— Гриша, где мой ребенок! Отдай моего ребенка! Пожалуйста! Я все буду делать, как ты скажешь, только отдай моего ребенка!
Под такой аккомпанемент Аркадий Романович подскочил среди ночи. Сразу вбежал в комнату, где девушку разместил и чуть не получил настольной лампой по голове.
— Гроза, что ли, будет? – Аркадий Романович глянул на небо. – Иль беда где затаилась?
Он давно подметил, если тревога есть, а причины нет, то скоро что-то случится. А у него, или у родных-знакомых, угадывать не мог.
— Может, у Люськи пироги сгорят?
Прибегала давеча за яйцами, пирогов хочет для дочки напечь, а ее куры забастовку устроили.
Но не о Люське Аркадий беспокоился больше, а о внучке. Надя бизнесы в городе крутит, а про город у Аркадия было особое мнение, как у любого жителя деревни.
Вызов Надя сразу сбросила, но прислала сообщение:
«Деда, я за рулем, поговорим позже».
«Аккуратнее там!» — отстучал ответ Аркадий.
Предупредил на всякий случай, а спокойствия теперь и не дождаться.
— Дергайся – не дергайся, а работа от этого никуда не денется! – подстегнул он себя и пошел заниматься хозяйством.
Под самые сумерки кто-то забарабанил в калитку.
Аркадий Романович уже собирался отходить ко сну, но обостренное беспокойство буквально на руках вынесло его во двор:
— Кого это там, на ночь глядя?
— Пожалуйста, помогите! – сдавленным голосом проговорили из-за калитки.
Едва калитку открыл, как молодая девушка заскочила в нее и закрыла за собой:
— Пожалуйста, помогите, — прошептала она, — спрячьте меня, — и она начала оседать, теряя сознание.
Аркадий Романович подхватил бы ее обязательно, но у нее в руках был грудной ребенок. Так что подхватил он ребенка, а за падением девушки только понаблюдал с досадой.
— Теперь-то понятно, что меня так будоражило, — облегченно проговорил он, унося ребенка в дом и устраивая на своей кровати среди подушек.
За девушкой вернулся. Хотел тащить волоком, а оказалось, что весит она чуть больше пятидесяти килограмм. Так что она в дом попала с не меньшим комфортом, чем ребенок.
— Понапридумывают диет, что от бабы одни кости остаются, а потом их ни к какому делу не приставить! – посетовал он на худобу девушки. – Наела лишнего, так ты поработай! В раз лишнее вытопится!
Брюзжа по-стариковски, устраивал он гостью с комфортом в соседней спальне. Надо бы осмотреть на предмет травм, но Аркадий Романович постеснялся.
— Для таких целей, если к утру не проснется, Люську приглашу, — решил он.
А с ребенком все было относительно нормально, хорошая девочка. Полгода примерно. Правда, как и мать худенькая изрядно.
— Вот племя молодое! Сами не едят, еще и детей на диеты сажают! Ни ума, ни соображения!
***
— Гриша, где мой ребенок! Отдай моего ребенка! Пожалуйста! Я все буду делать, как ты скажешь, только отдай моего ребенка!
Под такой аккомпанемент Аркадий Романович подскочил среди ночи. Сразу вбежал в комнату, где девушку разместил и чуть не получил настольной лампой по голове.
— Уймись! – он еле перехватил лампу. – Нет тут никакого Гришки!
— Ребенок! Где моя девочка? – не до конца осознавая реальность, продолжала кричать девушка.
— Спит! – Аркадий Романович, встряхнул молодую мамашу. – Молока ей дал козьего. Налопалась и спит! А ты кто вообще такая?
Она рухнула перед ним на колени:
— Пожалуйста, спрячьте меня! Если он меня найдет, то убьет! Пожалуйста!
— Да успокойся ты! – прикрикнул Аркадий Романович. – Ночь! Никто тебя ночью искать не будет! Кто ты такая?
