— Перестань изводить маму. — строго сказал Антон Свете, только еще больше раздражая девушку своим присутствием и своей гиперопекой над взрослой теткой. Света поджала губы, но ничего не ответила. Вместо этого снова выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью…
»МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ»
ГЛАВА 1
ГЛАВА 3
— Твой отец давно ум_ер!
Света держалась за щеку, смотрела на мать непонимающим взглядом, но в голове у нее складывался пазл: или мать ее обманывает, или ее отцом все же не являлся этот самый Родион Валежник.
По пути домой, сидя в поезде и глядя в окно, Света то и дело возвращалась в воспоминаниях к своему разговору с Родионом.
Конечно, внешне он был так сильно схож с ней, но вот в разговоре… Не было у него никакого интереса к ней как к дочери, зато он очень заинтересовался материальным состоянием дочери богатой матери, которая могла оплатить и тест ДНК, и прочие вещи, столь необходимые ему.
Ведь он присвоил деньги, которые были у нее! Даже не поинтересовался, а на какие шиши она купит билет обратно.
— Кто мой отец? – спросила Света, не сводя взгляда с рыдавшей матери и произнося каждое слово по раздельности, так, чтобы Яна Игоревна услышала каждое и дала, наконец, исчерпывающий ответ.
— Он ум_ер… — пробормотала мать, а тут из комнаты вышел Антон и обнял свою будущую жену.
— Перестань изводить маму. — строго сказал он Свете, только еще больше раздражая девушку своим присутствием и своей гиперопекой над взрослой теткой.
Света поджала губы, но ничего не ответила. Вместо этого снова выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.
Через четверть часа она была у бабушки. Елизавета Григорьевна вопросов не задавала, накормила внучку, напоила чаем, а потом села за кухонным столом напротив Светы и внимательно на нее посмотрела.
— Щека красная, — заметила бабушка, — она ударила тебя?
Света молча кивнула, вспоминая, как мать не сдержала себя и выплеснула весь свой гнев, все свои переживания в этот удар, оказавшийся не таким уж и слабым несмотря на хрупкий вид Яны Игоревны.
— Я тоже ее когда-то ударила, — сказала бабушка задумчиво, — сильно ударила. Потом еще и за волосы оттаскала.
Света округлила глаза. Когда такое было? И не из-за этого ли мать и бабушка перестали общаться?
— Почему? – выговорила внучка, ожидая ответа.
По лицу Елизаветы Григорьевны было видно, что настало время правды. Свете вдруг стало страшно. Вот сейчас бабушка расскажет ей все, а готова ли внучка к этой правде? Может быть, мать была права, и еще не время? Но бабушка решительно заговорила.
— Когда твой дед умер, я долгое время была одна. Занималась Яной, работой, не думала ни о мужчинах, ни о любви. Моим единственным мужчиной так и оставался умерший муж, и никого другого рядом с собой я не представляла.
Света бросила быстрый взгляд на фотографию, висевшую на стене. С нее на девушку смотрело улыбающееся лицо ее деда – Игоря Валентиновича, который так и не понянчился со своей единственной внучкой.
Бабушка рассказывала про деда только хорошее, и про других мужчин в своей жизни она никогда не упоминала. Света уже тогда решила, что она тоже обязательно встретит свою любовь, проживет с ним до конца, а там, если потребуется, будет вечно хранить ему верность.
— А потом я встретила Петра. Красивого, молодого, влюбившегося в меня и не собиравшегося отступать несмотря на мои отговорки. Я пряталась от него, закрывала глаза на ухаживания, но он пер как та_нк, готовый к достижению единственной цели – быть рядом со мной. И я сдалась.
Света помалкивала, слушая бабушку. Она не была уверена в том, что Елизавета Григорьевна сейчас расскажет ей правду о ее биологическом отце, но для чего-то же сейчас она говорит про прошлое, в котором был, как оказалось, некий Петр.
— Янке тогда было семнадцать, и она встала на дыбы, узнав о том, что я снова собираюсь выйти замуж. Я сомневалась до последнего, до того самого дня, пока не узнала о своей беременности. Мне было сорок два, я боялась рожать, но Петр, у которого детей не было, уговорил меня. Он смог убедить меня в том, что вместе мы справимся со всеми сложностями. Я вышла замуж, закрыв глаза на мнение дочери.
Бабушка замолчала, крутя в руке пустую чашку. Света видела, что Елизавета Григорьевна нервничает, что бывало нечасто. Значит, есть какая-то правда, о которой говорить тяжело. Да и других детей у бабушки не было, значит, та беременность закончилась не так, как должна была.
— Мы поженились, — продолжила Елизавета Григорьевна, не глядя внучке в глаза, — а через месяц я ребенка потеряла. Так уж вышло, а Петр так сильно расстроился, что я даже растерялась. Плакала, ночами не спала, видя, как вдруг он отстранился от меня, стал как будто чужим. А, вернувшись спустя несколько месяцев домой, я застала своего мужа с твоей… Со своей дочерью.
