– Дочка, тебе же папа в свое время квартиру подарил. Теперь моя очередь об Ирочке позаботиться. Удачное предложение подвернулось. Вот и купила я ей эту квартиру. Но больше денег нет, – пояснила Елена Петровна.
«Конечно, все для любимой Ирочки», – с горечью подумала Маша.
Осознанно или нет, но Елена Петровна всегда находила возможность помочь именно Ире.
У Елены Петровны болит колено при ходьбе, а еще она плохо слышит. Рано вставать утром получается легко.
Но уже в маршрутке, по пути на работу, она впадает в дрему. Резко пробуждаясь, суетливо подхватывает сумки и пакеты устремляясь в офис.
Елене Петровне семьдесят четыре года, и она работает бухгалтером.
– Елена Петровна – человек замечательный, конечно, – вздыхала ее коллега Анна Вадимовна. – Вот только пора бы ей о выходе на пенсию подумать.
– Я уже не раз замечала, что она спит прямо на рабочем месте, – согласилась секретарь Инна Владимировна.
– Эх, Инна! Я ведь, когда восемь лет назад сюда на работу устраивалась, взглянув на Елену Петровну, сразу подумала, что она скоро на пенсию выйдет, мне ее дела передадут, и зарплату добавят, – откровенно признавалась Анна Вадимовна. – Но годы идут, а она и не думает увольняться!
– Неужели так легко с работой справляется?
– Куда там! Просто руководство, учитывая ее долгий труд на благо организации, закрывает глаза на то, как она работает.
Обязанности у нее теперь совсем простые и легкие. Она тут отдыхает! Иногда даже мается от безделья: то кроссворды решает, то засыпает!
– Так почему же так за работу держится? Ей ведь и добираться сюда сложно – за городом живет.
– Так и быть, открою секрет: у нее ведь зарплата больше, чем у меня! А работы раза в три меньше! Да к тому же еще и пенсию хорошую получает.
– То-то я смотрю, что она с обеда всегда такие огромные сумки носит из магазинов! Только вроде живет ведь одна? Куда ей столько?
– Да, живет одна. Но все дочь с внучком кормит и кормит. А сумки такие, что за раз половину нашего немалого офисного холодильника занимают.
Там мясо, птица, колбасы, сыр, творог, молоко. И ведь каждый вечер она это добро несет, прихрамывая, на остановку, втискивается в маршрутку и едет к дочери.
– У нее же две дочери. Неужели продукты обеим возит?
– В том-то и дело, что только одной. Причем той самой, которая меньше всего нуждается!
– Почему?
– Да кто поймет? Загадка!
Посплетничав, коллеги снова разошлись по кабинетам и занялись работой. В это время Елена Петровна как раз вернулась с покупками и, разложив по полкам офисного холодильника то, что могло быстро испортиться, села на рабочее место.
Дочерей Елены Петровны звали Мария и Ирина. Так уж получилось, что с мужем она жила несчастливо. Виталий Иванович обладал тяжелым характером и был очень ревнив.
Узнав, что вместо ожидаемого сына на свет появилась дочь, все свое разочарование Виталий вымещал на ни в чем не повинной супруге. С той поры Елена постоянно выслушивала от мужа долгие нотации по любому поводу.
«Даже сына мне родить не можешь, так еще и еду невкусную готовишь!», «Как сына, так от тебя не дождался, а вот измены чую – могу!», «Вечно у тебя вид замученный! Что, мужа не рада видеть? С ребенком помочь? Это же девочка, значит, тебе с ней нянчиться!» – только и слышала от супруга Елена.
Впрочем, когда Машенька подросла и все родственники и знакомые стали отмечать ее поразительное сходство с отцом, сердце Виталия оттаяло. Но только не для супруги.
Виталий принялся умиляться тому, какая заботливая и ласковая у него дочурка, привычно высказывая жене лишь недовольство и претензии. Елена вздыхала и принимала тяжелый характер супруга со смирением.
«Ну уж такой, какой есть. Не гуляет, работает и дочку очень любит. У других, как посмотрю, гораздо хуже ситуации бывают», – рассуждала она.
Впрочем, узнав о второй беременности, Елена задумалась об аборте:
– Виталий, я беременна. А ведь только на работу хорошую устроилась. Давай не будем этого ребенка рожать? – обратилась она к супругу.
– Не хочешь рожать? А не потому ли, что не мой это ребенок?
– Да с чего ты взял? Как только такое мог предположить?
– А помнишь, как раз пару месяцев назад я, пораньше освободившись, неожиданно тебя встречать с работы пришел? Как чувствовал, что ты там не одна со своими отчетами задерживаешься!
– На пятнадцать минут с директором задержалась, так как годовой отчет не шел!
– Да за пятнадцать минут все можно не один раз успеть! А теперь вот тебе ребенок не нужен! Точно от директора нагуляла, – угрожающе надвигаясь на Елену, говорил супруг.
– Я тебе в жизни никогда не изменяла! РожУ, и сам увидишь, что это снова твоя копия будет! – испуганно выкрикнула Елена, оттесняемая супругом в угол кухни.
– Молись, чтобы так и было! А если на директора вашего похож будет ребенок, то ничем хорошим это для вас двоих не закончится! – подытожил Виталий.
