— Паша, а перенести командировку нельзя? – спросила Ирина, глядя на разыгравшуюся вьюгу.
— Нет, Ириша, и так уже затянули, — Павел покачал головой, — надо было еще в конце того месяца ехать, но там у нас свои погремушки были.
— Не сочти меня суеверной, — Ирина кивнула на окно, — но даже погоде эта идея не нравится.
Павел снисходительно усмехнулся:
— Ну, если мы будем у погоды спрашивать, что нам делать, а что нет, так мы тогда вообще ничего делать не будем!
— Паша, я понимаю, — мялась Ирина, — еще и на поезде.
Она женским чутьем ощущала, что ничем хорошим эта командировка не закончится, а вот объяснить не могла. Хаотично хваталась за факты, стараясь нащупать тот самый, который ее смущает.
— А что не так с поездами? – удивился Павел. – То, что я на них лет двадцать не ездил? Не думаю, что там что-то кардинально переменилось. Проводниц точно не отменили, спрошу, если что.
Ирина криво улыбнулась:
— Самолетом – сразу понятно, а на машине?
— Ир, ты чего? Вдовой решила стать? – Павел в шутку постучал кулаком себе по голове. – Я по городу в такую погоду такси вызываю, а ты мне предлагаешь в другой город самому за рулем? Тогда уж лучше пешком!
— Не смешно, — ответила она, но все равно хихикнула.
— Не волнуйся, переживу я испытание поездом, — он обнял Ирину, — могу даже потом медаль заказать: «Он пережил поезд!»
Ирина высвободилась из объятий и присела на диван.
— А тебе обязательно ехать со Славой?
Этот вопрос резанул по нервам. Павел хотел съездить один, но Слава напросился за компанию.
***
— Пашка, спасай мой брак и нервную систему! Клянусь! Или с ума сойду, или Полинку на куски порву!
— Что, семейное гнездышко накрыли тучи? – усмехнулся Павел.
— Какие тучи? Ураганы грохочут второй месяц, а впереди еще таких пять! А потом, по слухам, вообще будет Армагеддон!
— Какое-то у тебя неправильное отношение к прибавлению в семействе, — проговорил Павел, стараясь не улыбаться, — позитивнее надо быть! Папаша!
— Я радость и счастье во плоти, но мне нужна передышка! Упреки, капризы, нытье, смены настроение и крики я переношу нормально, но когда она копченую скумбрию заедает клубникой, мне становится несколько не по себе!
Павел все-таки рассмеялся.
— Пашка, я же твой заместитель! Для солидности меня возьми! И клиенты порадуются, что мы к ним всем руководящим составом!
Слабенькие аргументы, но Павел согласился.
***
— Паша, я понимаю, что он твой друг, и вы давно ведете бизнес вместе, — проговорила Ирина, — но я ему не верю. Ненастоящий он какой-то. Может я себя накрутила, но у него никогда эмоции на лице не соответствовали тому, что он говорит. Будто играет все время.
— Ой, нашла великого актера, — отмахнулся Павел, — ты не так уж часто его видишь. В год не больше десяти раз. Показалось…
Павел сказал, а когда слова прозвучали из уст Ирины, понял, что и сам за Славиком такое наблюдал. Смеется губами, а в глазах что-то совсем другое. Грустит, а грусть какая-то ненастоящая.
— Да и в бизнесе вашем, мне так кажется, он больше на авось надеется, чем продуманно решения принимает, — продолжала накидывать Ирина.
Да. В бизнесе какая-то чехарда нездоровая началась. Павел три месяца прорабатывал сделку, выверяя за и против, а тут приходит Слава и в три дня подписывает документы.
На первый взгляд все хорошо, прибыль есть, обязательства выполняются, а вот ощущение, что что-то не так, свербит, хоть кричи.
А доказательств нет.
— Ладно, Ир, — подобравшись, сказал Павел, — ты его еще врагом рода человеческого назови! Ну, простой он, своеобразный. Но он же мне друг. Мы с ним со школы дружим. И про поезд ты не дергайся. Сядем в вагончик, курочку гриль достанем, яички вареные, хлебушек. Да под шутки-прибаутки замечательно доедем!
