— А шнурки не погладить, ваше недобитое величество?! – крикнула Лариса, резко повернувшись к мужу. – А поклон достаточно низкий или перед вами надо упасть ниц?
— Лора, что за нападки? – нахмурился Борис. – Я тебе спокойно сказал, что на ужин хочу жареную курицу. Всего лишь! Сказал утром! А ты мне что подсовываешь?
— На твою курицу у меня времени не было, а макароны с сосисками – нормальная еда!
— С каких пор это стало нормальной едой? Там химии больше, чем продукта! А я не могу травить свой организм всякой гадостью!
— Боря, но это не повод запускать тарелку в стену! – крикнула Лариса. – А теперь взял веник, и все за собой убрал!
— Я еще этот мусор и убирать должен? – Борис вскочил из-за стола. – Ты меня чуть ли не целенаправленно травишь, а я должен за это убирать?
— А не много ли ты о себе возомнил? – Лариса перекинула полотенце через плечо и встала в позу, уперев кулаки в бока. – Хозяином жизни себя почувствовал? Так я с тебя эту спесь быстро собью!
— Лариса, держи себя в рамках приличий!
— А швырять тарелку с макаронами в стену, по-твоему, верх приличия?
— Я выказывал свое возмущение! – ответил Борис. – Может, несколько эмоционально…
— Вот сейчас с теми же эмоциями убирай! – Лариса перехватила полотенце, чтобы удобнее было стимулировать супруга. – Я же не посмотрю, что ты генеральный директор! Я тебя как простого Борьку отхожу вдоль и поперек!
— Лариса, это же не цивилизованно!
— Боря, хватит задирать нос и сыпать умными словечками! Я тоже их все знаю, к одному преподавателю ходили!
Ты не смотри, что у меня высшее образование и стаж городской жительницы за десяток перевалил, уделаю по-нашему, по-деревенски!
— Хабалкой ты была, хабалкой и осталась! И чего ты вообще за мной поперлась? – проговорил Борис, берясь за веник.
— Слышь ты, барин! – произнесла Лариса. – Ты, как я посмотрю, не только под городского вырядился, так еще и корни забыл! А я тебя верну сейчас на гр.ешную землю! Да покажу, откуда ты вылез!
Лариса взяла с подоконника цветок, вынула растение из горшка, и высыпала землю прямо на макушку супругу.
— А теперь по рожице разотри и будет как в те прекрасные времена, когда мы с тобой на сеновале мечтали в город поехать!
Лариса хохотала так, что слезы из глаз брызнули! Год! Целый год она мечтала сделать это или что-то подобное.
Борис подарком никогда не был, но в последнее время, больше года – точно, стал просто невыносим!
***
Волею учительницы начальных классов Борю и Ларису за несносное поведение посадили за первую парту перед столом учителя. Поскольку баловаться они больше не могли, пришлось этого самого учителя слушать.
Одиннадцать лет школы пролетело незаметно.
— Лора, Боря, — говорила Наталья Анатольевна, — у вас светлые головы и прекрасные мозги! Вам учиться надо дальше! Если в столицу поедете, я вам рекомендации напишу!
— Спасибо, Наталья Анатольевна, — проговорила Лариса, смущаясь, — мы и сами так думали, только страшно!
— А как вы с Борей всю школу друг за дружку держались, так и там держитесь! Вместе все можно одолеть!
Родители стремление молодых людей не оценили.
— Так вас там и ждут! – восклицала мама Ларисы. – Там своих умников хватает!
— Мамочка, но там же перспективы!
— С вашими перспективами скоро в деревне вообще никого не останется! Хлеб растить некому будет! И что? Перспективами будете питаться?
— Дочь, — включился отец, — соблазны там, жизнь красивая, да бестолковая! Один раз оступишься, и ни учебы не будет, ни перспектив!
Оставались лучше с Борькой тут! Училище в поселке закончите, потом свадьбу сыграем, дом сладим! И живите, как люди!
— Папа, а что ты кроме нашей деревни, да соседнего поселка видел? – спросила Лариса с укором. – Перед нами целый мир открыт, а мы тут должны гнить?
— А мы с матерью тут, значит, гнием? – покачал головой отец. – Хорошую дочку вырастили, ничего не скажешь!
— Пап, так и учительница говорит, что мы с Борисом умные! Хорошо все будет! – уговаривала Лариса родителей.
— Нет, и все! – заявил отец. – А если сбежишь, так считай, сиротой родилась!
И мать это подтвердила.
А Бориса остаться никто не уговаривал.
— Хочешь – езжай, — сказала ему мать. – Только помни, помогать мне тебе нечем! У тебя еще три брата и две сестры! Не хочешь остаться и помогать, так скатертью дорожка!