В положенный срок Елена родила вторую дочку. Виталий относился к ребенку с брезгливым равнодушием, так как не мог понять, похожа ли она на него.
Маленькая Ира росла очень похожей на свою маму, почти ничего не унаследовав во внешности от отца. Чтобы компенсировать холодное отношение мужа к дочери, Елена всячески старалась баловать свою младшую.
«У нас как в сказке: дедушкина внучка и бабушкина внучка», – с грустью размышляла подчас она.
Виталий всячески опекал и баловал Марию, а Елена – Иру. Между собой сестры ладили плохо.
При первой возможности отец купил своей любимой дочери небольшую двухкомнатную квартиру.
Вскоре Виталий Иванович стал болеть и слабеть. Ему пришлось оставить свою работу и выйти на пенсию. К тому времени Мария уже жила отдельно в подаренной ей квартире вместе с сыном. Брак ее быстро распался из-за измен супруга.
Елена Петровна зарабатывала приличные деньги, без устали копила их и, в конце концов, подарила своей любимой дочке Ирочке трехкомнатную квартиру.
– Ира ведь только институт окончит в этом году. А ты ей трешку в новом доме даришь? Может, и нам с Ваней немного подкинешь, чтобы мы с малогабаритной двушки в квартиру посвободнее переехали? – попросила маму Маша.
– Дочка, тебе же папа в свое время квартиру подарил. Теперь моя очередь об Ирочке позаботиться. Удачное предложение подвернулось. Вот и купила я ей эту квартиру. Но больше денег нет, – пояснила Елена Петровна.
«Конечно, все для любимой Ирочки», – с горечью подумала Маша.
Осознанно или нет, но Елена Петровна всегда находила возможность помочь именно Ире.
«Маше отец всю жизнь помогал и баловал, теперь мой черед о младшей дочери позаботиться», – оправдывала она свою постоянную помощь Ирине.
Спустя год Виталий Иванович скоропостижно скончался, не успев оставить завещания. Наследство мать и дочери поделили так, что старшей почти ничего не досталось.
– Папину машину я заберу, – с напором говорила Ирина старшей сестре. – Ты ведь все равно водить не умеешь. Да и ремонтировать ее надо. Еще тебе лучше отказаться от доли в доме. Он весь будет тогда на маму оформлен. Это удобнее, чем доли.
– Раз удобнее, то откажусь, – махнула рукой Маша, не желающая отвоевывать свое наследство. Слишком уж тяжело ей далась утрата отца, чтобы вникать в то, как ее родные делят его имущество.
В результате Ира получила в наследство машину, Елена Петровна стала единственной владелицей их с покойным мужем дома, а Маше выделили в счет компенсации очень скромную сумму.
Ира удачно вышла замуж, много путешествовала и долго откладывала рождение ребенка, чтобы насладиться жизнью.
Елена Петровна по-прежнему опекала свою младшую дочь, например, помогла починить доставшуюся в наследство машину отца, регулярно помогала деньгами.
Со старшей дочерью и внуком Елена Петровна общалась очень мало.
Ирина родила сына лишь в сорок лет.
Обрадованная появлением долгожданного внука, Елена Петровна принялась всячески помогать Ире с маленьким Мироном.
Когда мальчику исполнился годик, бабушка подарила ему весь свой дом.
«Вот это ты, мама, сделала подарок внуку! Только словно забыла, что внуков у тебя-то двое!» – не сдержалась Маша, узнав о дарственной, и затаила обиду.
Ирине быстро наскучило сидеть в декрете, и она вышла на работу, сказав матери:
«Ты мне все уши прожужжала, как важно ребенка родить. Обещала помогать. Так что помогай теперь: будешь Мирона из садика забирать, кормить и ждать, когда я с работы вернусь».
С той поры Елена Петровна, подхватив тяжелые сумки, убегала с работы пораньше, чтобы забрать внука из садика.
Когда Мирон болел, именно бабушка сидела с ним и лечила.
Несмотря на эту постоянную помощь, Ирина постоянно только и выговаривала маме:
«Вот наготовила! Забыла, что такое только Мирон любит? А мне теперь к плите еще становиться, чтобы ужин нам с Сергеем сделать», «Где ты вчера бегала? Мирона последнего из группы забирала, мне сегодня воспитательница сказала», «Звоню тебе, звоню, а ты не слышишь! Все нервы мне порвала!»
Зимой спешащая за внуком по гололеду Елена Петровна поскользнулась и сломала ногу.
Узнав это, младшая дочка громко ругалась:
«Ты так нас подвела!»
Едва сняв гипс, хромая и охая, Елена Петровна снова вышла на работу и стала помогать дочери, снова занимаясь внуком и нося тяжелые сумки.
Коллеги изумлялись:
– Как вы быстро восстановились! Ногу же нельзя, наверное, так нагружать!
– А что делать, девочки? Я и по дому скакала на другой, пока в гипсе была. Некому ведь помочь!
– Как некому? А дочери?
– Да что дочери. Старшая на меня, видимо, обиделась. А младшей самой помощь нужна! Так что никто, кроме меня, – качая головой, говорит Елена Петровна и суетливо смотрит на часы, опасаясь пропустить нужную маршрутку.
