Но план Елизаветы провалился с треском. Свистун всё равно продолжал дурить голову Варваре, а директор вызвал учительницу физики к себе и настойчиво порекомендовал ей вывести лучшему спортсмену четвертную «три».
— Свистун, к доске, — начала урок Елизавета Макаровна, едва войдя в класс.
Рослый десятиклассник послушно поднялся с места.
«Ну, сейчас ты у меня попляшешь», — злорадно подумала учительница физики, а вслух сказала:
— Решай задачу.
Парень нерешительно взял мел, начал выводить на доске формулу из задачи. Но у него ничего не получалось. И он упёрся мелом в доску так, что казалось, прилип к ней и не может оторваться.
— Ну, — нетерпеливо проговорила учительница, — что? Дальше что?
— Я не знаю, — пожал плечами Свистун.
Елизавета Макаровна мысленно улыбнулась, а вслух сказала:
— Не удивительно, Свистун. Небось, вчера вместо того, чтобы уроки учить, допоздна по улице шатался, бездельничал.
— Зато я вечер хорошо провёл, — вдруг радостно улыбнулся ученик.
Его неуместная улыбка взбесила Елизавету Макаровну.
«Он ещё и лыбится», — подумала она и, еле сдерживаясь, чтобы не повысить голос, ответила:
— Вчера был хороший вечер, а сегодня – неудачный день. Садись, Свистун. Двойка тебе.
— Спасибо, Елизавета Макаровна.
— За что спасибо-то? – удивилась учительница.
Ей хотелось получить от ученика другую реакцию.
— Да кому не везёт в учёбе, тому в любви повезёт! Можно, я уже пойду покурю? Всё равно уже двойка стоит…
— Я тебе пойду! Садись на место и записывай решение. К доске пойдёт Малиновская. Готова, Машенька?
Машенька резво вышла к доске и торопливо начала чиркать мелом по доске, выводя затейливые буквы и цифры. Залив бальзамом всю естественнонаучную душу учительницы, девочка села на место.
Немного успокоившись, Елизавета Макаровна продолжила урок. В течение занятия она систематически бросала на Свистуна гневные взгляды. Парень прилежно слушал, но учительница продолжала сердиться.
К счастью, после двойки за невыученную задачу она могла это делать совершенно легально, не выдавая истинной причины своего недовольства.
На самом же деле учительница злилась на Свистуна не из-за физики. Вчерашний вечер парень провёл не с кем-нибудь, а с её единственной дочкой, Варенькой.
Она была на год младше ухажёра, училась в 9 классе и подавала большие надежды матери. Великому будущему Вареньки могла помешать только неправильная компания.
Именно такой компанией был Вовка Свистун. Троечник и балагур, от которого только и пользы было, что стометровку быстрее всех в районе бегал, совершенно не импонировал самой строгой учительнице в школе.
И она решила для начала призвать Свистуна к совести, наставив ему двоек. Вот получится четвертная «два», тогда поулыбается.
Но коварный план Елизаветы Макаровны провалился с треском. Свистун всё равно продолжал дурить голову Варваре, а директор вызвал учительницу физики к себе и настойчиво порекомендовал ей вывести лучшему спортсмену четвертную «три».
— Да за что же я ему поставлю тройку? – возмутилась учительница.
— Елизавета Макаровна, ну вы уж как опытный педагог постарайтесь мальчику так объяснить материал, чтобы он смог Вам ответить на положительную оценку, — мягко парировал директор, и учительница была вынуждена сдаться.
«Подожди же у меня, Свистун, найду я на тебя управу, — думала Макаровна по дороге домой, — костьми лягу, а Вареньке с троечником связаться не дам!»
Она дома дочке так и сказала:
— Даже не думай с этим… Дружбу водить.
— Мама, — отвечала Варя, — у «этого» имя есть. И он хороший парень. Добрый.
— Да уж, добрее не найти! Да ему прямая дорога в колледж.
— И там тоже кто-то должен учиться.
— Только не твои друзья.
— А Вова мне не друг.
— Вот как, — обрадовалась Елизавета Макаровна. – А кто он тебе?
— Жених.
От этой новости мать даже чашку с чаем на пол уронила.
— Кто? Какой ещё жених? Тебе ещё в школе два с половиной года учиться!
— Ну и что? Доучусь и выйду замуж.
— А институт?
— Одно другому не помеха. Вова сказал, что меня поддержит во всём.
— Поддержит, конечно!
— Мама, если ты нам мешать будешь, я специально экзамены провалю, — пригрозила дочь.
— Да ты и так всё провалишь, если с этим троечником свяжешься! Да он курит с 8 класса!
— Хорошо, что у тебя никто не курит в твоей семье отличников! – заткнула Варя мать дерзкой фразой и осеклась.
Елизавета Макаровна молчала. Дочь наступила ей на больную мозоль.
Супруг учительницы физики, который в школе был завхозом, когда-то с отличием окончил педагогический. Мечтал установить рекорд по спортивным достижениям школы, но установил только личный рекорд по употреблению спиртного.
Педагогом работать он не мог. Хорошо, хоть завхозом держали. Бывший отличник дымил сигаретами, как паровоз, особенно по пьяни. А трезвым он бывал довольно редко.
Елизавета Макаровна пыталась мужа воспитывать в молодости. Но спустя десять лет неустанной борьбы она сдалась и полностью переключилась на дочь.
Мечталось ей, что красавица и умница Варя поступит в вуз и там найдёт себе достойную пару.
— Ты уже нашла достойного, — ответила ей как-то Варя, и Елизавета Макаровна немножко испугалась, не передумала ли дочка поступать в технологический. Потом оказалось, что она себе уже просто пару нашла.
