Таня через месяц после переезда свекрови услышала, как Лидия Андреевна покрикивает на квартирантов:
– Не занимайте с утра туалет и ванную. Я деревенская, привыкла рано вставать. А вы вечно, как на пожар, все занимаете. Я, между прочим, человек пожилой.
Нуждаюсь в том, чтобы меня уважали. И вообще, это вы тут квартиранты, а я почти хозяйка.
– Давай перевезем мою маму к нам? Места много, она будет тебе с детьми помогать, – уговаривал жену Глеб уже неделю – ей и нужна-то всего одна комната!
А у тебя их тут 12. Даже с учетом, что часть сдается, можно разместиться с комфортом.
– Да ну, зачем твою маму дергать? Живет себе в деревне, и пусть живет, – возражала Таня, – я не люблю, когда две хозяйки на одной кухне.
Да и вообще, она там привыкла. Как здесь будет обживаться, непонятно.
– Тань, ну мне так спокойнее будет! И в огороде мама поможет, и вообще будет под присмотром. Она же тоже не молодеет.
– Хорошо, давай, – согласилась Таня, – только учти, будет жить на одном этаже с квартирантами.
И вот уже год как свекровь продала свой добротный дом и хозяйство и перебралась в усадьбу Тани.
Татьяна получила ее от родителей – те после обмена уехали в городскую двухкомнатную квартиру, поближе к хорошей поликлинике, там после инфаркта наблюдался Танин папа.
А сама Татьяна с мужем и двумя детьми переехала в большой дом на окраине их города.
Там было 12 комнат на двух этажах, две кухни, четыре санузла, отец строил с запасом. Рассчитывал жить с дочкой одной большой семьей.
Второй этаж занимали хозяева, а на первом комнаты сдавали.
Одной квартиранткой была учительница, еще три комнаты занимала семья с ребенком, ровесником старшего сына Тани. Им же отдали вторую кухню – она считалась летней, но вполне подходила для круглогодичного использования.
Свекровь, Лидия Андреевна, тоже поселилась на первом этаже в отдельной комнате. И тут же выдвинула ультиматум:
– Переселяйте учительшу сюда, в мою, у нее света больше. Ей все равно, целый день на работе пропадает. А я хочу в светлой комнате жить. Привыкла с рассветом вставать. Поздно мне привычки менять.
– Ну уж нет, – возмутилась Таня, — все останется как есть! Люди живут за деньги, нашей семье с этого прибыль. А вы бесплатно проживаете! И комната эта неплохая, она больше, до туалета близко. В вашем возрасте это важно.
– Не хочу, – затопала ногами свекровь, – зря я согласилась на этот ваш переезд, так и знала, что мне тут будут вечно рот затыкать.
Глеб, Танин муж, отправился успокаивать мать. Та его на весь дом попрекала тем, что в жены сын выбрал стерву и занозу.
Таня ушла наверх, чтоб ее не слушать. А вечером спросила:
– Глеб, а деньги от продажи дома твоя мать в банк положит или нам отдаст? Все же сумма немалая. Какие у нее планы?
– Мама сказала, что эти деньги пустит на жизнь, – ответил Глеб, – я боюсь пока к ней с расспросами лезть. Сама видишь, человек в стрессе, переезд, новая обстановка.
Тем же вечером к ней подошли люди, снимавшие комнаты:
– Таня, мы у вас уже год живем, привыкли вроде… Но с этой новой бабушкой совершенно невозможно уживаться. Она из холодильника вечно еду таскает, мы ловили буквально за руку. Хоть замок вешай!
Туалет с ванной с утра занимает, по мелочам пакостит. Собачку нашу вчера выпустила ночью, та замерзла, нужно к ветеринару везти теперь, не было бы осложнений.
Нам бы не хотелось снова искать жилье, но, если так будет продолжаться, мы съедем!
– Хорошо, я с ней поговорю, – пообещала Таня.
Днем она наконец смогла поймать свекровь – та возвращалась с собрания своего кружка по танцам.
За короткий промежуток времени женщина успела перезнакомиться с местными пенсионерами, подружиться с ними и найти занятия по интересам.
Теперь она ходила на танцы и в хор, а еще успела побывать на пробных прыжках в батутном центре. Внуков с собой Лидия Андреевна взять не пожелала.
– Что происходит? Вы почему моим жильцам мешаете? – приперла Таня свекровь к стенке, – они жалуются, что съедут.
– И правильно! Нечего в чужом доме обретаться. Нам же места больше будет.
Вообще обнаглели твои жильцы. И псина их еще в доме! Собаке место во дворе, я сто раз это говорила. Нет, тащат в дом!
– Вы не понимаете или издеваетесь? – разозлилась Таня, – если они из-за ваших выходок съедут, я вас тоже терпеть не стану. Эти люди мне деньги платят! И этот источник дохода терять я не буду.
Мы за папину реабилитацию платим, за санатории, занятия разные. Если жильцов не будет, вы станете мне платить за аренду, за весь первый этаж, согласны?
– Да как же так, Таня? Я свекровь твоя, родной человек! Какие между нами могут быть денежные расчеты? Ну ты и учудила! – рассмеялась свекровь.
– А вот такие! По дому и с детьми вы мне не помогаете, хотя Глеб клятвенно обещал, что будете. Еду берете готовую из моего холодильника, а теперь оказывается, что еще и из чужого подворовываете?
Это у вас в деревне такие порядки были?
Что касается собаки: она стоит 60 тысяч, и сегодня ее везут к ветеринару. Если выяснится, что животное из-за вас заболело, оплачивать счет будете сами!
Это породистая собака, выставочная, декоративная, а не уличная.
– Ну давай, издевайся, кричи на пожилого человека, – свекровь схватилась за грудь и заголосила, – ой, сынок, ой, люди добрые, что это делается-то!
