Было видно, что гостям он не обрадовался:
— А вы чего явились? — грубо спросил у Лизы хозяин дома, — я вас разве приглашал?
— Я приехала навестить маму, — твёрдо заявила Фёдору Алексеевичу Елизавета, — и, видимо, приехали мы как раз вовремя!
Лиза очень переживала за маму – 6 лет уже прошло, как не стало отца, а Мария Николаевна до сих пор пребывала как будто в прострации.
Лиза видела, что у мамы интерес к жизни пропал. Раньше, когда папа был жив, она была весёлой, лёгкой на подъём, любила активный отдых, ни минуты не сидела на месте.
А теперь с кровати поднималась неохотно, куда-то её вытащить было просто невозможно.
— Мам, — Лиза к родительнице приезжала в гости два раза в неделю, — пожалуйста, вставай! Давай по магазинам сходим, купим тебе что-нибудь? Сто лет уже гардероб не обновляли. Ну давай, мам, чего ты лежишь?
— Не хочется, — отвечала дочери Мария Николаевна, — что-то я сегодня себя совсем плохо чувствую. Давай, Лизочка, как-нибудь в другой раз.
Мария Николаевна отворачивалась к стенке, Лиза ещё несколько минут смотрела на маму, а потом выходила из спальни и шла заниматься своими делами.
Супруг Лизы, Александр, тоже очень переживал за тёщу – именно он предложил жене выход из ситуации:
— Слушай, Лиз, может быть, маму твою отправим в санаторий? Подлечится там немного, нервы в порядок приведёт. Знакомства, может быть, новые заведёт.
Марию Николаевну встряхнуть как-то нужно, что-то совсем она сдала. Сколько лет уже прошло с момента см.ерти Бориса Анатольевича, а она всё никак в себя не придёт.
Лиза за эту идею уцепилась, мать ей пришлось уговаривать долго:
— Не поеду никуда, дочка, — упёрлась Мария Николаевна, — ну что мне там делать? Зачем ты лишние деньги тратишь? Что хорошего в этих санаториях?
Кислородные коктейли, гидромассаж этот, прости Господи. Какая от этого всего польза?
— Мам, ну, пожалуйста, — уговаривала Лиза родительницу, — ты съезди, посмотри. Я тоже очень скучаю по папе, но жить ведь дальше как-то нужно.
Мне кажется, он тебя бы осудил. Ты же прекрасно знаешь, что папа не любил, когда ты грустишь.
Лиза нашла правильные слова и сумела уговорить маму поехать в санаторий.
Марии Николаевне отдых неожиданно понравился — дочери она звонила всегда в хорошем настроении:
— Спасибо тебе, солнышко, за то, что купила мне эту путёвку. Я действительно снова жить захотела. Как здесь хорошо! И персонал услужливый, и люди приветливые. У меня тут даже появился друг!
***
Мария Николаевна домой вернулась полной сил. Сразу же дочь женщина вызвала на серьёзный разговор:
— Я, Лизочка, замуж выхожу, — огорошила Мария Николаевна дочку.
— Подожди, мам… То есть как это – замуж? Когда? За кого? Я ничего не понимаю!
— Я сейчас тебе всё объясню. Моего будущего супруга зовут Фёдором, он — из деревни, которая в 300 километрах от нас располагается.
Мужчина – вдовец, также, как и я, жену похоронил 5 лет назад. Держит небольшое хозяйство, ну, курочек-уточек, огород есть.
Живёт в собственном доме. Мы решили с ним попробовать построить отношения, я к нему переезжаю!
— Подожди, мама. Объясни толком, что это за мужчина. Ты в нём уверена? Вы знакомы судя по всему чуть больше двух недель, и ты уже приняла решение отправиться с ним в ЗАГС?
— Ну, не в ЗАГС… — замялась Мария Николаевна, — мы расписываться не будем, просто будем жить, как муж и жена, без штампа в паспорте.
— Прекрасно! То есть ты для него даже законной женой не будешь! Пока, мама, ты нас с ним не познакомишь, никуда ты не поедешь. Я тебя попросту из дома не выпущу!
