– Это все ты, мама! Захвалила мне Францию, сказала оставаться. А теперь что? Жак сказал, что подает на развод, его якобы достали мои претензии.
А я, между прочим, идеальная жена: скромная, молчаливая, бережливая.
Всю свою сознательную жизнь Катя мечтала выйти замуж за иностранца. Отношения с французом поначалу напоминали сказку – Жак красиво ухаживал, обещал показать ей мир и до конца своих дней носить на руках. Реальность оказалась не такой радужной.
– Мама, я точно с ним разведусь! Больше нет сил терпеть это пренебрежение! Зачем я вообще вышла замуж за француза? – Надрывалась в трубке Катя. – Ненавижу их язык, традиции и привычки.
– Дочка, ну ты сама выбрала этого мужа, – Наталья Михайловна вздохнула, – и много лет с ним прожила. Неужели не привыкла?
– Это только у твоего поколения был принцип «стерпится-слюбится», – огрызнулась Катя, – я же вышла замуж за человека, который мог обеспечить мне желаемый уровень жизни.
А что теперь? Ему урезали зарплату. Жак теперь считает каждый евро, бегает за мной со счетами и орет, что трачу слишком много воды.
– Доченька, ну разводись, переезжай обратно домой.
– К тебе, в твое село? Мама, это хоть и курорт, но такая дыра. Что я там делать буду?
– Между прочим, виноградники у нас тут не хуже, чем во Франции. А Черное море вполне поспорит со Средиземным.
– Ну ты еще скажи, что у вас улитки крупнее и устрицы тоже есть. Мама, я от тебя сочувствия жду, а не предложения переехать.
Я теперь француженка, если и останусь, то в Руане или в Париже. А ты предлагаешь осесть в деревне у тебя под боком? Даже и не мечтай!
И вообще, это ты во всем виновата! Своим воспитанием дурацким меня испортила.
Учила все терпеть, а теперь муж меня ни во что не ставит!
Сделав такой странный вывод, Катя бросила трубку. А Наталья Михайловна схватилась за сердце. С трудом она добралась до таблетницы и приняла лекарство.
После каждого разговора с дочерью женщина чувствовала себя обессиленной и изможденной. А Катя, словно чувствуя это, еще и выбирала для звонка то раннее утро, то поздний вечер.
Вот и сегодня звонок раздался в 6 часов. Уснуть Наталья Михайловна больше так и не смогла. Расстроенная, она надела свой огородный наряд и отправилась в сад – там всегда было чем заняться.
Нужно было подвязывать виноград, полоть, прореживать, косить, собирать урожай ранних ягод.
Со своим домом и садом Наталья Михайловна справлялась сама. В 69 лет она овдовела, продала их с мужем жилье и купила этот домик мечты в поселке у моря, на юге.
Женщина была счастлива. Ее радовала и возня в саду, и общение с доброжелательными и щедрыми южанами.
Но дочь, много лет жившая во Франции, поступок матери не оценила.
– Лучше бы перебиралась ко мне, – фыркнула она, – пожила бы хоть в старости по-человечески. А то сменила город на деревню. И радуешься, что по траве можно босиком ходить и купаться в мае. Ты, мама, как ребенок. Даже хуже.
– Катечка, а ты приезжай и сама посмотри, как тут красиво, – умоляла дочь Наталья Михайловна. – Закаты, море, а воздух какой. Мне даже дышится легче.
– Мама, что я, моря не видела? У нас тут вообще Средиземное, курорт на курорте. А если бы ты приехала, сидела бы с Жоржем и Лисой, встречала их из школы.
– Доченька, но у меня тоже есть свои мечты и планы.
– Вот, ты всегда была такая, только о себе и думаешь, – возмутилась Катя, – я, может, рассчитывала на тебя. Уже Жаку пообещала, что на работу выйду.
Что теперь ему говорить? Твоя русская теща сошла с ума и переехала в деревню?
Когда пару лет назад они всей семьей приезжали погостить, Жак остался в восторге от поселка у моря.
А и внуки Натальи Михайловны счастливо носились по берегу целыми днями, когда не паслись в саду, объедая спелые абрикосы и поедая малину.
Но Катя и тут была недовольна: целыми днями она ругалась с мужем, с матерью, с соседями, умудрилась рассориться со всеми вокруг.
Жак к ее поведению относился с улыбкой, Катины истерики он списывал на загадочный русский характер.
А Наталья Михайловна к концу их отпуска уже не чаяла остаться одна. Ей даже пришлось вызывать скорую после одного особенно яркого скандала с дочерью.
А начиналось все вполне невинно – Катя просто рассказывала матери про жизнь во Франции.
– Знаешь, мама, я за эти годы уже сама офранцузилась. Теперь ни за что не отвечу какому-нибудь тупому туристу, говорящему по-английски. Если уж он приехал в страну, пусть говорит на ее языке.
Тут ее внимание отвлек Жак, сорвавший сливу и отправивший ее в рот.
– Немытыми руками, – взвилась Катя. – Столько лет я тебя отучаю от этой привычки? Мама, ты себе не представляешь, как я устала!
Жак что-то ответил ей по-французски. Катя завелась, уперла руки в бока и закричала на весь поселок:
– Вот видишь, он вообще меня не ценит, в грош не ставит, просьбы игнорирует. А дома, в Руане, мама, все еще хуже.
Он же скупер..дяй, считает каждый евро, я себе вообще не помню, когда в последний раз что-то на распродаже покупала.
– Катя, но ты же дома сидишь, не работаешь, – возразила Наталья Михайловна, – а жизнь в вашей Франции дорогая.
– Тогда нечего было жениться, если не можешь обеспечить семью всем, – кричала Катя, – я вообще не понимаю, как за него замуж согласилась выйти!