— Мам, да ты чего? – Борис чесал затылок. – Я ж тут не заработаю. А там выучусь, устроюсь, буду деньги присылать!
— Боря, кого ты обманываешь? Ты же с этой Лоркой поедешь? Она тебя окольцует, хозяйством придавит, пузом к стенке припрет!
И хорошо, если ты матери позвонишь, что узнать, живы мы тут или отмучились!
— Мам, ты мне не веришь?
— Отцу твоему поверила, и где он теперь? Тоже на заработки поехал, так пять лет ни слуху, ни духу! В него ты пошел! Дом тебе родной не мил, так держать не буду!
Без материальной поддержки тяжело, а без моральной – еще сложнее.
Борис, как порог родного дома переступил, как-то сразу отпустил ситуацию, а Ларисе пришлось совсем не просто.
Уже звонила из столицы домой, так родители с ней даже разговаривать отказались.
Как когда-то в школе, успокоение молодые люди находили друг в друге.
Когда вдвоем Боря и Лариса противостояли всему миру, между ними не могло не возникнуть настоящей искренней и крепкой любви.
Если в Москву они ехали с симпатией, то на месте их настигло то самое чувство, что только в романах и встретишь.
Благодаря любви и поддержке друг друга они перенесли очень многое.
— Я с ужасом вспоминаю время учебы, — рассказывала Лариса коллеге, когда после института пришла уже на нормальную работу. – Сначала хостел, потом комнатка в коммуналке, а потом квартирка на окраине, что только дорога до института и обратно занимала почти четыре часа!
— А вы не расписаны были? – спросила Алла. – Могли бы в общежитии отдельную комнату попросить. Так и кататься бы не пришлось.
— Свадьбу мы отложили, когда уже с дипломами будем, — ответила Лариса. – Да и сложно было так, что нервы на пределе. А ссорились мы сколько? У-у! Были бы женаты, так развелись бы!
— Но выдержали же? – спросила Алла.
— Сама не знаю, как это у нас вышло, — произнесла Лариса и тяжело вздохнула. – И без денег сидели, и одну сардельку на двоих делили, а было даже так, что пришлось три недели на вокзале ночевать. И это ж мы еще подрабатывали после учебы! А так, не вылезали бы с вокзала!
Алла рассмеялась:
— Из бо.мж.ей и дипломированные специалисты! Вот, что значит, целеустремленность!
— Аллочка, да если бы не Боря, клянусь, домой думала вернуться. Руки опускались, да сознание от голода мутилось. А он мне все время говорил: «Человек все может вынести, главное духом не падать!» А я уже и упала, и валялась, а он же все тащил!
— Морально?
— И физически! Однажды даже на пары меня принес!
— Господи, как же ты так училась? – воскликнула Алла.
— Был бы выбор, так не училась бы, — произнесла Лариса. – Ты же москвичка? Тебя дома всегда накормят и обогреют. А нам… очень не хотелось пропадать.
Сила воли и упорство, да подкрепленное любовью и взаимной поддержкой позволило молодой семье не только удержаться на плаву, но и уверенно расти.
Как когда-то вгрызлись они в науки, так же вгрызались в рабочие будни. За что, как бы удивительно это не было, заслужили уважение коллег и благосклонность начальства.
— Вот ты уже и начальница, — Борис обнимал супругу.
— Так и ты уже не просто служащий! – Лариса возвращала нежность. – Заведующий отдела!
— Через три месяца возглавлю! – спокойно отвечал Борис с радостной улыбкой. – Надо бы нам с тобой соответствовать!
— Это как? – не поняла Лариса.
— Ну мы с тобой уже начальники, а что говор, что поведение, ты прости, но мне намекнули, — вставил он. — Короче, говорят, что видно наше крестьянское происхождение.
— А что в этом плохого? – удивилась Лариса.
— Плохо – ничего, а отношение снисходительное. Надо нам с тобой уроки речи взять, да и поведения.
Я подыскал одну даму, — он открыл блокнот, — Амалия Евстахиевна, — прочитал по слогам Борис. – Она готова нас с тобой поучить манерам.
— Боря, мы же ребенка думали родить, — произнесла печально Лариса, — мне уже двадцать семь…
— Милая моя, будет у нас ребенок! Сама посуди, мы на поведение сделаем упор, а это даст возможность упрочить наши позиции на работе.
А может, и еще выше вскарабкаемся. Нам же жильем обрастать надо, сколько можно по съемным квартирам кочевать?
Даже Борю Амалия Евстахиевна пару раз доводила до слез, что уж говорить о Ларисе. Но дрессировка – такое дело, что дает плоды, даже если упираешься всеми лапами.
