— Лидка, деньги давай! – без всяких приветствий выдал Иван, войдя в дом.
— Ой, Ванечка пришел! – Лида улыбнулась, но улыбка была больше похожа на оскал.
— Еще скажи, что рада меня видеть, — Иван усмехнулся, — раскрывай мошну!
— Ванечка, так пособие еще не перечислили, — заныла Лида.
— И ты сейчас брехать будешь, что денежек нету, а ты тут вся из себя обездоленная! – Иван покачал головой.
— Собака брешет, а я тебе чистую правду говорю! – положа руку на необъятную грудь, проникновенно сказала Лида.
— А кто это вчера целый прицеп капусты и свеклы на трассу свез, а обратно пустой приехал? Не детки ли наши? – Иван подмигнул Лиде.
— А ты откуда знаешь? – всполошилась Лида.
По ее наущению овощи были мешковиной закрыты, чтобы никто и не заметил, что в прицепе.
— А я с детками до трассы прогулялся, да и заглянул, что они с таким трудом тащат, — Ваня улыбнулся, — расторговались, значит. Так что, деньги давай!
— Ну, дам! Дам! – заерзала на месте Лида. – Сколько тебе дать?
— Пятьдесят тысяч давай! В город поеду! Гулять, так гулять!
— Ух, ты ж! Прямо пятьдесят? – ужаснулась Лида. – Может, двадцать хватит?
— Ты мне тут не юли! Сказал, полста, значит, вынь да положь! А то я при следующей проверке буду неубедительно играть и накроется твоя плантация медной посудой! – прикрикнул Иван.
Лида сверкнула мутноватым взором:
— Тут постой, принесу сейчас!
***
В жизни есть место только для одной большой любви. У Лиды это были деньги. А вот ломаться, чтобы их заработать, она не собиралась.
— В детстве на маменькином огороде я свое отпахала, — делилась воспоминаниями в одном из при_тонов города, — от зорьки до зорьки, не разгибая спины!
— Послала бы ее! – советовали собутыльники.
— Так меня с малых ногтей к хозяйству пристроили, а если взбрыкнешь, папенька с ремнем появлялся!
Она к тому времени уже отзвездила в городе и катилась на самое дно. Сына даже на попечение государства на полгода сдала, чтобы мальчонка не пропал.
— А чё ты прибедняешься? От родителей участок и дом должны были остаться, ты ж говорила, что померли они. Продай, да гуляй дальше!
— Это на черный день! – огрызнулась Лида. – Когда совсем невмоготу будет.
— А сейчас день светлый и радостный! – смеялись ей в лицо.
Она вход на попойку оплатила лаской кривому Валере, а он уже за нее денег кинул и бутыль поставил.
Посмеялись и плюнули. Таких, как Лида, город пережевывает и выплевывает на обочину жизни. Повезет, если в переносном смысле.
А как упились все, подошел к ней мужичок один. Невзрачный, потрепанный. А глаз шальной, дикий.
— Лидка, а дом у тебя большой?
— А тебе на кой? – спросила она с опаской.
— «Мошенство» хочу тебе предложить, а для того и дом нужен знатный и участок чтобы при нем.
— Ну, дом нормальный еще, хоть и старый, а участок, дай Бог каждому!
— А деревня твоя на виду, али в глуши? – допытывался мужичок.
— Глушь несусветная! Даже автобусы не ходят! Трасса есть, но не основная, а так, ни о чем. Той дорогой обычно дачники и коттеджники к своим фазендам пробираются. А что ты у меня выпытываешь?
— Говорю же, можно кой-чего организовать! Я на проценте, а ты в работницах! – он посветил щербатой улыбкой.
— Траву растить не буду! – отрезала Лида.
— Не, все тоньше намного!
***
Схема оказалась простой. Лида находит мужика из своих, выходит замуж. Они берут детей из детдома, а потом эти дети вкалывают на приусадебном участке.
— Надо, чтобы мужик был соседом, — говорил Саша, — чтобы участок сразу был общий. Тогда урожая будет больше. Мне процент с пособий. Первый год – десять, пока не поднимешься, потом по двадцать отстегивать будешь.
На роль фальшивого мужа согласился бывший одноклассник Ваня, который работал электриком в дачном поселке километрах в двадцати, а жил в родной деревне. С ним было проще всего договориться.
— Раз в месяц, а может реже, будешь мне загулы оплачивать, — сказал он, — а за это я и подписи, где надо, поставлю, и заботливого папашу перед проверяющими изображу!
Сначала предприятие Лиде казалось каким-то несуразным. А когда она распробовала вкус власти над детишками, да припомнила, как мать ее гоняла, да отец воспитывал. Вот тут глаз загорел, плечи развернулись, а спина выпрямилась.
