— Молоко ещё не обсохло – рот матери затыкать!
— А ещё на отца жаловалась, такой он сякой. Вот он и сбежал от тебя. Теперь нашу кровь пьёшь. Всё, сыт по горло.
Майя Владимировна побагровела. Лера позеленела…
О некоторых я_да_х говорят, что они полезны в терапевтических до_за_х. Но насколько терапевтичен я_д свекрови? Не буквальный, конечно, а словесный.
Думаете, он держит в тонусе и подстёгивает расти над собой? Учит терпимости и здоровому по_фиг_изму?
Вот, например, Артём. Матушка терапевтирует его сколько он себя помнит. «Человек-ката_строфа», «За_ноза», «Ох_ла_мон» – так зовёт Майя Владимировна сына даже после его женитьбы.
— Как появились все эти прозвища? – поинтересовалась как-то у Артёма Лера, его жена.
— Я в четыре года большой скирд сена у бабули в деревне сжёг.
— Это как?!
— Ну, мама с папой в огороде бабуле помогали. Дедушка баню топил… А мы с сестрой играли возле стога. Уж не помню, кто из нас спички достал. Я веник поджёг. Сестра как закричит: «Ой, брось!» Я и бросил. Горело так, что пол деревни сбежалось!
— Тебе сильно досталось?
— Вале — больше, она же старшая. Меня просто стали называть «Ката_строфой».
Майя Владимировна колко комментировала каждое действие сына. По её мнению, он всегда все делал неправильно.
Артём большую часть времени проводил на улице с пацанами, а женился на Лере. На тихой, скромной, застенчивой девушке, что помогало ему чувствовать себя сильным.
Когда мама делала замечания Лере, Артём готов был грудью стоять за свою жену. Потому что видеть её слёзы после тычков Майи Владимировны, было для него невыносимее, чем слушать, какой он неблагодарный неудачник, променявший святое на игрушку.
Только рядом с любящей женщиной, он чувствовал, что не такой уж плохой, как считает мать.
Свекровь постоянно упрекала Леру — то за оставленную после ужина посуду в мойке до утра, то за постельное бельё, которое невестка никогда не гладила.
— От чего ты устала? Детей-то нет! Огорода нет! Вечно у тебя отговорки! Мужчине нужен уютный дом, но таким как ты, этого не понять!
— Так что ж вы снова пришли, если вам всё не нравится? – защищалась Лера.
— Да тебе волю дай – ты всю квартиру за***шь! Два обо_лт_уса!
— Так, мама, хватит! – вставал из-за стола Артём. – Чай попили и ладно. Я вызову тебе такси.
— Ну конечно, мать обижает! Мать выгнать надо! – поднималась из-за стола Майя Владимировна. – А ведь правду говорю! Вот так рожай, расти, корми, чтоб тебя потом на ды_р_ку очередную променяли!
Это была последняя капля.
— Вон! – гаркнул Артём.
— Что-что? – прищурилась мать.
— Я сказал… вон! И чтобы больше я тебя здесь не видел! – не дрогнул сын. – Не смей так говорить о моей жене!
— Молоко ещё не обсохло – рот матери затыкать!
— А ещё на отца жаловалась, такой он сякой. Вот он и сбежал от тебя. Теперь нашу кровь пьёшь. Всё, сыт по горло.
Майя Владимировна побагровела. Лера позеленела – она терпеть не могла скандалы.
— Не надо кричать. – миролюбиво сказала она. – Майя Владимировна, я гостей сегодня не ждала. Вы предупреждайте, что зайдёте, я вам тогда все условия создам!
Но та только отмахнулась. Её больше интересовал сын.
— Ну, продолжай! Высказывайся, чем ещё я тебя не устраиваю! Пара_зит! Где бы ты был, если бы не я! Сам бы ни в жизнь на образование не заработал!
— Кредит бы взял, – парировал Артём и ответил на звонок диспетчера такси. – Белый «фольксваген», номер шесть-шесть-семь. Почти твоё любимое число. Пальто подать? — бросил он матери на прощание.
***
С той ссоры прошло лет десять. Жутко обиженная Майя Владимировна перестала приходить к детям без приглашения. Пару лет даже на день рождения свой не звала ни Артёма с Лерой, ни Валю с мужем. Те тоже чем-то ей не угодили.
Артём был очень зол на мать, но когда представлял её одну в квартире в праздник, у него сжималось сердце.
— Разве у неё нет подруг? – спросила Лера.
— Последний раз она дружила с кем-то в институте. – ответил муж. – Должно быть, уже забыла, что это такое – дружить.
Лера коснулась его руки:
— Ты злишься на неё?
— А ты нет? Я устал. Мне надоело столько лет гасить её выпады, жалеть её и мучиться чувством вины от того, что я не хочу её видеть.
— Я много думала над этим. – сказала Лера. – Пожалуйста, не обижайся… но я терпеть не могу твою маму. Она меня достала!
— Понимаю.
— Но всё-таки… Что у неё есть? Муж ушёл, друзей нет. Вы выросли, у вас свои семьи. У неё два мнения – её и неправильное, и никто из близких с ней не совпадает. Я с Валей недавно созванивалась, так её так же третируют насчёт детей, как меня. И тётя Майя обижается, что мы не рожаем.
— О, Господи…
— Она просто очень одинокая.
— Вот сейчас моё чувство вины достигает апогея. Лер, ты-то что ей сочувствуешь? Не замечал раньше в тебе маз_ох_изма.
