Я ведь звонила свекрови, но Василия мать наотрез отказалась внучку взять к себе. Даже слушать не стала. Сказала, что у сынка её таких много, и их воспитанием она заниматься не собирается.
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
— Я ничего не видел… Меня никто не видел… Сама виновата! – тихо буркнул себе под нос Федька, забежал за угол школы и спиной прижался к нему. – Авось у берега провалилась, а там мелко, так что даже не нахлебается. Вымокнет как следует, по самую шейку… Ну замёрзнет малясь, да и только.
Успокаивал он себя вслух, а сам размышлял: учителя, технички, ученики – все уже в школе. Навряд ли сейчас кто-то мимо пруда пойдёт. Все колхозники на работе. В единственное окно, выходящее в ту сторону, где Светка ледяную ванну принимает, с торца школы, никто её не увидит из-за ёлок высоких. Долго придётся малявке помощи ждать.
Вдруг Федьки представилась картина, что Светка умерла, замёрзла в той полынье. Представил как будет рыдать её мать, которую он ни разу не видел, но сильно ненавидел. Как расстроится его мама, когда узнает о его подлом поступке. Нельзя желать никому зла – это неправильно. Его не так мама воспитывала.
А сам он разве сможет жить и спать спокойно, если будет знать, что малявки не стало по его вине? Он, который сострадательно относился и к котёнку, и к утёнку, и к гусёнку… Неужели бросит в беде девчонку, только лишь потому, что она дочка его отца, который предал их с мамой?
А теперь Васька и малявку бросил. Вроде даже сейчас они не только родственники по крови, но и по несчастью. Мозг его пух от мыслей роящихся в голове. Медлить дальше мальчишка не мог. Федька бросил свой портфель и рванул в сторону пруда.
Светка заметно ослабла. Намокшая одежда не давала ей выбраться на лёд. Казалось, что она не сразу заметила примчавшегося к ней спасателя. И не сразу услышала, что он ей крикнул хвататься за корягу, которую нашёл недалеко от берега под старой ивой.
— Давай, малявка, хватайся, держись крепче! Ну! Чтоб тебя… Каши что ли не ела с утра?! – вопил Федька. – Эх! Давай, ещё чуток! Ползи, да оставь портфель, я его потом палкой подцеплю…
Спустя несколько минут стараний, Федя смог вытащить Светку из воды. Она, вымокшая чуть ли не до ушей, тряслась от холода.
— Ты как? Зачем попёрлась на лёд? Поплавать захотелось? Не видишь – весна пришла? А если бы я не подоспел вовремя?
— Лучше бы не подоспел. Лучше бы меня вообще не было. – хриплым голосом произнесла Света.
— Кому лучше? Ты чего несёшь. Ум отморозила?
— Да хоть тебе и Наталье Викторовне. Я же вас раздражаю. Вы меня терпеть не можете из-за папы. – всхлипнула она. – И он всегда говорил, что лучше бы я не родилась.
Федька готов был зареветь вместе со Светкой, когда услыхал про Ваську. Надо же такое сказать малявке! И какой он папа после этого?
Он вытер нос рукавом куртки и скинул с себя валенки.
— Обувай мои! Да что ж ты как тетеря?! Возишься – ждёшь пока ноги отвалятся.
— А ты?
— А я в твоих пойду! Они теперь неподъёмные.
Светке срочно нужно было переодеться и согреться. Ясное дело, надо вести её домой. И чем быстрее, тем лучше.
***
Люся показалась на крыльце прежде, чем Федька со Светкой вошли в покосившуюся калитку. В груди у матери всё сжалось.
Она на ватных ногах и шагу не могла сделать им навстречу, казалось, что силы покинули её.
— Света, что случилось?
— Мам, ты зачем встала?
— Она провалилась под лёд. — сказал Федя, помогая Светке подняться по порожкам.
— Как же так? Заходите скорее в дом!
— Мам, всё хорошо… Федя меня спас. — еле слышно сказала Света.
— Спасибо тебе большое, Федя! — с хрипом в голосе произнесла Люся, помогавшая снимать вымокшие вещи дочери и мельком взглянувшая на мальчика. – Ты присаживайся на диван. Сейчас я вас чаем с малиновым вареньем напою.
— Не за что. – буркнул он, внимательно рассматривая избу и её хозяйку.
В тот момент Федька и думать забыл, как когда-то обещал себе – при встрече с Людой обязательно высказать всё, что он о ней думал. Ведь именно она доставила их семье столько боли. Из-за неё Васька их бросил.
Он сразу смекнул, глядя на болезненную худобу Люси и жёлтую кожу лица, почему Светка ходит до школы одна. Видимо по состоянию здоровья, мать не может провожать дочку.
Людмила увела переодевать дочку в комнату, а Федя, недолго думая, резко подскочил, запрыгнул в свои валенки и рванул в школу. Он знал, что мамка теперь места себе не находит – сын опоздал на первый урок.
Наталья подошла к сыну на перемене и потребовала объяснить, почему он задержался.
— Это из-за Светки! Она на пруду провалилась. Я ей выбраться помог, а потом до дома проводил.
Наташа побледнела. Хорошо, что Федя помог девчонке. Даже страшно представить, чем бы всё могло кончиться.
***
На следующий день с утра пораньше Федя зашёл за Светой сам.
— Привет, малявка! Как себя чувствуешь? В школу пойдёшь? Портфель твой я вчера достал и у Натальи Викторовны в классе оставил.
— Ага. Я сейчас! – Светка скрылась за дверью.