— Только без этого! – Ирина щелкнула по шее. – Лучше на месте уже, если без этого обойтись не получится.
— Не-не-не, — Павел замахал руками, — только дома и под присмотром жены!
Улыбка получилась кривоватой, но Павел ее быстро с лица согнал. Вещи пошел собирать.
***
— Хорошей дороги, любимый! – провожала Ира мужа в командировку. – Каждую минутку помни, и я, и дети тебя любим и ждем дома!
— Я тоже вас люблю! Все хорошо будет! – крикнул Павел, садясь в такси.
Заснеженные улицы, ветер не стихает, а снег заметает следы редких прохожих.
Вокзал, поезд, старый вагон, уставшая проводница:
— Не, а шо вы хОчите? Еще скажите спасибо, шо не плацкарт!
— Да-да, — сказал Павел с грустной улыбкой, — а не на этом ли вагоне мы с родителями в детстве в Анапу ездили?
— Когда до Анапы поедете, будет вам ваГон, а между Мухозасиженском и Тьмутараканском и такое сойдет! Ваша будка, кхе, купе, третье.
— Жэншчына, — обратился к ней Слава, — а курЫлки у вас прыдусмотрАны?
— А шо? Ухи пухнуть? Тады двер у тамбуры на шчаколду закрыю.
Разместившись в купе, Павел со Славой еще долго смеялись над колоритом проводницы:
— Вот он народ! – хохотал Слава. – Соль земли русской!
— А представь, как она мужа ласкает, — подкидывал Павел, — «ДараГой, я тябя шчаз аблабзаю!»
— Не дай Бог!
***
Есть такое правило: «Хочешь все узнать о человеке, найди того, кого он обидел».
У Павла был еще один повод взять Славика с собой в командировку. Решил он под него копнуть, но незаметно. Хоть и стыдно ему было за этот поступок, но лучше удостовериться, чем мучиться подозрениями.
Слава, хоть и имел жену, которая ждала ребенка, не отказывал себе в походах налево. И на свою беду гульнул с секретаршей Леночкой. А потом потерял к ней всякий интерес.
Ее-то Павел и попросил прошерстить документы Славы.
***
Телефон пискнул, когда поезд был уже больше часа в пути. Павел открыл пришедшее сообщение, внимательно прочитал, меняя масштаб, а потом ткнул экраном телефона Славику в нос:
— Щенок ты помойный! Какие интересные допсоглашения ты, оказывается, к нашим договорам подписываешь! Премии, значит, неучтенные! И счет какой-то незнакомый! Слава, ты что, крысятничать вздумал? И у кого?
— Паша, блин, не заводись! – Слава отшатнулся от телефона. – Они сами предложили. Сказали, что все сейчас так работают. А я не знал, как тебе сказать. А деньги мне сейчас очень нужны. Полинка беременная, а мы рожать хотим в столицу поехать. Блин! Я честно собирался поделиться!
— Врешь же! – кричал Павел. – Чую, что врешь! А то, что ты воруешь, уже не я один подозревал! Признавайся, гад, давно фирму обираешь?
— Пашка, друг, клянусь! Первый раз такое! Никогда больше! Только, если пополам!
Павел состроил известную фигуру и сунул Славе под нос:
— Вот тебе, а не следующий раз! На улицу выкину без выходного пособия! Я хозяин фирмы!
В повисшей тишине было слышно тяжелое дыхание двух мужчин.
— Пошли, подышим, — предложил Слава, — нам там специально тамбур не закрыли.
Только Павел открыл дверь вагона и сделал первых вдох морозного воздуха, Слава со всей силы вытолкнул его наружу. А потом высунул голову и посмотрел, куда упало тело. Но глубокий снег скрыл все следы.
— Хозяин фирмы, ля! Воруешь!
Слава сплюнул в створ двери.
***
Вернувшись ближайшим поездом, Слава сразу же занялся переоформлением фирмы на себя. Купил фальшивую справку о смерти Павла, а документ на обоюдное владение он подделал уже давно.
