— Все идет по плану, — донесся до нее голос зятя. — Теща почти согласилась на размен.
— Думаешь, получится? — девушка говорила тихо, но в полупустом зале каждое слово было отчетливо слышно.
— А куда денется? Разменяем, возьмем кредит или ипотеку, через пару лет расплатимся — и все, свободен!
Кофейная чашка звякнула о блюдце чуть громче обычного. Дарья Сергеевна вздрогнула и подняла глаза на дочь.
Ирина сидела напротив, задумчиво водя ложечкой по дну своей чашки. На кухне витал аромат свежей выпечки — Дарья Сергеевна встала пораньше, чтобы порадовать домашних ватрушками.
— Мам, — Ирина отложила ложечку и решительно подняла глаза. — Давай поговорим.
Андрей, до этого молча жевавший ватрушку, насторожился. Его широкие плечи напряглись, словно перед прыжком.
— О чем, доченька? — Дарья Сергеевна промокнула губы салфеткой, хотя они были совершенно сухими.
— О квартире. Точнее, о размене.
Ватрушка в руке Андрея замерла на полпути ко рту. Он метнул быстрый взгляд на жену, потом на тещу.
— Ириш, может не сейчас? — негромко произнес он. — С утра такие разговоры…
— А когда? — В голосе Ирины прорезались упрямые нотки. — Вечером ты уставший, в выходные у нас вечно какие-то дела. Когда, Андрей?
Дарья Сергеевна внимательно наблюдала за зятем. Высокий, статный, с правильными чертами лица — красавец, что и говорить.
Два года назад, когда Ирина привела его знакомиться, она и сама залюбовалась.
Краснодарский парень, из простой семьи, но с амбициями — окончил институт, перебрался в Москву, устроился в приличную фирму.
— Я просто хочу ребенка, — тихо проговорила Ирина. — А ты все твердишь — надо свое жилье, надо отдельно.
Вот я и придумала — давайте разменяем нашу трешку. Мама возьмет однушку, а мы с тобой доплатим и — двушку. Чем плохо?
Андрей наконец доел многострадальную ватрушку, тщательно вытер руки салфеткой.
— Не в этом дело, Ириш. Просто… — он запнулся, подбирая слова. — Неправильно это как-то. Твою маму из квартиры выживать.
— Почему выживать? — вскинулась Ирина. — Мам, скажи ему!
Дарья Сергеевна медленно поднялась из-за стола, начала собирать посуду.
— Знаешь, доча, — задумчиво проговорила она, — может, Андрей и прав. Не время пока.
— Да когда же будет время? — В глазах Ирины блеснули слезы. — Мне уже двадцать восемь! Все подруги давно с детьми, одна я…
Она не договорила, выскочила из кухни. Хлопнула входная дверь — на работу убежала. Андрей тоже засобирался, торопливо чмокнул тещу в щеку:
— Вы не переживайте, мам. Я с ней поговорю, она поймет.
Когда за ним закрылась дверь, Дарья Сергеевна тяжело опустилась на стул. Что-то неуловимо тревожное было в этом утреннем разговоре. Что-то…
В поликлинике, где она работала регистратором, было непривычно тихо. Межсезонье — простуды прошли, а до летних травм еще далеко.
— Серьезно, Даш? — изумилась Валентина Петровна, ее напарница. — Прямо так и сказал — не надо пока размениваться?
— Представляешь? — Дарья Сергеевна покачала головой. — А ведь сам, когда женились, все намекал — мол, тесновато втроем.
— И прописку ты ему сделала в своей квартире? — прищурилась Валентина.
— Сделала, конечно. Как же без прописки в Москве?
Валентина многозначительно хмыкнула:
— Слушай, подруга… А ты к зятьку-то своему приглядись. Что-то не нравится мне эта история.
К вечеру эти слова засели в голове, как заноза. Настолько, что Дарья Сергеевна решилась на немыслимое — отпросилась с работы пораньше и отправилась к офису зятя.
Она никогда здесь не была — современное здание из стекла и бетона, вокруг дорогие машины.
Андрей вышел около шести, но не к метро направился, а в сторону кафе через дорогу. И не один — рядом шла молодая женщина, хрупкая блондинка в синем пальто.
Дарья Сергеевна, сама не понимая зачем, двинулась следом. В кафе было немноголюдно, она села за соседний столик, расположившись за огромным фикусом в кадке.
— Все идет по плану, — донесся до нее голос зятя. — Теща почти согласилась на размен.
— Думаешь, получится? — девушка говорила тихо, но в полупустом зале каждое слово было отчетливо слышно.
— А куда денется? Разменяем, возьмем кредит или ипотеку, через пару лет расплатимся — и все, свободен! Квартира в браке куплена, значит пополам, по закону положено.
Дарья Сергеевна почувствовала, как немеют пальцы. Дрожащей рукой она достала телефон, включила диктофон.
— А Ирина? — спросила блондинка.
Андрей усмехнулся:
— А что Ирина? Поплачет и успокоится. Зато квартира останется — неплохая компенсация за несколько лет брака, а?
