамочка набрала граммов, что кушала, чем занималась, что чувствовала, что ощущала. Какой фильм посмотрела, какую книжку читала, какая погода за окном.
Гриша снимал, монтировал и сохранял на дисках, на флешках, отдельно в компьютере и еще в хранилищах в интернете.
Каждый раз, проходя мимо стойки с дисками, Марина всхлипывала.
«Чувствовала Леночка, наверное, — думала Марина, — что не суждено ей с доченькой быть. Вот и оставила такие вот милые сообщения. Свое лицо, свой голос, свое счастье в ожидании доченьки».
А родилась именно доченька. Когда узи показало, что будет девочка, с выбором имени даже вопрос не встал. Назвать решили в честь Лениной и Марининой мамы.
— Ох, Катенька, — вздыхала Марина, — как же теперь быть?
А вопрос простым не был. Через пару месяцев Катеньку выпишут из роддома, и нужно будет, чтобы кто-то занимался ее воспитанием.
Гриша пока адекватностью не отличался, а к себе ее Марина брать не хотела бы. У нее и своих четверо. Но, если альтернативой станет детский дом, то, конечно же, возьмет. Правда, оставалась надежда, что Гриша сможет взять себя в руки.
Прошедшие две недели с момента тр_аг_ед_ии, ощутимого прогресса не дали. Гриша по-прежнему пребывал в пограничном состоянии.
Марина его поила, кормила, заставляла ложиться спать и подниматься. Но это больше походило на управление гл_уп_ым роботом, если не считать тех моментов, когда Гришу накрывала истерика.
Игорь, во время одного из визитов, предложил:
— Марина, а может его специалистам доверить? Видно же, что у мужика чердак потек! Та_б_леток ему вкусных дадут, умные люди ему мозги на место поставят.
— Умница, — ответила Марина с сарказмом, — а потом ему ребенка ни одна служба опеки не доверит. А в детский дом я племянницу не отдам. Вывод?
— Какой вывод? – не понял Игорь.
— Тот самый вывод – значит, мы ее заберем к себе!
— А куда к нам? У нас и так все друг у друга по головам ходят!
— Поэтому я тут и сижу, — сказала Марина. – Авось достучусь.
— А-а, тогда ладно, — Игорь попытался улыбнуться, но понял, насколько это неуместно.
— Гриша! Гриша! – Марина сидела напротив мужчины, который раскачивался в такт собственному сердцебиению, и кричала ему прямо в лицо. – Гриша!
— Что? – ответил он, среагировав на свое имя.
— В магазин надо сходить! – продолжала кричать Марина, чтобы не упустить тоненькую ниточку внимания. – Памперсы для дочки купить, питание детское, присыпки, салфетки!
— Для дочки? – спросил он.
— У тебя дочка родилась! Катенька! Ее из роддома скоро надо будет забирать! Надо все подготовить!
— Леночка, — прошептал Гриша.
Марина не удержалась и отвесила звонкую оплеуху.
— Дочь! Катя! Магазин! Ты – отец!
Болезненный удар и коротки слова доходили до сознания лучше, чем увещевания и протяжный крик.
— Да. Я должен. Что нужно купить?
— Слава тебе, Господи, — проговорила Марина, — знала бы, раньше бы бить начала. До вас, мужиков, так, наверное, и доходит.
Она вручила ему список, банковскую карту и сказала, что магазин напротив подъезда. Это был не лучший вариант торговой точки. Дорого и выбор скудный.
Но посылать его куда-то дальше – слишком рискованно. А так, она в окошко проследит.
— Сумку возьми побольше, — сказала Марина, — там много надо купить.
Гриша взял самую большую сумку, которая оказалась в доме. Их еще коммерсантскими называют.
С сумкой в одной руке и со списком в другой Гриша пошел в магазин. Марина даже удивилась немного. Со стороны походил на нормального.
Когда Гриша скрылся за дверями магазина, она позвонила своим детям домой.
— Мамочка, а ты скоро вернешься? – спросила Валерия.
На правах старшей, она взяла трубку.
— А что-то случилось, доченька? Папа не справляется с вами?
— Ну, пельмени мы уже ненавидим, яичница – это от_ра_ва. Макароны под разными соусами мы еще едим, но нас надолго не хватит. А еще мы все чешемся!
— Господи, а чешетесь чего?
— Папа кладет в машинку слишком много порошка, а лишний раз полоскание поставить отказывается. Говорит, что и так нормально стирает.
— Наш папа в своем репертуаре, — проговорила Марина, — Лерочка, вы там продержитесь немножко, я постараюсь заскочить сегодня ненадолго, и надеюсь, что скоро совсем вернусь.
— Мама, мы тебя очень любим! Папу мы тоже любим, но уже не так.
Марина только улыбнулась в ответ, но разговор пришлось прервать, потому что в дверях магазина появился Гриша. Сумку ему нагрузили основательно, но видно было, что места в ней еще хватает.
До квартиры он не дошел, присел на лавочку у подъезда. Сумку поставил сбоку, а сам будто замер. Марина пошла навстречу.
— Гриша, ты как? – спросила она нормальным голосом, не будет же на улице кричать.
— Тяжело, Марина, — ответил он, — очень тяжело.
— Я понимаю, Гришенька, но жить-то как-то надо, — она присела рядом.
— Надо, — согласился он, — непонятно пока как, но надо.
— Гриша, пошли в квартиру, — предложила Марина.
— А можно я тут немного посижу? Подышать воздухом что-то захотелось, — он повернул к ней голову, — я потом сам дойду. Сумку надо будет разобрать, по местам все разложить. Но я посижу немного.
— Гриша, так может, я домой съезжу? – спросила Марина.
— Конечно, — кивнул Гриша. – Меня еще штормит, но понимаю, что надо выкарабкиваться.
— Ты не волнуйся, я завтра с утра приеду, — заверила его Марина.
***
Прокушенный палец Гриша рефлекторно засунул в рот, при этом с удивлением смотря в глубину сумки, которую распаковывал.
На большой упаковке подгузников сидела маленькая собачка и облизывалась с самодовольным видом.
— Я тебя что, тоже в магазине купил? – спросил у собачки Гриша.
Ну, да, так ему и ответили. Он снова протянул руку к собачке, склоняясь к тому, что это галлюцинация. И даже прокушенный палец не мог в его состоянии служить доказательством реальности происходящего.
Когда он вошел в квартиру, его опять накрыло. Он с сумкой в руке простоял с полчаса. Понимание, что его тут не ждет любимая жена, пригвоздило к полу. И не отпускало, потому что Леночка больше никогда не скажет ему:
— Здравствуй, милый! Как прошел день?
По коридору еле прошел, потому что каждый шаг как-то был связан с прошлой жизнью. Замирал. Зависал. Умирал.
Дошел-таки до кухни, вообще не понимая, явь это или он так и продолжает стоять у порога.
Однократный секундный рык и щелчок мелких, и не менее опасных зубов в сантиметре от ладони, пустило по ве_нам а_дре_на_лин.
Реальность подтверждена, а рука отдернулась сама.
— У-у, ты собака злобная!
Сумка завалилась набок, а когда Гриша ее поднял, собаки там не было.
Опять возникли предположения о галлюцинациях, но прокушенный палец кровоточил и дергал болью по нервам.
Сумку Гриша разобрал, и по местам все разложить сумел. Даже лег, правда, не раздеваясь. А потом снова были слезы, которые закончились полнейшей апатией.
Стемнело.
Продолжение
_________
Автор: Захаренко Виталий