— Странно, что Ирка хай не подняла, — подумал он между делом, но останавливаться на этой мысли не стал. – Может, она думает, что он все еще в командировке. А не звонит, потому что загулял! Имеет право мужик загулять вдали от дома? – и сам ответил: — Естественно!
Тем более Слава готовился к продаже фирмы. Оставаться в городе под потенциальным подозрением, а оно рано или поздно возникнет, он не собирался.
— Так-так, — прикидывал он, — пару недель на все формальности, потом пакую Полину и в столицу!
«Полина! Полиночка! – думал он. – Милая моя!»
Пусть он от нее и гулял, но любил. И будущего малыша любил. А бабы – это так, для здоровья и чувства собственного достоинства.
***
Выходя на стоянку к своему джипику, Слава по сторонам не смотрел. В голове крутились два предложения о покупке фирмы. Одни предлагали меньше, а вторые больше. Но вторые часть суммы хотели оплатить акциями. А тут без калькулятора и консультации было не разобраться.
— Вот бы с Пашкой посоветоваться, — проговорил он себе под нос, — вот кто понимал во всех этих финансовых делах.
— Давай посоветуемся, — услышал Слава сзади и потерял сознание от удара.
***
Слава пришел в сознание от холода. Был он гол и привязан к столбу, а на груди табличка: «Он изменял беременной жене!» Буквы крупные, прочитал без усилий.
— Слава, нельзя быть таким тупым! – сказал Павел, сидя на корточках перед другом. – Пока зеваки с фотоаппаратами не набежали, я тебе объясню, пожалуй, все твои промахи.
— Пашка, ты живой? – удивился Слава, колотясь от холода.
— Да, дружище! А еще очень неплохо себя чувствую. Так вот. Поезд по заснеженным рельсам идет не на крейсерской скорости, а значительно медленнее. Вдоль путей есть канавы, а по случаю снегопада, падать мне было мягко.
— Эт-то ж-же хор-рошо! – зубы начали отбивать дробь.
— Просто замечательно. А еще замечательно то, что телефон в титановом корпусе – это не понты. Я Ирине сразу же позвонил. Так что по сугробам я и трех часов не погулял. Замерз, конечно, но тебе сейчас не лучше. А по поводу фирмы, ты как был неуч, так им и останешься. Тебе липу на подпись все время носили, а ты принимал за чистую монету и все подписывал. Так что, внук Рокфеллера, не выгорел твой план!
— П-паш-шка! Пусти!
— Нет, ты еще не расплатился по векселям. А если вздумаешь на меня заяву накатать, что я тебя к столбу привязал, жди встречку за покушение на убийство и мошеннические действия.
— С-су… т-ты П-пашка! – еле выговаривал слова Слава.
Павел поднялся с корточек, сел в припаркованную тут же машину и уехал.
***
Пока Славу не отвязали от по_зорного столба, все, кому не лень, его сфотографировали, а изображение праведной мести не заполонило весь интернет.
Из полицейского участка, куда его доставили до выяснения, его переправили в больницу, чтобы удостовериться, что здоровью ничего не угрожает. И только потом, спустя сутки после инцидента, его довезли до его дома.
— Спасибо, что подвезли, — говорил Слава, кутаясь в медицинский халат, который ему отжалели в больнице, — у меня жена беременная. Пойду объясняться.
— Или-или, — гы-гыкнул водитель, — удачи, звезда интернета!
***
Мало того, что Полина не пустила Славу в свою квартиру и не стала слушать его объяснения, так еще во время развода, написала заявление, чтобы их развели, несмотря на ее беременность.
Из города Славику пришлось бежать, потому что его знал весь город, как лицемерного изменщика.
А понял он главное:
— Если и искать себе жену, то такую, как Ирка у Пашки. Верную, преданную и любящую. И именно такую, которая его в любом сугробе найдет и спасет. Как в священном писании сказано: «Надежа и опора мужа своего».
Надежа и опора
Соавтор: Захаренко Виталий