«Ничего, — решила мать, — натешится скоро». Спустя полгода после провала плана с двойками, она выбрала другую стратегию.
— Чего вы со своим Вовкой по тёмным улицам таскаетесь. Лучше уж дома будьте, — сказала она дочке, и Варя несказанно обрадовалась…
— Здравствуйте, Елизавета Макаровна, — громко и чётко поздоровался наглый троечник, и от его улыбки хозяйку дома даже немножко перекосило.
— Давно не виделись, — проворчала она, — разувайся, проходи в дом. Дверь в комнату не закрывайте.
— Хорошо, как скажете, — согласился парень.
Они с Варей посидели недолго. Вскоре гость ушёл домой, и мать обрадовалась, решила, что запретный плод, ставший разрешённым, перестал их так привлекать. Но она ошибалась.
Вова пошёл пораньше домой, потому что у него утром были соревнования, а Варя готовилась к контрольной. Не помогла новая стратегия Елизаветы Макаровны. Парочка даже не думала расходиться.
«С глаз долой – из сердца вон», — утешала себя учительница. Вове оставалось совсем чуть-чуть до окончания школы. Потом он уедет в соседний город учиться, и тем временем Варька про него и забудет. Ей и не до любви будет. Перед поступлением следует зубрить физику и математику.
Но и здесь опытный педагог ошиблась. Молодые люди регулярно виделись в выходные и перезванивались почти каждый день.
Даже когда Варя поступила в университет, никаких признаков разногласий между ней и ненавистным Свистуном Елизавета Макаровна не наблюдала.
Но она не теряла надежды, и решила, что сможет разбить этот мощный союз не менее мощным оружием – ревностью.
План был простым: она попросила восьмиклассника Виталика, которому грозила четвёрка по физике за четверть, за пятёрку создать для неё страничку в социальной сети с чужой фотографией.
Напросилась в друзья к Вовке Свистуну, стала писать ему игривые сообщения. Учительница решила, что Вовка ей ответит, а она постарается сделать так, чтобы Варя переписку нашла и бросила изменника.
На первые сообщения он и в самом деле отвечал. Но писал очень мало. В основном ответы на её заигрывания были односложными: «харашо», «спосибо», «нет», «незнаю» и т. д.
От обилия ошибок в этих коротких ответах у Елизаветы Макаровны глаза резало, но она мужественно продолжала попытки скомпрометировать Вову.
Сдалась учительница только после того, как он вовсе перестал ей отвечать. И, как ни старалась она вызвать его на связь, ничего у неё не получалось.
Потом оказалось, что собеседник просто пароль от своей странички потерял и не смог больше на неё зайти. Его страничка умерла, а вместе с этим умерла и последняя надежда учительницы спасти дочь от недостойного жениха. Только зря Виталику поблажку сделала.
Когда Варя была на третьем курсе, Вовку забрали в армию. Девушка верно дожидалась возлюбленного, так что через два года пара сыграла свадьбу, деньги на которую, к слову, Свистун заработал сам.
На церемонии бракосочетания мать невесты плакала. Но не от счастья. Слёзы полились градом у неё из глаз после того, как регистраторша произнесла фразу: «В браке молодые взяли общую фамилию – Свистун».
У молодых сразу началась самостоятельная жизнь. Вовка устроился работать на ту же текстильную фабрику, где трудилась технологом его жена.
Семье дали комнату в общежитии, молодой муж купил машину, после работы таксовал. Жилось Варе с ним хорошо – дружно и сытно. Так что, глядя на них, мать Варвары почти смирилась с выбором дочки.
Тем временем, длительная кампания против зятя, а может, и борьба с другими троечниками в школе подкосила здоровье строгой учительницы.
Она не обращала особого внимания на симптомы расстройства, по-прежнему ходила на работу. Не любила Елизавета Макаровна больниц ещё больше, чем зятя Свистуна. И судьба как назло обрушила на неё сразу всё то, чего она так не любила.
Как-то вернулась она после работы домой, уставшая. А там законный муж в самом неприглядном виде спал прямо на полу коридора.
Расстроилась жена из-за этого, стала мужа с пола поднимать, в кровать его затянула, а сама так и села в кресло рядом. Прихватило у неё сердце.
И в этот момент заехал к ней зять: Варвара отправила закаток маминых взять. Увидел она свою учительницу белой, как полотно, и сразу понял, что нельзя ей оставаться дома ни минуты.
Помог ей подняться, усадил в машину, отвёз в приёмный покой, потребовал немедленно вызвать врача. Действовал он быстро и грамотно, а когда врач пришёл осмотреть пациентку, он ей сказал:
— Благодарите зятя. Он Вам жизнь спас.
— Спасибо тебе, Вова, — назвала его впервые по имени Елизавета Макаровна, когда они с дочкой на следующий день приехали её навестить.
Варя плакала, глядя на маму, лежащую в больничной постели, муж её утешал:
— Не расстраивайся, милая, я говорил с врачом. С мамой всё будет хорошо. Всё самое худшее позади, а тебе нельзя волноваться.
— Нельзя волноваться? – переспросила Елизавета Макаровна, которая даже на больничной койке не потеряла бдительности. – Ты что, беременна?
— Мы ждём малыша, мама, — улыбнулась дочка.
Больная сразу оживилась, захотела даже встать с постели, но посетители её остановили.
— Доченька! Какая радость! – всплеснула руками Елизавета Макаровна, вдруг осознав, что ей на самом деле очень повезло с зятем. – Дай же я тебя обниму, моя дорогая! И тебя, Вовка! Какой же ты у нас молодец! Спасибо тебе.
И зять, не став уточнять, в чём именно он молодец, искренне обнял тёщу:
— И Вам спасибо, Елизавета Матвеевна.
— Да мне за что же?
— За дочь.