И верен оказался Борисов расчет. Ларису выдвинули на руководящую должность всего подразделения, а Борис за три года так ни к одному кабинету привыкнуть не мог.
То должность выше, то на периферию отправили на полгода большим начальником, с повышением по возвращении.
О машине он задумался, а новая должность ему водителя с машиной принесла. Квартира тоже в собственность перепала. Сначала оформили, как служебную, а потом в качестве поощрения в безвозмездное пользование с правом переоформления.
— Борис Петрович! – шутливо встречала Лариса мужа с работы. – Рада вас приветствовать в родных стенах! Ужинать изволите?
— Изволю! – смеялся он. – А моя дражайшая супруга ко мне присоединиться?
— С удовольствием бы, да наследник все карты спутал! – Лариса любовно погладила округлившийся животик!
Наконец-то они ждали ребенка.
Пару месяцев перед родами, когда Ларисе положено было сидеть дома, да и после рождения сына, когда сам Бог велел не думать ни о какой работе, встречала она мужа, играючи, конечно, будто она жена-домохозяйка при супруге высокого государственного чина.
Чин у Бориса был, тут никаких вопросов, да и сама Лариса уходила на больничный не с места поломойки.
Но ей приятно было прислуживать и угождать. И сначала все понимали, что это шутки и праздное веселье.
Борис как-то пошутил:
— Встречай меня с подогретыми на батарее тапочками, чтобы сразу в домашний уют окунуться!
Сложно, что ли? Лариса до его прихода с работы кинула его домашние тапки на батарею, а потом торжественно принесла на подушечке.
Весело посмеялись. Но в следующий раз Борис попросил так делать и впредь, но можно без торжественной подачи.
Потом, как-то попросил для ужина сервировать стол, как в ресторане.
— Знаешь, привыкаю к этим протокольным премудростям, так даже как-то неуютно, что ли, когда ложка-вилка…
— Не проблема, — пожала плечами Лариса, — Амалия Евстахиевна мне эту науку в подкорку вбила.
Да и много чего он начал просить. Обронил раз:
— Ты же дома сидишь, чего тебе стоит?
Сначала из его просьб исчезло слово «пожалуйста». Потом из речи в принципе – «спасибо». И как-то незаметно получилось, что Борис начал требовать. И страшно злился, когда его требования не исполнялись.
Может быть, всегда была в нем эта черта, а может начальственное кресло так сместило полушария мозга, но требовал он всерьез!
Требовал преклонения, как от подчиненных, которые слова боялись молвить без начальственного позволения.
Лариса понимала, что этот цирк со стороны мужа закончится, когда она, выйдя из декрета, сядет в свое начальственное кресло. Потому терпела и ждала.
Только терпение не безгранично, да еще с годовалым ребенком на руках.
Поэтому вместо жареной курицы поставила отваренные макароны с сосисками. Легкая конфронтация закончилась полетевшей в стену тарелкой.
***
Она залилась счастливым смехом и пропустила тот момент, когда Борис отбросил веник и смахнул землю с головы.
— Ба.бу из деревни вывезти можно, — зло проговорил он, — а вот деревню из ба.бы вытравить не получится!
— А сам-то ты кто? – посмеиваясь, спросила Лариса. – Не из то ли самой деревни? Что, из грязи в князи выбился?
А что ж ты себя ведешь как мелкий помещик? Самодурствуешь, да требуешь, чтобы перед тобой все на колени падали!
Ладно, ты с подчиненными из себя Держиморду строишь, так я же жена твоя! Не де.вка трехрублевая! Жена!
— Вот ты и должна первая к мужу уважение проявлять! – кричал он.
— А за что тебя уважать? За то, что ты меня в качестве служанки используешь? Или за то, что слова доброго я от тебя не слышу? А-а! Мне тебя уважать надо за то, что ты приготовленный ужин в стену бросил! Это, чтобы мне скучно не было!
— Но я же попросил… — проговорил он потупившись.
— Нет, Боря. Ты не попросил, ты потребовал. Распоряжение дал. А когда его не исполнили, ты поступил как распоследний га.д! – Лариса перевела дух и уже спокойным голосом произнесла: — Не будет у нас семьи. Я на развод подам. Я понимаю, когда человек чего-то добивается, но, когда добившись, он становится такой мерзостью, так лучше бы ты в деревне оставался!
И развелась, и не жалела. А про Борю вспоминала иногда и жалела по-своему, но возвращаться не собиралась:
— Человек с чином в первую очередь человеком оставаться должен! Не только из грязи в князи можно, но и из князей в грязь свалиться!
А спустя много лет она узнала, что Борис из-за своего характера погорел основательно и был сослан на крайний север руководить чем-то незначительным мелким.
Грязь его нашла сама…
Из грязи в князи и обратно
Автор: Захаренко Виталий