— Как это? – улыбнулась жена. – Я же вышла за тебя замуж, несмотря на такую свекровь. Это ли не маз_ох_изм?
Артём засмеялся и обнял супругу.
— Неужели у неё даже поклонников нет? Она всё-таки статная женщина.
— Не то слово. Вообще-то есть… Дядю Лёву помнишь?
— Вашего друга семьи?
— Да, но он скорее папин друг. Как считаешь, почему он столько лет маме пытается помогать? Даже после разрыва с папой? Он столько раз маму приглашал — то на выставку, то в театр… На дни рождения, на Восьмое марта всегда цветы ей дарит…
— Ничего себе!
— А она ни в какую. Замужняя женщина, и всё тут. Они с отцом так и не развелись официально. Он сам себе хозяин теперь, а она так и не смирилась. Но цветы, кстати, никогда не выбрасывала. Я как-то в гости к ней заходил, снял хрестоматию с полки, а между страницами лепестки засушенные.
— У тёти Майи скоро юбилей. Позвони дяде Лёве – есть у меня кое-какой план.
Спустя две недели, часов в десять утра, Артём заехал за Майей Владимировной.
— Что за срочность? – бурчала она, садясь в машину.
— Maмуля! Не каждый день исполняется шестьдесят! – назидательно произнёс Артём. – Ты – женщина, воспитавшая во мне мужчину…
— Ой, тоже мне…
— И сегодня я беру на себя все заботы о тебе. Тебе ни о чём не надо беспокоиться. Главное – доверяй мне.
— Это после того, как ты скирд в деревне сжёг? Просишь тебе довериться?
— Мам, ну так когда это было?
— А с тех пор в твоем развитии особо ничего и не изменилось.
Артём промолчал.
Они остановились возле салона красоты.
— До главного подарка три часа. – наставлял сын Майю Владимировну. – Я всё оплатил. Причёску, макияж, маникюр, педикюр.
Он поцеловал оторопевшую маму, за локоток проводил её к администратору и был таков.
Припарковавшись в укромном дворике, он написал Лере:
«Мама в салоне. Операция «Преображение» начинается. А что у вас?»
«Сдался не без боя. Волнуется, бедняжка.» – отрапортовала Лера.
«А фотку?»
Жена прислала снимок дяди Лёвы в парикмахерском кресле.
«Да зачем он мне! Себя покажи!»
Лера отправила селфи. Её длинные светлые волосы были спрятаны в фольгу.
Артём и не заметил, как улыбнулся до ушей.
«Русалочка моя, – написал он. – Я люблю тебя!»
К обеду Артём приехал за Майей Владимировной. Ей закрасили седину и завили мягкими волнами её густые каштановые волосы. Неброский, но элегантный макияж омолодил её лет на пять.
— Мама! Ты выглядишь такой отдохнувшей и свежей! – восхитился Артём совершенно искренне.
— Я уснула на массаже! Стыд какой! Меня девочки разбудили! Такие хорошие девочки, вежливые, участливые… Так обращались со мной, будто я хрустальная…
Артём поцеловал матери руку.
— Ты потрясающе красива.
Пока они ехали к ресторану, Майя Владимировна оживлённо болтала:
— Они за два часа меня и покрасили, и завили, и намарафетили… Маникюрша такая приятная – мы с ней всё-всё обсудили… Ручки золотые у неё. А я потом говорю: «У меня сорок пять минут осталось, что ещё у вас есть?» Они и говорят: «Массаж». Впервые в жизни на массаж сходила!
— И как?
— О-о… – томно протянула она.
Но главный сюрприз ждал её возле ресторана.
Дядя Лёва в смокинге, с белой розой в петлице и огромным букетом таких же белых роз, тоже посвежевший и помолодевший, стоял у входа.
Заметив в авто Майю Владимировну, он торопливо подошёл и помог ей выйти.
— Майя Владимировна обворожительна, правда, Лев Семёнович? – спросила стоящая рядом Лера.
— Я потерял дар речи, – промолвил тот и поднёс к губам руку дамы.
Его собственная рука слегка дрожала.
Он вручил Майе Владимировне букет. Она, будто оглушённая, на автомате приняла цветы и смотрела на старого знакомого во все глаза. Словно только сейчас его разглядела.
Лев Семёнович подставил ей локоть. Майя Владимировна взяла его под руку. Пара прошла в ресторан. Следом Артём и Лера. Внутри уже ждали Валя и Руслан.
Они отобедали прекрасной уткой с яблоками, салатами и лёгким муссовым тортом на десерт. Выпили золотистого шампанского. А потом молодые удалились, оставив Льва Семёновича и Майю Владимировну наедине.
— Как здорово ты придумала! – говорил Артём. – Я никогда раньше не видел маму такой счастливой!
— Надеюсь, теперь она будет такой часто. Разве может счастливый человек быть злопыхателем?
— Я переживаю как перед экзаменами.
— Я тоже, но что мы теряем?
— Ничего, кроме денег, но это пустяки! – засмеялся Артём. – Оно того стоит! Дядя Лёва классный. Я бы так хотел, чтобы всё получилось… Лера, именно потому я тебя и полюбил. Ты — самая прекрасная женщина на свете! Я учусь у тебя каждый день. Люблю тебя безмерно!
— А я тебя! – улыбнулась Лера и коснулась его губ своими.
Через три месяца Майя Владимировна оформила развод с отцом Артёма и Вали. А еще через месяц, она въехала в квартиру Льва на правах хозяйки.