— Меня зовут Валя, — наконец-то в ее словах появился смысл, — может вы меня по телевизору видели?
— Если и видел, то не признаю, — Аркадий Романович поднял ее с пола и усадил на кровать.
— Ну да, я в таком виде…
***
Ванно-банные процедуры затянулись до утра. Только Валя собралась поведать историю своей жизни, с улицы донесся гудок авто, а потом последовали громкие удары в ворота.
Валя подпрыгнула на месте, чуть не уронив дочку:
— Господи, нашел! Пожалуйста, спрячьте меня!
— В погреб прыгай и сразу в дальний угол беги. Если и они полезут, там окно открыто, вылезешь и чеши в лес, я тебя потом найду.
Когда Валя с ребенком на руках спустилась, Аркадий Романович не только закрыл люк, но сверху еще и половиком прикрыл. А для убедительности и кресло наверх водрузил.
А ломиться в ворота не переставали.
— Иду-иду! – прокричал Аркадий Романович и начал отыгрывать спектакль. – Ни свет ни заря, а они ломятся! Барабанят, понимаешь! Не спится им!
Продолжая ворчать, громыхая утварью и кашляя, медленно шел к калитке.
— Открывай! – крикнули с улицы. – Сколько можно там валандаться?
— Кто там? – крикнул старик, открывая калитку.
— Дед, ты девку не видел? – спросил неприятного вида молодчик.
— Чего? – Аркадий Романович выставил ухо. – Говоришь ты чего?
— Девку видел! – прокричал в ухо посетитель.
— Видал! – осклабился старик, обрисовывая руками округлости. – Правда, давно не видал…
— А худую с дитем? – спросил мужик.
— Чего? – поворачиваясь другим ухом, спросил Аркадий Романович.
— С ребенком!!!
— Кто? – старик выкатил глаза. – Ты с ребенком? А ко мне чего?
Мужик покраснел от напряжения и начал орать так, что в деревне собаки залаяли:
— Ты! – он ткнул пальцем в старика. – Видел! – изобразил подобие бинокля у глаз. – Бабу! – обрисовал контуры. – С дитем! – показал, что колышет на руках.
— Ага! – закивал старик. – Конечно, видал! В хате!
Оттолкнув Аркадия Романовича, трое молодых мужиков вбежали в калитку, а потом в дом.
Аркадий Романович хмыкнул и пошел следом, наслаждаясь криками.
— Нет тут никого!
— Твою… сельский колорит!
— Кто ж такие потолки низкие делает?!
— Тащите сюда эту глухую тетерю!
Но Аркадий Романович уже сам, специально хромая на весь организм, входил в дом.
— Где баба с дитем? – спросили у него.
— Чегось?
— Я голос сорву с этим замшелым пнем беседовать, — проговорил главный в компании.
В итоге он повторил свой вопрос только пантомимой.
— Говорю же, видал, — закивал старик и указал на икону в красном углу, — Богоматерь, как есть! – и перекрестился.
— Гришка, а не с твоей Вальки портрет рисовали? – хохотали сопровождающие. – Нормально ты ее раскрутил!
— А живая есть?! – проорал Гриша в ухо старику.
— Ожила? – Аркадий Романович выпучил глаза, рухнул на колени и давай креститься, совмещая с поклонами и возгласами: — Свят-свят-свят!
— Нет тут никого, — констатировал один из мужиков. — Как мы тут орали, ребенок точно бы отозвался.
— Это последний дом, — ответил Гришка, — куда она делась?
— Дальше побежала, — ответили ему. – В магазине надо визитку оставить, если объявится твоя беглянка, пусть позвонят. Ей все одно самой есть что-то надо, да ребенка кормить.
***
Погреб Аркадий Романович открыл, только когда машина покинула деревню.
— Вылезай, девонька, и рассказывай, во что ты вляпалась! Я у этих смешных ребят под куртками пистоли усмотрел. А простые люди с такими игрушками не ходят.