К вечеру у Натальи Михайловны от криков дочери случился гипертонический криз. Скорую вызвала соседка.
Дочь в это время самозабвенно ругалась с Жаком. Врачи сделали все необходимое, предложили поехать в больницу, порекомендовали покой.
Оставшиеся дни до конца визита гостей Наталья Михайловна пролежала в своей комнате в берушах, изредка покидая ее. День отъезда дочери с семьей показался женщине настоящим праздником.
Вообще Катя всегда была такой. И в школе могла перессорить целый класс, и в институте слыла задирой. Ее избегали, не хотели заводить отношения.
Лишь дома она затихала, побаиваясь отца. А теперь его нет, и Наталья Михайловна оказалась беззащитна перед нападками дочери.
Сама же Катерина считала, что в жизни всего нужно добиваться самой. И добивалась, буквально прошибая железной волей любые преграды.
Получила диплом переводчика с французского, добилась работы на телеканале во Франции, сама, без блата. А там уже вышла замуж за своего Жака, работавшего в телевизионной компании оператором.
Тогда он казался ей сказочным принцем, а потом оказалось, что жизнь с французом мало похожа на красивую сказку.
Теперь, после рождения двоих детей, Катя вынужденно ушла с работы. Их материальное положение тут же ухудшилось.
Жак пилил жену за траты, та обвиняла его в скупости и неспособности заработать.
А Наталья Михайловна была в этом уравнении тем углом, на котором все замыкалось.
***
Пара дней после звонка дочери прошла спокойно. Наталья Михайловна даже порадовалась передышке. Но ночью раздался новый звонок.
Рыдающая дочь кричала в трубку:
– Это все ты! Захвалила мне Францию, сказала оставаться. А теперь что? Жак сказал, что подает на развод, его якобы достали мои претензии.
А я, между прочим, идеальная жена: скромная, молчаливая, бережливая. Дети, как граждане Франции, будут жить здесь. Мама, он собрался лишить меня всего!
– Как же так, Катенька? – спросила Наталья Михайловна, чувствуя боль в груди. Она села и потянулась к таблетнице.
– А вот так! Я, как обычно, ему сказала, что не нужно столько болтать с почтальоном, с садовником, с управляющим домом.
Мы вообще в оперу ехали, опаздывали уже. А он высадил меня из машины и начал орать.
Оказывается, я его достала, он проклял тот день, когда вообще со мной познакомился.
Сказал, что русские жены самые ужасные, что у нас на уме только деньги и никакого желания работать.
И что я ору не прекращая, и голос у меня противный! Детей не воспитываю в правильных традициях. Собрался им гувернантку брать.
– Катя, ну я что могу, – простонала Наталья Михайловна, – с твоим мужем как бороться? Он француз и дети тоже. Столько судов по таким делам проиграно.
– Ты должна быть на моей стороне. Расскажи по видео, что он меня бил, унижал в браке и вообще измывался. Пусть он выглядит плохо перед законом.
– Катя, я не буду врать, не так нас воспитали, – возмутилась Наталья Михайловна.
– Ну конечно, на дочь родную тебе плевать, главное, самой чистенькой остаться. А то, что я детей буду видеть по выходным и алименты на них платить, нормально?
Да мне же придется работать идти, а куда? Кто меня возьмет? Посудомойкой в ресторан? И жилье на что-то надо снимать.
– Катенька, ну другие как-то живут, справляются. И у тебя получится.
– Давай, поучи меня жизни. Ты сама ничего не добилась. Сидишь в своем селе, мира не видела. А туда же, мне советы даешь!
Голос дочери в трубке вдруг начал удаляться. Наталья Михайловна теряла сознание. С трудом она нажала отбой.
Немного отлежалась и позвонила в «скорую». На этот раз бригада настояла на госпитализации.
В больнице у Натальи Михайловны диагностировали инфаркт. Женщину сразу перевели в реанимацию. А через несколько дней уже в палату, под наблюдение врачей.
Заведующий отделением подробно расспросил ее и о причинах приступа, и обо всем остальном, что ему сопутствовало.
Он сразу понял, что причиной проблем были родственники. И распорядился временно телефон больной не возвращать, для ее же блага.
Трубку ей отдали только в день выписки. Пока врач заполнял документы, начались звонки.
Наталья Михайловна взяла трубку и услышала:
– Ты чего меня игнорируешь, мам? Твоя дочь тут из последних сил бьется во Франции, а ты решила со мной просто не разговаривать? Неужели не интересно, что со мной, как я?
– Катенька, да я, – начала оправдываться Наталья Михайловна, но тут врач попросил у нее телефон. Женщина, протянула ему трубку.
– Вы кто? Родственница? – бесцеремонно прервал врач поток Катиной речи, – так вот, мама ваша в больнице, инфаркт у нее был. И, как я подозреваю, не без вашего прямого участия.
– Да как вы смеете?! – завопила Катя, – я на вас жалобу подам!
– Это сколько угодно. А пока я прописываю своей пациентке полный покой. Ей не ваши истерики слушать надо, а себя беречь.
С этими словами врач нажал кнопку сброса и протянул телефон Наталье Михайловне.
– Вот так и делайте каждый раз, когда подобные звонки поступают. Конечно, если не хотите снова у нас оказаться.
Завтра вас выпишу, если пообещаете выполнять все мои рекомендации.
Берегите себя.
Женщина покидала больницу на машине соседей. Те привезли ей из дома вещи и рассказали, что кормили кота в отсутствие хозяйки.
Дома Наталья Михайловна посмотрела на телефон и поставила его на беззвучный режим. Если дочь захочет поговорить, пусть ждет.
Теперь она сама будет выбирать, когда и кого слушать.
Автор: Екатерина Коваленко