— Дорогая, — на шею Марии Николаевне кинулась ее двоюродная сестра, — привет! Как ты поживаешь? Сколько лет мы с тобой не виделись? А я тут решила в отпуск к тебе приехать. С внуками! Что деткам в душном городе сидеть? Я надеюсь, мы тебя не стесним?
Мария Николаевна всю жизнь прожила в деревне. Отучившись в городе на ветеринара, она вернулась в родные пенаты, вышла замуж за соседского парнишку Семена, устроилась на работу.
Жили супруги в доме свекров. Родители Семена умерли рано, молодой семье этот дом и отошел в наследство.
Быт налаживали долго, много работали, копили, чтобы иметь возможность поправить крышу, поставить забор, построить теплицу.
За сорок лет супружеской жизни Мария Николаевна и Семен Андреевич покосившуюся избушку перестроили в большой, многокомнатный дом со всеми коммуникациями.
— Настоящая усадьба, — завистливо вздыхали соседки, — как тебе, Маша, это удалось? Вот Люська в одной с тобой должности работала, а как жила в халупе, так и живет!
— Труд, девочки, упорный труд, — отвечала им Мария Николаевна, — мы с Семеном люди не пьющие, экономные.
Вместо того, чтобы развлекаться, как та же самая Люська. Мы деньги на ремонт откладывали.
Сейчас сын хорошо помогает, в Москве живет, на хорошей должности работает. Да и мы сложа руки не сидим.
Это была правда: Мария Николаевна и Семен Андреевич держали хозяйство, сажали огород, вырастили сад.
Они в магазин за овощами, фруктами и мясом не ходили никогда, все это было свое и всегда в достатке.
В прошлом году Семен Андреевич оборудовал во дворе небольшой прудик, куда пустил рыбу. Мужчина решил попробовать разводить карпа хотя бы для собственного употребления.
Недавно Мария Николаевна едва не лишилась части огорода, хозяйства и так любимого мужем пруда. К ней в гости без приглашения нагрянула дальняя родственница.
Почему Мария Николаевна ее сразу не выгнала? Знала ведь, что визит добром не кончится!
***
Ранним субботним утром Мария Николаевна, копаясь на грядках, услышала сигнал автомобиля.
Залаял пес, и женщина подумала:
«К нам, что ли, кто приехал? Может Мишка? Да нет, он бы сразу зашел, Граф его знает. Сходить надо бы, посмотреть».
За калиткой действительно стоял большой автомобиль, чем-то напоминавший микроавтобус. За рулем сидел незнакомый мужчина, а вот рядом с ним – Клара. Мария Николаевна удивилась.
«Не было печали», — промелькнуло в голове хозяйки дома.
— Машенька, — буквально выпадая из автомобиля, — проорала Клара, — ты ли это? Надо же, прекрасно выглядишь! Я тебя сразу и не узнала, цветешь и пахнешь!
— Здравствуй, — улыбнулась Мария Николаевна, — ты какими судьбами здесь?
— Да вот, решила сюрприз тебе сделать, приехать, повидаться. Мы же с тобой виделись, дай Бог памяти, последний раз лет десять назад!
— Тринадцать, — поправила Мария Николаевна, — на свадьбе Мишки и встречались.
— Точно, — хлопнула себя по лбу Клара Игоревна и кинулась на шею к Марии Николаевне, — дорогая, как ты поживаешь? А я тут решила в отпуск к тебе приехать. С внуками!
Что деткам в душном городе сидеть? Я надеюсь, мы тебя не стесним? Знакомься, это мой зять, Вова. Ребятня, вылазь!
Владимир молча вылез из машины и открыл боковую дверь микроавтобуса, оттуда высыпали шесть ребятишек.
— Все мои внуки, — гордо произнесла Клара Игоревна, — у сына — двое, и у дочек по двое. Мы к тебе в гости на пару неделек!
Мария Николаевна, что называется, застыла столбом.
Какие гости, да еще и так надолго? У нее дел непочатый край. Рассада выросла, в огород нужно пересаживать, деревья фруктовые от насекомых обрабатывать, теплицу бы желательно в этом году заново перекрыть, пленка старая уже совсем исхудала.
Но отказывать дальней родственнице было неудобно, поэтому Мария Николаевна через силу улыбнулась и произнесла:
— Конечно, проходите. Только Клара, я хочу тебя сразу предупредить: досуг вам организовывать у меня нет времени. Очень много работы во дворе и на огороде.
У нас совсем рядом с домом речка, лес, вон, с улицы видно, как раз ягоды пошли. Найдете сами, чем себя занять.
— Конечно, — заверила Марию Николаевну двоюродная сестра, — вон тебе шесть пар лишних рук, ребятня, если что, поможет.
Мария Николаевна в первый же день пожалела о том, что разрешила сестре остаться у нее дома.
Внуки Клары оказались абсолютно невоспитанными. Дети не понимали слова «нет».
Разбив две вазы и поломав новую удочку Семена, мальчишки и девчонки унеслись во двор.
Мария Николаевна, сметая осколки на совок, еле сдерживала слезы. Вазы когда-то дарила ей покойная свекровь, они были очень дороги, как память.
Семен, когда вернется с работы и узнает про удочку, тоже не обрадуется.
Мария Николаевна все же решила провести воспитательную беседу, Клару она обнаружила на кухне. Родственница рылась в холодильнике, выискивая что-нибудь вкусное:
— А что, Маша, у вас колбасы нет?
— Ну как же, есть. Вон батон на второй полке лежит.
— Так это же магазинная! А что, своей, домашней, нет?
— Нет, в этом году поросят еще не кололи, осенью будем. Клара, я хотела бы кое о чем тебя попросить.