— Все-все расскажу, — чуть не плача говорила Валя, — вы меня от смерти спасли! Я вам теперь по гроб жизни благодарна буду!
— Да расскажешь ты, наконец? Мне эти твои слезы с причитаниями в одном месте сидят! Этот еще, все уши мне проорал!
***
Была Валя начинающей певицей, сравнительно талантливой, но не звездой. Выиграв пару институтских конкурсов самодеятельности, загорелась творчеством. Только на сцену без продюсера не пробиться.
— Я тогда Гришу встретила, — рассказывала она. – Он такой серьезный, взрослый, знающий. Сказал, что можно из меня что-то сделать, только работать надо. А я и согласилась. К папе с мамой в деревню мне совсем возвращаться не хотелось, а с профессией агронома в городе работы не найти.
— По проторенной дорожке пошла? – спросил Аркадий Романович, кивнув на спящую дочку.
— Нет, это уже потом было, — Валя покраснела. – Сначала у нас были чисто профессиональные отношения. Гонял он меня, страшно вспомнить!
Преподаватели вокала, хореография, сценическое мастерство. А вот когда мы записали десять песен и клип сняли, он предложил пожениться.
— Просто так и предложил?
— Сказал, что так ко мне приставать будут меньше, да и прибыль делить не придется. Все в один котел пойдет.
— Так это ж жуль_ни_чество чистой воды! – возмутился старик.
— Вообще, да. Но тогда я на него, как на Бога смотрела. И согласилась, и документы все подписала и в пос***ль чуть ли не сама запрыгнула, только он пальцем поманил. Обязанной себя считала. Он же за все это время с меня ни копейки не взял, это я у него на содержании была.
— Ну и дальше что? Чего ты бегаешь от него?
— Так он ма_фио_зи по стимулирующим веществам, — проговорила Валя. – Я по клубам выступала и всегда удивлялась, почему меня так хорошо принимают.
А оказалась его люди распространяют среди посетителей что-то там такое. Да и узнала не сразу. Только когда родила.
В сумку заглянула, деньги искала, чтобы с ребенком на такси в поликлинику съездить, а нашла пакетики. А он заметил, орать начал. По первости меня наручниками к батарее пристегнул.
— Девочка, а не брешешь ли ты часом? – усомнился Аркадий Романович. – Еще скажи, что ты наручники зубами перегрызла или батарею из стены вырвала.
— Нет, что вы! – впервые улыбнулась Валя. – Мое освобождение – это заслуга вашей Нади!
— А с каких пор она в спецназе работает?
— Она директор ивент агентства. Праздники и корпоративы устраивает. Ну и заметила, что у меня синяки на руках и на теле. Пристала, выведала. А я же с ребенком на выступления езжу, грудью кормлю. Короче мы через окно, она за руль. По городу покрутились, пока она мне объясняла, как вас найти, высадила в переулке, а сама Гришку за собой еще покатала.
— А ты, стало быть, ко мне?
— Надя сказала, что вы в беде не оставите, а если найдут, то без боя не сдадите! А она пока с полицией договориться, чтобы мне защиту сделали.
— Хэк! – крякнул Аркадий Романович. – Отдыхай пока, попробую до Нади дозвониться.
***
Он вышел во двор, доставая телефон, но звонить не пришлось.
— Деда, привет! – Надя помахала рукой со стороны огорода. – Я со стороны леса припарковалась, чтобы не заметил никто!
— А предупредить ты не могла? – Аркадий Романович изобразил озабоченность, но улыбка все равно вылезла наружу.
— Я же знаю, что ты не оставишь женщину с ребенком в беде, ты ж старая гвардия, с понятиями! – она улыбнулась в ответ.
— Я с понятиями, а ты, как всегда, с сюрпризами!
— Сам же учил: «Сам погибай, а товарища выручай!»
Старая гвардия
Соавтор: Захаренко Виталий