Домой Дарья Сергеевна вернулась поздно. Ирина сидела на кухне, проверяла какие-то документы с работы. Подняла голову, улыбнулась:
— Мам, ты чего так поздно?
Дарья Сергеевна смотрела на дочь и видела себя двадцатипятилетней — такие же серые глаза, такая же доверчивая улыбка.
Тогда ее тоже предали, но она справилась. И Ирина справится.
— Задержалась немного, доча, — она поцеловала дочь в макушку. — Ты права, надо квартиру разменивать. Займусь этим прямо завтра.
Прошло несколько дней.
За окном брезжил хмурый рассвет. Ирина, уже одетая на работу, застыла у окна с чашкой остывшего чая.
Ночью она плохо спала — все думала о внезапном согласии матери на размен квартиры.
На кухню вплыла Дарья Сергеевна, непривычно собранная и деловитая.
— Доброе утро, — она поставила на стол пухлую папку с документами. — Андрей еще спит?
— Да, у него сегодня важная встреча, я решила не будить пораньше.
Дарья Сергеевна кивнула, придвинула к себе папку:
— Вот что, дочка. Утром мне звонили риэлторы, все подготовили для сделки. Нужно сегодня же выписаться из квартиры — и можно начинать оформлять документы на размен.
Из спальни появился взъерошенный Андрей, на ходу застегивая рубашку.
— Доброе утро, — он чмокнул жену в щеку, кивнул теще. — Что за документы с утра пораньше?
— От риэлторов, — будничным тоном отозвалась Дарья Сергеевна. — Надо всем выписаться, чтобы сделку начать оформлять. Ты же сам хотел поскорее с этим разобраться?
Ирина с удивлением наблюдала, как просветлело лицо мужа. Он даже помолодел, словно сбросил разом несколько лет.
— Конечно хотел! — воскликнул он. — Давайте я сразу после работы схожу, выпишусь.
— В обед сходи, — посоветовала Дарья Сергеевна. — А то вечером народу много будет.
На работе Ирину то и дело отвлекалась на мысли о новой квартире. А потом позвонила мама:
— Ириш, ты пока никуда не выписывайся и Андрею ничего не говори. Вечером все объясню. Верь мне, доченька.
Около трех позвонил Андрей, голос довольный:
— Представляешь, все так быстро сделал! Выписался, никаких очередей. Вечером обсудим детали? Нужно будет организовать переезд.
— Конечно, — отозвалась Ирина, чувствуя в голосе мужа какую-то плохо скрываемую радость.
Домой она вернулась в начале восьмого. В прихожей горел свет, у тумбочки стояли два потертых чемодана — те самые, с которыми Андрей приехал два года назад.
— Мам? — позвала Ирина. — Ты дома? Объясни, что случилось.
Дарья Сергеевна выглянула из кухни. Лицо осунувшееся, но решительное.
— Проходи, дочка.
На кухонном столе лежал телефон, мать включила какую-то запись. Ирина слушала голоса — мужа и незнакомой женщины — и чувствовала, как немеет лицо.
— Вот так, доченька, — тихо произнесла Дарья Сергеевна. — Он сам выписался. А я уже замки поменяла.
В дверь позвонили — требовательно, настойчиво. Ирина машинально двинулась открывать, но мать удержала ее за руку:
— Подожди. Дай мне.
Она решительно прошла в прихожую. Щелкнул замок.
— Добрый вечер, Андрей, — голос Дарьи Сергеевны звучал спокойно и твердо. — А мы тебя ждали.
— Что за… Почему замок другой?
— Потому что ты здесь больше не живешь. И прописки в Москве у тебя больше нет. Вот вещи — все, что ты принес в этот дом два года назад.
— Вы с ума сошли? — В голосе Андрея прорезались истеричные нотки. — Ирина! Где моя жена? Ира, что происходит?
Ирина медленно вышла в прихожую. При виде мужа к горлу подступила тошнота.
— Я подаю на развод, — собственный голос показался ей чужим. — Забирай вещи и уходи.
— Что значит — на развод? — Андрей попытался просунуть ногу в дверной проем, но Дарья Сергеевна ловко вытолкнула чемоданы и захлопнула дверь.
— Поживешь у той милой блондиночки в синем пальто, — крикнула она через дверь.
За дверью воцарилась тишина. Потом послышались ругань и удаляющиеся шаги.
Ирина без сил опустилась на банкетку. Дарья Сергеевна присела рядом, обняла дочь за плечи.
— Поплачь, доченька. Поплачь, легче станет.
— Как же я сразу не поняла? — всхлипнула Ирина. — Почему он так уперся с разменом? Все твердил — давай сначала квартиру купим…
— Молодая ты еще, доверчивая, — вздохнула Дарья Сергеевна. — Как я когда-то. Ничего, прорвемся.
Спустя полгода Ирина сидела в кофейне недалеко от работы. Напротив устроился Михаил — новый сотрудник с её работы.
Его добрые карие глаза лучились теплом. На сердце у неё было легко и спокойно. Жизнь продолжалась — и она обещала быть прекрасной.
Автор: Анастасия Милош