***
За полтора года Лида взяла пятерых детишек от пяти до восьми лет, за_пу_гала, приструнила и к делу пристроила. Пахали и сеяли, что те батраки на барина. И три года Лида была довольна своей властью и, чего греха таить, прибылью.
Да вот задумалась:
— А детки-то растут. Туда-сюда, норов показывать начнут, а как к восемнадцати годкам дело подойдет, так сбегут на законных основаниях. И ведь скажут, как детство счастливое провели. Тут мне цугундер и свежий воздух дальнего севера.
Кинув детей на «папашу», погнала в город к идейному вдохновителю Саше:
— Мил человек, ты двадцать процентов получаешь, значит, проблемы должен решать. Вот ежели, такая проблема? – и озвучила свои умозаключения.
— Сообразила-таки, — оскалился Саша, — не порти воздух раньше времени. Схема отработана. Появится у тебя «лишний» ребятенок, ты, когда очередной перевод отправлять будешь, допиши: «От любимого племянника или племянницы!» и имя поставь. Люди приедут ночкой и решат проблемку.
— Ишь ты, а на мне ответственность!
— А ты, чин-чинарем подашь заявление, что пропал ребенок. Сколько детдомовских бегут в белый свет, как в копеечку? А скольких потом из болот и рек вылавливают? А зв_ерь дикий? Да и заблудиться могут. У тебя ж там кругом леса, а они дети.
— А вы их что? – ужаснулась Лида.
— А это тебя не касается! – прикрикнул Саша. – Ты при деле! Дело – это деньги! Процент платишь, проблемы решаются!
Страшно Лиде стало, только уже не выскочишь. Там, где страх, там и жестокость, за которой она страх прятала. А детки хлебали, что и врагу не пожелаешь.
Годы шли, детки менялись. Появлялись, росли и исчезали. А Лида богатела, зве_рела и наг_лела. Приемных даже в дом уже не пускала, в сарай отселила. Там у них был и стол, и дом, и игровая комната.
***
— Тетя Лида, Петьку украли! – прокричал с улицы Боря.
Он сейчас был самым старшим.
— Как украли? – не поняла Лида.
— А так, — он начал сбивчиво объяснять, – на трассе мы торговали. Я, Андрюха и Петька. Машина подъехала. Баба в капусте ковырялась, Андрюха весы ладил, а я картошку из прицепа выгружал. Тут баба Петьку ухватила и на заднее сиденье с ним прыгнула. Он же мелкий. А машина по газам и не видать!
— Петьку вы на кой взяли? — заорала Лида.
— Так он ни при деле, малой, — опустив голову, говорил Боря, — а так он бабам глазки строил, они и не торговались.
— Слышишь ты, коммерсант? Ты с каких пор начал сам решения принимать? Веня!
Вениамину, Лидиному сыночку было уже семнадцать. И он уверенно демонстрировал повадки молодого барина. Из комнаты вышел уже с плеткой.
— Пошли, салажонок! – скомандовал он надтреснутым подростковым голосом. – По_роть тебя буду!
Боря послушно стянул майку через голову. Слушались. До дрожи во всем теле слушались.
После того как Гриша среди ночи испарился, а он права качать решил, остальные не хотели вот так, без суда и следствия. Раз, и поминай, как звали.
***
— Саша! Саша! – верещала Лида в телефонную трубку. – У меня ребенка на трассе украли! Откуда я знаю кто? Овощи продавали. Машина подъехала, малого цап и нету!
— Не ори! Пробьем по своим каналам. Скорее всего, к тебе на разговор придут. Ду_рой не будь!
— Что мне говорить?
— Выслушай сначала! Потом мне позвонишь!
А утром у Лиды было еще одно потрясение: Света с Катей, сестрички погодки, пошли ночью в туалет, а он находился за баней, и не вернулись. Обнаружилось только утром.
— Сами сбежать не могли, — заключил Ваня, которого Лида вызвала с утра. – В заборе дыр нет, калитка на замке.
— А через забор? – спросила Лида.
— Шутишь? Два с половиной метра по всему периметру! Сама же говорила, чтобы на участке ничего видно не было!
— Куда ж они делись? – Лиду накрывала паника.
— Точно тебе говорю, помогли им, — сказал Иван.
— А ты чего такой спокойный? – начала кричать Лида. – Думаешь, ты не при делах? Ты мне по бумагам муж, а по закону такой же усыновитель, как и я!
— Но я с детьми ничего не делал! – ответил Ваня с улыбкой. – На меня свои гр_ехи не вешай!
— Все равно пойдешь как соучастник!
— А я ничего не знаю, моя хата с краю! Ничего не видел, ничего не слышал. Поддался уговорам бывшей одноклассницы, которая мечтала о большой семье! Бя-бя-бя!
— Ты иди_от? – Лида ошалела. – Это не мелочь по карманам тырить, это эксплуатация детей! А ты подписи ставил и перед проверяющими папашу изображал! Сухим по-любому не выскочишь!
