— Меня нашли братья, — сказала Надья, — я ведь сбежала из семьи, а за это полагается наказание. Что мне делать – ума не приложу. Возвращаться я не буду, там меня ждет Рамир.
Андрей смотрел на девушку и не мог налюбоваться. Он был клиентом этого кафе больше двух лет, но никогда раньше не встречал тут такой красавицы.
Дело было даже не столько во внешней красоте, хотя девчонка и вправду была неотразима.
Черные густые волосы, тоненькая талия, темные, словно бездонные глаза и белоснежная улыбка, от которой все внутри подпрыгивало от восторга.
Было что-то в ней особенное, не видимое простому взгляду, но ощущаемое на уровне инстинктов.
Андрей, привыкший видеть перед собой множество самых разных женщин, был поражен той, что стояла перед ним в ожидании заказа.
— Вы определились? – спросила она и приготовилась писать в маленьком блокнотике все, что он продиктует.
Андрей, задумавшись о том, как бы познакомиться с этой феей, вышел из состояния аффекта и улыбнулся красотке.
— Я определился. Жажду кофе, салат с кедровыми орешками и узнать ваше имя.
Девушка, поначалу с серьезным видом писавшая заказ, вдруг подняла на Андрея удивленные глаза.
— Имя? Оно не входит в меню.
— Но я могу его заказать? – шутливо спросил Андрей, а сам уже разволновался от того, что может получить отказ.
Девушка с некоторым осуждением смотрела на молодого мужчину, словно изучающе, пытаясь прочесть его мысли.
Андрей знал, что это невозможно, как бы не пыталась эта черноволосая фея пролезть в его голову. Ей удалось пока только слегка достучаться до его сердца.
— Можете. Но это будет стоить дорого.
— Сколько? Я готов обсудить.
Они обменивались шутливыми фразами, торговались и флиртовали. Было ясно, что Андрей понравился этой симпатичной официантке ничуть не меньше, чем она ему.
— Надья, — представилась она и широко улыбнулась.
— Это значит Надежда? Надя?
— Не совсем Надя, но да, означает надежду. Надья – мое точное и полное имя.
Андрей кивнул, а потом протянул руку девушке. Надья пожала ее, и мужчина удивился тому, какой маленькой и нежной была ее рука. Не хотелось выпускать ее ни на минуту, а с Надьей не расставаться вообще никогда.
Он приехал в Москву всего на две недели. Уже несколько лет Андрей работал в Париже, получил французское гражданство, был женат на француженке. Но не смог с ней ужиться по причине ее безумной независимости.
— Сильная женщина – это синоним одиночества, — говорил Андрею его отец, а сын тогда не придал значения словам родителя.
Как же он был прав…
Жаннет была независимой, как и большинство европеек. Пыталась диктовать Андрею свои правила. Никогда не интересовалась его мнением, не учитывала пожеланий. Постоянно игнорировала супруга.
Он устал от отношений, в которых был одинок. С Жаннет они расстались, не успев обзавестись детьми.
С тех пор Андрей погрузился в работу, жил на два города, но все равно большую часть времени проводил в Париже.
В Москве у него был домик в Подмосковье, он его сдавал в аренду, а сам, приезжая в столицу, предпочитал останавливаться в любимом отеле и обедать в любимом кафе.
В этот день он снова пришел перекусить, а тут Надья, выбившая из колеи весь рабочий настрой Андрея.
— Что это за чудо? – спросил он у администратора, с которым был знаком со времен открытия кафе.
Лана улыбнулась.
— Тяжелый случай, Андрюша. Цыганка она, приехала откуда-то из глуши, работала у нас уборщицей, старалась так, что все вокруг блестело.
Ее директор решил повысить до официантки.Так теперь у нас от клиентов отбоя нет. Очень обаятельная, так что будь осторожен. Кто знает, что там внутри цыганской души творится.
Андрей усмехнулся. Он привык иметь дело с женщинами-иностранками. Оставалось просто найти подход к ее сердечку.
И тогда Андрею будет гарантировано веселое времяпровождение на протяжении всей его командировки в России.
После обеда Андрею попытался узнать номер телефона Надьи.
— У меня нет телефона, — ответила она просто, а потом посмотрела на Андрея так, что у него снова внутри все оборвалось.
Все же было в этой девушке нечто такое, от чего у него все мысли путались, а голова шла кругом.
— А такое бывает? – уточнил он, считая, что Надья просто таким образом пытается его отшить.
— Бывает. Мне так удобнее.
— Тогда предлагаю после вашей работы, Наденька, прогуляться по набережной.
— Я не Наденька, — строго поправила его девушка, — но прогуляться можно.
Андрей пришел к дверям кафе ровно к часу закрытия. Надья вышла из кафе уже переодевшись в обычную одежду, и Андрей опять поразился ее красоте и непринужденности.
Не было в девушке ничего вычурного, хоть и была она, по словам Ланы, цыганкой. Обычная такая, эффектная и очень притягательная.
Андрей сам не заметил, как стал каждый вечер поджидать Надью у дверей кафе.
Они долго гуляли, болтая обо всем на свете. От девушки Андрей узнал, что она и вправду цыганских кро.вей, в Тверской области у нее была семья: отец, мать, бабушки и дедушки, а также многочисленные браться и сестры.