Звони своему ухажёру, приглашай его в гости. Так и скажи, что дочь очень хочет с ним познакомиться!
***
Фёдор Алексеевич Лизе сразу не понравился – хамоватый, самоуверенный и при этом абсолютно внешне невзрачный мужичонка тут же стал командовать её мамой.
— Мария, чего ты сидишь? Налей нам чаю. Давай, давай. Кстати, я вареньица домашнего привёз, уверен, вы такого никогда в жизни не пробовали. Из шелковицы!
У меня на участке несколько деревьев растёт, в прошлом году богатый урожай собрал!
Чем больше Лиза расспрашивала потенциального отчима, тем больше он ей не нравился:
— Я, Елизавета, — откровенничал Фёдор Алексеевич, — лентяек не терплю. Считаю, что женщина должна уметь всё: и корову, если нужно, подоить, и грядку вскопать, и ужин приготовить.
Мать твоя меня, если честно, своим опрятным видом очаровала! Каждое утро она спускалась к завтраку в чистенькой одежде, когда другие постоялицы не стеснялись надевать блузки с жирными пятнами. Отвратительно! Ненавижу нерях!
Фёдор Алексеевич уехал, взяв предварительно с Марии Николаевны слово приехать к нему на неделе.
Лиза, проводив гостя, объявила маме свой вердикт:
— Не подходит он тебе, мам. Ты уж извини, наглый он какой-то! Приехал в чужой дом, тобой, хозяйкой, командует. Рассуждает ещё, какой женщина должна быть. Домостроевец какой-то! Мам, может быть, не надо?
— Лизонька, — мягко укорила дочь Мария Николаевна, — ну ведь у тебя папа был такой же. Тоже требовательный, суровый. Вспомни, как он не любил беспорядок.
Лизонька, я всё решила. Я выхожу замуж!
***
Мария Николаевна уехала, а Лиза не находила себе места. Созванивались мать и дочь каждый день, и где-то через месяц после переезда Лиза в голосе мамы начала улавливать нотки отчаяния:
— Мам, ну как у тебя дела?
— Да неплохо, — после недолго молчания отвечала Мария Николаевна, — жива, здорова. И это самое главное.
— Мам, но что-то ведь не так, — говорила родительнице Лиза, — я же по голосу слышу, что ты чем-то расстроена.
— Нет, нет, что ты! Всё хорошо, доченька. Ладно, я побегу. Мне нужно рассаду посадить. Попозже созвонимся.
На самом деле Мария Николаевна достаточно быстро пожалела о том, что приняла предложение Фёдора Алексеевича.
Её избранник оказался довольно деспотичным — после переезда он благородно передал все хлопоты по хозяйству своей сожительнице:
— Ну, Маша, теперь ты здесь хозяйка. Огород, птица, скотина – всё это теперь на твоих плечах. А я наконец-то отдохну, устал я столько лет «галочкой» над грядками стоять!
Мария Николаевна очень уставала. Вставала она теперь каждый день ровно в 6 утра, а ложилась спать после 12 ночи.
Выполняя самую тяжёлую работу, она даже она благодарность рассчитывать не могла.
Фёдор Алексеевич считал, что раз его сожительница живёт она его территории бесплатно, то обязана работать на его участке не покладая рук.
Каждый вечер барин выходил с проверкой:
— Маша, ты редиску плохо прополола! Посмотри, трава торчит. Нет, Маш, меня такая прополка не устраивает! Если уже взялась, то делай на совесть. Давай заново, я позже выйду и проверю!
***
Фёдор Алексеевич был категорически против гостей. Когда однажды его сожительница заикнулась о том, что неплохо было бы пригласить на пару дней её дочь, мужчина категорично высказался против:
— Ещё чего! Их еще здесь не хватало! Здесь что, санаторий вам какой? Приедут, дисциплину нарушат, ты вокруг дочки и зятя круги наворачивать станешь, хозяйство забросишь, огород травой порастёт!