Она больше не обижалась на Федю, за то, что он называл её малявкой. Мальчик произносил это слово с особой интонацией. Из его уст оно звучало скорее как комплимент, чем обзывательство.
С того раза Федя взял на себя обязанность провожать до школы первоклассницу, чтобы ей больше не пришлось ходить в обход. И Наталье было спокойнее, всё же дочь Люси – это её ученица.
Бимка, видя как Федька и Светка проходят мимо его двора вместе, перестал скалить зубы и коситься на девчонку, видимо, признал.
Об отце ребята ни разу не вспомнили вслух. Василия словно не существовало, по крайней мере для его детей. Они делали вид, что кроме дружбы и одинаковой фамилии их ничего не связывает.
Хотя среди сверстников Феди и были те, которые пытались ему подковырнуть по поводу дружбы с малявкой из первого класса, но педагогический коллектив быстро пресекал всякие разговоры среди детей.
Света наконец то освоилась в школе. Стала общаться с одноклассниками, тянуть руку на уроках и отвечать на вопросы учительницы.
Незаметно пролетели весенние каникулы, затем — самая короткая четвёртая четверть. Школьные классы опустели – ребята отправились летний отдых.
***
— Фёдор, ты куда собираешься? – поинтересовалась Наталья, вернувшаяся с работы. – На пикник?
Мальчик укладывал в рюкзак хлеб, тушёнку, макароны.
— Я к Светке! У неё мать три дня уже как в больницу увезли. А она одна осталась.
— А ты откуда узнал?
— Так я это… С ребятами бегал, ну и увидел, что малявка во дворе сидит. А Колька сказал, что его мамка сегодня узнала про Люську. Она звонила кому-то из деревни, просила за дочкой приглядеть… Ну я к ней заглянул… В общем, мам, у нее даже покушать нечего.
— Как? – Наташа всплеснула руками.
— Камни в печёнке. Говорят, ей надо было давно сделать операцию, но она тянула, так как малявку не с кем было оставить. Вот и дотянула, еле спасли. – Федька пересказал всё, что слышал сам от Светы.
— Федя, ты не спеши продукты собирать, пойдём и к нам заберём Свету. Нельзя ребёнка одного в доме оставлять.
Федя внимательно посмотрел на маму. Её предложение стало для него неожиданностью. Вроде, не шутит. Да и такими вещами Наталья никогда не стала бы шутить.
Долго уговаривать девочку не пришлось, тем более Наталья Викторовна пообещала, что на следующий день они со Светой поедут проведать её маму.
Наташа перед тем, как отправиться с сыном за дочкой Люси, позвонила в районную больницу и разузнала про состояние здоровья Людмилы. Попросила передать, что Света под присмотром её учительницы и завтра обязательно её навестит.
Бывшая супруга Василия выполнила обещание. С первым автобусом они приехали со Светой в районный центр в аккурат к началу приёмных часов и поднялись на второй этаж.
В палату Света вошла одна, а Наталья осталась в коридоре.
Люся заплакала при виде дочери, которая доставала из сумки банки с кушаньем, приготовленным Наташей.
— Ну вот, Людмила, а ты переживала, что проведать тебя некому. – подметила одна из старушек-соседок по палате.
Держась рукой за правый бок, пациентка неторопливо вышла в коридор. Она просто не могла не поблагодарить ту, которую когда-то очень сильно обидела.
— Здравствуй, Наташа. – вздохнула тихонечко Люся. – Ты прости меня, пожалуйста… Я так виновата перед тобой… Это мне расплата… – она снова расчувствовалась. — Спасибо, за Свету, за передачку… Я ведь звонила свекрови, но Василия мать наотрез отказалась внучку взять к себе. Даже слушать не стала. Сказала, что у сынка её таких много, и их воспитанием она заниматься не собирается.
Наташа прекрасно знала свою бывшую свекровь, которая невзлюбила её с первых дней после свадьбы. И Фёдора никогда за внука не считала и не привечала, хотя тогда Васька ещё общался с матерью.
Ну а как он второй раз женился на Людмиле и уехал из деревни, Вера Григорьевна и на нём крест поставила. Не помогает по хозяйству – значит не сын. Какой от него толк?
Люся замолчала на мгновение, а потом добавила, снимая кольцо с пальца:
– И отцу Света не нужна… Возьми в знак благодарности, Наташ. Это обручальное кольцо от матери мне досталось – золотое. Только Свету не бросай, мало ли со мной чего…
— Не придумывай! – закрутила головой и замахала руками Наталья. – Лучше поправляйся! Самое худшее позади… Я здесь Свету подожду, а ты поговори с дочкой, успокой её. Она очень за тебя переживает.
Люся кивнула в знак признательности и неторопливо ушла в палату.
У Наташи слёзы набежали на глазах. Вот ведь как жизнь рассудила. Примерила Люда чужие ботинки, да по размеру не подошли. На чужом несчастье хотела своё счастье построить. Журавля хотела удержать. Только улетел этот журавль в неизвестном направлении, как только подвернулась ему такая же как Люся.
***
Подругами Наталья и Людмила не стали, но изредка общались. И ни одна из них не препятствовала дружбе детей. Всё же не чужие Федя и Света.
Фёдор малявку стал сестрёнкой звать. Чего уж там? В деревне то всем известна степень их родства. Он за неё горой. Упаси Боже, кому Светку за косичку дёрнуть, старший брат тут как тут. Он обидчику в миг «ухи накрутит», чтобы неповадно в следующий раз было.
Сложная штука жизнь. И всего-то в ней предостаточно — и горестей, и радостей. Каждому своё испытание, свой урок уготован… Сумей остаться человеком, несмотря ни на что!