— Да, я тебя слушаю.
— Пожалуйста, присматривай за своими внуками! Ребята разбили две вазы – памятный подарок мне от близкого человека. Мне очень неприятно это, Клара.
Еще они без спроса влезли в нашу с Семеном спальню, вытащили из чехла его новую удочку и переломили пополам!
— Да? — удивилась Клара, — ну извини, это же дети, Маш, они играют. Ну разве можно ребятишек за шалости наказывать? Они же ведь не нарочно.
— Клар, я надеюсь, ты меня услышала. Мне не хочется с тобой ссориться. Пожалуйста, смотри за внуками, у меня нет времени наводить после них порядок.
Клара надулась, продефилировала мимо Марии Николаевны и вышла на улицу, на ходу бросив:
— Пойду, прогуляюсь. Настроения что-то нет!
***
Марию Николаевну вечером от мужа ждала проповедь:
— Маш, вот скажи мне, зачем они мне здесь нужны? Я с работы пришел, хочу прилечь, отдохнуть, и не могу! Эти дети орут так, что уши закладывает! Моя новая удочка и недели из-за них не прожила! Ты зачем их вообще впустила?
— Сем, но она моя сестра все-таки, как-то неудобно было их выгонять. Удочку мы купим, не переживай.
Про вазы Мария Николаевна предусмотрительно промолчала.
Семен вообще человеком был довольно требовательным, он своего единственного сына Мишу воспитывал в строгости и не понимал, как дети могут так безобразно себя вести.
***
Следующее утро Мария Николаевне пронесло еще больше разочарований: пока она готовила на всю семью завтрак, дети успели вытоптать три грядки с клубникой. Кустики сладкой ягоды были уни.что.жены.
Мария Николаевна не выдержала и отругала самого старшего:
— Витя, ты ведь уже взрослый. Ты почему за братьями и сестрами не смотришь? Ну чего вы полезли в огород? Нет еще клубники, она даже зацвести не успела! Кто вас просил?
Двенадцатилетний Виктор состроил недовольную гримасу и тут же нажаловался бабушке. Клара Марии Николаевне высказала:
— Маша, я себе не позволяю ругаться на внуков, и тебя прошу этого тоже не делать! Ничего страшного не случилось, посадишь новую. В чем проблема?
— Клара, мне этот сорт с огромным трудом удалось достать! Да и почему я вообще должна что-то пересаживать в своем огороде? Не проще ли тебе наконец-то начать смотреть за собственными внуками? Я не могу разорваться!
— Пусть играют, — махнула рукой Клара Андреевна, — я сюда приехала отдыхать!
***
Еще через два дня Мария Николаевна, поймав чужих детей за очередным преступлением, решила, что ее терпение лопнуло.
Внуки Клары пытались скормить корове целлофановый пакет, что для животного обязательно бы закончилось леталь.ным исходом.
Мария Николаевна, как следует отругав чужих детей, влетела в дом и велела лежащей на диване Кларе:
— Так, все! Отдых твой закончен. Собирайся и уезжай!
— Это еще почему? – удивилась Клара, — мы у тебя совсем немного погостили, а планировали минимум неделю побыть, а еще лучше – две. Я специально всех внуков в одном месте собрала, чтобы дать детям отдохнуть.
— Клара, это не обсуждается. Собирайся и уезжай восвояси! Я сколько раз тебя просила смотреть за детьми? Ладно, я простила им вазы, удочку и испорченную клубнику, но корову!
— А что с коровой? – беззаботно спросила Клара, — они ее чем-то обидели?
— Они пытались скормить ей целлофан! Желудок, Клара, у коров, если ты не знала, имеет особую структуру, целлофан забивает его, не расщепляется и животное просто-напросто поги.бает! Давай, собирайся, я не хочу с тобой ссориться, поэтому прошу уехать по-хорошему.
— Вот ты какая, — протянула Клара, — что, внуки мои тебе поперек горла? Конечно, Мишка своих-то детей тебе, наверное, не доверяет, вот ты и зверишься!
И вообще, я в тебе разочаровалась! Никогда бы не подумала, что ты, моя близкая родственница, выгонишь из дома нас!
Клара выскочила на улицу и принялась кому-то звонить.
Через сорок минут к дому подъехал все тот же микроавтобус.
Мария Николаевна решила гостей не провожать. Она молча выставила сумки, собранные Кларой, на порог и села пить чай.
Мимо окна то и дело сновали внуки двоюродной сестры, и Мария Николаевна забеспокоилась. Куда они бегают?
Женщина вышла на порог и обомлела: Клара стояла у калитки, а дети шныряли в погреб, вытаскивая оттуда банки с соленьями, свертки с вяленым мясом и сушеные грибы.
Двое младших мальчишек тащили из сада маленьких деревянных гномиков. В прошлом году Семен сделал их своими руками.
Все добро сгружалось в машину к зятю Клары.
Мария Николаевна не вытерпела и все высказал двоюродной сестре:
— Тебе кто разрешал вообще что-то из моего погреба брать? Ты чего хозяйничаешь?
— А это моральная компенсация мне за испорченный отдых! Тебе что, жалко? У тебя доверху погреб этими банками забит, чего там только нет!
— Это все мое! Немедленно разгружай машину и неси все на место! Я сейчас участковому позвоню и скажу, что меня грабят. Наживешь ты себе, Клара, больших проблем!
Двоюродная сестра, выкрикивая проклятия, уехала ни с чем.
Мария Николаевна выдохнула: не видела она тринадцать лет родственницу и не надо больше вообще никогда с ней встречаться.
Все же некоторым людям наглости не занимать!