Да и деньги это, лишних два рта кормить! Нечего, пусть сидят дома. Зимой к ним сами поедем. В деревне с декабря по март — сезон мё.ртвый, делать нечего. Вот тогда вдоволь и наобщаетесь!
Лиза маме сначала намекала, потом уже откровенно напрашивалась в гости – ей очень хотелось посмотреть, в каких условиях проживает её родительница, но Мария Николаевна постоянно находила отговорки, чтобы дочь к себе не приглашать:
— Ой, Лизочка, не надо сейчас приезжать. Фёдор Алексеевич заболел, кашель его постоянно какой-то душит. А вдруг это заразно? Не надо, заболеешь ещё! Вот поправится Федя, тогда и приедете.
— Лиза, у нас сейчас скотина болеет, поросята на ноги падают. Не знаем, от чего. Если честно, забот – полон рот, не до гостей сейчас. Как ситуация выправится, я тебе сразу же сообщу. Тогда и приедешь!
Лиза постоянно жаловалась мужу, говорила, что маму она теперь не узнаёт. Александр у супруги спросил:
— А ты хотя бы название посёлка, где мама твоя сейчас живёт, знаешь?
— Конечно, знаю. А что?
— Так в чём проблема? Садись в машину да поехали. Там спросим, где живёт Фёдор Алексеевич, нам обязательно покажут.
Нагрянем неожиданно и посмотрим, как отчим твой к моей тёще относится! С одной стороны, это даже хорошо – они подготовиться к нашему приезду не успеют. Всё сразу станет понятно.
Лиза супруга поддержала.
Стояло лето, на солнце температура давно перевалила за 40°. В машине было жарко, супруги еле доехали до места.
Местные жители указали на дом Фёдора, Лиза заехала по дороге в магазин и направилась к конечной «остановке».
Свою маму она обнаружила в огороде — Мария Николаевна в 40-градусную жару под палящим солнцем чистила грядки от травы.
Лиза маму поначалу не узнала — сильно загоревшая, с огромными мешками под глазами, похудевшая минимум на три размера.
Одежда на Марии Николаевне болталась, как тряпка на швабре.
— Мама, — ахнула Лиза, — это что такое? Ты почему пашешь здесь в такую жару? Ну-ка, быстро пойдём домой!
— Лизонька, — едва не заплакала Мария Николаевна, — как хорошо, что ты приехала! Господи, какое счастье!
— Пойдём, мама, пойдём. Не дай Бог, солнечный удар случится. Кстати, а где муженёк твой?
Фёдор Алексеевич с бутылкой пенного уютно устроился на диване и смотрел какой-то сериал по телевизору.
Было видно, что гостям он не обрадовался:
— А вы чего явились? — грубо спросил у Лизы хозяин дома, — я вас разве приглашал?
— Я приехала навестить маму, — твёрдо заявила Фёдору Алексеевичу Елизавета, — и, видимо, приехали мы как раз вовремя!
Почему вы вынуждаете маму работать в такую жару в огороде? А что с ней что-нибудь случится?
— Ничего страшного, — пожал плечами Фёдор Алексеевич, — она что, сахарная? Не растает!
— У неё давление скачет, ей вообще на солнцепеке долго находиться нельзя. Не пойму, вы маму зачем с насиженного места сорвали? Зачем вы её вообще замуж звали? Чтобы она батрачила бесплатно на вас?
— А для чего ещё, по-твоему, мне нужна жена? — ухмыльнулся Фёдор Алексеевич, — я в том самом смысле уже всё, в запас ушёл, женщины как женщины меня уже не интересуют.
Мне нужна хозяйка! Крепкая, здоровая, чтобы в огороде работать могла, чтобы за скотиной смотрела, дом в порядке содержала.
А мать твоя… Да что с неё взять, с городской? Хилая, слабая! Да я уже давно пожалел, что я замуж ее позвал!
Лиза тут же забрала маму домой. Мария Николаевна по дороге в город дочери призналась, что давно уже хотела вернуться, просто было стыдно.
Фёдор Алексеевич встреч больше со своей сожительницей не искал – видимо, не оправдала Мария Николаевна его надежд.