Среди бела дня на ни в чем не повинного человека орет. Это как же надо меня ненавидеть? Свекровку свою, которая мужа твоего рожала в муках да воспитывала? Неблагодарная ты!
Спектакль Лидии Андреевны ни у кого интереса не вызвал. Участок вокруг дома был достаточно большим, чтобы крики не долетали до соседей, а дома были только она и Таня.
– А вы благодарная? – устало спросила Таня, изрядно утомленная этим цирком, – живете на полном пансионе, за свет, воду, газ платить не надо.
От продажи дома ни копейки ни мне, ни сыну не дали. Внукам за месяц игрушки или мороженого не купили. Зато сами с претензиями!
– Поняла я тебя, ладно, так уж и быть, буду вставать попозже, чтобы твои жильцы не ныли, – смилостивилась Лидия Андреевна, – и холодильник мне в комнату переставь. И микроволновку купи. Чтоб я ваше благородное семейство на общей кухне не позорила.
Таня мотнула головой. Вечером из городской квартиры Глеб привез матери микроволновку. Там ей все равно никто не пользовался. Перетащил холодильник, подключил его.
Та лишь ворчала:
– А чего не новую микроволновку? Зажилили деньги, да? Вот так ты мать любишь, Глебка. Таньке-то своей небось новую бы притащил.
– Мама, да тебе не стыдно вообще? Мы живем в Танином доме, она тут хозяйка. На свой я не заработал пока. Так что, веди себя достойно.
– А чего бы тебе тут не начать вести себя как хозяин? Или не мужик ты, Глебушка? – возмутилась Лидия Андреевна, – вот какого тютю воспитала я. Эх, не чета ты отцу своему. Тот бы кулаком по столу вдарил, да и все.
Глеб не стал дальше вести диалог с матерью. Ему было понятно, что вместе им не ужиться. А еще он очень сожалел о том, что уговорил Таню перевезти Лидию Андреевну.
Но возвращаться матери было некуда. Дом она продала. И деньги, вырученные от сделки, явно с удовольствием тратила. По крайней мере, гардероб под влиянием новых подружек уже обновила полностью.
***
Еще через месяц ранним утром Таня провожала детей в школу и услышала на кухне внизу странный шум.
Она спустилась и застала там незнакомого седовласого мужчину с г.ол..ым торсом, который, напевая, делал зарядку.
– Вы кто вообще? Что тут делаете? – завопила Таня, – немедленно оденьтесь!
– Это Николай Петрович, – высунулась из своей комнаты свекровь, – он теперь со мной жить будет. Нашла я свое женское счастье. Давай, Коленька, накинь что-нибудь.
– Как это с вами будет жить? Мне новые квартиранты не нужны, – воскликнула возмущенная Таня, – вы вообще-то могли бы спросить для начала, Лидия Андреевна!
– А чего это я должна спрашивать? И так в приживалках оказалась на старости лет.
В доме сына, а положение, хуже, чем в чужом. Ни голоса своего не имею, ни комнаты. Гостя и то приводить не могу, так?
– Какой же это гость, если вы с ним жить тут собрались. Раз вы так быстро кавалера себе нашли, значит, к нему и идите жить. Вы уж точно не пропадете!
– Нельзя к Коленьке. У него дочка вроде тебя, как меня увидела, тут же заверещала про наследство и пронырливых провинциалок. А тут он никому не помешает.
– Конечно, особенно когда зарядку полуголым делает. Нет уж, собирайте, Николай Петрович, ваши вещи, и на выход, – скомандовала Таня. – А с вами, Лидия Андреевна, мы еще поговорим!
Вечером, на семейном совете Таня поставила мужу ультиматум: или его мать покупает новый дом и съезжает в него, или перестает пакостить. Ценой своего спокойствия сохранять брак женщина не была готова.
– Ты посмотри, Глебушка, полюбуйся, на ком женился! Ведь она меня готова г..ол..ой на мороз выкинуть, женушка твоя, лишь бы самой спокойно жить. – жаловалась сыну Лидия Андреевна, – а мне тут нравится!
Ну где я в деревне найду и бассейн, и танцы, и подруг таких интересных. Ну заступись ты за мать, будь мужиком!
– Вот что, мама, – неожиданно ответил ей Глеб, – я сам сначала думал, что тебе, бедной старушке, будет лучше рядом с нами.
А теперь вижу, что внуками ты не интересуешься. И вообще целыми днями дома тебя нет. С огородом и готовкой Тане не помогаешь.
Да ты даже пол помыть в своей комнате ленишься и стирку скинула на мою жену. Все в общую корзину скидываешь, даже белье!
А теперь еще и мужиков сюда таскать начала?
Съезжай или на съемное жилье, или покупай себе дом. Я на него претендовать не буду.
И можешь везти туда хоть Николая Петровича, хоть любого другого кандидата в мужья, я слова не скажу!
– Так нет денег-то, – присмирев, сказала свекровь, – я в долг дала Николаше, он машину купил. Отдаст, как сможет. У меня осталось, может, тысяч пятьсот. Что я на них куплю?
Растерянные Глеб и Татьяна смотрели друг на друга. Такого исхода они не ожидали.
– Пусть продает машину и деньги возвращает, – предложила Таня.
– Да он как ребенок с ней играет, – вздохнула Лидия Андреевна, – как я ему скажу, что продавать надо? А тут вы еще наседаете.
Таня и Глеб связались с дочерью Николая Петровича и теперь ждут продажи автомобиля.
Лидия Андреевна пока живет в доме невестки, но все с нетерпением ждут возможности побыстрее купить ей дом где-нибудь подальше, чтобы отдохнуть от бесконечных претензий.
Автор: Екатерина Коваленко