— Пусть сначала найдут, — хмыкнул Ваня, направляясь на выход, — Россия большая!
— Найдут! – процедила сквозь зубы Лида, когда за Иваном захлопнулась калитка. – Только не те, о ком ты подумал.
Снова звонила Саше.
***
— Мать, а эти-то где? – спросил Веня, входя в дом с плеткой в руках.
— Кто, где? – не поняла спросонья Лида.
— Ну, эти, труженики, — уточнил Веня.
— В сарае их на ночь заперла, — зевая, ответила Лида.
— С инструментом?
— Нет, там, где спят.
— Мать! Там никого нет, и дверь открыта, — растерянно проговорил Веня.
Лида, как была в ночнушке, так и побежала на улицу, проверять. С сыночка станется над мамой пошутить. Пусть любимый, а все одно без_мозг_лый.
Взвыла Лида не хуже сигнализации. И были в этом вое обида, ярость и страх.
Это хорошо, что соседние дома заброшенными стояли. Вот бы соседи переполошились, что это за чупакабра завелась?
И в этот момент в калитку кто-то забарабанил.
Лида заткнулась моментом.
— Веня, — прошептала она, — хватай топор и запрись с ним на чердаке! Если что, родных у тебя нет, беги, куда глаза глядят!
— Хто тама? – скрипуче и по-старушечьи спросила Лида, подойдя к калитке.
— Открывай, в на_туре, разговор есть! – донеслось с улицы.
Лида пожалела, что не обзавелась хотя бы ружьем. В доме дети, и это против правил и поперек закона, но, как бы, ей уже давно не до законов.
— Открывай, а то дырок насверлим в твоей калитке, и разговаривать будешь с привратником а_да.
Лида перекрестилась и открыла.
Перед ней стоял вылитый бандит. Их такими даже в кино показывают.
Небритый, в помятой одежде, кепка на глаза натянута, а в зубах зубочистка туда-сюда бегает.
— Хорошо ты устроилась, — проговорил бандит, — помещица-рабовладелица! Сама придумала, или надоумил кто?
Лида молчала, как Саша велел.
— Район мы держим, а дань ты не платишь. Плохо! Индивидуалка или под кем ходишь?
— Есть люди… — пробормотала она.
— Тогда вызывай своих людей на завтра сюда, — он кивнул на Лидин дом, — говорить будем. А кинешь, дом спалим. Ну, и саму тебя, не обессудь, жалеть никто не будет.
Бандит сплюнул зубочистку и закинул в рот другую.
— А дети? – спросила Лида.
— А вот об их судьбе и говорить будем! – он гаденько рассмеялся. – Можем по запчастям привезти?
Лида сглотнула.
— До завтра! – бандит развернулся и пошел разболтанной походкой вдоль улицы.
***
— Аркадий Игоревич, мы, конечно, очень вам признательны, но вы просто псих какой-то! – полковник Свердлов благодарил и отчитывал пожилого мужчину у себя в кабинете.
— Но я же прав! – с улыбкой говорил Аркадий Игоревич.
— Я и не спорю! И не устану вас благодарить! Но вы сами хоть понимаете, как рисковали?
— Рисковал больше мой зять, когда детей через забор выносил, — усмехнулся мужчина, — а еще дочка, когда детишек успокаивала. А я что?
— Вот-вот! А вы что?
— А я только на переговоры к этой бабе сходил.
— Да-да, и все это затеял, — кивнул полковник.
— Я мимо этих деток постоянно на дачу езжу. Я, простите, педиатр, в прошлом, конечно. Сразу заметил, что они истощены и подавлены. Ну и послал зятя на разведку. А когда понятно стало, что дети в рабстве, оставлять на самотек это уже не мог.
— Надо было сразу звонить в полицию!
— Опоздал я со звонком, — тут Аркадий Игоревич смутился, — зять с дочкой поехали на точку, где дети торговали, чтобы расспросить. А там мальчик маленький. Дочка его выкрала. А дальше пришлось действовать.
— Спасибо, что на захват банды спецназ вызвали, — смеялся полковник Свердлов, — а то сами бы всех повязали!
Аркадий Игоревич тоже смеялся.
— А, вообще, спасибо вам! Мы такую гидру обезвредили. Вы даже представить не можете, насколько это все страшно разрослось. Сотни фальшивых семей, где вот так же с детьми поступали. И что страшнее всего, пока вы не вмешались, никто даже внимания не обращал!
— Долг каждого гражданина бороться с несправедливостью и беззаконием! – важно произнес Аркадий Игоревич.
— Но лучше просто сигнализировать! – уточнил полковник.
— По ситуации! – и заслуженный педиатр на пенсии озорно подмигнул.
Салтычиха двадцать первого века
Автор: Захаренко Виталий