Надья была средней дочерью цыганского главы всей диаспоры, и без ведома отца покинула свои края. Решила попытать счастья в Москве.
— А ты смелая, — усмехнулся Андрей.
— Да, я смелая, — ответила она, сделала шаг к мужчине и поцеловала его.
Стр.астно, умело, так, как никто и никогда не целовал Андрея за все двадцать семь лет его жизни.
Сердце колотилось в груди как сумасшедшее, ноги подкашивались, а для себя Андрей уже понял, что не уедет из Москвы без этой невероятной девушки.
В один из дней, привычно придя в кафе на обед, Андрей увидел расстроенное лицо Надьи.
— Что случилось? – спросил он, а девушка только неопределенно покачала головой и шмыгнула носом.
С большим трудом удалось ее разговорить. Сидя вдвоем в подсобке кафе, они разговаривали о том, что случилось.
— Меня нашли братья, — сказала Надья, — я ведь сбежала из семьи, а за это полагается наказание. Что мне делать – ума не приложу. Возвращаться я не буду, там меня ждет Рамир.
— Кто такой Рамир? – спросил Андрей, уже понимая, к чему клонит Надья.
— Жених мой, за которого я должна была выйти замуж. Я же сбежала за день до свадьбы, потому что за него замуж не хотела. У нас принято родителями решать, с кем и как жить детям, а я так не хочу.
В этом проявлялась независимость Надьи. Андрей вздохнул, обнял ее, прижал к себе. Не дожидаясь окончания рабочего дня, он забрал Надью к себе в отель.
Девушка была перепугана, не настроена на близкие отношения, но Андрей этого и не требовал. Он хотел спрятать ее от родственников, хотя понимал, что все это лишь временная мера, которая рано или поздно потерпит фиаско.
До его отъезда из России оставалось меньше двух недель. Больше он не мог оставаться в Москве, поэтому нужно было что-то срочно решать.
Одно Андрей знал точно: без Надьи он не уедет.
— Диктуй мне адрес своей семьи, — сказал он Надье.
— Нет, ты что! Они тебя уб.ьют!
— Не уб.ьют, — уверенно возразил Андрей, — я хочу сделать так, чтобы ты была свободна, и не зависела от мнения своей многочисленной родственной гвардии.
Надья продиктовала адрес. Андрей с утра планировал выезжать в Тверскую область.
В эту ночь девушка сама пришла к нему, долго плакала у него под боком… а потом поцеловала Андрея… и все случилось.
Мужчина решил для себя, что, даже если по.ги.бнет от рук цыганского барона, то в этот момент все равно будет счастлив и ни о чем жалеть не будет.
Добираться пришлось долго. Андрей волновался и переживал. Однако, в семье Надьи встретили его достаточно дружелюбно. Выслушали.
Отец Надьи долго теребил в руке какую-то цепочку, а Андрей все время смотрел на нее и думал, что этой цепью его могут достаточно легко при.душ.ить в одно мгновенье.
Но ничего страшного не случилось.
— Давай так, добрый человек, — сказал отец Надьи, — ты мою дочь любишь, она тебя тоже.
Рамир уже все равно не женится на ней, но и отдать просто так свою кр.овь я тебе не могу. Покупай. И привози ее сюда, буду благословлять.
И пусть Надья прощения у меня просит. И у меня, и у всей родни.
Андрей кивнул, судорожно соображая о том, где взять ту сумму денег, что назвал ему цыганский барон.
Дом в Подмосковье, ну конечно! Он вздохнул с облегчением, а потом понесся обратно в Москву, по пути звоня знакомому риелтору.
Через неделю Андрей и Надья вернулись к ее семье. Девушка переживала, плакала, целовала руки отца и матери, просила прощения.
Барон с важным видом сидел на своем месте, выжидательно поглядывал на Андрея и молча кивал.
Свершился обмен, Надья была свободна.
Обняв и расцеловав своих братьев и сестер, она готовилась к новой жизни вне стен своего цыганского дома.
Андрей смотрел на все это с любопытством, а внутри у него все замирало от предвкушения совместной жизни с самой прекрасной девушкой из всех, что он знал.
На следующее утро они уехали в Москву, ускоренным способом подготовили документы для Надьи, пришло время собираться в Париж.
— Я боюсь, — сказала вдруг Надья, заглядывая в лицо Андрея, а тот удивленно смотрел на возлюбленную, которая до этого была так серьезно настроена на отъезд.
— Боишься чего? – спросил он.
— А вдруг я тебе надоем? Вдруг ты захочешь от меня избавиться, и что я буду делать в чужой стране?
— Почему ты об этом думаешь? Я ведь тебя люблю!
— Просто, — Надья вдруг замялась, — я не совсем теперь одна.
— Не понимаю, ты о чем? – сердце Андрея екнуло в груди.
— Вчера я была у врача. Срок маленький, но я уже не одна. А вдруг ты не хочешь…
И тут до Андрея дошло: Надья ждала ребенка! Она ждала его ребенка и боялась признаться в этом.
Андрей, конечно, был приятно ошарашен. Он крепко обнял свою невесту.
— Я люблю тебя — вас!..
И все встало на свои места.