Света ахнула. Ее мать! Она за спиной у собственной матери кру_тила ро_ман с ее мужем! Зачем? Была ли это любовь? Или это было что-то другое? Бабушка выглядела подавленной, воспоминания были неприятными, и ее прекрасно можно было понять. Такой удар…
— Я выгнала Петра в тот же день. Ударила твою мать, я была в гневе, я не контролировала себя. Мне еще тогда не нужно было соглашаться на этот брак, не нужно было выходить замуж столь поспешно. Я даже не успела понять, любила ли я Петра вообще.
— И что же было дальше? – с замиранием сердца спросила Света. – Он не вернулся?
— Он не вернулся, а через месяц я узнала о том, что твоя мать ждет ребенка. Она ждала тебя, а ты была результатом той связи, что случилось за моей спиной. Твоя мать и мой муж оказались предателями, всадившими мне нож в спину. Я тогда ненавидела и Янку, и Петра, и тебя. А потом, когда впервые взяла тебя на руки, увидела твое невинное личико, словно пелена с глаз спала.
Бабушка тихонько заплакала, а Света подошла к ней и обняла сзади, обхватив руками за шею. Бедная бабулечка, столько всего пережила из-за матери.
— И ведь она его даже не любила, — проговорила Елизавета Григорьевна негромко, — просто хотела избавиться от отчима, а подружки ей посоветовали зак_рут_ить с ним ро_ман. Чтобы я потом застала их вместе, выгнала его, а она и дальше жила рядом со мной и без посторонних в доме. Все получилось, только некоторые обстоятельства она не учла. Появилась ты.
— Где этот Петр сейчас? – спросила Света. – Мама сказала, что он умер.
Бабушка замотала головой:
— Я не знаю, где он и что с ним. Возможно, и умер. Лично для меня он перестал существовать в тот день, когда я увидела его со своей дочерью…
Света осталась у бабушки. Ночью почти не спала. Крутилась с боку на бок, представляя себе этого самого Петра, который был старше ее матери, и с которым она с такой легкостью…
Вот кто был ее настоящим отцом! Не какой-то там Родион, а Петр — муж бабушки. Г_ряз_ная история ее рождения не давала Свете покоя.
Домой она вернулась на следующий день и сразу призналась матери в том, что знает всю правду.
— Жаль только, что не от тебя, — сказала Света, — ты должна была мне обо всем рассказать. Но, судя по всему, смелости не хватило.
— Ты добилась своего, — ледяным голосом произнесла Яна Игоревна, — теперь успокойся и собирайся в Париж.
— Я не поеду в Париж, это не было моим желанием и решением, — твердо ответила дочь, — скажи мне, этот Петр знал о моем существовании?
— Знал, — ответила мать, — но он не хотел с тобой ни видеться, ни общаться. Ты не была ему нужна, он просто раз_влек_ся со мной, а потом исчез.
— Я хочу знать, где он похоронен! — безапелляционно заявила Света, и матери ничего не оставалось, кроме как назвать его фамилию и место, где он был захоронен.
Света пришла на кладбище через несколько дней, собравшись с духом. С матерью она почти не разговаривала, в доме было состояние холодной во_йн_ы. Перед воротами кла_дбища Света еще долго стояла, сжимая в руках букет из десяти красных роз, а потом решительно вошла на территорию.
Мог_илу Петра Анисимова она нашла не без помощи смотрителя. Долго стояла напротив памятника, всматриваясь в лицо незнакомого человека, который являлся ее родным отцом. Тем, о существовании которого Света не подозревала шестнадцать лет. Тот, кого она так сильно искала.
Глядя на дату смерти отца, Света криво усмехнулась. Мать снова соврала ей. Петр Анисимов умер за два месяца до ее появления на свет, от дочери он не отказывался и навряд ли вообще знал о ее существовании. Снова ложь, снова предательство.
Света аккуратно положила цветы на могилу, достала из кармана влажные салфетки, протерла фотографию. Мужчина с голубыми глазами смотрел на нее с изображения, не подозревая о том, кем она была.
— Папа, — тихо произнесла Света, – папа…
Слово было непривычным, каким-то чужим и с трудом произносилось языком. Неожиданно на Свету нахлынула ярость. Мать считала ее глу_пой, маленькой и неспособной ни на что! Даже на то, чтобы подсчитать период между сме_ртью отца и собственным рождением. Стало противно.
— Папа! Мне очень жаль тебя и бабушку… – уже более уверенным голосом произнесла Света. – Я знаю, что сделаю. Я тоже причиню ей боль. Как она причиняла боль мне, бабушке, может быть, тебе. Я поступлю с ней также, как она поступила с бабушкой. Тем более, что у нее есть Антон. У нас есть Антон, и он молодой и симпатичный.
Света усмехнулась, а потом послала отцу воздушный поцелуй.
— Я еще вернусь к тебе, папа, и расскажу тебе о том, как все у меня получилось. А у меня получится, я не сомневаюсь!
